Что то страшное грядет 1983

DARKER

онлайн журнал ужасов и мистики

Новости и анонсы

Авторские колонки

Мероприятия

И духов зла явилась рать

Что-то страшное грядет / Something Wicked This Way Comes

Жанр: фентези, ужасы, драма

Режиссер: Джек Клейтон

Сценарий: Рэй Брэдбери, Джон Мортимер (в титрах не указан)

В ролях: Джейсон Робардс, Джонатан Прайс, Дайан Лэдд, Ройал Дэно, Видал Петерсон, Шон Карсон, Пэм Гриер.

Похожие фильмы:

Разным писателям по-разному везет с адаптациями. Если устроить марафон экранизаций Стивена Кинга, можно обеспечить себя вечерним «смотриловом» на месяцы вперед (и это выкинув 78 эпизодов «Тайн Хэйвена»). Классикам «твердой научной фантастики» досталась короткая соломинка: фильмов по Артуру Кларку, Айзеку Азимову и Рэю Брэдбери настолько мало (в сравнении с количеством их печатных работ), что стоящие можно пересчитать по пальцам. Сегодняшний пациент – это экранизация классического детского романа Брэдбери. Назван он был в честь цитаты из шекспировского «Макбета», поэтому найти единый перевод «Something Wicked This Way Comes» не представляется возможным: есть минимум 8 переводов этой фразы в тексте самой трагедии. Крайний (и, на данный момент, общепринятый) вариант названия романа – «Надвигается беда» (по переводу Григорьевой/Грушецкого), фильм же на «Кинопоиске» откликается на «Что-то страшное грядет» Льва Жданова. И, субъективно, фраза

Кровь застыла, пальцы – лед

Что-то страшное грядет

действительно звучит, как минимум, жутковато.

Если рассматривать фильм в отрыве от, собственно, самого фильма, и обратить внимание только на его «ингредиенты», то на бумаге мы имеем беспроигрышную комбинацию. Сценарий писал сам Брэдбери, у руля постановки стоял Джек Клейтон (режиссер одного из величайших паранормальных фильмов ужасов – «Невинные» 1961 года, который сам по себе был экранизацией классического готического романа), а производственный бюджет составил 16 миллионов долларов (внушительные на тот момент деньги). Но, как уже мог догадаться внимательный читатель, на деле все вышло не столь гладко.

Начинается все более чем оптимистично. Под зловеще-волшебную музыку Джеймса Хорнера на зрителей надвигается из кромешной тьмы и дыма лобовой фонарь старинного паровоза. Мы встречаем главных героев – мальчишек Уилла Хэллоуэя и Джима Найтщейда – и следуем за ними по октябрьскому городу Гринтаун (родной город Брэдбери, который фигурирует в большинстве его произведений, включая «Вино из одуванчиков»). Эта сцена, которая знакомит нас с персонажами и городом, снята действительно великолепно, как с точки зрения мастерства съемочной группы (снятая одним дублем пробежка по Мэйн-стрит), так и осязаемой атмосферы детства, ярких осенних красок и пока еще теплого солнца. Уилл и Джим видят раскиданные по городу листовки, рекламирующие бродячий «Дьявольский карнавал Дарка», а затем сбегают ночью из дома, чтобы своими глазами увидеть пустой поезд, везущий тот самый карнавал в город. И вот эти сцены, без шуток, роскошны. Это именно та ностальгическая страшная сказка о детстве, которую ждешь от экранизации Брэдбери. Но по ходу развития сюжета всплывают не только достоинства.

Основная идея книги осталась неизменной: карнавал и его хозяева питаются человеческими страхами и желаниями, извращая мечты посетителей таким образом, что исполнение желаний приносит тем еще больше страданий. В книге эти способы были чуть более изобретательны, фильм же подает события «в лоб», превращаясь в своеобразную прото-версию кинговских «Нужных вещей». Инвалид получит отрезанную ногу, старая дева – красоту, но ни один из персонажей не сможет насладиться обретенным богатством. Волшебная атмосфера детской сказки-страшилки понемногу испаряется, а на ее месте остаются актеры, играющие знакомых персонажей и произносящие знакомые фразы, которые уже не вызывают знакомых эмоций.

