что такое религия с точки зрения науки
Какой смысл в религии с точки зрения науки? Рассказывает Дробышевский
Что такое креационизм
Креационизм – система взглядов и убеждений, согласно которым жизнь на земле была создана Богом. Это противоречит научному знанию, а именно теории эволюции. Однако, человечеству всегда была присуща религиозность и возникла она по определенным причинам.
Станислав Дробышевский: «На коротком интервале времени религия дает положительные эффекты – это объективно. Потому что она сплачивает группу, противопоставляет эту группу соседям и за счет этого они могут выигрывать, это плюс. Но на длительном отрезке времени, когда групп становится много и они вступают в противоречия, в религиозные в том числе, создает минус. Потому что начинаются крестовые походы, инквизиции, ужасы».
Станислав Дробышевский: «Чем жестче и чем бессмысленнее религиозные запреты, тем они устойчивее и тем религия более стабильной оказывается и дольше функционирует».
Наука в отличие от религии, подстраивает свои идеи под реальность.
Станислав Дробышевский: «То есть если наши идеи не соответствуют реальности и новым данным, полученным от этой реальности, мы меняем свои идеи, мы выдвигаем гипотезы, уточняем теории, доказываем. И действуем адекватно реальности и чем мы адекватнее. Люди жить дольше начинают неожиданным образом. Пока все были религиозны, продолжительность жизни была 35 лет, как только проклятые атеисты ввели гигиену и антибиотики – жить стали 60 лет».
Действительно ли вера заложена в человека природой?
Станислав Дробышевский: «У нас не вера прописана. У нас прописано меньше проверять. Потому что это не выгодно слишком задумываться. Банальный пример, который все уже приводили: если я иду по тропинке и в кустах что-то зарычало, я не должен проверять косуля там рычит или медведь. Мне проще поверить, что это медведь и по-быстренькому оттуда отойти. А если я начну проверять, то со второго-третьего захода меня не станет. Но мы то уже не павианы, и не макаки, и не проконсулы. Мы уже более продвинутые и живем спокойнее, нам не надо при любом шорохе скакать на дерево. Нам можно проверять. Мы цари природы. И пора бы уже от своих вот этих обезьяньих корней отойти и начать рационально мыслить».
Подробнее можно посмотреть по ссылке
Что такое религия с точки зрения науки
Люди издавна пытались ответить на вопрос, что такое религия. Наметились два способа ее объяснения, определяемые исходными философскими позициями: идеалистическими или материалистическими.
Идеалистическое объяснение религии выводит ее либо из несуществующего сверхъестественного источника — «бога», «абсолюта», «мирового духа» и т. п. (объективный идеализм), либо ищет ее истоки в сознании отдельного человека (субъективный идеализм). Идеалистическая точка зрения выступала и выступает как философская основа всякой теологии!, любой церковной доктрины.
Существование религии и верующих людей на земле богословами «объясняется» ссылками на реальное существование бога. Получается порочный круг: вера в бога выводится из его существования, а признание существования бога требует слепой веры. Подобное «объяснение» религии не имеет ничего общего с наукой и прямо служит целям увековечивания религии.
Субъективный идеализм пытается вывести религию из сознания отдельного человека, из его «души», его «я», субъективных переживаний. Большинство представителей этого направления пытается соединить субъективно-идеалистический подход к религии с объективноидеалистическим, теологическим. Так, небезызвестный епископ Дж. Беркли (1685—1753) отправлялся от ощущений субъекта, а приходил в конечном счете к утверждению бога как источника этих ощущений. Так же поступают и современные субъективные идеалисты, демонстрируя близость субъективного идеализма и религии, невольно подтверждая правильность слов В. И. Ленина, называвшего субъективный идеализм «дорогой к поповщине».
Если идеализм неразрывно связан с религией, то материализм с момента своего возникновения был теоретической основой атеизма. Домарксистские философы-материалисты рассматривали религию с атеистических позиций как превратное, искаженное отражение мира, как человеческие заблуждения, несовместимые с наукой. Они полагали, что распространение знаний в народе приведет к исчезновению религиозных предрассудков. Проблему преодоления религии они сводили к разоблачению религиозного обмана и просвещению масс.
Марксизм продолжает прогрессивные традиции атеистов прошлого, рассматривая религию как ложное, фантастическое отражение действительности, как иллюзии, созданные людьми. Но в отличие от атеистов прошлого марксизм впервые раскрывает закономерности развития человеческого общества, тем самым делая возможным научное объяснение религии.
Специфика религии как формы общественного сознания с исчерпывающей ясностью раскрыта в следующем определении Ф. Энгельса: «. всякая религия является не чем иным, как фантастическим отражением в головах людей тех внешних сил, которые господствуют над ними в их повседневной жизни,— отражением, в котором земные силы принимают форму неземных» *.
Религия отражает ту сторону общественного бытия, где присутствуют отношения господства, несвободы, зависимости людей от условий их жизни. Религия возникает как результат человеческого бессилия и одновременно как попытка преодолеть его фантастическими средствами. Пытаясь восполнить свое практическое бессилие, люди прибегают к иллюзорным средствам воздействия на мир. Этим и объясняется ложный, фантастический характер религиозных представлений.
Превратное отражение мира в религиозных верованиях рассматривается марксизмом не как простое невежество, незнание подлинных законов развития мира, а как отражение определенных социальных условий жизни людей. Реальные силы, господствующие над людьми, отражаются в их религиозном сознании превратно и выступают как силы неземные, сверхъестественные.
Наиболее общим признаком, свойственным всякому религиозному сознанию, является вера в сверхъестественное: в сверхъестественные существа, сверхъестественные связи между реальными объектами, сверхъестественные свойства реальных объектов.
