к какому году относится воцарение николая 1

«Мечтал построить государство-семью»: каким было правление императора Николая I

6 июля 1796 года у наследника российского престола Павла Петровича и его жены Марии Фёдоровны родился третий сын — Николай. Воспитанием Николая Павловича занимались няня Евгения Лайон, баронесса Шарлотта Ливен и генерал Матвей Ламздорф.

Николай Павлович с детства увлекался всем, что было связано с военным делом. Согласно воспоминаниям современников, лучшей наградой для него была возможность побывать на параде или разводе караулов. Кроме того, он интересовался точными науками, живописью и музыкой, но не любил социальные и гуманитарные дисциплины.

«Ум его не обработан, воспитание его было небрежно», — отзывалась в дальнейшем о Николае Павловиче английская королева Виктория.

Николай хотел принять участие в Отечественной войне 1812 года, но на фронт его не пустили родные. Только во время Заграничного похода в 1814 году император Александр I, старший брат Николая Павловича, разрешил ему прибыть в действующую армию.

По словам историков, после завершения европейской кампании русской армии Николай Павлович занялся углублённым изучением военных наук. В 1817 году (согласно другим источникам, в 1818 году) Николай Павлович был назначен генерал-инспектором армии по инженерной части. Параллельно он командовал различными пехотными подразделениями и занимался вопросами развития системы военного образования в России.

Женился Николай Павлович на дочери короля Пруссии Фредерике Луизе Шарлотте Вильгельмине, принявшей после перехода в православие имя Александра Фёдоровна.

«Случайный приход к власти»

Как отмечают историки, в начале 1820-х годов в России обострился вопрос престолонаследия. У Александра I не было рождённых в браке детей, поэтому наследником престола считался его брат Константин Павлович. Однако тот в 1820 году заключил морганатический (неравный) брак с польской графиней Иоанной Грудзинской и написал старшему брату, что от своих прав на престол отказывается. Александр I согласился с отказом Константина от прав на трон, подписав специальный манифест, но обнародовать его не стал.

Как отметил профессор кафедры истории России МПГУ Леонид Ляшенко, ситуация с отказом от оглашения порядка престолонаследования привела к масштабному политическому конфликту.

«Тем, что Александр I признал следующим наследником Николая, но никому об этом не сказал, он устроил в дальнейшем своим братьям «весёлую жизнь», — подчеркнул эксперт.

1 декабря 1825 года Александр I умер. Николай Павлович, органы государственной власти и гарнизон Санкт-Петербурга присягнули на верность Константину Павловичу. Однако тот ещё раз подтвердил в письме к младшему брату своё отречение от престола и отказался даже приехать в столицу. 25 декабря Николай Павлович подписал манифест, в котором задним числом объявил 1 декабря началом своего царствования.

Сложившейся ситуацией «междуцарствия» попытались воспользоваться представители тайных революционных обществ, решившие поднять восстание и не допустить коронации Николая Павловича. 26 декабря 1825 года они вывели на Сенатскую площадь в Санкт-Петербурге свыше 3 тыс. солдат и матросов гвардии.

«Но в решающую минуту Николай I взял власть в свои руки и показал декабристам, что он не просто готов быть императором, а уже им стал», — заявил в разговоре с RT доцент РГГУ Евгений Пчелов.

После провала переговоров с участниками восстания Николай I отдал приказ открыть по ним огонь.

«Это был случайный приход к власти, к которой Николай изначально не готовился. Александр I до конца надеялся, что у него родится сын. Николай же стал императором в крайне тяжёлой обстановке. Стрельба из пушек на Сенатской площади не слишком привлекательно выглядела в глазах Европы, а для самого Николая I она стала тяжёлой психологической травмой», — поделился своим мнением Леонид Ляшенко.

Единство и борьба противоположностей

По словам профессора МПГУ, доктора исторических наук Виталия Захарова, находясь под впечатлением от восстания декабристов, Николай I после прихода к власти взял курс на пресечение любой революционной активности.

«Не только попытки возродить движения декабристского типа в России жёстко подавлялись. Николай I также занялся борьбой с распространением революционных движений в Европе, поддерживая там консервативные силы, а в 1849 году по просьбе австрийского правительства подавил революцию в Венгрии, получив в итоге прозвище Жандарм Европы», — подчеркнул эксперт в беседе с RT.