Одна из причин этого диссонанса – Джейсон Робардс, актер заслуженный и обладающий природным обаянием. Вот только по итогам просмотра складывается ощущение, что к работе над «Что-то страшное грядет» его привлекли кабальным договором, обязав работать за еду и сигары, поскольку единственное действие, которое Робардс выполняет на экране с видимым удовольствием, это курение. Чарльз Хэллоуэй – персонаж (и в книге, и в сценарии) сложный и неоднозначный. Это очень скромный человек, полный сожалений о жизни, прожитой впустую, который не может быть хорошим отцом для Уилла из-за разницы в возрасте. Он должен вызывать сочувствие и симпатию (поначалу), которые перерастают в настоящую любовь и восхищение к концу романа, когда Хэллоуэй-старший превозмогает все свои страхи и жалость к себе и становится защитником своего сына и его названного брата, спасая их жизни, души, а параллельно – и весь город. К сожалению, нельзя сказать, Робардс на сто процентов справился с этой задачей. Его актерскую игру здесь можно описать одним эпитетом – «монотонная». И в книге, и в фильме есть несколько сцен, показывающих одновременно и пропасть, отделяющую его от Уилла, и их робкое сближение, самая важная из них – разговор на лестнице в 3 часа ночи, сочетающий в равной степени нежность и боль. Экранный Чарльз Хэллоуэй не вызывает этих эмоций, не передает внутреннюю неуверенность, он просто монотонно ноет и разговаривает загадочными фразами, пудря мозги сыну. Проблема и актера, и сценария в том, что глубину переживаний героя, скрывающихся за произносимыми монологами, могут понять только люди, читавшие книгу, в фильме же настолько глубокие на бумаге мысли и фразы превращаются в брюзжание, и персонаж вызывает минимум сочувствия и, скорее, раздражает. Вторая проблема (которая от актера уже не зависит) – в самом кастинге. На момент съемок Джейсону Робардсу было 60 лет (выглядел он и того старше), а играть ему приходилось персонажа на 8 лет моложе (в сцене с вырываемыми страницами, Дарк останавливается на цифре 52, в книге же называется возраст 54). Резко теряет свой смысл сцена, где персонаж Джонатана Прайса заявляет Хэллоуэю: «Ты старик, потому что у тебя сердце старика!» – Чарльз стар не столько телом, сколько душой. Робардс выглядит в фильме именно дряхлым стариком (сказалось длительное злоупотребление алкоголем), что убивает на корню авторскую задумку.

Остальные актеры в фильме тоже не радуют. Хороших детей-актеров вообще очень мало, и оба главных героя, а также злобный мистер Кугер (который молодеет для воплощения в жизнь жутких планов карнавала), к их числу не относятся. Все попытки придать инфернальности образу Кугера разбиваются об абсолютно невыразительное лицо ребенка, которое не поменяло выражения за весь фильм. Уилл и Джим тоже играют достаточно средне и своих персонажей не «проживают», а «изображают». То же можно сказать и про актеров второго плана.

Единственный исполнитель, к которому нет претензий, это Джонатан Прайс, на тот момент еще довольно молодой и не слишком известный широкому зрителю. По нему не скажешь, что он в полном восторге от своего персонажа, но роль он отыгрывает с максимальным профессионализмом, превращая довольно карикатурного злодея в действительно жутковатого господина в шикарном костюме. Лучшая сцена фильма – его допрос Чарльза Хэллоуэя, где он предлагает повернуть вспять возраст библиотекаря, постоянно поднимая планку. Прайс одновременно угрожает и соблазняет, каждая цифра выкрикивается с энтузиазмом аукциониста, плюсы каждого возраста смакуются с интонациями сомелье, рассуждающего о сортах вина.