Понятие «сверхъестественное» обозначает нечто, не подчиняющееся законам материального мира, выпадающее из цепи причинных связей и зависимостей. Сверхъестественное в религии всегда противостояло земному, естественному как его отрицание: конечные, преходящие вещи и явления — и бесконечный, абсолютный, вечный бог и т. п. Бог не только не подчинен законам природы, но является с точки зрения религиозного учения их творцом. Церковники утверждают, что бог может в любой момент нарушить естественные законы, «сотворив чудо».
В отличие от религиозной трактовки сверхъестественного, наука исходит из того, что нет реально существующих сверхъестественных объектов, а есть лишь определенные образы, идеи и представления о них. Идеи и образы сверхъестественного носят иллюзорный, ложный характер, ибо им не соответствует какая-либо реальность. Это не значит, что верования в сверхъестественное не имеют земной основы. Напротив, такая основа всегда имеется. Однако в религиозном сознании происходит деформация реальности. Последняя отражается в искаженном виде, создается иллюзорный мир воображаемых и мнимых сущностей, свойств и связей, который противостоит реальности как ее восполнение и даже замещение.
В понятие сверхъестественного не следует включать всякую иллюзию или заблуждение. Между обычной ошибкой или заблуждением, возникшими в процессе познавательной деятельности, и представлениями о сверхъестественном имеется существенное отличие. Любые заблуждения, возникающие в процессе познания, с точки зрения познающего человека, могут быть проверены в ходе практики, а также с помощью логики и рационального мышления. Люди исходят при этом из того, что всякий объект, познаваемый ими, включен в цепь причинных зависимостей и подчиняется как общим законам развития материи, так и специфическим закономерностям определенной сферы материального мира.
Но именно эта предпосылка отсутствует, если речь идет о вере в сверхъестественное. Верующий человек убежден, что бог не подчиняется законам материального мира, а потому его существование якобы не может быть проверено с помощью практики. В реальности бога (сверхъестественного), по мнению богословов, можно убедиться лишь с помощью слепой веры и мистического «озарения».
Образы сверхъестественных существ встречаются не только в религии, но и в искусстве (баба-яга в сказках, Соловей-разбойник в былинах, Мефистофель в «Фаусте» Гете и т. п.). В философии многие понятия, используемые объективными идеалистами, также обозначают нечто сверхъестественное (мировой дух, абсолют, мировая воля и т. п.). Следовательно, для выяснения специфики религии недостаточно просто констатировать наличие в религиозном сознании представлений и идей о сверхъестественном. Необходимо раскрыть специфические особенности отношения религиозных людей к сверхъестественному, то есть религиозной веры.
Религиозная вера характеризуется тремя основными особенностями.
Во-первых, она предполагает не просто наличие в сознании представлений о сверхъестественном, а слепую, т. е. бездоказательную, веру в реальное существование сверхъестественного. Там, где нет такой веры, не может быть и речи о религии. Именно в этом состоит различие между сказкой и религиозным мифом, между художественным произведением, в котором фигурируют фантастические образы, и собственно религиозными верованиями.
Во-вторых, религиозная вера в сверхъестественное включает в себя как необходимый компонент эмоциональное отношение к сверхъестественному. Ф. Энгельс называл религию непосредственной, т. е. эмоциональной, формой отношения людей к господствующим над ними силам. Религиозный человек не просто представляет себе сверхъестественное и не просто верит в его реальность— он всегда эмоционально переживает свое отношение к сверхъестественному.
Теологи и некоторые философы-идеалисты утверждали и утверждают, что существует некое врожденное религиозное чувство, которое связывает человека с божеством. Так, например, немецкий теолог Рудольф Отто в написанной им в 1917 г. книге «Святое» пытался определить религиозное чувство как таинственное мистическое озарение человека, возникающее при его соприкосновении с божеством, как сочетание священного ужаса и восхищения.
На самом же деле любые чувства человека, связываясь с его религиозными представлениями, приобретают религиозную окраску. Вопреки мнению многих буржуазных психологов, религиозные чувства нельзя определить, исходя из психологического их содержания. Религиозными могут стать самые разнообразные по содержанию чувства (положительные — радость, восхищение, любовь; отрицательные — страх, ненависть, отчаяние и т. п.), если они направлены на сверхъестественный объект, существующий в сознании верующего *. Это обстоятельство указывает на решающую роль религиозных представлений для всей религиозной системы в целом и для религиозного сознания в частности.
В-третьих, вера в сверхъестественное включает в себя убеждение в том, что сверхъестественное может определять судьбы людей и что человек, в свою очередь, может определенным способом воздействовать на сверхъестественное, задобрить его, вызвать его доброжелательное отношение и т. п. Между верующим и воображаемым объектом его веры возникают особые иллюзорнопрактические отношения. Эти отношения иллюзорны, поскольку сверхъестественный объект существует только в воображении верующего. Но в то же время это практические отношения, ибо они реализуются верующим в его культовой практике.
В отличие от идеалистической философии религия обязательно предполагает веру в наличие двусторонних отношений между верующими и сверхъестественным, чем обусловлена необходимость культовых действий. Массы религиозных людей верят не в абстрактного «мирового духа» или «абсолюта» идеализма, а в личного бога, которому можно помолиться, у которого можно вымолить прощение, облегчение горестей и невзгод и т. п.
10 попыток объяснить религиозные концепции с научной точки зрения
Согласно исламской теологии, люди были созданы из воды и глины, ангелы – из света, а джинны – из бездымного огня. Одни считают джиннов обычными духами, в то время как другие утверждают, что слово «джинн» означает «иностранец», и не исключают возможности их внеземного происхождения. В книге «Жизнь за пределами Земли» (1980 год) было выдвинуто предположение о том, что джинны являются формой жизни, существующей в плазме Солнца.
