Олдбой щербаков что значит
Что такой ой бой или ойбой на молодежном сленге, что оно значит?
Ойбой или ой бой — Молодёжный сленг пополняется со временем всё новыми словами, в зависимости от моды, но также из него уходят и старые слова. Вот и опять у молодёжи появилось новое выражение, о значении которого расскажем ниже
Что такой ой бой или ойбой на молодежном сленге, что оно значит?
Есть несколько версий того, откуда произошло и что значит это выражение, мы попробовали разобраться и провели поиск в интернете, и вот что нашли.
Ну начнём с того, что старт этому выражению положил один из роликов на ютубе под наименованием «Баястан ft Тамга — Ой бой, boy (OST «Напарниктер 2″)», который пользователь с ником Баястан / Bayastan выложил 26 октября 2019 года. Сам ролик о том, как два человека (напарники) попали в какую-то разборку, где бандиты и менты за ними гонятся. В песне часто повторяется ойбой, сама песня на киргизском языке.
Как переводится ой бой или ойбой?
Так как само выражение пришло к нам из киргизского языка, то у киргизов и надо спрашивать, что мы и попробовали сделать, но точного ответа не получили, возможно просто не туда обратились, так как никто не смог перевести его на русский язык, пришлось самостоятельно искать в переводчиках, и вот что нашли:
Получается, что на русский язык оно переводится дословно Ой-Ой, это выражение используется, когда смешивается удивление и испуг (прямо как в клипе, когда два напарника вприпрыжку убегают от бандитов и ментов, прямо хочется от них слышать русское Ой-ой, ой-ёё-ёй…
Есть такое выражение на киргизском языке: Ой-бой, чечен, нары тарт!
Которое является фольклорным и переводится как: Ой-ой, мудрец, проваливай!
Что значит выражение Ойбой или ой бой?
Это выражение (применение выражения) означает что-то связанное с резким удивлением, испугом, восклицание, страхом, всё вперемежку.
В интернете можно найти связь Ойбой с ОйБоже, но это не правильно, это разные выражения и ничего по сути общего у них нет, хотя в некоторых случаях при одном и том же действии разные люди могут применять эти выражения одинаково. Также некоторые сравнивают его с выражением «Ой мальчик (бой)», но это также не верно.
Олдбой: некоторые любят похолоднее
Этот корейский фильм начинается, как комедия, и, пройдя через стадии детектива, драмы и психологического триллера, поднимается на уровень кровавых шекспировских трагедий типа «Тита Андроника». Он получил множество престижных премий и удостоился восторженных отзывов критиков и простых зрителей. Кого-то приводят в восторг жестокие драки или шевелящиеся щупальца осьминога, торчащие изо рта главного героя; кого-то – зловещий и таинственный враг, много лет продержавший несчастного Олдбоя в застенках. Но все едины в одном: чувства после просмотра фильма иным словом, чем «потрясение», не передашь. И дело не в фонтанах крови или съеденных моллюсках – просто сила мести и любви, родившей эту месть, не отпускает, словно порочный ночной кошмар.
Кто такой Олдбой?
Слово «Олдбой» переводится с английского и как «старина», «дружище», и как «старый ученик школы». В отношении главного героя верны оба перевода. Он и в самом деле «наш старый добрый парень», вызывающий улыбку и симпатию. Но, чтобы понять причину обрушившихся на него несчастий, Олдбою придётся вернуться в прошлое, в школьные годы.
Зовут его О Дэ Су, то есть «живущий одним днём». Таким он и предстаёт перед нами в начале фильма – весёлый, милый, безответственный шалопай. Первые кадры – хроника из полицейского участка: голоса полицейских за кадром уговаривают его успокоиться, а он брыкается, пытается помочиться в угол, дразнит стражей правопорядка. Наш «старина» напился в день рождения дочки, но не забыл купить ей подарок – смешные игрушечные крылья ангелочка. Что ещё сделать с таким милашкой? Только «понять и простить». Но, едва покинув стены участка, наш «старина» попадает в кошмар, который затянется на 14 лет.
Месть, как она есть
Тема мести невольно возвращает нашу память к «Графу Монте-Кристо». Как и несчастный Эдмон Дантес, Олдбой попал в тюремные застенки за вину, которой он не знал и не понимал. Как и герой Дюма, он от тупого отчаянья и бунта перешёл к анализу своей жизни, попытке побега и самообразованию, только роль всеведущего аббата Фариа для него играл телевизор. Как и для графа Монте-Кристо, главным в жизни Олдбоя стала месть человеку, засадившему его в застенки. Но здесь сходство заканчивается.