Но главная проблема фильма – это закулисная борьба. Начало производства «Что-то страшное грядет» было счастливым: Брэдбери мечтал увидеть экранизацию своей книги, а Джек Клейтон мечтал снять по ней фильм. Если бы фильм вышел в 70-х (когда студией «Парамаунт» была предпринята первая попытка приступить к съемкам), его судьба могла сложится иначе. Фильм 1983 года был снят на деньги «Диснея», а house of mouse уже в те времена обожал совать свой нос в процесс съемок и указывать творцам, как им нужно работать. Но начались проблемы еще раньше: Джек Клейтон разругался с Рэем Брэдбери, отказавшись следовать сценарию автора, и выписал из Англии своего компаньона по фильму «Невинные» Джона Мортимера. После этого возникли проблемы со студией. «Дисней» объявил, что фильм не годится для «семейной аудитории» и, добавив к бюджету, по разным данным, от 3 до 5 миллионов, потребовал переснять часть сцен. Закончилось это тем, что Клейтон и Мортимер, а также монтажер и оригинальный композитор, были отстранены от работы над фильмом, а пересъемками занялась совсем другая команда. Новая версия провалилась на тестовых просмотрах, и «Диснею» пришлось в очередной раз вносить изменения, в третий раз пересняв финал и добавив закадровый голос, текст для которого написал-таки сам Брэдбери.

Как итог – начиная где-то с 45 минуты фильм хоть и следует основной сюжетной канве романа, но при этом проскакивает некоторые значимые события «галопом по Европам». Во многом причиной тому стал минимальный хронометраж – еще одна диснеевская установка, призванная сделать фильм более динамичным. Особенно обидно за сцены с ведьмой, которых в тексте было больше (и они были страшнее).

Зато нельзя не отметить мастерский выбор локаций и декорации. Особенно это касается идиллического Гринтауна (чудесные осенние леса и поля снимались в городах Уотревилль и Морристаун в штате Вермонт, а сам город был выстроен на задворках диснеевской студии в Лос-Анджелесе) и «дьявольского карнавала Кугера и Дарка» со всем аттракционами и поездом. Брэдбери был в таком восторге от декораций родного города, что испытывал неподдельное чувство печали, когда их разбирали (потом он опишет эти ощущения в романе «Кладбище для безумцев»). Дома, которые зрители видят на экране, были построены полностью и в натуральную величину, со всеми внутренними комнатами, что очень нетипично для Голливуда (обычно фасады снимаются отдельно, а потом на соседней площадке строятся «внутренности» зданий). То же самое относится к полностью функциональной Мэйн-стрит, с баром, цирюльней, библиотекой, церковью и табачной лавкой. Скорее всего, на это ушла большая часть бюджета, поэтому всевозможные молнии, оптические иллюзии, торнадо и зеленые туманы вышли не столь убедительными.

Как итог, дать фильму объективную оценку достаточно сложно. Недостатки в нем имеются, и достаточно заметные, так что, чтобы не портить удовольствие от просмотра, стоит постараться не акцентировать на них внимание. Писательский стиль Брэдбери можно охарактеризовать как «словесный импрессионизм». Даже самые «жанровые» произведения Рэя написаны таким образом, что мы воспринимаем их через призму чувств персонажей. «Что-то страшное грядет», «Вино из одуванчиков», его детективная трилогия – вещи, по сути, неэкранизируемые именно из-за эмоционально-чувственной связи между читателем и автором посредством книги. «Что-то страшное грядет» стоит отметить уже за то, что оно имело шанс стать исключением из этого правила, но напряженный период производства, напоминающий басню «Квартет», где каждая сторона тянула одеяло на себя, не мог не сказаться на итоговом результате. Вернее, даже не так – мы могли получить сразу два гениальных фильма, авторский вариант Брэдбери или авторский вариант Клейтона. А остались с продюсерским вариантом «Диснея», который «купировал» авторское видение, прикрыв дыры спецэффектами. Впрочем, для того, чтобы получить премию «Сатурн» за лучший сценарий и лучший фильм в жанре фэнтези, хватило и этого.

Поддержите DARKER!

Это важно! Нам нужна ваша помощь. Станьте спонсором DARKER и получите эксклюзивный ранний доступ к материалам из новых номеров и не только!