Плазму в солнечной фотосфере, безусловно, можно назвать «бездымным огнём». Также, с научной точки зрения, она представляет собой форму жизни, основанную на структурах магнитной силы, с положительными и отрицательными ионами, взаимодействующими между собой подобно белкам и нуклеиновым кислотам на Земле, и солнечной лучистой энергией как источнике питания.
Тем не менее, уфолог Крис Лайн имеет иную точку зрения. Он утверждает, что ангелы существуют в ультрафиолетовом спектре, а джинны – в инфракрасном. На своём уровне реальности они способны создавать электромагнитные решётки или голограммы, так называемые «светокопии», которые заставляют молекулы и атомы формировать правильные конфигурации в нашем мире. Это объясняет силу иллюзий и исполнение желаний, ассоциируемое с джиннами.
В буддизме относительно нормально относятся к научным методам, поэтому неудивительно, что многие буддийские мыслители пытаются примирить западную науку с дхармической концепцией реинкарнации.
Психиатр из Университета Виргинии, Джим Такер, потратил годы на изучение и сбор данных о детях, которые помнили свои прошлые жизни, в надежде найти доказательства реинкарнации душ.
Как ни странно, но его идея не привлекла внимания критиков. И хотя гипотеза Такера пока остаётся недоказанной, его исследовательская методология впечатляет. При анализе собранных данных он обнаружил весьма интересные закономерности. Возраст большинства детей, которые утверждали, что помнят свои прошлые жизни, колебался в пределах 2-6 лет. Около 70% из них заявляли, что умерли насильственной или неестественной смертью. Более того, 90% детей утверждали, что в прошлой жизни они имели такой же пол.
Некоторые квантовые физики считают, что материальный мир является производным от сознания, а не наоборот. Если это так, тогда сознанию не нужен физический мозг, чтобы выжить. Данная концепция является весьма спорной.
3. Девственное рождение
Чудо действенного рождения Иисуса Христа является важной частью христианской веры, и многие считают, что это было божественное вмешательство. Тем не менее, некоторые люди пытались объяснить это с научной точки зрения. Главный вопрос: откуда у Иисуса Христа появилась Y-хромосома, которая сделала Его мужчиной?
Согласно одной из теорий, у Марии был генотип XY, а также синдром тестикулярной феминизации. В таком случае Х-хромосома Марии претерпела мутацию, что сделало её организм устойчивым к тестостерону: она стала женщиной, хотя генетически являлась мужчиной. Как правило, такие женщины бесплодны и имеют неопределенные внешние половые органы. Однако теоретически Мария могла спонтанно забеременеть через процесс, известный как «партеногенез».
В таком случае Иисус, по сути, был клоном Марии. Он должен был претерпеть обратную мутацию, чтобы избежать возникновения устойчивости к тестостерону и синдрома тестикулярной феминизации.
Согласно другой теории, Мария формально была девственницей, когда забеременела. Иосиф и Мария были обручены, но ещё не женаты, поэтому они могли просто заниматься петтингом. Это теоретически привело к беременности Марии, оставив при этом её девственность нетронутой.
4. Пресвятая троица
Ещё одной тайной христианства является то, как три аспекта Бога – Отец, Сын и Святой Дух – могут являться монотеистическим божеством. Некоторые считают, что ответ кроется в квантовой механике. По их мнению, Бог создавал физический мир в соответствии с научными законами, которые соответствуют Его божественной природе.
Согласно квантовой теории, процесс включает три этапа: поле потенциалов создаёт силу, которая, в свою очередь, генерирует кинетическое или фактическое событие. Пресвятую троицу также можно рассматривать как три этапа спасения. Она начинается с бесконечного стремления, или божественной любви Отца. Далее следует божественная истина в лице Сына, который ведёт к фактическому событию спасения посредством Святого Духа.
Ещё одна аналогия, проводимая между Богом и квантовой физикой, заключается в том факте, что субатомные частицы можно рассматривать как частицы или волны – в зависимости от того, как они измеряются. Это отражает характер Бога, который является Отцом, Сыном или Святым Духом – в зависимости от того, как Он измеряется, и взаимосвязей, установленных между ними тремя.
В 1972 году журнал «Прикладная оптика» применил принципы термодинамики по отношению к аду и раю и получил довольно интересные результаты. В Книге Исайи говорится (Исайя 30:26): «И свет луны будет, как свет солнца, а свет солнца будет светлее всемеро, как свет семи дней, в тот день, когда Господь обвяжет рану народа Своего и исцелит нанесённые ему язвы». Это значит, что рай получает столько излучения от Луны, сколько Земля получает от Солнца, однако в 49 раз больше излучения от Солнца, чем получает Земля.
Согласно термодинамике, рай излучает столько же тепла, сколько и получает – примерно в 50 раз больше, чем Земля. По закону Стефана-Больцмана, температура в раю составляет 525 градусов Цельсия.
Тем не менее, эти расчёты не учитывают атмосферное давление в аду. Согласно подсчётам математика, жившего в XIX веке, к 2000 году в аду будет около 29 миллиардов душ. Предположительно площадь геенны, на которой основана концепция ада, составляет 7 квадратных километров. Если представить, что масса души равна массе тела среднестатистического человека в этой ограниченной зоне, то высокое атмосферное давление позволит сере оставаться в жидком состоянии при температуре намного выше 525 градусов Цельсия.