Враг Олдбоя – Ли У Чжин – страшен не потому, что богат и всесилен. Он – другое лицо всё того же графа Монте-Кристо, с его болезненным желанием отомстить и принесшим всю свою жизнь в жертву этой страсти. Его юный облик кажется неестественным, но в этом – особый психологический смысл: жизнь У Чжина остановилась, он не живёт, не стареет. Он умер когда-то в юности, в страшный момент смерти сестры, и с тех пор, подчинив все мысли мести, отказался от собственной жизни. Слова о мести как о блюде, подаваемом в холодном виде, не оправдываются в «Олдбое». Спустя много лет чувства героев всё так же обострены и горячи, а действия далеки от рассудка.
Преступление и наказание
Первый психологический слой фильма состоит в том, что месть бесплодна и разрушает психику. Второй – касается адекватности преступления и наказания, и того, что случается с человеком, когда он берёт на себя функции судьи, следователя и палача одновременно. В чём, строго говоря, виновен О Дэ Су? «В том, что много говорил», — отвечает его палач. Случайно, походя, просто от того, что молодой парнишка не смог удержать язык за зубами, он разрушил чью-то жизнь. Разрушил, сам не зная об этом. Но ещё хуже – он забыл. Забыл напрочь действующих лиц истории, в которую ввязался случайно.
Любое наше действие может иметь разрушительные последствия. Любое слово, сказанное нами, может стать причиной самых кардинальных изменений в жизни людей, о которых мы толком ничего не знаем. Как эффект «домино» — только тронь одну костяшку, и начнётся стремительное движение. Как круги от камня, небрежно брошенного в воду. Вот только в случае с О Дэ Су, бросившему маленький камешек в чужой пруд, лёгкая зыбь на воде превратилась в цунами.
Презумпция виновности
Виновен ли Дэ Су? Если суд обязан подходить к обвиняемому с позиций презумпции невиновности, то он сам себя уже считает виноватым. Сидя в тюрьме, Олдбой составляет списки людей, которых мог обидеть, и которые могли затаить на него злость. Список получается весьма внушительным. Так ли мил и хорош наш «старина», как это казалось нам в начале?
Насколько виноват в произошедшем У Чжин? В основе случившегося лежат его грехи: он занимался любовными играми с родной сестрой, он не удержал её в момент падения с плотины. Казалось бы, он мечтает свалить свою вину на болтливого О Дэ Су, разгласившего их с сестрой постыдную тайну. 14 лет он терпеливо ждёт, когда в списках Олдбоя появится его имя; не дождавшись, отпускает его на свободу и продолжает играть с ним, как кошка с мышкой. Совершив месть и насладившись ею, У Чжин казнит сам себя, оставив Дэ Су жить в полном сознании своей вины. Он добился, чего хотел, и теперь вынес себе окончательный приговор. Потому ли, что потерял дальнейший смысл жизни, или потому, что хочет понести свою долю ответственности – остаётся судить зрителю.
Олдбой 2003 vs Олдбой 2013
10 лет спустя после триумфа «Олдбоя» в Голливуде был снят ремейк, провалившийся в прокате. Ряд существенных расхождений в сценариях привёл и к расхождениям в психологическом смысле фильмов. Герой голливудского варианта, рекламщик Джо Дюссе, не вызывает никакой симпатии с первых кадров, как и его антагонист.
Психологический подтекст американского фильма получился плоским и утрированным; Спайк Ли снял обычный триллер, к тому же изменив концовку. В американском варианте Олдбой добровольно возвращается в тюрьму, материально обеспечив будущее своей дочери. Корейский вариант тем и хорош, что материальная сторона заботит героев меньше всего; пошли О Дэ Су бриллианты Ми До, она выбросила бы их на помойку, как мусор.
Смысл концовки фильма
Страшная правда, открывшаяся О Дэ Су, не сломила его, как кажется на первый взгляд. Он идёт на крайнюю степень унижения, только бы сохранить её в тайне от дочери. Он находит единственный выход – обратиться к женщине-гипнотизёру, которая работала на У Чжина, чтобы та заставила его забыть то, что он узнал от своего мучителя, и попытаться жить дальше.