Источник

фильм «Что-то страшное грядет»

Что-то страшное грядет

Something Wicked This Way Comes

«What would you give a man who could make your deepest dreams come true?»

фэнтези, ужасы, триллер

режиссёр: Джек Клейтон

сценарий: Рэй Брэдбери

в ролях: Jason Robards /Джейсон Робардс/, Jonathan Pryce /Джонатан Прайс/, Diane Ladd /Дайан Лэдд/, Royal Dano /Ройал Дано/, Vidal Peterson /Видал Петерсон/, Shawn Carson /Шоун Карсон/

мировая премьера: 29 апреля 1983 г.

В небольшом городке два мальчика, Уилл и Джим, сталкиваются со зловещим карнавалом, чей владелец, Мистер Тьма, искушает горожан, обещая им выполнять желания их детства. Смогут ли два мальчика пережить то, что им предложил сам дьявол? Желания исполнятся, но таким образом, как только великий Повелитель тьмы может их исполнить.

Номинации на премии:

Источник

Подборка фильмов по книгам Рэя Брэдбери по случаю 100-летия писателя

Рэймонд «Рэй» Дуглас Брэдбери — американский писатель, наиболее известный по антиутопии «451 градус по Фаренгейту», циклу рассказов «Марсианские хроники» и частично автобиографической повести «Вино из одуванчиков». Скончался 5 июня 2012 года, ему было 92 года.

По его произведениям были созданы множества разных киноадаптаций, как в США, так и в нашей стране. Вот о некоторых из них мы и поговорим.

В 1953 году вышла одна из первых полнометражных экранизаций по мотивам произведений Брэдбери.

Мне хотелось представить пришельцев как созданий, не представляющих угрозы, что было бы весьма необычно. Единственной подобной картиной на тот момент был фильм «День, когда Земля остановилась», вышедший двумя годами ранее. Оба этих фильма отличались от остальных тем, что представляли пришельцев как существ, понимающих человечество. Студия выбрала верный вариант, и я продолжил свой труд

Этот фильм также был снят в 1953 году. Фильм снят по мотивам рассказа «Туманный горн», опубликованном несколькими годами ранее в газете «The Saturday Evening Post».

Уже при создании сценария Брэдбери и Хьюстон много спорили, а Брэдбери заявил, что никогда не был в состоянии одолеть роман Мелвилла до конца. Отношения режиссёра и сценариста нашли отражение в романе Брэдбери «Зелёные тени, Белый Кит» (англ. Green Shadows, White Whale), вышедшем в 1992 году и в рассказе «Банши», написанном в 1984 (впоследствии включен автором в роман).

Кинопресса неоднозначно отнеслась к фильму после его выхода. Мартин Скорсезе называл его недооценённым, чётко повлиявшим на его собственные работы. Автор романа Рэй Брэдбери экранизацией был доволен, но посчитал её ключевой ошибкой утверждение на двойную роль Джули Кристи.

Трюффо так загорелся идеей снять экранизацию романа, что начал писать сценарий, еще толком не освоив английский язык. Позже он признавался, что диалоги на английском казались ему очень корявыми, и больше предпочитал версию, дублированную на французский.

Молодой человек встречает на берегу реки странного мужчину, тело которого сплошь покрыто татуировками. Как оказывается, эти татуировки связаны с необычными и даже пугающими историями.

В 1999 году на Марс прибывают первые астронавты с Земли, но оказываются убиты марсианином, приревновавшим к астронавтам свою жену, увидевшую землян во сне. Члены следующей экспедиции погибают из-за того, что попадают под гипноз марсиан, думая, что приземлились в идеализированном городке своего детства, населённом уже умершими любимыми родственниками и друзьями. Участники третьей экспедиции узнают, что на этот раз погибли марсиане, полностью побеждённые случайно попавшим к ним с Земли вирусом ветряной оспы. Марс заселяется колонизаторами с Земли, приносящими на новую планету старые проблемы человечества.

Брэдбери назвал сериал скучным.

