инстинкт материнства какой гормон
Инстинкт материнства какой гормон
гештальт терапевт, юнгианский аналитик, консультация по скайпу
Аккредитованный терапевт, супервизор и ассоциированный тренер ВОПП ГП
Психолог, семейный психолог, гештальт-терапевт. Консультации онлайн: вайбер, вотсап +.
Cертифицированный и аккредитованный гештальт-терапевт
Основатель Гештальт Клуба. Помогаю с кризисами, отношениями, бизнесом. Скайп: a.shiko
Мероприятия
Интернет наполнен фотографиями красивых ухоженных мам со стройными фигурами, пышными губами. В стильных колясках сидят хорошенькие пупсики.
Картинки умиляющие и притягательные. Когда смотришь на них возникает мысль «Я хочу так!».
А за кадром остаться еще то, что невозможно увидеть, но точно чувствует каждая молодая мама- это коктейль гормонов. И он разный, его состав меняется очень быстро в результате чего женщина «как погода в октябре» то светит солнышком, то в одну минуту плачет проливным дождем и никакой гидрометцентр не может спрогнозировать, что будет дальше. И самое печальное, что и сама молодая мама не может понять что с ней и страдает от этого. Она знает только одно, что она не такая как та что на картинке.
Сегодня я хочу больше поговорить о окситоцине и пролактине, поскольку придя домой из роддома, именно эти два джентельмена в большей степени влияют на женское поведение и многие ее реакции.
Также окситоцин на физиологическом уровне запускает механизм привязанности и делает маму или отца привязанными к своему ребенку, мужчину и женщину верными друг другу и благодаря окситоцину поддерживаются романтические отношения между партнерами.
Еще окситоцин стимулирует выработку эндорфинов- гормонов счастья.
Хотите любви и нежности? Тогда рекомендую вам обратится к Окситоцину!
Как стимулировать выработку окситоцина в организме?
Окситоцин
Что такое окситоцин: основные функции
Окситоцин вырабатывается в гипоталамусе и секретируется в кровоток задней долей гипофиза. От него, например, зависит способность матки сокращаться во время родов и кормления грудью.
Искусственный окситоцин иногда назначают для стимулирования родов, если они не начались естественным путем. Также его используют для усиления схваток при слабой родовой деятельности и для снижения риска сильного кровотечения после рождения ребенка. Во время кормления грудью окситоцин способствует движению молока по протокам в груди, позволяя ему выходить через соски.
В мужском организме окситоцин отвечает за передвижение сперматозоидов и выработку яичками тестостерона.
В мозге окситоцин действует как химический посредник и влияет на поведение и эмоции людей, а именно:
На сексуальное возбуждение;
Связь между матерью и младенцем.
Поэтому окситоцин часто называют «гормоном любви» или «гормоном объятий».
Как контролируется окситоцин?
Производство и секреция окситоцина контролируются механизмом положительной обратной связи, когда высвобождение гормона вызывает действие, которое стимулирует его собственную выработку. Например, когда во время родов начинается сокращение матки, выделяется окситоцин. Это стимулирует активность сокращений и высвобождение большего количества окситоцина. Таким образом, схватки увеличиваются по интенсивности и частоте.
Другой пример положительной обратной связи: стимуляция соска во время грудного вскармливания приводит к увеличению выработки окситоцина и его секреции в кровь, в результате чего молоко попадает в грудь.
Что случится при переизбытке окситоцина?
Это состояние можно вылечить, отрегулировав уровень окситоцина. Однако необходимы дополнительные исследования.
Что случится при нехватке окситоцина?
Последствия недостаточного уровня окситоцина в организме также пока в процессе изучения.
Пока известно, что дефицит “гормона любви” у кормящей матери может помешать грудному вскармливанию.
Кроме того, низкий уровень окситоцина выявляется при депрессивных состояниях. И, вероятно, может применяться для их коррекции.
«Часики-то тикают!» 5 мифов о рождении детей, здоровье и «материнском инстинкте»
Всем знакомы рассуждения о «биологических часах», с каждой секундой приближающих женщину сначала к непреодолимому желанию иметь детей — а потом к невозможности обзавестись здоровым потомством. Но научные данные заставляют усомниться: а так ли «уж тикают» те самые «часики» — или это скрипят тиски репродуктивного давления на женщин? Разбираем пять самых популярных утверждений о деторождении, здоровье, возрасте и материнских инстинктах.
