Омбудсмен полиции что это значит
Кто такой «Омбудсмен Полиции» на самом деле. Правда о Воронцове.
Не так давно Воронцова задержали за то, что он якобы там боролся за права своих бывших коллег — сотрудников полиции. Как оказалось позднее — задержали за вымогательство. Верить в предъявленное обвинение или нет — удел каждого, но в принципе, зная, кто такой Воронцов, нет никакого удивления, что он реально мог это совершить. Давайте посмотрим, кто же такой этот Воронцов, на которого молятся чуть ли не все люди оппозиционного толка.
Если коротко — то мерзкая, хамоватая, быдловатая крыса, подставляющая и закрывающая по политическим статьям людей на ровном месте.
А теперь поподробнее, с пруфами.
Ну вот и пришла пора вспомнить тот период времени, когда майор Владимир Воронцов трудился в 3-ем отделе ГУ ЦПЭ по г. Москве. После своего разоблачения в качестве администратора паблика «Омбудсмен полиции» (ранее он скрывался под ником «Восславим Безпалево») Воронцов пошел по всяким СМИ давать комментарии.
Особенно ему нравилось рассказывать про работу «Э-шником». Одна статья даже называлась «Как я внедрялся в правый движ-откровения ЦПЭшника».
В ней Воронцов дает интервью о своей «героической» службе, и как он внедрялся в тусовку националистов. Так вышло, что Воронцов попал в пресловутый «правый движ» с самыми «передовыми» его представителями. Ведь Максима «Тесака» Марцинкевича до сих пор считают иконой «правой тусовки».
Давайте посмотрим поподробнее, что за личность такая, Воронцов.
В бытность работы в ЦПЭ, вдолжностные обязанности Воронцова входил мониторинг соцсетей на предмет поиска «картинок, разжигающих вражду».
Чем он и занимался, гордо заявляя потом, что «сажал людей за ролики в контакте».
Больше похоже, что Воронцов в рабочее время занимался вышеописанным, а свободное время проводил в компании националистов.
Сам Воронцов возлагал большие надежды на свою службу в ЦПЭ, мечтая «сделать карьеру в политической полиции».
Во время службы у Воронцова даже были проблемы из-за его связей с националистами. Его вызывали к руководству, которое видимо не знало, что кого-то «внедрило в правый движ». Воронцов тогда отболтался, что в данной среде можно получать информацию о группировках, их вражде и т.д. И видимо от него отстали. А зигует на фотографиях он только по служебной необходимости.
«Внедрение» Воронцова было не очень удачным, так как не только все националисты знали о том, что Воронцов работает в ЦПЭ, но даже антифашисты размещали на своем сайте информацию о нем, как об участнике национал-движения и сотруднике полиции.
В 2013 году в отношении Воронцова проводилась служебная проверка по обращению некого Иванова И.И., который указывал, что Воронцов ведет себя недостойно и скорее всего, симпатизирует националистам. При прохождении служебной проверки (документ снизу) вскроется, что он был внедрен в националистическую тусовку.
Омбудсмен полиции что это значит
Василий Федоров и Ирина Андина. Скриншот из ролика «Спасти омбудсмена полиции»
«Фильм о том, как юрист из Пензы, домохозяйка из Саранска и массажист из Волгограда разоблачили целую банду в погонах», — видео с таким описанием появилось на YouTube вечером 20 октября. На протяжении часа рассказчики — бывшие сотрудники полиции Василий Федоров и Евгений Моисеев — подробно описывают операцию по внедрению в управление собственной безопасности московской полиции еще одной бывшей сотрудницы, Ирины Андиной. Друзья решили сообща добавить к делу создателя популярного паблика «Омбудсмен полиции» Владимира Воронцова еще один эпизод, но так, чтобы записать все ходы фальсификации и указать на нечестных преследователей. «Медиазона» рассказывает об этой многомесячной спецоперации и трагикомичном разоблачении в суде.
Омбудсмен
Бывший оперативник Центра «Э» Владимир Воронцов в общей сложности прослужил в полиции 13 лет, а уволился в 2017 году — вскоре после запуска сообщества «Омбудсмен полиции» во «ВКонтакте».