В 2006 году исследователи из Пенсильванского университета заинтересовались «глоссолалией», которую практикуют секты пятидесятников по всему миру. В ходе анализа функционирования мозга пяти женщин, которые разговаривали на глоссолалии, учёные обнаружили, что их лобные доли (отвечающие за волевые действия) и языковые центры находились в состоянии покоя, в то время как участки, задействованные в поддержании самосознания, были активны. Эти результаты подтверждают заявления пятидесятников о том, что глоссолалия является уникальным осознанным опытом, которому не хватает волевого контроля.
Неврологи предполагают, что ослабление контроля над языковым центром головного мозга может быть вызвано потоком непонятной речи. Однако верующие интерпретируют результаты эксперимента как оправдание своей убеждённости в том, что глоссолалия берёт начало за пределами человеческого разума. Возможно, адамический язык, на котором говорили в Эдеме, также был неструктурированным. Или, может быть, глоссолалия является результатом прямой связи между ограниченным человеческим мозгом и бесконечными языками Бога.
Некоторые мусульмане считают, что основу современной науки можно найти в Коране. Доктор Джо ли Симпсон, специалист в области гинекологии, акушерства и генетики, заявил, что хадиса, приписываемые пророку Мухаммеду, кажется, отражают процесс эмбриогенеза. В одном из них Мухаммед сказал: «У каждого из вас все составляющие вашего творения собираются вместе в утробе матери к сороковому дню». В другом хадисе он заявил: «Как только со дня сотворения зародыша проходит сорок две ночи, Аллах посылает к нему ангела, который придаёт ему надлежащую форму и даёт слух, зрение, кожу, плоть и кости». Идея о том, что научные истины можно почерпнуть из Корана, является важной для тех, кто желает доказать истинность слов пророка Мухаммеда. В одном из стихов Корана говорится: «Это Мы установили Вселенную (Нашей творческой) силой, и поистине, это Мы постоянно расширяем её». По мнению некоторых людей, под этим имеется в виду дальнейшее расширение и движение космоса с момента большого взрыва.
В Коране также содержатся упоминания об орбитах в пространстве, защитном характере атмосферы, магнитном поле Земли, относительности времени и многом другом.
В 1994 году трое статистиков из Иерусалимского технологического колледжа и Еврейского университета проанализировали «Книгу Бытия», написанную на иврите, с целью выявить эквидистантные последовательности букв. (Например, «HXOXUXSXE» может быть расшифрована как «дом».) Исследователи надеялись найти определённые слова и фразы, вставленные Богом.
Они опирались на работу раввина Х.М.Д. Вейссмандела, который обнаружил подобные структуры в Пятикнижии. Чтобы найти закодированные слова и фразы, статистики использовали компьютер. Им удалось обнаружить слово «Седекия», имя иудейского царя, правившего в VI веке до нашей эры. Оно находилось рядом со словом «Мантания», настоящим именем Седекии. Также исследователи обнаружили рядом с «Хасмонеями» (еврейский род) слово «Ханука». Всего было обнаружено около трёх сотен пар таких слов и имён.
По мнению некоторых людей, это не совпадение или попытка выдать желаемое за действительное. Книга Бытия была написана в 2300 году до нашей эры, и ссылки на события, произошедшие сотни и тысячи лет спустя, говорят о том, что её автор не мог быть человеком. Закодированные пары слов были оставлены высшим разумом – Богом. В ходе дальнейшего статистического анализа были обнаружены имена 32 еврейских деятелей, живших в IX-XIX веках.
9. Проблема звёздного света
Младоземельные креационисты считают, что Вселенной, включая Землю, всего 6000 лет. Однако, как установили астрономы, самые дальние объекты, квазары, находятся от нас на расстоянии 13 миллиардов световых лет. Именно в этом заключается суть «проблемы звёздного света», которая является нерешённой до сих пор, несмотря на многочисленные попытки.
Одной из них была теория о С-распаде, где С – первая буква латинского слова «celeritas» («свет»). С-распад – идея, согласно которой скорость света со временем исчезла.
В докладе под названием «Атомные константы, свет и время» Тревор Норман и Барри Сеттерфилд проанализировали 163 экспериментальных значения, чтобы определить скорость света, начиная от середины XVIII века и заканчивая сегодняшним днём. Они пришли к выводу, что скорость света за год уменьшалась на 40 километров в секунду.
Космология белых дыр – ещё одна теория, касающаяся проблемы звёздного света. Её автор, Рассел Хамфриз, предположил, что Земля находится в колодце чёрной дыры. Согласно данной теории, во внешней Вселенной проходят миллиарды лет, а на Земле за это время – всего несколько дней в результате замедления времени. Хитроумная математика и явное безумство идеи помешали ей получить широкое признание.
Буквально недавно появилась ещё одна теория, согласно которой, перемещаясь в одном направлении, скорость света измерить невозможно. Следовательно, не исключено, что свет, который движется в сторону наблюдателя, делает это почти мгновенно. В свою очередь, свет, который движется от наблюдателя, делает это медленнее, чем С, превращая С в среднее значение скорости движения от и навстречу наблюдателю.
В 2005 году доктор Стаффорд Бетти, профессор религиоведения из Университета штата Калифорния (Бейкерсфилд), опубликовал в журнале «Религия и здоровье» статью «Растущие доказательства “демонической одержимости”: как на это должна реагировать психиатрия?». Он утверждал, что в различных культурах существует огромное количество доказательств демонической одержимости, которую можно побороть при помощи обряда экзорцизма. Демонов Бетти описывал как «более или менее разумных, но бесчувственных существ, которые угнетают нас; с ними мы можем взаимодействовать различными способами».