Миллионы женщин, вступая в фертильный возраст, испытывают колоссальный прессинг на тему деторождения. Этот феномен даже получил особое название — репродуктивное давление. Под этим термином понимается психологическое принуждение женщин к материнству, включающее самые разные практики: от саботажа контрацепции половыми партнерами до затруднения доступа к абортам в случае нежелательной беременности. Согласно результатам опроса «Левада-центра», проведенного в 2015 году на выборке из 1600 россиян, 75 % респондентов считают рождение детей обязательным для женщин до 30 лет (в отношении мужчин этот показатель составил лишь 40 %), а 45 % опрошенных женщин и 41 % мужчин негативно относятся к людям, сделавшим выбор в пользу собственной бездетности.
Разумеется, негативное отношение к бездетным — неважно, по каким причинам — женщинам активно транслируется социумом. Гинекологи, не стесняясь, дают выходящие за пределы всякой профессиональной этики советы «Родишь — и всё пройдет», запугивают возможным бесплодием и осложнениями у «старородящих» — то есть всех, кто рожает первого ребенка позже, чем в 25 лет.
Работодатели отказывают бездетным сотрудницам в повышении, ссылаясь на их «эмоциональную неполноценность» и «ненадежность». Общественные и научные деятели клеймят чайлдфри — людей, отказывающихся от деторождения, — «инфантильными» и «эгоистичными».
При этом рождение ребенка — событие, чаще всего кардинально меняющее жизнь женщины. Матери маленьких детей сталкиваются с целым рядом трудностей: посттравматическим стрессом, риском послеродовой депрессии, физическим и эмоциональным истощением, социальной изоляцией и т. д. Осознанный выбор родительства как жизненного пути отчасти сокращает последствия этих рисков, но можно ли считать осознанным рождение детей по причине «пора, а то потом поздно будет»?
Тем не менее психологи, педагоги и даже чиновники зачастую рассматривают материнство не как сознательный выбор, а как некий неотвратимый факт, обусловленный «физиологией», «природой» или таинственным «женским предназначением». Эта точка зрения порождает множество чрезвычайно живучих псевдонаучных мифов — попробуем разобраться в самых распространенных из них.
Миф 1. «Такова женская природа»
У женщин есть врожденный «материнский инстинкт»
Этот миф заключается в том, что женщины (в отличие от мужчин) обладают врожденным механизмом, отвечающим за любовь к маленьким детям, а заодно и «природным» знанием о том, как с ними нужно обращаться: ухаживать, кормить, пеленать и т. д. В самом деле: женская репродуктивная система создана для вынашивания и выкармливания потомства — значит, и «программа» материнства должна быть заложена в форме инстинкта, так ведь?
Вот только инстинктов у человека нет. Совсем. Инстинкты, то есть врожденные и неизменные программы сложного поведения, есть у животных: именно они заставляют лосося плыть против течения на нерест, обрекая себя на верную гибель, а самку богомола — отрывать самцу голову после спаривания.
Однако инстинктивное поведение оказалось эволюционно менее выгодным, чем поведение, обусловленное научением, поэтому по мере усложнения животных организмов врожденные действия уступают место приобретенным в течение жизни.
Что касается человека, то, хотя у новорожденных детей существует набор базовых рефлексов — врожденных реакций на ряд стимулов (хватание предмета, вложенного в ладонь; поиск материнской груди в ответ на прикосновение к щеке; «плавательные» движения в воде), — большая их часть угасает еще на этапе младенчества. При этом любое мало-мальски сложное поведение — от прямохождения до решения мыслительных задач — имеет социальную природу, то есть формируется исключительно при условии общения ребенка с другими людьми.
Известны опыты Гарри и Маргарет Харлоу с шимпанзе, с младенчества лишенными общения с сородичами и позже получившими возможность общаться друг с другом.