Паблик регулярно становился источником новостей, в том числе о коррупции среди высших чинов ведомства. За разоблачениями время от времени следовали скандалы и увольнения, а сам Воронцов поддерживал имидж публичной фигуры. Одновременно он собирал пожертвования и вел платную группу для полицейских, нуждающихся в юридических консультациях по трудовым правам.
«Следствием установлено, что Воронцов в октябре 2017 года вымогал 300 тысяч рублей у бывшего сотрудника московской полиции за нераспространение его фотографий интимного характера. Не получив денежные средства, обвиняемый опубликовал их в одном из сообществ социальной сети, — говорилось в сообщении СК. — Аналогичные действия по размещению фотографий он совершил в сентябре 2018 года, а также в феврале 2020 года в отношении другого сотрудника полиции».
Владимир Воронцов. Фото: Дмитрий Лебедев / Коммерсант
Суд по делу Воронцова, начавшийся еще в прошлом году, продолжается до сих пор. Как сообщил «Медиазоне» адвокат Федор Аксененко, на заседании 20 октября допрашивали последнюю потерпевшую — и здесь произошла неожиданность.
Видео
Вечером 20 октября на YouTube появился часовой ролик «Спасти омбудсмена полиции», записанный бывшими полицейскими Василием Федоровым и Евгением Моисеевым. Старший лейтенант Федоров, теперь массажист в Волгограде, и капитан Моисеев, ныне пензенский юрист, рассказывают, как они, возмущенные арестом Воронцова, спланировали и провели многомесячную спецоперацию полулегального характера.
«Я позвонил некоторым подписчикам в надежде, что они согласятся как-то помочь Володе, но никто не желал этого делать, — спокойно говорит в камеру Моисеев, бритый мужчина с усами подковой, перетекающими в постриженную бородку. — Тогда я подумал, что было бы неплохо внедрить своего человека в среду сотрудников УСБ и сотрудников следственного департамента МВД города Москвы».
Моисеев вспомнил об истории с Ириной Андиной из Саранска, которую уволили из полиции за публикацию интимного видео — Воронцов помогал ей в попытках опротестовать это решение. Андина без раздумий согласилась помочь. Третьим к команде разоблачителей присоединился бывший администратор «Омбудсмена полиции» Василий Федоров из Волгограда.
Они решили «закинуть дезинформацию» через группу, конфликтующую с «Омбудсменом»: якобы Андина обижена на Воронцова, так как платила ему за восстановление на службе, но в суде проиграла. На следующий день с девушкой на связь вышли сотрудники УСБ — те уже выехали в Саранск, чтобы привезти ее в Москву на допрос. Авторы видео утверждают, что старшим группы был подполковник УСБ Максим Кривошеин.
Через пару дней Андину привезли в Москву и разместили в гостинице «Петр I» на Неглинной улице. Она написала заявление на Воронцова, и полиция сразу возбудила дело о вымогательстве — в обмен, как утверждается на видео, «усбшники купили ей дорогостоящую одежду в итальянском бутике, туфли, а также оплатили услуги в салоне красоты».
Скриншот переписки Ирины Андиной с сотрудником УСБ
После возвращения в Саранск Андина долго пыталась добиться восстановления на службе, но тщетно: несмотря на «слово офицера» на одной из записей посещения УСБ в Москве, ее так и не взяли обратно в полицию. Когда Андина пригрозила публично рассказать о сделке, ей пришли 10 тысяч рублей с карты жителя омской глубинки.
Наконец, чтобы закрепить обман, участники операции решили провести в свидетели и Евгения Моисеева. Для этого Андина переслала Кривошеину переписку, в которой тот якобы уговаривает ее отказаться от заявления на Воронцова. В итоге Моисеев и Андина 20 октября оказались в Люблинском суде, где все и должно было вскрыться.
Первой в суде допрашивали Андину — это было уже пятое заседание с ее участием, и судья Калинина изрядно зла на свидетельницу: она принесла необходимый для исследования телефон, не зарядив его, и тот не включался.
Делать нечего — в зал вызвали свидетеля Моисеева. Он приступил к длинному повествованию, повторяющему тезисы из видео: вся история с заявлением Андиной была постановкой, призванной изобличить нечистоплотных сотрудников УСБ, фабрикующих дело против Воронцова.