Император стремился добиться максимального личного контроля над всей внутриполитической и хозяйственной деятельностью в стране. Военный и государственный аппарат при нём были максимально централизованы. Он постоянно посещал различные государственные учреждения и большие стройки, проекты которых лично корректировал.

Историки отмечают, что Николай I запрещал чиновникам принимать ценные подарки и прекратил раздачу государственного имущества приближённым к трону. Однако победить коррупцию в стране он так и не смог.

Одним из важнейших направлений внутриполитической деятельности императора, по словам Евгения Пчелова, стало упорядочение законодательства. По распоряжению Николая I были подготовлены «Полное собрание законов Российской империи» и «Свод законов Российской империи».

Экономическая политика Николая I носила протекционистский характер. Отечественные производители при нём поддерживались субсидиями, фискальными льготами и долгосрочными ссудами. При Николае I в России появилось машиностроение и производство сахара, началось строительство железных дорог, развивалась система шоссе и водных путей сообщения, резко выросли объёмы промышленного производства.

Император пытался совместить сохранение прав и привилегий дворянства с ограничением крепостничества. Помещикам предоставлялись льготные кредиты и выделялись государственные земли, но при этом их личная власть над крестьянами ограничивалась. Дворяне были лишены права судить крестьян и решать их судьбу. Крепостные получили больше возможностей обрести личную свободу. Продажа крестьян поодиночке и без земли была запрещена. По словам историков, Николай I дал крепостным крестьянам понять, что они в первую очередь — подданные государства, а не собственность помещиков. В то же самое время доводить до конца ликвидацию крепостного права император не стал.

Важнейшим аспектом деятельности Николая I эксперты называют поддержку науки и массовое открытие учебных заведений: от школ для крестьянских детей до технических училищ и вузов. Однако при этом Николай I запретил детям крепостных крестьян поступать в гимназии и высшие учебные заведения. Юношам 10—18 лет он не разрешал воспитываться за границей. Автономия университетов при нём была ограничена. В то же самое время в России открывались обсерватории и организовывались научные экспедиции.

В военной сфере императору некоторое время улыбалась удача. При нём Россия одержала победы в войнах с Персией 1826—1828 годов и с Турцией 1828—1829 годов. В 1831 году было подавлено восстание в Польше. Ряд поражений в годы правления Николая I нанесли русские войска горцам Кавказа. В состав России были включены обширные территории в Средней Азии.

Однако надежды, которые император возлагал на участие в Священном союзе и дружбу с Австрией, себя не оправдали. Когда в 1850-е годы Россия столкнулась с союзом Турции, Англии и Франции, официальная Вена поддерживать Санкт-Петербург не стала. Во время Крымской войны, несмотря на проявленное мужество, российские войска понесли ряд болезненных поражений. Историки связывают их как с недостаточным уровнем развития вооружения и инфраструктуры, так и с ошибками во внешней политике.

2 марта 1855 года Николай I умер. По официальной версии, причиной его смерти стало воспаление лёгких. Однако ходили слухи о возможном самоубийстве монарха из-за военных и внешнеполитических поражений.

«Дать однозначную оценку царствованию Николая I нельзя. Одни говорят о важнейшем этапе в развитии страны, другие — об ультрареакционной эпохе. Николай I добился ряда важных достижений, с его правления в стране начался технический и промышленный переворот, но в то же время российская бюрократия при нём превратилась в страшную деструктивную силу. Император мечтал построить государство-семью, в которой он был бы мудрым отцом, министры и старшие офицеры — старшими родственниками, а остальные подданные — неразумными детьми, за которыми нужно приглядывать. Но это была утопия, вступившая вскоре в противоречие с реальностью», — резюмировал Леонид Ляшенко.

Источник

Всё, что нужно знать о Николае I, в 10 пунктах

1. Назначение наследника

В двух словах: Николай был третьим сыном Павла I и не должен был насле­довать престол. Но из всех сыновей Павла только у не­го родился сын, и во вре­мя царствования Александра I семья реши­ла, что наслед­ником должен быть именно Николай.