Молодые обезьяны, не наблюдавшие за тем, как другие обезьяны ведут себя в стае, не изъявляли ни малейшего желания спариваться. Более того, после искусственного оплодотворения и рождения собственных детенышей эти шимпанзе понятия не имели, что с ними делать.
Они не прикладывали их к груди, не пытались утешить плач, не качали на руках, как это обычно делают приматы, — напротив, они проявляли к малышам агрессию и даже жестокость: кусали их, били и даже убивали.
По понятным этическим причинам на людях подобные эксперименты не проводились, однако науке известно довольно много случаев, когда дети в силу обстоятельств были лишены нормального общения с другими людьми. Таких детей стали называть «дети-маугли» — по имени персонажа книг Р. Киплинга, воспитанного стаей волков: зачастую именно животные давали младенцам, разлученным со взрослыми, возможность выжить. Найденные в относительно взрослом возрасте (от 7 до 12 лет), такие дети вели себя, в точности подражая четвероногим «воспитателям»: собакам, волкам, медведям, с которыми они жили в раннем возрасте. Несмотря на усилия педагогов и психологов, для таких детей оказывалось крайне трудным овладение даже такими действиями, как пользование ложкой или прямохождение, — и уж тем более неподвластны были такие сложные навыки, как сексуальное поведение или уход за младенцами!
Опыты с шимпанзе и случаи «детей-маугли» наглядно показывают, что родительское поведение и само желание стать родителями у людей не имеет никакой инстинктивной основы. Желание женщины «состояться в материнстве» имеет социальную природу, оно является результатом действия мировоззренческих и культурных установок, полученных в процессе воспитания в семье и социуме.
Более того, желание и способность заботиться о рожденном ребенке присущи женщинам отнюдь не «по умолчанию», а только в том случае, если эта форма поведения усваивается ими с раннего детства как норма — через общение с другими людьми, чтение книг, просмотр кинофильмов и т. д.
Миф 2. «Гормоны в голову бьют»
Желание родить ребенка возникает из-за действия женских гормонов
Долгое время считалось, что различия в женском и мужском поведении обусловлены разным уровнем выработки половых гормонов: тестостерона, прогестерона, эстрадиола и др. Высокий уровень секреции андрогенов, то есть мужских гормонов, традиционно связывается с высокой агрессивностью, ориентацией на конкурентные отношения, пространственным и абстрактным мышлением. Женские гормоны — эстрогены и прогестины — с этой же точки зрения «отвечают» за развитие эмпатии, ориентацию на сотрудничество и, разумеется, за врожденное желание заботиться о членах семьи, прежде всего о детях.
Однако в начале XXI века доминирующее в научной среде понимание гормональной регуляции жизнедеятельности человека подверглось серьезной критике. Исследователи стали указывать на то, что, исследуя гормональные и поведенческие различия, их предшественники совершенно игнорировали социокультурные условия воспитания и взросления своих респондентов.
Эксперименты, включавшие изучение действия андрогенов, окситоцина, пролактина и кортизола показали, что значимую роль в формировании человеческого поведения играет активность коры больших полушарий, определяющая выбор той или иной стратегии действий.
Иными словами, соотношение гормонов определяет то, как человек будет себя чувствовать, а вот то, как он или она будет действовать, зависит от усвоенных конкретной личностью норм и правил, характерных для его семьи и общества в целом.
В этой парадигме материнское поведение перестает рассматриваться как обусловленное некоей единой для всех женщин «биологической нормой». Так, исследования Элисон Флеминг и ее коллег убедительно показали, что, хотя соотношение «гормонов беременности» — эстрадиола и прогестерона — заметно сказывается на самочувствии беременных и недавно родивших женщин, их отношение к ребенку определяются вовсе не гормональными изменениями, а предшествующим жизненным опытом и личностными установками.
Более того, выработка ряда гормонов, традиционно считавшихся «ответственными» за привязанность к младенцу — например, окситоцина и пролактина, — в значительной мере зависит от реального опыта взаимодействия взрослых с детьми.
Согласно данным, полученным Ли Геттлером с коллегами, содержание окситоцина в крови повышается не только у матерей, но и у отцов — при условии, что те и другие включаются в заботу о собственных детях.