После смерти матери семье, в которой растут трое детей, помощь приходит странным и причудливым образом. Как-то пролетающий над ними вертолет сбрасывает три странных предмета. На предметах написаны имена детей – Агата, Том и Тимоти. Когда эти предметы объединяют, то поступает специальный запрос на специальную фабрику по производству электрических бабушек. Семья выезжает на эту странную фабрику, и через некоторое время получают посылку в виде саркофага с электрической бабушкой внутри. В оснащении андроида есть все необходимое, чтобы полнофункционально заменить родителей…

Смогут ли два мальчика пережить то, что им предложил сам дьявол? Желания исполнятся, но таким образом, как только великий Повелитель тьмы может их исполнить.

Сериал состоит из 6 сезонов, 65 серий.

Ребята, выяснив причину болезни девочки Агаты — у всех детей есть бабушки, а у нее нет, — покупают ей Электронную бабушку, которая придумывает интересные игры и летает с детьми на Луну.

Дети получают от родителей в подарок электронную игру. С помощью огромных телеэкранов Питер и Вэнди днями пропадают в южно-африканской степи и с восторгом наблюдают за тем, как львы пожирают антилоп. А между тем вне дома происходят странные события: в городе растет атмосфера неприязни, появляются призраки умерших и воспоминания их близких, материализуясь, лишают покоя горожан…

Экранизация произведения Рэя Бредбери «Марсианские хроники». Члены экипажа космической экспедиции погибли при загадочных обстоятельствах. На Землю вернулся только капитан.

В отчете он обосновал запрет на дальнейшее исследование этой планеты. Через 15 лет инспектор, занимавшийся этим делом, узнал, что цивилизация на планете, где была экспедиция, погибла, потому что члены экспедиции нарушили карантинный режим…

Лето. Жара. Сад, полный одуванчиков. Их собирают и делают из них отличное вино… Гениальный изобретатель создает машину счастья… Бывалый полковник своими рассказами переносит мальчишек в неведомый им мир или он сам перемещается на машине времени своей памяти.

Фильм одесского режиссера Игоря Апасяна по повести Рэя Брэдбери «Вино из одуванчиков» снимался на протяжении семи лет. За это время не стало государства, в котором начинались съемки фильма, съемочной группе пришлось столкнуться с серьезными финансовыми проблемами, не дождался окончания работы над фильмом, умерший в 1994 году Иннокентий Смоктуновский.

Пятеро неудачников, которым нечего терять, кроме пустых кошельков, объединяют свои скудные капиталы, чтобы купить великолепный белоснежный костюм. Новоиспеченные стиляги договорились, что каждый из них будет носить это чудо кройки и шитья всего один час.

Но за этот час с ними происходит столько невероятны, забавных и просто волшебных событий, сколько даже не снилось друзьям за всю жизнь…

В недалеком будущем, путешествия во времени станут удивительной, непредсказуемой реальностью. За деньги, богатые путешественники могут пробудить свои дремлющие инстинкты охотников, заказывая доисторические сафари, чтобы охотиться на настоящих живых динозавров.

Есть только три важных правила, которые нельзя нарушать: не менять ничего в прошлом; не оставлять ничего там; и самое важное — ничего не брать с собой назад. Малейшее изменение могло бы привести к глобальному изменению эволюции способами, которые даже трудно представить.

Эра человечества близится к закату. Ученые земли ищут способы продления жизни. В результате опасных экспериментов один из ученых заболевает и превращается в куколку. И именно это существо в зеленом коконе могло стать прототипом нового человека – гомо супериуса…

В некоем тоталитарном обществе история переписывается, книги безжалостно сжигаются, их чтение преследуется по закону, чтобы граждане не думали и были счастливы. Во время очередного рейда по наводке информаторши Клариссы «пожарные» находят невероятно большую библиотеку, и служащий Гай Монтэг из любопытства оставляет одну книгу себе. Немного почитав и подружившись с Клариссой, парень начинает сомневаться в правильности своей жизни.

Рэй Брэдбери, по одноимённому роману (1953) которого снят фильм, однажды спросил знакомого пожарного, при какой температуре загорается бумага, и услышал в ответ: «451 градус по Фаренгейту». Фраза писателю так понравилась, что он вынес её в название романа, хотя на самом деле бумага при такой температуре не воспламеняется.