Бетти утверждал, что поддерживать чисто материалистическое мировоззрение перед лицом таких неопровержимых доказательств было безрассудно. Он также считал, что экзорцизм должен стать альтернативной формой лечения (в противовес психотропным препаратам и электросудорожной терапии). Он хотел, чтобы психиатры пересмотрели свои предположения, исследовали доказательства существования паранормальных явлений и позволили экзорцистам практиковать свои обряды в медицинских учреждениях, чтобы убедиться в их эффективности.
Религия: полезная адаптация, побочный продукт эволюции или «вирус мозга»?
Изучение феномена религии научными методами началось недавно, но некоторые интересные результаты уже получены. Многие особенности человеческого мышления, развившиеся в ходе эволюции для других целей, сделали людей чрезвычайно восприимчивыми к религиозным идеям независимо от их рациональности и полезности. В некоторых ситуациях религиозность может выступать в качестве полезной адаптации, способствуя сплоченности группы. Сложные обряды и системы ограничений могут играть роль трудно подделываемых сигналов лояльности и готовности к кооперации.
Два самых цитируемых научных журнала — Nature и Science — опубликовали в этом месяце обзорные статьи, посвященные проблеме происхождения религии. Вряд ли это может быть случайным совпадением. Поиск естественнонаучных объяснений одного из самых загадочных аспектов человеческой культуры в последнее время привлекает всё большее внимание ученых. Дело тут не столько в новом витке противостояния науки и религии (см.: Человек не был создан по образу Божию, «Элементы», 18.06.2007), сколько в быстром прогрессе нейробиологии, антропологии, эволюционной и экспериментальной психологии и смежных наук, что позволило ученым всерьез заняться теми областями человеческой культуры, в которых до сих пор безраздельно хозяйничали теологи и философы. «Эволюционная этика» — это уже вполне оформленное и признанное научное направление, а сегодня на наших глазах быстро набирает силу также и «эволюционное религиоведение». Интерес к этой теме растет не только в научном сообществе, но и среди широкой публики. Этому в немалой степени способствовала сенсационная книга Ричарда Докинза «The God Delusion», которая на днях вышла на русском языке под названием «Бог как иллюзия».
Вирус мозга?
Идеи Докинза о причинах широкого распространения религии в человеческих обществах изложены в статье «Вирусы мозга». Докинз полагает, что распространение компьютерных вирусов, обычных биологических вирусов и религиозных идей основано на одном и том же механизме. «Эгоистичный» и вовсе не обязательно приносящий пользу своему носителю фрагмент информации может самопроизвольно распространяться в системах, специально предназначенных для исполнения и копирования (размножения) определенных инструкций. Главное, чтобы код «информационного паразита» совпадал с тем, к которому приспособлено данное считывающе-копирующее устройство.
Клетка идеально приспособлена для выполнения и копирования инструкций, записанных в виде последовательности нуклеотидов в молекуле ДНК или РНК. Поэтому живые клетки — идеальная среда для распространения информационных паразитов (вирусов), представляющих собой записанные тем же кодом инструкции: «размножай меня», «синтезируй для меня белки, которые позволят мне проникнуть в другие копировальные устройства».
Компьютер специально предназначен для выполнения и копирования инструкций, записанных в виде условных последовательностей нулей и единиц. Поэтому компьютеры — идеальная среда для распространения паразитических программ, записанных тем же кодом и содержащих инструкции: «размножай меня», «выполни такие-то действия, которые обеспечат мне проникновение в другие копировальные устройства».
Наконец, человеческий мозг (особенно детский) специально приспособлен для усвоения, выполнения и последующей передачи другим людям инструкций, «записанных» при помощи тех средств коммуникации, которые присущи человеку. Дети охотнее верят тому, что говорят им взрослые, нежели собственным глазам (см.: Детские ошибки помогают понять эволюцию разума, «Элементы», 07.10.2008). Могут ли в подобном «копировальном устройстве» не завестись вирусы? Типичный пример вирусов мозга — это всем известные «письма счастья»: «Кто разошлет это письмо десяти своим друзьям, у того сбудется самая заветная мечта! Кто этого не сделает, того постигнет несчастье!» Нетрудно заметить, что большинство религий используют схожие средства воздействия на «копировальное устройство»: верные спасутся, неверных «зохаваит» Ктулху.
Взгляд на религию как на «вирус мозга» — лишь одна из идей в рамках более общей концепции, согласно которой религия — побочный продукт (не обязательно полезный) эволюционного развития каких-то других свойств человеческого мышления.
Другая концепция, которой ученые тоже уделяют значительное внимание, предполагает, что религия (точнее, склонность человеческого мозга к генерации и восприятию религиозных идей) является, по сути дела, полезной адаптацией, развившейся в ходе эволюции наряду с другими полезными (адаптивными) свойствами мышления.
Эти два подхода вовсе не являются взаимоисключающими. Нередко побочный продукт какого-либо эволюционного изменения одновременно оказывается (или впоследствии становится) полезной адаптацией. Даже вирусные инфекции, обычно вредные, иногда могут в долгосрочной перспективе оказаться благом (см.: Предки человека заимствовали полезные гены у вирусов, «Элементы», 22.10.2008).
Побочный продукт?
Опубликованное в журнале Nature эссе французского антрополога и когнитивиста Паскаля Буайе, или Бойера (Pascal Boyer), преподающего в последние годы в Университете Вашингтона в Сент-Луисе, посвящено в основном проблематике первого из двух подходов (идея «побочного продукта»). Буайе отмечает, что многие специфические особенности человеческого мышления делают нас чрезвычайно восприимчивыми к религиозным идеям.