Таким образом, утверждение о «гормональной предрасположенности» женщин к материнству, мягко говоря, не вполне соответствует действительности. Психофизиологические изменения, происходящие в связи с беременностью, родами и уходом за новорожденным, подчиняются гораздо более сложным законам и в значительной мере зависят от человеческого сознания и культурно-социальных особенностей родительства в том или ином обществе.
Миф 3. «Рожать надо рано, потом поздно будет»
Возраст, в котором женщина может родить здорового ребенка, очень ограничен
Пожалуй, важнейшая составляющая мифа о «тикающих часиках» связана с представлением о крайне малой продолжительности женской фертильности. Советы «рожать, пока молодая» основываются на двух постулатах: во-первых, зачать, выносить и родить ребенка «естественным путем» женщина может лишь до определенного возраста, во-вторых — с увеличением возраста матери растет и вероятность рождения детей с нарушениями физического или ментального развития.
Оба описанных утверждения по-своему верны. Действительно, овариальный резерв, то есть «запас» потенциальных яйцеклеток, у каждой женщины ограничен и связан с ее генетическими особенностями, перенесенными заболеваниями и др.
Однако «народная» версия этого факта довольно сильно искажает действительность: так, в научно-популярных изданиях «пожилыми первородящими» называют женщин, рожающих первого ребенка после 26, а «старыми» — после 30 лет. В то же время средний возраст менопаузы, то есть окончания фертильного периода, составляет 50 лет, а индивидуальные показатели могут быть значительно шире: в России известны случаи рождения детей 57-летними матерями.
Исследование Дэвида Дансона с коллегами показывало, что, хотя вероятность бесплодия женщин повышается с возрастом, этот рост не носит критического характера: так, в возрасте 19–26 лет бесплодны 8 % обследованных женщин, в 27–34 года — 14 %, в 35–39 лет — 18 %. При этом процент стерильных женщин, то есть таких, чей организм вообще не продуцирует яйцеклетки, не зависит от возраста и составляет примерно 1 % — остальные причины бесплодия связаны с поддающимися лечению факторами: проходимостью труб, особенностями созревания фолликулов и т. д.
Что касается рисков рождения ребенка с отклонениями в развитии, то возраст матери — далеко не единственный, а лишь один из многих факторов, влияющих на здоровье потенциального потомства. Наиболее высокая корреляция с материнским возрастом выявлена для следующих нарушений: синдром Дауна (риск рождения ребенка с отклонением в развитии матерью после 40 лет составляет 1,73 %), расщепление позвоночника (spina bifida) (0,14 %), расщелина губы или неба (0,12 %). Из этого, однако, не следует, что молодые матери полностью избавлены от риска рождения детей с теми же синдромами: для 20-летних женщин он составляет 0,08 %, 0,06 % и 0,07 % соответственно.
Таким образом, хотя риск появления врожденных патологий действительно заметно увеличивается с возрастом, его вероятность в каждом конкретном случае оказывается не слишком большой. Для других распространенных заболеваний, таких как детский церебральный паралич, врожденный порок сердца, дефекты развития нервной трубки — большее значение имеют наследственные факторы, условия, в которых протекала беременность, осложнения в родах и т. д.
Кроме всего прочего, пропаганда раннего материнства совершенно не учитывает, что биологическая и психологическая готовность к рождению ребенка абсолютно не тождественны друг другу. Физиологически организм девушки готов к выполнению репродуктивной функции с момента овуляции, предшествующей первой менструации (в среднем в 13–14, но иногда и уже в 9 лет), однако на практике подростковая беременность таит в себе множество медицинских и социальных опасностей.
Неготовность к материнству провоцирует рост уровня стресса молодой матери, связанный с выработкой кортизола, что заставляет ее относиться к уходу за новорожденным механистически, затрудняет установление эмоциональной привязанности — а это, в свою очередь, увеличивает риск соматических и психических расстройств и у женщин, и у младенцев.
Постепенное увеличение возраста, в котором женщины в среднем принимают решение о рождении детей, связано и с социально-экономическими причинами. В России этот показатель за 20 лет заметно сдвинулся: по данным Росстата, в 1995–1997 годах он составлял 20,9 года, а в 2015–2017-м — уже 26,1 года. Эта картина — часть широкого явления, названного вторым демографическим переходом. Суть его состоит в резком изменении репродуктивной стратегии жителей развитых стран.