Николай Павлович был третьим сыном императора Павла I, и царствовать он, вообще говоря, был не должен.

Его к этому никогда и не готовили. Как большинство великих князей, Николай получил в первую очередь военное образование. Помимо этого, он увлекался естественными науками и инженерией, очень неплохо чертил, а вот гумани­тар­ные науки его не интересовали. Философия и политэкономия вообще про­шли мимо него, а из истории он знал только биографии великих правителей и полководцев, но не имел представления о причинно-следственных связях или исторических процессах. Поэтому с точки зрения образования к госу­дарствен­ной деятельности он был подготовлен плохо.

В семье к нему с самого детства относились не слишком серьезно: между Нико­лаем и его старшими братьями была огромная разница в возрасте (Александр был старше его на 19 лет, Константин — на 17), и к государственным делам его не привлекали.

В стране Николая знала практически только гвардия (поскольку в 1817 году он стал главным инспектором Корпуса инженеров и шефом лейб-гвардии Сапер­ного батальона, а в 1818 году — командиром 2-й бригады 1-й пехотной дивизии, в которую входили несколько гвардейских частей), и знала с плохой стороны. Дело в том, что гвардия вернулась из Заграничных походов русской армии, по мнению самого Николая, разболтанной, отвыкшей от строевой под­готовки и наслушавшейся вольнолюбивых разговоров, и он принялся ее дисциплини­ровать. Поскольку он был человеком суровым и очень вспыльчивым, это выли­лось в два больших скандала: сначала Николай перед строем оскорбил од­ного из гвардейских капитанов, а затем — генерала, любимца гвардии Карла Бистро­ма, перед которым ему в конце концов пришлось публично извиниться.

Но ни у кого из сыновей Павла, кроме Николая, не было сыновей. У Александра и Михаила (самого младшего из братьев) рождались только девочки, да и те рано умирали, а у Константина вообще не было детей — и даже если бы были, то они не могли бы наследовать престол, поскольку в 1820 году Константин всту­пил в морганатический брак Морганатический брак — неравнородный брак, дети от которого не получали права наследования. с польской графиней Грудзинской. А у Николая в 1818 году родился сын Александр, и это во многом предопределило дальней­ший ход событий.

Портрет великой княгини Александры Федоровны с детьми — великим князем Александром Николаевичем и великой княжной Марией Николаевной. Картина Джорджа Доу. 1826 год Государственный Эрмитаж / Wikimedia Commons

В 1819 году Александр I в беседе с Николаем и его супругой Александрой Федо­ров­ной сказал, что его преемником будет не Константин, а Николай. Но по­ско­ль­ку сам Александр еще надеялся, что у него родится сын, специального указа по этому поводу не было, и смена наследника престола осталась семейной тайной.

Даже после этого разговора в жизни Николая ничего не изменилось: он как был бригадным генералом и главным инженером российской армии, так и остался; ни к каким государственным делам Александр его допускать не стал.

2. Восшествие на престол

В двух словах: В 1825 году после неожиданной смер­ти Александра I в стране наступило междуцарствие. О том, что Александр на­звал наследником Николая Павловича, практически никто не знал, и сразу после смерти Александра мно­гие, в том числе сам Николай, принесли при­сягу Константину. Между тем Кон­стантин править не собирался; Николая не хотела видеть на троне гвардия. В результате цар­ствование Николая нача­лось 14 декабря с мя­тежа и пролития крови под­данных.

В 1825 году в Таганроге внезапно умер Александр I. В Петербурге о том, что трон унаследует не Константин, а Николай, знали только члены императорской семьи. И руководство гвардии, и генерал-губернатор Петербурга Михаил Ми­ло­радович не любили Николая и хотели видеть на троне Константина: он был их боевым товарищем, с которым они прошли Наполеоновские войны и Загра­ничные походы, и они считали его более склонным к реформам (действитель­ности это не соответствовало: Константин и внешне, и внутренне был похож на своего отца Павла, и поэтому ждать от него перемен не стоило).

Сам Константин находился в это время в Варшаве (он был главнокомандую­щим польскими армиями и фактическим наместником императора в царстве Поль­ском) и наотрез отказывался как занять престол (он боялся, что в этом случае его убьют, как отца), так и официально, по существующей форме, от не­го отречься.