«Приходит свидетель и рассказывает, как они все проделали. То есть они признаются в том, что они все затеяли, чтобы выяснить, насколько заказное дело Воронцова, — со смесью восхищения и раздражения в голосе говорит адвокат Федор Аксененко. — А мы об этом не в курсе: если бы мы знали об этом, мы пошли бы через Федеральную службу безопасности. Рекомендовали бы обратиться с заявлением, чтобы им предоставили защиту, потому что там указываются действующие сотрудники управления собственной безопасности, которые получили повышение и ушли в округа на вышестоящие должности. Получается, работу они проделали хорошую, но мы об этом не знали — и вот представьте наше удивление в процессе!».
— То есть вы постоянно Андину консультировали? — прерывает судья пространный рассказ Моисеева.
— Я так поняла, в предыдущем судебном заседании это вы были на связи с ней? — понимает судья, которая до этого отчитывала Андину за использование телефона.
— Да! Ну конечно! — отвечает Моисеев с добродушной усмешкой в голосе.
— Замечательно. Ну вот оно в общем-то все… То есть вы полагаете это этичным, нормальным и соответствующим нормам уголовно-процессуального законодательства, являясь юристом и бывшим сотрудником полиции?
— Вы даже не скрываете, что нарушали нормы уголовно-процессуального законодательства…
— Полтора года Воронцова, невиновного человека, здесь держать — это нормально, да?
Далее судья обращается к Андиной, которая «слово в слово» подтверждает сказанное Моисеевым.
В заседании объявляется перерыв, потому что прокуратуре, следствию и защите нужно оценить все произошедшее.
Редактор: Дмитрий Трещанин
Оформите регулярное пожертвование Медиазоне!
«Ты куда полез? Мы заткнем рот любому» Заступник российских полицейских разозлил генералов МВД. За это его посадили в камеру к убийце
«Лента.ру»: Недавно вы написали письмо главе МВД Владимиру Колокольцеву. Что вы хотели сказать министру?
Владимир Воронцов: Я хотел донести суть происходящего. На мою ситуацию можно посмотреть сквозь призму двух взглядов: глазами представителя гражданского общества и глазами «решальщика». Первый смотрит на это так: «Я же ничего не нарушаю — кто и за что меня посадит?» А второй: «Ты куда полез? Мы заткнем рот любому».
Материалы по теме
«Люди проявляют агрессию, когда видят угрозу»
«На бандитов я могу положиться больше, чем на систему»
Моя проблема в том, что я мыслил и действовал как первый, а решения принимают вторые. И это ужасно для 2020 года. Думаю, мое письмо в МВД точно заметили, но будут делать вид, что нет. Печально, что у власти отсутствует прямой диалог с людьми.
Сейчас в отношении вас расследуют сразу 14 уголовных дел. Какие именно к вам претензии у следствия и почему вы считаете их надуманными?
Потерпевшими по этим двум эпизодам выступают бывшие сотрудники полиции. Одной из них, по фамилии Андина, я помогал в суде. Второй — Расим Курбанов — был уволен в 2017 году, якобы в результате моих действий. По версии следствия, я вымогал у Курбанова 300 тысяч рублей за то, чтобы не публиковать его интимные фото. Но никаких вымогательств в отношении этих людей не было в принципе.
Больше того, мы с Курбановым два года общались, были в приятельских отношениях. А потом он вдруг решил, что стал жертвой преступления. И то, что полиция в попытке осудить заведомо невиновного человека давит на «псевдопотерпевших», заставляя их писать о том, чего не было, — страшно.
Как к вам относятся сотрудники конвойной службы из МВД и Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН)? Как сложились ваши отношения с сокамерниками?
Относятся очень хорошо — и МВД, и ФСИН. Многие меня знают и искренне сопереживают, поддерживают. Почти три месяца я сидел один, сейчас дали соседа — это бывший участковый, сидит за убийство брата. Очень интеллигентный человек в очках, любит говорить о политике. Мы требуем выдать нам настольные игры (шашки, нарды), но ФСИН пока молчит.