На смену модели многодетной семьи, в которой до совершеннолетия доживала в лучшем случае половина рожденных детей, приходит модель семьи с одним-двумя детьми, в заботу о которых родители вкладывают максимально возможное количество ресурсов.
Таким образом, представления о родительстве в современном обществе претерпевают серьезные изменения: матери и отцы задумываются о материальном и духовном обеспечении возможных детей задолго до их появления. «Традиционный» подход к функционированию семьи, в которой женщина занимается домашним хозяйством и воспитанием потомства, пока мужчина работает вне дома, обнаруживает свою ненадежность: количество разводов в нашей стране в 2018 году составило 611 тысяч на 1,05 миллиона заключенных браков, а общая алиментная задолженность россиян превысила 100 млрд рублей. В связи с этим рождение первенцев откладывается на более поздний срок, когда матери могут рассчитывать на собственные ресурсы, чтобы возможное воспитание детей в одиночку не отбросило их в нищету — к сожалению, этот сценарий в России вполне реален.
Сами женщины, как, впрочем, и мужчины, объясняют откладывание деторождения необходимостью формирования прочной материальной базы, получения уверенности в будущем, приобретения жилья, что в целом свидетельствует о возрастающей ответственности за собственный репродуктивный выбор.
Миф 4. «Мужчина хоть когда отцом может стать»
Возраст отца, в отличие от возраста матери, никак не влияет на потомство
В противовес женским «тикающим часикам», мужской репродуктивной системе народная молва приписывает практически неограниченную фертильность. Даже в научных статьях можно встретить утверждения о том, что отцовство, в отличие от материнства, в любом возрасте не только возможно, но и вполне безопасно для потомства.
Безусловно, и у этого постулата есть рациональное обоснование. В силу устройства половой системы человека биологический вклад женщин в создание новой жизни куда выше мужского и требует несравнимо больших ресурсозатрат: отец участвует только в зачатии, а мать — еще и в вынашивании и зачастую выкармливании ребенка грудным молоком. Кроме того, у женщин существует физиологический предел фертильности — менопауза, в то время как мужской организм вырабатывает сперматозоиды с начала пубертата до самой смерти, если только в процесс не вмешается какое-либо заболевание.
То есть утверждение про возможность отцовства в любом возрасте можно назвать верным, что подтверждается известными случаями рождения детей от мужчин в возрасте 60–70 лет.
Однако безопасно ли «возрастное» отцовство? Исследования показывают, что это не совсем так. Чем старше мужчина в момент зачатия потомства, тем выше вероятность развития у детей врожденных отклонений ментального и физического развития.
Так, риск развития расстройств аутистического спектра у детей, чьи отцы перешагнули 50-летний рубеж, составляет 0,52 %, что почти в 9 раз выше, чем у детей 20-летних мужчин — при этом возраст матери не влияет на вероятность рождения ребенка с аутизмом. Подобная закономерность характерна и для некоторых врожденных пороков развития, например гидроцефалии (4,2 % вероятности у детей 50-летних отцов, 2,2 % — у 25-летних), порока сердца (17,2 % и 12,1 % соответственно), атрезия пищевода (2,9 % и 0,9 % соответственно). Кроме того, риску подвергается и будущая мать: по статистике, осложнения беременности (преэклампсия, отслойка плаценты, гипертония и др.) у женщин, рожающих детей от партнеров старше 45 лет, возрастает в 1,5–1,8 раза по сравнению с той же вероятностью у женщин, чьим партнерам было от 25 до 35 лет.
По-прежнему актуальными остаются социальные трудности, связанные с воспитанием ребенка. Согласно данным исследования Анны Авдеевой, в России постепенно развивается культура «вовлеченного отцовства», предполагающая вклад мужчин в воспитание детей не только в виде материального обеспечения, но и в выполнения своей доли ежедневных забот о младенце и подросшем ребенке. Это означает, что мужчины, так же как и женщины, должны рассчитывать, хватит ли им сил и здоровья для полноценного участия в жизни детей, достаточно ли прочно их карьерное и материальное положение и т. д.