Источник

Что то страшное грядет 1983

Рэй Дуглас Брэдбери

Что-то страшное грядёт

С благодарностью ДЖЕНЕТ ДЖОНСОН,

которая учила меня, как писать рассказы,

и СНОУ ЛОНГЛИ ХАУШУ,

который учил меня поэзии в средней школе в Лос-Анджелесе давным-давно,

а также ДЖЕКУ ГАССУ,

который помогал мне писать этот роман не так давно

Человеком владеет любовь, а любит он то, что уходит.

Потому что они не заснут, если не сделают зла; пропадает сон у них, если они не доведут кого до падения; ибо они едят хлеб беззакония и пьют вино хищения.

Мне неизвестно толком, чем все это кончится, но что бы там ни было, я иду навстречу концу смеясь.

Начнем с того, что стоял октябрь, неповторимый месяц для мальчишек. Конечно, все месяцы неповторимы. Но бывают получше, бывают похуже, как говорят пираты. Возьмем сентябрь — плохой месяц, начало учебного года. А теперь август — хороший месяц, учебный год еще не начался. Июль, нет сомнения, просто отличный месяц, школа где-то за горизонтом. Июнь — тут уж всякому ясно, июнь лучше всех: двери школы распахиваются настежь, и до сентября не меньше миллиона лет.

Вернемся, однако, к октябрю. Уже месяц, как начался учебный год, и вы трусите не спеша, не чувствуя тугих вожжей. Есть время подумать о том, каким мусором вы украсите крыльцо старика Прикетта, или о косматом костюме, который наденете в последний вечер месяца по случаю праздника Христианского союза молодых людей. А ближе к двадцатому числу, когда отовсюду тянет запахом дыма, когда небо в сумерках оранжевое и пепельно-серое, вам начинает казаться, что уже никогда не наступит Хэлоуин — Канун Дня Всех святых — и вы не увидите летящих помельев, и не услышите мягкого хлопанья простыней на каждом углу.

Но в один странный, бурный, мрачный, нескончаемый год Хэлоуин наступил рано.

В том году Хэлоуин наступил 24 октября в три часа пополуночи.

В это время Джеймсу Найтшейду, проживающему на Оук-стрит, 97, было тринадцать лет одиннадцать месяцев и двадцать три дня. Его соседу, Вильяму Хэлоуэю, было тринадцать лет одиннадцать месяцев и двадцать четыре дня. Близился четырнадцатый день рождения обоих; до него было буквально рукой подать.

Именно в эту октябрьскую неделю они вдруг повзрослели и потом уже никогда не были такими юными…

Продавец громоотводов прибыл перед самым началом грозы. В поздний октябрьский пасмурный день он шел по улицам Грин-Тауна, штат Иллинойс, опасливо оглядываясь назад через плечо. Где-то совсем недалеко чеканили землю могучие молнии. Где-то громогласно заявляла о себе гроза, подобная огромному зверю с устрашающими клыками.

Так и шел продавец, бренча и звякая большой кожаной сумкой, в которой лежали куски скобяной мозаики, лежали незримые, но внятные всякому, кто у своих дверей слышал его призывы. Шел, покуда не остановился перед газоном совсем необычного вида.

Нет, с травой все было в порядке. Но — продавец поднял взгляд — наверху пологого откоса примостились двое мальчишек. Схожие между собой ростом и сложением, они вырезали деревянные свистульки, толкуя о былом и о будущем, вполне довольные тем, что за лето на каждом движущемся предмете в Грин-Тауне отпечатались их пальцы, а с начала учебного года их пятками помечены все тропы отсюда до реки и оттуда до озера.

— Привет, парни! — крикнул человек в одежде цвета грозового облака. — Родители дома?

Мальчишки отрицательно мотнули головами.

— А у самих деньги есть?

Мальчишки отрицательно мотнули головами.