Как вы оцениваете условия содержания в изоляторе и чем занимаетесь, кроме изучения материалов дела?
Основные корпуса в СИЗО забиты почти «под завязку», а в камерах сидят по 40 человек, и на всех одна «параша» — дырка в полу. Я же сижу в спецкорпусе, который создали на территории тюремной больницы. Тут до недавнего времени был только я и вор в законе. Видимо, во ФСИН меня приравняли по статусу к вору.
Зато выйду — и с таким-то опытом стану экспертом по межличностным отношениям. А так хожу на прогулки, беседую с соседом о политике, пью чай — вот и весь быт.
Когда приходят адвокаты — говорим о деле, выстраиваем линию защиты, общаемся. Это моя отдушина и некая возможность вырваться из камеры и «посмотреть мир». Кстати, я хотел в качестве защитника привлечь свою супругу, но суды мне уже дважды в этом отказали, хотя это мое полное право. Такой подход я считаю незаконным.
Как повлиял ваш арест на деятельность паблика «Омбудсмен полиции»? Как отнеслись сторонники из числа полицейских к вашему задержанию?
Насчет паблика — думаю, это вопрос к подписчикам. Находясь в СИЗО без интернета, я лишен возможности следить за ним. Что касается сторонников, то большинство считает мой арест произволом.
Я получаю множество писем от совершенно незнакомых людей со словами поддержки, отвечаю каждому, жду писем всегда — это и возможность скоротать время, и возможность общения. На свободе у меня был огромный круг людей, с которыми я общался. Многие из них выступили моими поручителями перед следствием и судом.
Вас поддержали известные люди — такие как телеведущая Ксения Собчак, журналист издания Meduza Иван Голунов и депутат Госдумы Валерий Рашкин, другие журналисты, адвокаты и политики. Как вы считаете, почему суд не принимает это во внимание?
Я очень благодарен отдельно каждому, кто меня поддерживал и поддерживает до настоящего времени. А о нашей судебной системе я бы говорить не хотел.
В странах Европы и в США профсоюзы полицейских зачастую являются влиятельными организациями. Пытались ли вы создать независимый профсоюз российских полицейских? И почему, по-вашему, полицейские не готовы решительно защищать свои права?
Пытался. Но в регистрации профсоюза нам отказал Минюст. А что касается защиты прав полицейских в России, то это комплексная проблема. Сама служба в полиции организована так, что ничего не нарушать почти невозможно. Условно говоря, за неправильно расставленные запятые можно уволить кого угодно — и многие думают: «Какой смысл воевать [с руководством]?»
Профсоюзы почти все «карманные» — потому и такой большой некомплект у МВД России сегодня. Система абсолютно прогнила, и люди это понимают. Прежде всего руководству полиции необходимо признать проблемы, но оно этого не делает.
А что касается меня, то полицейские начальники рассуждают просто: «А кто он такой и что он себе позволяет?»
Оппоненты часто упрекают вас в сотрудничестве с лидерами оппозиции. Как вы относитесь к политике вообще и к оппозиции в частности?
Моя площадка и аудитория — это неофициальный профсоюз. Во всех цивилизованных странах мира политические силы борются за симпатии профсоюзов, и это нормально. Политики преследуют свои цели, и если между ними не будет конкуренции, то будет монополия. Как и на рынке, это приведет лишь к ухудшению ситуации.
Вашу квартиру дважды штурмовал спецназ, а при задержании к вам применяли спецсредства и силовые приемы. Все это происходило на глазах вашей жены и маленькой дочери. Насколько сильно это травмировало ребенка психологически?
Жена водила дочь к психологу. Задержание отца спецназом, конечно, нанесло ей психологическую травму. Она постоянно спрашивает, где папа, а когда спецназ сломал дверь, она испугалась за игрушки и боялась, что их заберут. Но случилось так, как случилось.
В проект «Омбудсмен полиции» я вложился душой и занимался им искренне. О том, что будет дальше, рассуждать рано — вначале нужно пережить СИЗО и очень тяжелую разлуку с близкими. Насколько все это затянется, неизвестно. Если я и обидел кого из этих больших боссов МВД, то на копейку, а мне мстят на миллионы.