Психологические эксперименты показали, что далеко не все религиозные идеи, которые есть у людей, являются вполне осознанными. Например, люди на словах могут признавать, что Бог всемогущ и поэтому способен заниматься множеством дел одновременно. Но в ходе специального тестирования выясняется, что на бессознательном уровне люди считают иначе — что Бог все-таки решает проблемы по очереди, одну за другой. «Антропоморфизм» в представлениях людей о божестве проявляется также в том, что богов наделяют чисто человеческими особенностями восприятия, памяти, мышления, мотивации поступков. Многие из этих воззрений не осознаются самими верующими и часто вступают в прямое противоречие с той верой, которую они исповедуют на сознательном уровне.
Более того, бессознательные представления о свойствах божества удивительно схожи у самых разных культур, несмотря на кардинальные различия самих религий, то есть осознанных верований. Это сходство может проистекать из особенностей человеческой памяти. Эксперименты показали, что люди лучше всего запоминают те истории, в которых есть сочетание двух составляющих: естественной и реалистичной человеческой психологии (мыслей, намерений) и чудес, то есть нарушений физических законов (прохождение героев сквозь стену, левитация и т. п.). Очевидно, эта специфическая черта человеческой памяти могла способствовать успеху историй о богах.
Еще одна специфическая черта нашей психики — умение вступать в «социальные отношения» с лицами, в данный момент отсутствующими. Без этого не смогли бы существовать большие организованные коллективы. Какой может быть порядок в иерархически организованном племени, если люди выполняют свои обязанности только в присутствии вождя или родителя? Способность поддерживать отношения с «идеальным образом» отсутствующего человека — полезнейшая адаптация, но у нее есть неизбежные побочные следствия. Среди них — такие широко распространенные явления, как стабильные, реалистичные и эмоционально насыщенные «взаимоотношения» людей (особенно детей) с вымышленными персонажами, героями, умершими родственниками, воображаемыми друзьями. Отсюда до религиозных верований — один шаг.
Эти рассуждения помогают понять, почему в большинстве культур потусторонние существа так озабочены вопросами морали (то есть выполняют функцию отсутствующего вождя или родителя). «Бог знает, что я украл деньги», «Бог знает, что я ел кашу на завтрак» — эксперименты показали, что люди находят первое из этих двух утверждений более «естественным».
Изучение компульсивного (навязчивого) поведения у животных и людей (в том числе у детей и психически больных) помогает пролить свет на природу ритуалов — повторяющихся стереотипных действий, выполняемых с удивительным упорством, но обычно не приносящих никакого видимого результата. В мозгу человека и животных имеются сложные «защитные» контуры, помогающие избегать хищников и других опасностей (например, инфекций). Активация этих контуров ведет к защитным поведенческим реакциям (осмотреться — нет ли хищника, вылизать шерсть, поискать в ней паразитов и т. п.). Гиперактивация этих мозговых структур может приводить к патологическим формам поведения. Религиозные предостережения о «нечистоте», о невидимой угрозе со стороны злых духов и бесов, несомненно, падают на хорошо подготовленную почву. Поэтому и соответствующие ритуалы («очищение», «ограждение священного пространства») выглядят психологически привлекательными.
Люди отличаются от других приматов способностью образовывать очень большие коллективы (объединения, коалиции) неродственных индивидуумов. Это чрезвычайно «ресурсоемкое» в интеллектуальном плане поведение. У обезьян имеется четкая положительная корреляция между размером мозга и максимальным размером социальной группы. На основе этой корреляции можно рассчитать, что человеческий мозг в состоянии обеспечить эффективное функционирование группы из 150 индивидов, но не более. Между тем люди издавна образуют куда более многочисленные коллективы (и это во многих случаях дает им огромное адаптивное преимущество).
У обезьян уходит так много интеллектуальных ресурсов на общественную жизнь, потому что они полагаются на механизм взаимного альтруизма (ты мне — я тебе), а для этого нужно каждого сородича знать лично, поддерживать с ним какие-то взаимоотношения, помнить историю этих отношений и знать «моральную репутацию» каждого члена коллектива.
Мозг человека не мог увеличиваться до бесконечности, поэтому пришлось вырабатывать специальные адаптации, чтобы сделать возможным функционирование больших коллективов, в которых не все знают друг друга лично. Одной из таких адаптаций стала способность подавать, распознавать и высоко ценить сложные, дорогостоящие и трудно подделываемые сигналы, смысл которых — «я свой», «я один из вас», «я хороший», «мне можно доверять».
Религии сумели использовать к своей выгоде и это свойство человеческой психики. Не случайно во многих религиях придается большое значение самым «дорогостоящим», изнурительным ритуалам, а также верованиям, которые кажутся чуждыми и нелепыми представителям всех прочих религиозных групп. Часто считается доблестью верить во что-то особенно нелепое как раз потому, что в это так трудно поверить. Люди таким образом доказывают другим членам группы собственную лояльность и готовность следовать групповым нормам просто потому, что «так у нас принято».
Буайе допускает, что в будущем наука сможет найти факты, подтверждающие адаптивную (приспособительную, полезную) роль предрасположенности человека к принятию религиозных идей. Пока же, по мнению исследователя, большинство данных указывает скорее на то, что религиозное мышление есть неизбежное следствие (читай: побочный продукт) определенных, в том числе адаптивных, свойств нашей психики. Такими же «побочными продуктами», по-видимому, являются музыка, изобразительное искусство, мода и многие другие аспекты культуры. Религия успешно использует в собственных интересах особенности человеческого мышления благодаря своему умению производить так называемые «сверхстимулы» (super stimuli). Изобразительное искусство предоставляет нам более симметричные и насыщенные образы, чем те, что можно наблюдать в реальности. Религия же предоставляет нам упрощенные, идеализированные и «концентрированные» образы отсутствующих важных личностей, усиленные и сильно стилизованные комплексы «защитных действий».