Еще один важный аспект «позднего родительства» связан с социальной политикой государства, в которой всё чаще прослеживается стремление «сбросить» ответственность за благополучие пенсионеров на членов их семей. Этому способствуют, например, «заморозка» пенсионных накоплений граждан, ограничение индексации выплат работающим пенсионерам — а кое-где подобный курс прорывается и в прямой речи чиновников.
Таким образом, мужчины и женщины из непривилегированных слоев населения, планируя расширение своей семьи, сталкиваются с вопросом: смогу ли я поддержать своего ребенка в период его профессионального и личного становления или повисну «грузом», поставив перед необходимостью нести ответственность за престарелых родителей с самой юности.
Одним словом, хотя с физиологической точки зрения позднее отцовство является более вероятным, чем позднее материнство, оно так же несет в себе риски, связанные со здоровьем не только потомства, но и женщины, беременной от пожилого мужчины.
Однако в абсолютном выражении риск рождения ребенка с патологиями развития не так уже высок: гораздо более значимыми факторами, ограничивающими верхнюю планку возраста деторождения и мужчин, и женщин, являются социально-экономические трудности и материальные затраты, необходимые для воспитания детей.
Миф 5. «Родить хоть раз надо для здоровья»
Нерожавшие женщины подвержены болезням и старению сильнее, чем рожавшие
Миф о пользе родов для женского здоровья удивителен прежде всего тем, что активно поддерживается и транслируется работниками медицинских учреждений, в том числе акушерами-гинекологами. Пожалуй, редкая женщина на постсоветском пространстве ни разу не слышала комментариев по поводу собственных репродуктивных планов в кабинете врача во время плановых осмотров или консультаций по тем или иным проблемам собственного здоровья. Что говорит о пользе беременности и родов статистика?
Начнем с данных, так или иначе подтверждающих представление о «целебности» репродуктивной нагрузки для женского организма. В исследовании Мигеля Портера и Пола Швайнцера показано, что женщины, имеющие хотя бы одного ребенка, вдвое реже умирают от инфекционных заболеваний, втрое реже — от сердечно-сосудистых патологий и вчетверо реже — от различных форм рака.
В работе Метте Моэн отмечается снижение риска развития эндометриоза в течение нескольких лет после родов. Кроме того, учеными найдена корреляция между продолжительностью кормления грудью и вероятностью развития рака молочной железы: чем дольше длится лактация, тем ниже вероятность развития онкологического заболевания.
Однако есть и другие исследования, результаты которых не столь радужны. Согласно данным российских и зарубежных исследований, беременность и роды в среднем в 3 раза повышают вероятность развития туберкулеза и инсульта (причем риск сохраняется и после рождения ребенка), в 5 раз — тромбоза глубоких вен и т. д., а также обостряют имеющиеся у женщин хронические заболевания почек, сердечно-сосудистой и эндокринной системы, повышают риск отслоения сетчатки и т. д.
Кроме этого, любая беременность может вызвать одно или несколько серьезных осложнений: кровотечения, гестационный сахарный диабет, гестоз, преэклампсия и т. д. — в случае несвоевременно оказанной медицинской помощи или просто неудачного стечения обстоятельств они чреваты развитием серьезных осложнений здоровья матери и ребенка и даже летальным исходом.
В вопросе влияния родов на старение мнение ученых также не слишком утешительно. Согласно результатам исследования Анны Поллак и ее коллег, женщины, родившие хотя бы одного ребенка, имеют более короткие теломеры — участки на концах хромосом, защищающие их основную часть, содержащую ДНК, — чем их бездетные сверстницы. В течение жизни теломеры постепенно уменьшаются, и с определенного момента это приводит к развитию ряда болезней и общему старению организма.
В среднем материнство «обходится» женщине в 116 пар нуклеиновых оснований — по разным данным, это эквивалентно сокращению жизни на срок от 4,6 до 11 лет!
Сами исследователи, впрочем, признают, что их данные не позволяют понять, связано ли укорочение теломер в большей мере с физиологической стороной вынашивания и рождения детей или с психосоциальным стрессом, сопровождающим женщин во время и после беременности и родов. В пользу последней теории говорит, например, то, что у женщин, воспитывающих детей с особенностями развития, укорочение теломер соответствует примерно 10 годам старения — в сравнении с женщинами, имеющими здоровых детей.