Продавец громоотводов сделал несколько шагов, остановился, и плечи его поникли, словно он вдруг ощутил на затылке взгляд окон соседних домов или холодного неба. Он медленно повернулся, принюхиваясь к воздуху. Осенний ветер теребил ветви голых деревьев. Солнечный луч, пробившись сквозь щелочку в облаках, позолотил уцелевшие листья на дубе. Но солнце скрылось, золото было прожито, небо нахмурилось, продавец стряхнул с себя чары и двинулся вверх по откосу.

— Мальчик, — сказал он, — как тебя зовут?

И первый мальчик, светлый блондин, зажмурил один глаз, наклонил голову набок и устремил на продавца громоотводов взгляд другого глаза — ясного, яркого и чистого, как капля летнего дождя.

— Вилл, — ответил он. — Вильям Хэлоуэй.

Вестник грозы повернул голову.

Второй мальчик даже не пошевельнулся; лежа ничком на осенней траве, он размышлял, стоит ли назваться. Его густые, непокорные каштановые волосы блестели на свету, точно вощеные. Глаза цвета зеленоватого горного хрусталя были обращены куда-то в глубины собственного я. Наконец он небрежно сунул в рот сухую травинку.

— Джим Найтшейд, — сообщил второй мальчик.

Продавец громоотводов кивнул так, словно ему это наперед

— Найтшейд. Необычная фамилия.

— И самая подходящая, — заметил Вилл Хэлоуэй. — Я родился тридцатого октября, когда до двенадцати ночи оставалась одна минута. Джим родился в двенадцать часов одна минута, стало быть, тридцать первого октября.

— Хэлоуин, — добавил Джим.

И в том, как это было ими сказано, содержалась вся повесть о жизни двух мальчуганов, гордящихся своими родительницами, двумя соседками, которые вместе поспешили в родильный дом и с промежутком в секунды произвели на свет сыновей — одна светлого, другая темного. У мальчиков повелось вместе отмечать день рождения. Каждый год Вилл в двенадцать без одной минуты зажигал свечки на торте. В первом часу, едва начинался последний день месяца, Джим задувал их.

Вот что взволнованно поведал Вилл. Вот что молча подтвердил Джим. Вот что услышал подгоняемый грозой и нерешительно стоящий на газоне продавец громоотводов, переводя взгляд с одного лица на другое.

— Хэлоуин. Найтшейд. Нет денег, говорите?

Продавец, жертва собственной добросовестности, порылся в своей кожаной сумке и выхватил из нее железную штуковину.

Продавец бросил им громоотвод. Джим не пошевельнулся. Но Вилл поймал стержень и ахнул.

— Ух ты, какой тяжелый! И странный на вид. Никогда еще не видел такого громоотвода! Погляди, Джим!

И Джим наконец потянулся, словно кошка, и повернул голову. Его зеленоватые глаза сперва расширились, потом сузились.

Верхушка громоотвода была выкована в виде полумесяца-полукреста. Вдоль стержня припаяны какие-то висюльки и завитушки. Сам стержень был испещрен гравировкой, знаками диковинных наречий, словами, об которые можно сломать язык, вывихнуть челюсть, цифрами и числами непостижимой величины, пиктограммами в виде насекомых тварей — сплошные щетинки, усики и жвалы.

— Этот вот египетский. — Джим носом указал на припаянного к стержню жука. — Скарабей.

— А вон то — финикийские каракули.

— Для чего? — спросил Джим.

— Для чего? — повторил за ним продавец. — Зачем понадобились египетские, арабские, эфиопские, индейские письмена? А ты скажи мне, на каком языке изъясняется ветер? Какой национальности гроза? Где родина дождя? Какого цвета молния? Куда уходит гром, когда замирает? Вы должны владеть всеми наречиями, парни, во всех оттенках и разновидностях, чтобы, когда понадобится, усмирить огни святого Эльма и шары голубого огня, что рыскают по земле точно шипящие кошки. Во всем мире только мои громоотводы слышат, осязают, узнают и шугают любую грозу, откуда бы она ни явилась. Нет такого чужеродного громового раската, который не мог бы утихомирить этот стержень!

Источник