Таким образом, происхождение религии не является чем-то абсолютно уникальным, да и в мозге нет специального отдела, «заведующего» религиозными идеями. Разные мозговые структуры отвечают за разные аспекты религиозного мышления и поведения (моделирование отношений с отсутствующими или воображаемыми лицами, ритуализованные действия, демонстрации лояльности и т. д.). По мнению автора, идея Бога кажется нам убедительной по одним причинам, ритуалы привлекательны по другим, моральные нормы кажутся «естественными» по третьим.
Буайе подчеркивает, что современные научные данные вступают в резкое противоречие с одним из ключевых утверждений большинства религий — а именно с утверждением о том, что у истоков существующих религиозных систем лежали факты прямого вмешательства со стороны божества (явления народу, чудеса и пр.). Современные научные данные убедительно свидетельствуют, что для возникновения религий не нужно никаких чудес. Единственное, что необходимо для появления веры в сверхъестественные существа, — это нормальный человеческий мозг, обрабатывающий информацию самым естественным для себя образом.
Признание всех этих фактов, скорее всего, ничуть не поколеблет убежденность верующих в истинности их веры. По мнению Буайе, религиозное мышление — это наиболее удобная, естественная для человека форма мышления, не требующая от мыслящего индивида специальных усилий. Неверие в потусторонние силы, напротив, требует сознательной и упорной работы над собой, работы, которая направлена против наших естественных психических склонностей. Поэтому, по мнению Буайе, неверие — это не тот товар, который с легкостью найдет себе массового потребителя.
Для правильного понимания идей Буайе следует иметь в виду, что он еще в начале своего эссе специально подчеркнул, что «естественное» — не обязательно значит «хорошее», «правильное» или «полезное». На таком примитивном толковании эволюционных закономерностей человечество не раз спотыкалось (достаточно вспомнить кошмарные последствия увлечения евгеникой в первой половине XX века), так что не стоить повторять старые ошибки.
Полезная адаптация?
В обзорной статье канадских психологов Ары Норензаяна (Ara Norenzayan) и Азима Шарифа (Azim Shariff) из Университета Британской Колумбии, опубликованной в журнале Science, обсуждаются доводы «за» и «против» идеи о том, что религия является полезной адаптацией, способствующей сплоченности коллективов. Многие ученые допускают, что религия может стимулировать людей к «просоциальному» поведению (то есть к заботе об общем благе, в том числе и с ущербом для себя).
Действительно, большинство религиозных систем открыто поощряет просоциальное поведение. Поэтому мысль о том, что религия могла возникнуть как адаптация, повышающая приспособленность (репродуктивный успех) индивидов, живущих большими коллективами, кажется вполне правдоподобной. Однако до недавнего времени дискуссии на эту тему оставались чисто спекулятивными: реальных фактов было известно слишком мало.
Одна из трудностей, с которыми сталкивается «адаптационистский подход», — это громадное разнообразие религиозных верований, причем имеющиеся различия между культурами не удается объяснить с позиций их приспособительного значения. Многие божества «следят» за соблюдением моральных норм — вера в них теоретически может способствовать процветанию группы, — однако люди охотно верят и в те потусторонние силы, которым нет дела до нашего морального облика.
Норензаян и Шариф таких богов, безразличных к морали, в своей статье почти не обсуждают, оставляя их, видимо, на усмотрение сторонников концепции «побочного продукта».
Авторы полагают, что если религия действительно адаптивна, ее «полезность» должна быть связана прежде всего со стимуляцией просоциального поведения, а также с потребностью людей постоянно доказывать ближним свои высокие моральные качества, благонадежность и готовность жертвовать личными интересами на благо общества. Как известно, большой коллектив неизбежно развалится, если у него нет эффективных средств выявления и обезвреживания эгоистов-нахлебников, паразитирующих на чужом альтруизме. Поэтому в ходе биологической и культурной эволюции должны были выработаться, во-первых, надежные способы выявления и наказания обманщиков и притворщиков, во-вторых — эффективные средства для поддержания собственной репутации в большом коллективе (чтобы самого, не дай Бог, не выявили и не наказали).
Предположение о том, что религия имеет адаптивную природу и стимулирует просоциальность, позволяет сделать ряд проверяемых предсказаний. Например, в критических условиях шансы на выживание у группы, сплоченной общими религиозными верованиями, должны быть выше, чем у группы неверующих. Можно также ожидать, что в крупных человеческих обществах, которым удалось сделать «высокоморальное» (просоциальное) поведение нормой для своих членов, должна чаще встречаться вера в богов, которым моральный облик людей небезразличен.
В некоторых случаях эти и им подобные предсказания подтверждаются фактами. Например, социологические опросы показывают, что люди, которые часто молятся и регулярно посещают церковь, больше жертвуют на благотворительность, чем менее истовые последователи того же вероисповедания. Эта корреляция статистически достоверна и не зависит от уровня дохода, политических взглядов, семейного положения, образования, возраста и пола.
Однако у социологических опросов есть слабое место: они основаны на словах самих опрашиваемых, а ведь психологам хорошо известно, что в подобных ситуациях люди склонны преувеличивать свои заслуги, в том числе и бессознательно. Многочисленные эксперименты показали, что степень религиозности положительно коррелирует с тем, насколько сильно человек заботится о собственной репутации в глазах окружающих. Это ставит под сомнение достоверность результатов, основанных на самооценке опрашиваемых.