Дэ Су, несмотря ни на что, не пытается покончить с собой, он старается сохранить оставшиеся крупицы достоинства. Ведь, в сущности, он не убийца и не садист.
Секунды счастливого непонимания и блаженная улыбка на лице Олдбоя сменяются гримасой. Складывается впечатление, что на этот раз могучая сила гипноза на него не подействовала. Возможно, потому, что есть вещи, которые невозможно забыть ни за что и никогда. А может быть, и потому, что теперь Дэ Су физически отторгает забвение, которое слишком дорого ему обошлось.
Смысл фильма «Олдбой» Пака Чхан Ука 2003
В 1988 году бизнесмен по имени О Дэ Су был арестован за пьянство в день рождения своей дочери. После того, как его друг забирает его из полицейского участка, они идут в телефонную будку, чтобы О позвонил домой. По дороге его похищают неизвестные. Он просыпаются в запертой комнате без окон, где единственная связь с миром – люк в двери. Смотря телевизор, О узнает, что его жена была убита, и он является главным подозреваемым. О пытается сбежать, но все попытки тщетны.
Спустя 15 лет он просыпается на крыше незнакомого дома и отправляется в город. Загадочный нищий дает ему мобильный телефон, на который звонит его похититель, пытаясь объяснить причину заключения О. Но главная цель О – найти свою дочь. Узнав, что его дочь была усыновлена, он бросает попытки найти ее.
Похититель О, богач Ли У Чжин, связывается с О и ставит ему ультиматум: если О разгадает смысл своего похищения в течение пяти дней, У Чжин убьет себя. Если нет, то он убьет Ми До, женщину, с которой О стал близок после своего освобождения.
Спустя время О находит гипнотизера и просит его стереть воспоминания об их любви с Ми До, чтобы они смогли стать семьей. После этого она находит его и говорит, что любит.
Смысл фильма Олдбой
Хотя О выпущен из заточения, единственный способ, которым он действительно может освободиться, — это узнать, почему он был похищен. А пока, он живет в «большей тюрьме». Как хранитель этой тайны, Ли издевается над О, говоря: «Как газель из лап охотника, как птица из лап охотника, освободи себя». А лучший способ освободиться, по мнению Ли, – это деньги. У Чжин непомерно богат, что делает его практически всемогущим. Имея достаточно денег, он может заплатить за заключение человека в тюрьму на пятнадцать лет, или приказать человеку отрезать себе руку, или приказать врачу установить выключатель для своего кардиостимулятора. И наоборот, О является обычным наемным работником, чье имя означает «преодолевать шаг за шагом». Он борется с системой, используя обычные предметы, такие как молоток (символ пролетариата) и зубная щетка.
О во многом похож на греческого персонажа Эдипа, начиная от звучания его имени и заканчивая стрижкой. В мифологии Эдип неустанно преследует правду вопреки советам своей жены и матери Иокасты. О преследует Ли У Чжина вопреки совету своей подруги /дочери Ми До. Когда правда раскрыта, Эдип протыкает свои глаза золотыми булавками, чтобы не видеть все то, что он натворил. А О отрезает свой язык ножницами. У Чжин говорит, что месть полезна для здоровья человека, она очищает организм. Но что происходит, когда месть завершена? Вернутся ли эти старые болезненные чувства? Пак Чхан Ук склоняется к утвердительному ответу. Возможно, единственное настоящее спасение – это забыть.
Чем заканчивается фильм Олдбой
Концовка неоднозначна. Стоя под снегом с Ми До, О Дэ Су улыбается, но его улыбка быстро исчезает. Он все успешно забыл? Он смеется над миром? Или он плачет об этом мире в одиночку?
О расплывается в широкой улыбке, которая затем медленно сменяется выражением боли. Он не уверен, что гипноз сработал. На этой минуте, режиссер оставляет своих героев и заканчивает их историю, предоставляя зрителям возможность решить их судьбу.
В одном из интервью, на вопрос о смысле финала фильма, режиссер сказал, что хотел сделать фильм, в котором нет однозначного финала. Он предложил зрителям самим поразмыслить о том, сумел ли О избавиться от болезненных воспоминаний или нет.