Серебряный рубль с изображением Константина I. 1825 год Государственный Эрмитаж

Переговоры между Петербургом и Варшавой продолжались около двух недель, в течение которых в России было два императора — и в то же время ни одного. В учреждениях уже стали появляться бюсты Константина, и было напечатано несколько экземпляров рубля с его изображением.

Николай оказался в очень сложной ситуации, учитывая, как к нему относились в гвардии, но в итоге решился объявить себя наследником престола. Но поско­льку Константину уже присягнули, теперь должна была произойти перепри­сяга, а такого в истории России еще не было. С точки зрения даже не столько дворян, сколько гвардейских солдат, это было совершенно непонятно: один солдат сказал, что господа офицеры могут переприсягать, если у них имеется две чести, а у меня, говорил он, честь одна, и, один раз присягнув, второй раз я присягать не собираюсь. Кроме того, две недели междуцарствия дали воз­можность собрать свои силы заговорщикам.

Узнав о готовящемся мятеже, Николай решился объявить себя императором и провести 14 декабря переприсягу. В тот же день декабристы вывели гвар­дейские части из казарм на Сенатскую площадь — с тем, чтобы якобы защи­тить права Константина, у которого Николай отнимает престол.

Николай I перед строем лейб-гвардии Саперного батальона во дворе Зимнего дворца 14 декабря 1825 года. Картина Василия Максутова. 1861 год Государственный Эрмитаж

Для Николая это было тяжелейшим испытанием, которое наложило очень сильный отпечаток на все его царствование. Он счел произошедшее промыс­лом Божьим — и решил, что призван Господом для борьбы с революционной заразой не только у себя в стране, но и вообще в Европе: декабристский заговор он считал частью общеевропейского.

3. Теория официальной народности

В двух словах: Основой российской государ­ствен­ной идеологии при Ни­ко­лае I стала теория офи­циальной народности, сформулированная мини­стром на­родного про­све­щения Уваровым. Уваров считал, что Россия, только в XVIII веке присоединив­шая­ся к семье европейских народов, является слиш­ком молодой страной, что­бы справиться с про­бле­мами и болезнями, пора­зившими другие европей­ские государства в XIX ве­ке, поэтому сейчас сле­до­вало на время задер­жать ее развитие, пока она не повзрослеет. Для воспи­тания общества он сфор­му­лировал триаду, которая, по его мнению, описывала важнейшие элементы «народного духа», — «Православие, самодер­жавие, народность». Нико­лай I воспри­нял эту триаду как универсальную, а не временную.

Если во второй половине XVIII века многие европейские монархи, в том числе Екатерина II, руководствовались идеями Просвещения (и выросшего на его основе просвещенного абсолютизма), то к 1820-м годам и в Европе, и в России философия Просвещения многих разочаровала. На передний план стали выхо­дить идеи, сформулированные Иммануилом Кантом, Фридрихом Шеллингом, Георгом Гегелем и другими авторами, впоследствии названные немецкой клас­сической философией. Французское просветительство говорило о том, что есть одна дорога к прогрессу, выложенная законами, человеческим разумом и про­свещением, и все народы, которые по ней пойдут, придут в конце концов к про­цветанию. Немецкие классики пришли к выводу, что единой дороги нет: у каж­дой страны своя дорога, которой руководит высший дух, или высший разум. Знание о том, что это за дорога (то есть в чем заключается «дух народа», его «исторические начала»), открывается не отдельному народу, а семье народов, связанных единым корнем. Поскольку все европейские народы происходят из одного корня греко-римской античности, им эти истины открываются; это «исторические народы».

К началу правления Николая Россия оказалась в довольно сложной ситуации. С одной стороны, идеи Про­све­щения, на основе которых прежде строилась политика правительства и про­­екты реформ, привели к неудавшимся преоб­разованиям Александра I и восста­нию декабристов. С другой стороны, в рамках немецкой классической филосо­фии Россия оказывалась «неисторическим на­родом», поскольку ника­ких греко-римских корней у нее не было — а это зна­чило, что, несмотря на свою тысяче­летнюю историю, ей все равно суждено жить на обочине истори­­ческой дороги.