Откуда же взялось поверье про связь женской молодости и родов? Возможно, это связано с тем, что в период менопаузы у женщин резко падает содержание эстрогенов в крови, что повышает риск развития остеопороза, сердечно-сосудистых и других хронических заболеваний. Кроме того, низкий уровень эстрогенов влияет на «внешние» признаки старения: снижает упругость кожи, ведет к выпадению волос и т. п.
В эпоху, когда контрацепция была недоступна большинству населения, взаимосвязь выглядела достаточно очевидной: как только женщина переставала беременеть и рожать детей, состояние ее здоровья заметно ухудшалось. Однако в наше время физиологическая возможность рожать уже совершенно не означает обязательность родов, не говоря уже о том, что большинство симптомов, сопровождающих климакс, может быть скорректировано специально подобранной гормональной терапией.
Популярность мифа об «омолаживающих родах» отчасти можно также объяснить тем, что женщины, став матерями, ответственнее относятся к собственному здоровью, понимая, что в случае их тяжелой болезни или смерти качество жизни детей заметно ухудшится. Согласно данным Всероссийского союза пациентов, женщины в 1,5 раза чаще мужчин обращаются к врачам с целью профилактики и лечения заболеваний. Однако миф о «животворящих родах» играет с ними злую шутку: серия исследований показывает, что время, затрачиваемое на постановку правильного диагноза женщинам, в среднем заметно больше аналогичного показателя у мужчин!
Как грустно шутят сами пациентки, на любую их жалобу на здоровье в поликлиниках есть три варианта ответов: «Родите — и всё пройдет», «Надо второго родить — точно пройдет» и «Ну, вы же рожали — чего же вы теперь хотите?» Вместе с тем в нашей стране существует серьезная проблема ограничения доступа к медицинской помощи женщинам в послеродовом периоде.
Прежде всего она обусловлена отсутствием доступной среды для матерей с грудными детьми: женщины, нуждающиеся в восстановлении после родов, не могут попасть к врачам, потому что им не с кем оставить новорожденных детей, а брать младенцев с собой оказывается физически невозможно: дороги и лестницы не оборудованы пандусами для колясок, больницы — пеленальными столами, а организация врачебного приема не предусматривает присутствия ребенка — его банально некуда положить и некому поручить присмотр, пока мама проходит осмотр. Помимо прочего, женщины, кормящие младенцев грудью, оказываются в сложной ситуации ограничения возможностей медикаментозного лечения: фармакологические компании по экономическим соображениям не проводят исследования безопасности лекарств во время лактации, а врачи не берут на себя ответственность за назначение совместимых с грудным вскармливанием препаратов, ограничиваясь кратким: «Закончите кормить — тогда и приходите».
Увы, но оздоравливающий эффект беременности и родов — это лотерея, выиграть в которую удается единицам. Те, кто настаивает на «пользе материнства для здоровья», намеренно или неумышленно транслируют только одну сторону правды, умалчивая о существовании рисков, сопряженных с появлением детей.
Стоит ли пополнение семьи этих рисков — вопрос, который может решить только та, кому предстоит пройти девять месяцев вынашивания, несколько часов, а иногда и суток родов, бессонные ночи и прочие сложности материнства, — и никто другой.
Миф о «тикающих часиках» распространен в нашей культуре настолько повсеместно, что незаметно для женщин усваивается ими из информационного потока и позже становится их собственным убеждением, транслируясь уже следующим поколениям.
Несмотря на попытки врачей и чиновников навязать представление о раннем родительстве как об «оптимальном» варианте рождения детей, каждая конкретная семья определяет собственную позицию по этому вопросу. Демографическая картина показывает неуклонный рост возраста, в котором мужчины и женщины готовы стать родителями — это обусловлено и сменой социально-экономических реалий, и развитием медицинских и репродуктивных технологий.
В конце концов, важно совсем не то, в каком возрасте и сколько детей будут рожать женщины, а то, сможем ли мы обеспечить будущим поколениям счастливое детство и успешный старт будущей взрослой жизни.