«Олдбой»: Демократия, молоток и «подготовка» зрителя к «Паразитам»
Рецензии на фильмы >>
«Олдбой» снова в прокате – впору шутить про «борозды не испортит». Фильм столь же дорогой многим по ранним воспоминаниям века, с кассетным еще кино на «видаках», как «Убить Билла» – его сородич и своего рода антагонист. Обе картины сочетают единовременно укорененность в эпохе и эпическую вневременность, натурализм и сказочное пренебрежение реализмом.
Великий шелковый кинопуть
Шедевром «Олдбоя» признали сразу, кажется, во всех частях света. Несмотря на предыдущие кассовые провалы режиссера, Южная Корея гордилась своим сверхпопулярным и притом глубоко национальным кино. На Западе и у нас говорили о глотке свежего воздуха после удушающего вала боевиков с элементами триллера а-ля «Матрица». Председательствовавший в Каннах Квентин Тарантино тогда делал все, чтоб Пак Чхан Ук увез домой «Золотую ветвь», но не получилось. По легенде, не хватило одного голоса. «Олдбою» достался гран-при жюри, а «Ветвь» вручили Майклу Муру 
с разоблачительной документалкой «9/11 по Фаренгейту». Сейчас смешно вспомнить, но время было другое: о «Паразитах» среди главных претендентов на «Оскар» никто, конечно, не помышлял.
Без натяжки можно сказать, что «Олдбой» подготовил среди прочего успех «Паразитов». Он был снят по японской манге и показал нам Азию шокирующей, но понятной. Кстати, если в начале века Южная Корея ассоциировалась в массовом сознании с кровавым, «жестоким» кино, сегодня страна предстает более глянцевой: высокие технологии и кукольные бойз-бэнды. Однако как «Паразиты», так и «Олдбой», напоминают, что милая Корея – лишь оборотная сторона Кореи страшной. У Пон Чжун Хо 
есть тайный бункер-подвал в элитном доме, а у Пак Чхан Ука 
целая тайная тюрьма… между этажами высотки. Жуткие дела свершаются рядом, но невидимы для нас. Так в ранее появившемся «Бойцовском клубе» банды анархистов маскировались под обычных неприметных людей: охранников, поваров, прислугу.
Начало нулевых глазами 2020-х
Беспечный и не слишком высокоморальный бизнесмен О Дэ Су (Чхве Мин Сик 
) оказался в таинственном плену в 1988 году. Это первый год так называемой Шестой Республики в Южной Корее, когда демократия вроде бы окончательно сменила череду военных переворотов и вялых диктатур. Жить стало лучше, веселее, а там, где в последний день героя на свободе стояла старая телефонная будка, вырос жилой небоскреб. С него чуть ли не в первой сцене хочет спрыгнуть некий доведенный до отчаяния бедолага, но О Дэ Су не до того. Его ждут новые открытия: мобильный телефон-раскладушка, компьютеры, камеры слежения.
Почти детская страсть азиатских режиссеров к техническим деталям нашла очевидное воплощение еще в «Звонке» (1998). Но, по сути, с течением времени изменилась лишь форма сюжетообразующих деталей. Образ технологии как носителя воли рока закрепился и эксплуатируется по сей день. Вот и в «Паразитах» красная кнопка камеры смартфона прямо уподобляется красной кнопке на пульте с ядерными ракетами. Когда-нибудь и эта метафора станет формально устаревшей.
Сентиментальная брутальность
«Олдбой» выстроен не только на эстетике, но и на атмосфере — сентиментальной или, наоборот, брутальной. Это подчеркивается во всем: от крупных планов до музыки Чо Ён Ука, в которой европейский вальс будто положили на дальневосточную мелодию (здесь отдаленная ассоциация с «Любовным настроением» Вонга Кар Вая 
).
Сегодня режиссеру вряд ли бы спустили снятое с четырех дублей поедание живого осьминога. После выхода «Олдбоя» Пак пожимал плечами: участь животного в ресторане все равно предопределена. Однако перед каждым дублем исполнитель главной роли Чхве Мин Сик читал молитву, и сама сцена наполнена вниманием к малейшему вздоху страдающей твари.
Легендарная драка
Как мы знаем, прежде всего телевизор научил Олдбоя драться. Но, в отличие от американизированных комиксов, где способности супергероев подчиняют вселенную мультипликационной логике, вновь обретенный настоящий мир сопротивляется Олдбою.