Предложить решение удалось российским общественным деятелям, в том числе министру народного просвещения Сергею Уварову, который, будучи чело­веком александровского времени и западником, разделял основные положения немецкой классической философии. Он полагал, что до XVIII века Россия дей­ствительно была страной неисторической, но, начиная с Петра I, она присо­единяется к европейской семье народов и тем самым выходит на общеистори­ческую дорогу. Таким образом, Россия оказывалась «молодой» страной, которая семимильными шагами догоняет ушедшие вперед европейские государ­ства.

Портрет графа Сергея Уварова. Картина Вильгельма Августа Голике. 1833 год Государственный исторический музей / Wikimedia Commons

В начале 1830-х годов, глядя на очередную революцию во Франции, Бельгий­скую революцию Бельгийская революция (1830) — восстание южных (преимущественно католических) про­винций Нидерландского королевства против доминировавших северных (протестантских), которое привело к возникновению Бельгий­ского королевства. и восстание в Польше, Уваров решил, что если Россия будет следовать по европейскому пути, то ей неминуемо придется столкнуться и с ев­ропейскими проблемами. А поскольку преодолеть их она пока по своей моло­дости не готова, сейчас нужно сделать так, чтобы Россия не шагнула на этот гибельный путь, пока не будет в состоянии противостоять болезни. Поэтому первой задачей Министерства просвещения Уваров считал «подморозить Рос­сию»: то есть не полностью остановить ее развитие, но на время его задержать, пока русскими не будут усвоены некоторые установки, которые позволят в да­ль­нейшем избежать «кровавых тревог».

С этой целью в 1832–1834 годах Уваров сформулировал так называемую теорию официальной народности. В основе теории лежала триада «Православие, само­державие, народность» (парафраз оформившегося в начале XIX века военного лозунга «За веру, Царя и Отечество»), то есть три понятия, в которых, как он считал, заключается основа «народного духа».

По мнению Уварова, болезни западного общества произошли оттого, что европейское христианство раскололось на католичество и протестантизм: в протестантизме слишком много рационального, индивидуалистического, разобщающего людей, а католичество, будучи излишне доктринерским, не мо­жет противостоять революционным идеям. Единственная традиция, которой удалось сохранить верность настоящему христианству и обеспечить единство народа, — это русское православие.

Понятно, что самодержавие — единственная форма правления, которая может медленно и осторожно управлять развитием России, удерживая ее от роковых ошибок, тем более что российский народ никакого другого правления, кроме монархического, в любом случае не знал. Поэтому самодержавие находится в центре формулы: оно с одной стороны поддерживается авторитетом право­славной церкви, а с другой — традициями народа.

Но если сам Уваров считал эту триаду временной, то Николай I воспринял ее как универсальную, поскольку она была емкой, понятной и полностью соот­ветствовала его представлениям о том, каким образом должна развиваться оказавшаяся в его руках империя.

4. Третье отделение

В двух словах: Основным инструментом, с помощью которого Николай I должен был контролировать все, что происходило в разных слоях общества, стало Тре­тье отделение Соб­ствен­ной Его Импера­тор­ского Величества канце­лярии.

Итак, Николай I оказался на престоле, будучи абсолютно убежденным в том, что самодержавие — единственная форма правления, способная привести Рос­сию к развитию и избежать при этом потрясений. Последние годы царство­вания его старшего брата казались ему слишком дряблыми и невразумитель­ными; управление государством, с его точки зрения, разболталось, и поэтому ему прежде всего нужно было взять все дела в свои руки.

Для этого императору был нужен инструмент, который позволил бы ему точно знать, чем живет страна, и контролировать все в ней происходящее. Таким инструментом, своего рода глазами и руками монарха, стала Собственная Его Императорского Величества канцелярия — и в первую очередь ее Третье отде­ление, которое возглавил генерал от кавалерии, участник войны 1812 года Александр Бенкендорф.