Более объективные данные можно получить в экспериментах, в которых испытуемый не знает о том, что его тестируют на просоциальность. Например, проводились опыты под условным названием «добрый самаритянин». Людям предлагали пройти в лабораторию для тестирования, а на пути «подкладывали» человека (актера), на вид больного и нуждающегося в помощи. Предложит испытуемый помощь больному или пройдет мимо? Оказалось, что это не зависит от религиозности испытуемого: верующие и неверующие вели себя в этой ситуации одинаково. В данном случае испытуемые не подозревали, что за ними следят.
В ряде других экспериментов положительная корреляция между религиозностью и просоциальностью все-таки выявляется, но только при определенных условиях. Попутно в этих экспериментах решался вопрос: что движет добрыми поступками религиозных людей? Мотивы тут могут быть разные — как чисто альтруистические (сопереживание и желание облегчить страдания ближнего), так и эгоистические (боязнь испортить свою репутацию в глазах Бога, окружающих или своих собственных).
Полученные данные свидетельствуют о том, что второй вариант мотивации встречается намного чаще. Корреляция между религиозностью и просоциальностью обычно выявляется лишь в таких контекстах, где на первый план выступают вопросы репутации. Очень показателен следующий эксперимент. Испытуемых спрашивали, согласятся ли они организовать сбор средств на лечение ребенка из бедной семьи. Половине участников сказали, что в случае согласия им действительно придется это делать. Второй половине сообщили, что даже если они согласятся, вероятность того, что их действительно попросят организовать сбор денег, невелика. Таким образом, люди из второй группы имели возможность без лишних затрат продемонстрировать Богу, себе и окружающим свои высокие моральные качества. В этом опыте положительная корреляция между религиозностью и «добротой» (просоциальностью) обнаружилась только во второй группе испытуемых. Получается, что религиозность склоняет людей скорее к альтруистической показухе, чем к настоящему альтруизму.
Во многих других экспериментах также было показано, что религиозные люди ведут себя более просоциально, чем неверующие, только в том случае, если за их поведением кто-то наблюдает. В анонимных экспериментах уровень альтруизма не зависел от религиозности.
Но как может верующий оказаться в «анонимной» ситуации, если, по его мнению, за всеми его поступками наблюдает Бог? Оказалось, что вера в божественное всеведение действительно способствует просоциальности, но только в том случае, если об этом всеведении человеку своевременно напомнят. Например, в экономических играх верующие ведут себя более просоциально, если перед игрой их знакомят с текстом, где упоминается что-нибудь божественное. Впрочем, точно такой же эффект дает и напоминание о светских институтах, контролирующих законность и мораль.
Интересные результаты дал сравнительный анализ разнообразных замкнутых коммун и общин, которых очень много возникло в США в XIX веке. Среди них были как религиозные, так и светские (например, основанные на идеях коммунизма). Оказалось, что религиозные общины в среднем просуществовали гораздо дольше, чем светские (см. рисунок). Это хорошо согласуется с идеей о том, что религия способствует просоциальному поведению (верности общине, готовности жертвовать личными интересами ради общества). Более детальный анализ показал, что выживаемость религиозных (но не светских) общин напрямую зависит от строгости устава. Чем больше ограничений накладывала община на своих членов, чем более «дорогостоящие» ритуалы им приходилось выполнять, тем дольше просуществовала община. Это исследование, как и ряд других, указывает на то, что изнурительные обряды, посты и тому подобное, во-первых, являются эффективными средствами убеждения окружающих в собственной лояльности (и поэтому община со строгим уставом надежно защищена от притворщиков и нахлебников), во-вторых, ритуалы служат постоянным напоминанием о божественном присутствии, снижая тем самым «анонимность» ситуации. Любопытно, что после внесения поправок на число «дорогостоящих» ритуалов выживаемость светских и религиозных общин статистически перестала различаться. Это означает, что именно ритуалы и ограничения, а не какие-то другие аспекты религии, играют главную роль в обеспечении устойчивости общины.
Сравнительный анализ разных человеческих культур показал, что те культуры, в которых принято верить в Бога или богов, следящих за моралью, распространяются гораздо быстрее и охватывают большее число людей, чем те, в которых боги безразличны к морали.
В нескольких экспериментах было также показано, что люди испытывают большее доверие к незнакомому человеку, если знают, что незнакомец — верующий. Как и следовало ожидать, этот эффект проявляется особенно четко в том случае, если оба испытуемых принадлежат к одной и той же религии и знают об этом.
Все эти направления исследований находятся пока на начальных стадиях развития, и поэтому нерешенных вопросов осталось еще очень много. Однако уже сейчас более или менее ясно, что религиозность может способствовать просоциальному поведению и повышать жизнеспособность группы, хотя этот эффект проявляется не всегда и имеет ряд ограничений.
Одной из «темных сторон» религиозной просоциальности является то, что она обычно направлена почти исключительно на членов группы, то есть на единоверцев. Многие эксперты считают, что альтруизм и просоциальность в человеческих коллективах с самого начала были неразрывно связаны с парохиализмом — враждебностью к чужакам (см.: Альтруизм у детей связан со стремлением к равенству, «Элементы», 04.09.2008). Религиозная просоциальность отнюдь не является исключением из этого правила. «Разъединяющий» аспект религиозности подробно анализируется Р. Докинзом в книге «Бог как иллюзия». Однако экспериментальных данных, проливающих свет на эту проблему, пока крайне мало. Так что «эволюционным религиоведам» еще есть над чем поработать.
Источники:
1) Ara Norenzayan, Azim F. Shariff. The Origin and Evolution of Religious Prosociality // Science. 2008. V. 322. P. 58–62.
2) Pascal Boyer. Religion: Bound to believe? // Nature. 2008. V. 455. P. 1038–1039.