— Когда моего мужа задерживали, мы с дочкой очень сильно испугались и грохота, и криков, и «дядек в черных одеждах с автоматами, которые напали на папу», — говорит Александра, супруга Владимира Воронцова. — Наша дочь восприняла это все, будто к нам пришли домой бандиты, и папа почему-то пропал после этого.
Она вздрагивает от посторонних шумов за дверью. И каждый день спрашивает, когда же папа вернется домой. А я отвечаю, что очень скоро — хотя сама боюсь даже предположить, когда.
Я знала, что Володя занимался пабликом и журналистской деятельностью, но никогда не вникала в подробности. Я понимала, что он не «системный» человек, но никогда не могла подумать, что с «несистемными» так расправляются. Я верю в его невиновность. А его дела между тем штампуют одно за одним.
Омбудсмен полиции что это значит
Павел Чиков и Дамир Гайнутдинов из международной правозащитной группы «Агора» разбираются в деле создателя паблика «Омбудсмен полиции» Владимира Воронцова и находят его политически мотивированным.
Рано утром 7 мая в квартире «омбудсмена полиции» Владимира Воронцова прошел очередной обыск — спецназ вломился к нему через окна, спустившись по веревкам с крыши. Другие сотрудники в это время пилили дверь. После обыска Воронцова задержали — следственные действия с его участием продолжались 17 часов, а на следующий день следствие вышло в суд с ходатайством об аресте.
Накануне вечером ГУВД Москвы заявило, что Воронцов «требовал у сотрудника полиции 300 тысяч рублей за нераспространение личных фотографий, которые в итоге были опубликованы». Официальное обвинение предъявлено по части 2 статьи 163 УК, вероятно, речь идет о вымогательстве в крупном размере. Сразу стоит отметить, что крупный размер по таким делам начинается от 250 тысяч рублей, то есть порог превышен незначительно — как раз настолько, чтобы квалифицировать деяние по более тяжкой статьей (часть 1 статьи 163 УК относится к категории преступлений средней тяжести, часть 2 — к тяжким, единственно возможное наказание по ней — лишение свободы сроком до семи лет).
При этом сразу после задержания телеканал РЕН-ТВ сообщил подробности обвинения и пересказал заявление потерпевшего сотрудника полиции, а в «Коммерсанте» вышла статья, описывающая хитроумные действия сотрудников спецназа, не позволивших «омбудсмену» вести онлайн-трансляцию штурма квартиры, и описывающая Воронцова как нечистоплотного человека и плохого профессионала.
В середине апреля у Воронцова уже проходил обыск (в тот раз ему также выломали дверь) по уголовному делу о распространении недостоверной информации — СК утверждал, что анонимный пользователь «Владимир Воронцов» распространил заведомо ложную информацию о том, что курсантов и офицеров одного из военных учебных заведений, в котором насчитывается 70% заболевших коронавирусом, заставляют делать утреннюю зарядку. Тогда Воронцова допросили, однако оставили в статусе свидетеля.
Вероятно, это было последнее предупреждение, также сопровождавшееся медийно: за несколько дней до первого обыска телеканал RT без ссылки на источник опубликовал сообщение о привлечении Воронцова к административной ответственности за распространение ложной информации в паблике «Омбудсмен полиции». В течение следующего месяца РЕН-ТВ посвятил Воронцову 22 публикации, описывая различные скандалы с его участием, выкладывая кадры оперативной съемки из квартиры и называя его исключительно «псевдоомбудсменом».
С другой стороны, Воронцов — админ созвездия суперпопулярных пабликов во всех основных социальных сетях: «ВКонтакте», Instagram, Telegram, Youtube, Twitter; суммарное число подписчиков приближается к 600 тысячам и продолжает активно расти. К примеру, за последние десять месяцев аудитория телеграм-канала «Омбудсмен полиции» увеличилась с десяти до 96 тысяч человек. Недавний арест, несомненно, подтолкнет этот рост.
По итогам 2019 года «Медиалогия» включила канал «Омбудсмен полиции» в топ-30 по цитируемости среди российских СМИ. В марте его пост, посвященный самоубийству полицейского в Нарьян-Маре, процитировало федеральное телевидение.