Портрет Александра Бенкендорфа. Картина Джорджа Доу. 1822 год Государственный Эрмитаж

Первоначально в Третьем отделении работало всего 16 человек, и к концу цар­ство­вания Николая их количество увеличилось не сильно. Это небольшое число людей занималось множеством дел. Они контролировали работу госу­дарственных учреждений, мест ссылки и заключения; вели дела, связанные с должностными и наиболее опасными уголовными преступлениями (к кото­рым относились подделка государственных документов и фальшивомонетни­че­ство); занима­лись благотворительностью (в основном среди семей убитых или искалечен­ных офицеров); наблюдали за настроениями во всех слоях общества; цензури­ро­вали литературу и журналистику и следили за всеми, кого можно было заподозрить в неблагонадежности, в том числе за старообрядцами и иностран­цами. Для этого Третьему отделению был выдан корпус жандармов, которые готовили императору отчеты (и очень правдивые) о настроении умов в разных сословиях и о положении дел в губерниях. Третье отделение пред­став­ляло собой и своего рода тайную полицию, основной задачей которой была борьба с «подрывной деятельностью» (которая понималась достаточно широ­ко). Мы не знаем точного числа тайных агентов, поскольку их списков никогда не су­ще­ствовало, но существовавший в обществе страх по поводу того, что Третье отделение все видит, слышит и знает, позволяет предположить, что их было достаточно много.

5. Цензура и новые школьные уставы

В двух словах: Для воспитания в под­данных благо­надежности и верности престолу Нико­лай I значительно усилил цензуру, затруднил детям из неприви­легированных сословий поступление в университеты и сильно ограничил универси­тет­ские свободы.

Другим важным направлением деятельности Николая стало воспитание в под­данных благонадежности и верности престолу.

Для этого император сразу взялся за литературу и печать. В 1826 году был при­нят новый цензурный устав, который называют «чугунным»: в нем было 230 запретительных статей, и следовать ему оказалось очень сложно, потому что было непонятно, о чем в принципе теперь можно было писать. Поэтому через два года был принят новый цензурный устав — на этот раз достаточно либера­льный, но он вскоре начал обрастать пояснениями и дополнениями и в резу­льтате из очень приличного превратился в документ, снова слишком многое запрещавший журналистам и писателям.

Если изначально цензура находилась в ведении Министерства народного про­све­щения и добавленного Николаем Верховного цензурного комитета (в кото­рый входили министры народного просвещения, внутренних и иностранных дел), то со временем цензурные права получили все министерства, Святейший синод, Вольное экономическое общество, а также Второе и Третье отделения канцелярии. Каждый автор должен был учесть все замечания, которые пожела­ют сделать цензоры из всех этих организаций. Третье отделение, помимо про­чего, стало цензурировать все пьесы, предназначенные для постановки на сце­не: особое влияние театра на умы было известно еще с XVIII века.

Школьный учитель. Картина Андрея Попова. 1854 год Государственная Третьяковская галерея

С целью воспитать новое поколение россиян в конце 1820-х — начале 1830-х годов были приняты уставы низшей и средней школы. Система, созданная при Александре I, сохранялась: продолжали существовать одноклассные приход­ские и трехклассные уездные училища, в которых могли учиться дети неприви­легированных сословий, а также гимназии, которые готовили учени­ков к по­ступ­лению в университеты. Но если раньше из уездного училища можно было поступить в гимназию, то теперь связь между ними была разор­вана и в гимна­зии было запрещено принимать детей крепостных. Таким образом, образова­ние стало еще более сословным: для недворянских детей поступление в универ­ситеты было затруднено, а для крепостных в принципе закрыто. Детям дворян предписывалось до восемнадцати лет обучаться в России — в ином случае им запрещалось поступать на государственную службу.

Позднее Николай занялся и университетами: была ограничена их автономия и введены гораздо более строгие порядки; число студентов, которые могли единовременно учиться в каждом университете, было ограничено тремя сот­нями. Правда, одновременно было открыто несколько отраслевых институтов (Технологический, Горный, Сельскохозяйственный, Лесной и Технологическое училище в Москве), куда могли поступать выпускники уездных училищ. По тем временам это было достаточно много, и все же к концу царство­вания Николая I во всех российских вузах училось 2900 студентов — примерно столько же в то время числилось в одном Лейпцигском универси­тете.