Каждое столкновение с врагами оставляет на нем отметины. В голливудском кинокомиксе всякая кровь стремится предстать нарисованной (как у Тарантино), наконец, вовсе скрыться в угоду возрастным рейтингам и условности сюжета. Кровь в «Олдбое» маркирует безусловный ужас насилия при всей фантастичности обстоятельств. Ведь сам фильм — центральная часть трилогии Пак Чхан Ука о мести, которая говорит о ее катастрофичности.
Нестареющая сцена драки «один с молотком против всех», снятая одним общим планом, буквально выматывает физически зрителя вместе с героем. И если О Дэ Су продолжает идти, хотя бы и с ножом в спине, так потому что им движут силы еще более ужасные, нежели судьба супергероя.
В конце концов, он исполняет пророчество, что выше воли смертного — и вот уж вырван язык празднословный и лукавый. Наказание за нарушение табу — древний античный сюжет. Сложно представить, чтобы «наследники по прямой», европейские режиссеры, так вольно, непринужденно и серьезно отнеслись к мифу об Эдипе. Злодей в виде нестареющего полубога в офисном пентхаусе возможен к западу от Китая только в кино для подростков.
Античные мифы «Олдбоя»
Детская ясность взгляда режиссера пробудила западного зрителя, разглядевшего в «Олдбое» европейское кино. Возможно, это «знание, которое не знает», тождество логоса и пафоса – и есть режим эстетического бессознательного, о котором писал Жак Рансьер в связи с «Эдипом» Софокла. Азия вдохнула жизнь в формализованные античные мифы.
Пафос эпической трагедии в греческом духе превращает Олдбоя в героя человечного, поскольку обреченного. Это хорошо понятно в России, где восточный один-в-поле-воин давно стал частью поп-культурного пейзажа, прямо с появлением первых боевиков Брюса Ли 
на VHS. В конце концов, Олдбой просто похож на постаревшего Виктора Цоя 
из «Иглы»: тоже весь в черном и укладывает целую банду отморозков голыми руками.
И тяга европейского зрителя к азиатской драме обусловлена не столько «экзотикой» увиденного, но узнаванием тайного о себе самих. Неслучайно ремейк фильма 2013 года, выполненный таким мастером, как Спайк Ли 
, вызвал всеобщее негодование. Без магии всесильного гипноза и проклятия инцестуальной связи драматургия не спасла ничего. Благо, теперь у нас снова есть возможность ритуально припасть к истокам и посмотреть на себя в Другом.
«Олдбой» в прокате с 23 января.
Наука забывать: «Олдбой» — от киногении балагана до монтажа аттракционов
В день рождения Пак Чхан Ука публикуем статью Евгения Гусятинского об «Олдбое», написанную вскоре после премьеры фильма на Каннском кинофестивале 2004 года.
Приспособившись к поощряемым (фестивалями, критикой) новациям кино как к дежурному ритуалу, перестаешь им и удивляться. И порой теряешь остроту зрения, избалованного нормами-догмами, аффектами-эффектами продуктов современного арт-рынка. В результате замыленный взгляд наиболее важное и неожиданное пропускает. Не так ли случилось с «Джеки Браун» (1997) Тарантино, где он многих оскорбил умнейшим отказом от товарного радикализма, от «собственной персоны» — проявлением еще большей и совсем непродажной свободы? Между тем без той передышки или задержки дыхания, камерной паузы и «подражания природе» не было бы эпического бурлеска «Убить Билла». Присудив же теперь Гран-при ленте Пак Чхан Ука «Олдбой», Тарантино, возможно, отблагодарил своего южнокорейского союзника, расширившего границы бульварного чтива до масштаба греческой трагедии, оживившего «старинные» техники киноиллюзионизма — от киногении балагана до монтажа аттракционов, от небрежения правдоподобием до реализма и вдобавок обновившего «новые» мотивы, что разгулялись в последних фильмах самого Тарантино. А также поддержал благотворный настрой на борхесовскую «науку забывать», выстраивая «цепочку упрощений», из которых, как писал аргентинский классик, и состоит наша жизнь. Похоже, что помогающей выжить «науке забывать» посвящена не только история, рассказанная в «Олдбое», — ей подчинены формальная логика, стиль, поэтика картины Пак Чхан Ука. Так или иначе, вольно или нет «Олдбой» дает повод поразмыслить над границами между «старым» и «новым» в кино, преодолевшем другие границы — между «авторским» и «зрительским».