Масла в огонь, несомненно, подливает разоблачение знаковых фигур вроде бывшего начальника Нижегородского Центра «Э» и сотрудника центрального аппарата ГУПЭ Алексея Трифонова и бравирование увольнениями полицейского начальства. К примеру, в конце апреля, вынудив уйти в отставку главу УМВД по Новосибирской области Юрия Стерликова, Воронцов не преминул опубликовать язвительный пост.
Стоит отметить и резкую критику руководства МВД и ГУВД Москвы — в том числе по крайне чувствительным поводам, вроде расстрела сотрудников УСБ на станции метро «Рязанский проспект». А агрессивная, часто хамская манера ведения дискуссии провоцирует и личные конфликты.
В последний год Воронцов активно включился в политику, поддерживая Алексея Навального и постепенно дрейфуя от защиты социально-трудовых прав полицейских в сторону жесткой оппозиционной критики власти в целом. В 2020 году Воронцов стал комментировать практически каждый скандал, связанный с сотрудниками полиции, а с весны — вообще все значимые общественно-политические события, в том числе не имеющие отношения к МВД. Например, поучаствовав, в пикировке Василия Уткина и Владимира Соловьева. Уже в таком качестве «Омбудсмен полиции» только в апреле дважды попадал в топ-15 по просмотрам за неделю.
Таким образом, дело «омбудсмена полиции» выглядит как классическая история с преследованием разоблачителя и ведущего влиятельного интернет-паблика. Первый звонок для него прозвенел еще в 2017 году, когда по делу о нарушении неприкосновенности частной жизни его дом впервые обыскали — тогда «омбудсмен» только уволился из органов и набирал популярность в качестве блогера.
«Полицейские — одна из самых незащищенных групп». Администратор паблика «Омбудсмен полиции» — о своем уголовном деле и работе оперативника в Центре «Э»
Примерно в то же время «Агора» опубликовала доклад «Сотня российских разоблачителей», в котором мы отметили, что среди различных способов давления на разоблачителей по частоте применения уголовное преследование стоит на втором месте после увольнения. Воронцова уволить было нельзя. Оставалось — найти повод для преследования в случае, если он перейдет черту.
Добившись значительных успехов в качестве защитника прав рядовых полицейских, получив огромную и лояльную аудиторию, занявшись политикой и критикуя руководство МВД, игнорируя «сигналы», к весне 2020 года он, очевидно, эту черту перешел. После этого уголовное преследование стало вопросом времени.
Вменяемые Воронцову действия, удивительно вовремя превратившиеся в обвинение по уголовному к делу, относятся к событиям трехлетней давности.
При этом МВД старательно использует такую квалификацию деяний Воронцова, которая позволяет оставить расследование в ведении полицейского следствия. Хотя обычная практика дел о публикации интимных фотографий предполагает статью о нарушении неприкосновенности частной жизни (137 УК), относящуюся к компетенции СК. К ней же относятся преступления, совершенные сотрудниками полиции либо в отношении таковых. В деле Воронцова и подозреваемый, и предполагаемый потерпевший в 2017 года проходили службу в органах внутренних дел. Его расследование силами МВД явно создает конфликт интересов для министерства.
С учетом всех описанных обстоятельств не остается сомнений, что уголовное преследованиие Воронцова связано с его публичной деятельностью по распространению информации о негативных сторонах работы МВД, а следовательно, носит политически мотивированный характер.
Кстати, арест Воронцова подтверждает еще один важный тренд — администрирование влиятельных пабликов становится опасным делом. За последний год мы наблюдали обыск у родителей Александра Горбунова («Сталингулаг», 387 тысяч подписчиков), допрос админов «Футляра для виолончели» (320 тысяч подписчиков), уголовное дело Максима Верцинского (Skinheads R.A.S.H, 4,5 тысячи подписчиков), обыск у Дмитрия Иванова («Протестный МГУ», 4,9 тысячи подписчиков). Весьма вероятно, что эта практика продолжится: атака на администраторов неподцензурых медиа становится методом политического преследования, что явно свидетельствует об их возрастающем влиянии.
Оформите регулярное пожертвование Медиазоне!