6. Законы, финансы, промышленность и транспорт

В двух словах: При Ни­ко­лае I правительством было сде­лано много полезного: систе­ма­тизировано зако­но­датель­ство, реформи­ро­вана финансовая система, произведена транспортная революция. Кроме того, в России при поддержке правительства разви­ва­лась промышленность.

Поскольку до 1825 года Николая Павловича не допускали до управления госу­дарством, он взошел на престол без собственной политической команды и без достаточной подготовки, чтобы выработать собственную программу действий. Как это ни парадоксально, многое — по крайней мере в первое время — он за­им­­ствовал у декабристов. Дело в том, что они на следствии очень много и от­кровенно говорили о российских бедах и предлагали собственные решения насущных проблем. По приказу Николая Александр Боровков, секретарь след­ственной комиссии, составил из их показаний свод рекомендаций. Это был интереснейший документ, в котором все проблемы государства были рас­пи­саны по пунктам: «Законы», «Торговля», «Система управления» и так далее. этим документом постоянно пользовался и сам Николай I, и председатель Государственного совета Виктор Кочубей.

Николай I награждает Сперанского за составление свода законов. Картина Алексея Кившенко. 1880 год © DIOMEDIA

Одной из сформулированных декабристами задач, которую Николай I попы­тался решить уже в самом начале царствования, была систематизация законо­дательства. Дело в том, что к 1825 году единственным сводом российских зако­нов оставалось Соборное уложение 1649 года. Все законы, принятые позднее (и в том числе огромный корпус законов времен Петра I и Екатерины II), пуб­ли­ковались в разрозненных многотомных изданиях Сената и хранились в ар­хи­вах разных ведомств. Более того, многие законы вообще пропали — сохрани­лось около 70 %, а остальные исчезли в силу разных обстоятельств, таких как пожары или небрежное хранение. Пользоваться всем этим в реальном судопро­изводстве было совершенно невозможно; законы нужно было собрать и упоря­дочить. Это было поручено Второму отделению Императорской канцелярии, которым формально руководил правовед Михаил Балугьянский, а фактичес­ки — Михаил Михайлович Сперанский, помощник Александра I, идеолог и вдох­новитель его реформ. В результате огромная работа была проведена все­го за три года, и в 1830 году Сперанский отчитался перед монархом, что готовы 45 томов Полного собрания законов Российской империи. Еще через два года были подготовлены 15 томов Свода законов Российской империи: из Полного собрания были удалены законы, отмененные впоследствии, и устранены про­тиворечия и повторы. Этого тоже было недостаточно: Сперанский предлагал создать новые кодексы законов, но император сказал, что это он оставит сво­ему наследнику.

В 1839–1841 годах министр финансов Егор Канкрин провел очень важную финансовую реформу. Дело в том, что между разными деньгами, имевшими обращение в России, не существовало твердо установленных отношений: сере­бряные рубли, бумажные ассигнации, а также золотые и медные монеты плюс чеканившиеся в Европе монеты под названием «ефимки» менялись друг на дру­­га по достаточно произвольным курсам, число которых доходило до шес­­ти. Кроме того, к 1830-м годам сильно упала стоимость ассигнаций. Канкрин основной денежной единицей признал серебряный рубль и жестко привязал к нему ассигнации: теперь 1 серебряный рубль можно было получить ровно за 3 рубля 50 копеек ассигнациями. Население бросилось покупать серебро, и в конце концов ассигнационные билеты были полностью заменены на новые кредитные билеты, частично обеспеченные серебром. Таким образом, в России установилось достаточно устойчивое денежное обращение.

При Николае в разы увеличилось количество промышленных предприятий. Конечно, это было связано не столько с действиями правительства, сколько с начавшимся промышленным переворотом, но без разрешения правительства в России в любом случае было невозможно открыть ни фабрику, ни завод, ни мастерскую. При Николае 18 % предприятий были оборудованы паровыми машинами — и именно они производили почти половину всей промышленной продукции. Кроме того, в этот период появились первые (хотя и очень невнят­ные) законы, регулирующие отношения рабочих и предпринимателей. Россия также стала первой страной в мире, где был принят указ об об­разовании акционерных обществ.

Источник