«Олдбой» — классический пример невербального искусства, и здесь он, безусловно, сближается с кинематографом Голливуда. Не случайно, работая над фильмом, режиссер говорил себе:
«Это более или менее похоже на вестерн».
Но к этому вымершему жанру Пак Чхан Ук относится не как к редимейду (на манер Тарантино), а именно — на романтический лад — как к утраченному образцу: поэтической метафоре, источнику вдохновения. Плоду фантазии и романтического забвения — наравне с куда более близкими нашему времени экранными формами. Это забвение как обновление направлено и на «старое», и на «новое», но реализуется в форме сверхнапряженного удержания в уме и в сердце всего, от чего предстоит отречься. Вспомнить все, чтобы освободиться от власти воспоминаний, впасть в беспамятство — вот идея спасения, которую преподносит «Олдбой».
«Олдбой» — вторая часть задуманной режиссером трилогии о разных ипостасях мести. Первая называлась «Сочувствие к господину Месть» (2002), третья заявлена как «Сочувствие к госпоже Месть» (2005). Наши прокатчики решили не переводить название ленты. Дословный перевод звучит как оксюморон, но абсолютно соответствует сути фильма. «Старый мальчик» — это словосочетание строится на соединении несоединимого: «старого» и «нового». Именно этот эстетический парадокс изобразил Пак Чхан Ук. Не говоря о том, что мотив фундаментальной корректировки лица является главным в сюжете «Олдбоя». Через необратимое перерождение проходит главный герой О Дэ Су. Увалень, выпивоха и преданный семьянин, он становится беспощадным мстителем или, по его собственным словам, монстром, задающим себе вопрос:
«Когда моя месть свершится, смогу ли я стать прежним О Дэ Су?»
Прежним стать ему не суждено, но и чудовищем он не останется, сменив справедливый гнев графа Монте-Кристо на прозрение Эдипа, отомстившего себе за свои проступки. Так натуральный обыватель превращается в протагониста античной драмы, не утратившего, впрочем, облик повседневного человека.
Исходя из сюжета, Old Boy — это дружеское обращение. Что-то вроде «старого приятеля», «школьного друга», которого не видел с детских лет, но которого невозможно не узнать при случайной встрече. Неслучайная (ибо трагедия исключает случайное) встреча двух соучеников, «постаревших мальчиков», и составляет коллизию «Олдбоя».
У отпущенного на волю героя есть пять дней на то, чтобы ответить на вопрос: кто и за что разрушил его жизнь? С одной стороны, этот вопрос практически «загадка Сфинкса» (если допустить, что зеркальная симметричная конструкция фильма опирается на парадоксы античной драмы). С другой — классический хичкоковский макгаффин, которому «нет нужды быть важным или серьезным, и даже предпочтительно, чтобы он обернулся чем-нибудь тривиальным и даже абсурдным»[Трюффо Франсуа. Кинематограф по Хичкоку. М., 1996, с. 74 — прим. автора]: причина всех бедствий О Дэ Су (незлоумышленная обмолвка, разросшийся слух) столь банальна, что рискует показаться выдумкой (очередной проделкой гипнотизеров). Но абсурд и тривиальность сюжетных перипетий, равно как и макиавеллиевские репризы рассказчика, преодолеваются «гибелью всерьез» точных артистов, вступающих в борьбу со своими комиксовыми амплуа (сродни методу Тарантино, превращавшему героев «Криминального чтива» в его читателей и более того — авторов). А саспенс, природа которого — незнание истины и героем, и зрителем, разрешается катарсисом: условные — плохие и хорошие — персонажи обретают человеческое подобие и утрачивают, следуя логике мифа, различия. Так достигается визуальный эффект присутствия, а комикс и трагедия переключаются в разряд физической реальности. Как известно, самые ужасающие зрелища в греческой трагедии разворачивались за сценой и оставались невидимыми, о них рассказывал вестник. Ужасы — привилегия массовой культуры. Визуализировав ужас, подобно натуралистам новейшего времени, но изжив их иронизм еще большей — встречной — иронией, Пак Чхан Ук преодолел (в кульминационной сцене) условность античного мифа еще большей условностью низких жанров. И то и другое равно возвысил, подкрепив внушительным саундтреком — от мажорных вальсов до лирического техно.