что такое служение богу

«Человеческий фактор»

Страна содрогнулась недавно, узнав о происшествии с «Булгарией». Посреди слез, и грусти, и недоумения, и вопросов «за что?» властно в очередной раз прозвучало: «человеческий фактор». За этой емкой формулировкой – и расхлябанность, и безответственность, и стремление к прибыли любой ценой, и кажущееся вечным русское «и так сойдет». Но вот не «сходит». В этот раз не «сошло», и сто раз еще не «сойдет», если выводы сделаны не будут. В технический век ошибиться легче, а плоды мелких ошибок непоправимее.

И вспомнилось слово Николая Сербского, сказанное в ответ на вопрошание молодого машиниста паровоза. Тот пишет святителю, что работа ему кажется нудной, рутинной, далекой от романтики и творчества, далекой от служения Богу. А святитель отвечает, что юноша этот подобен Моисею.

Ты, говорит святой Николай, представь, сколько людей ежедневно вручают тебе свои жизни, даже не видя тебя в лицо! Ты везешь их, ты напряжен. Ты бодрствуешь. А они спят безмятежно или болтают в купе, уверенные в твоей надежности.

Подумай, сколько людей садится в вагоны, доверяя тебе, веря в то, что ты знаешь свое дело, что ты не пьян, не расхлябан, но собран, умен и компетентен!

Они сядут и выйдут, даже не поблагодарив тебя, но ты ведь должен знать, что они были в твоей власти и ты сделал свою работу честно и правильно. Велик твой труд, велика и награда тебе. Только помни Бога и делай свое дело как дело Божие. Оно же есть и дело служения людям.

Не дословно я цитирую святителя, но лишь в общих чертах передаю ход мысли в его ответном письме.

Вот вам и косвенный ответ на вопрос: а нужен ли священник в учебном заведении?

Нужен, поскольку должен же кто-то сказать эти слова будущему капитану, будущему машинисту, будущему водителю автобуса. Если не скажет их священник, пусть скажет другой человек, но слова эти должны прозвучать.

Есть профессии, требующие невозможного, а именно – любви. Любить должен учитель, врач и священник. Если эти трое не любят, то они не лечат, не учат и не священствуют. Профессиональные навыки нужны им не более чем лопата – землекопу. Всему остальному учит любовь и ее дети: сострадание, внимание, жертвенность. Но, оказывается, не только эти трое – учитель, врач, священник – нуждаются в любви как в факторе успешной деятельности. Пилот пассажирского самолета точно так же нуждается в чувстве ответственности, в строгости к себе и переживании за судьбу пассажиров, а значит – нуждается в деятельной любви, как и представители священных профессий.

Профессия – это способ служения Богу и ближним. Если ты врач и утром у тебя операция, то не замаливайся на ночь. Выспись и проснись отдохнувшим. Твое молитвенное служение – лишь малый процент твоей деятельности. Главное твое служение – у операционного стола. Там священнодействуй. Если же не выспавшимся встанешь у разъятого тела больного человека, и совершишь врачебную ошибку, и убьешь своей рукой того, кто доверил тебе свою жизнь, то вряд ли когда-нибудь отмолишь свою глупость и преступное непонимание того, что главное, а что вторичное.

Я слышал однажды о водителе троллейбуса, которому горе-духовник назначил тяжелую епитимью. И бедняга, вынужденный вставать в полпятого каждый день, подолгу клал поклоны, читал каноны и кафизмы, пока однажды, уставший и невыспавшийся, не разбил троллейбус. Духовник виноват. Его тупая и жестокая бесчувственность к жизни простого человека рождена из уверенности в том, что служение Богу – это молитвенное служение и только оно. Точка. А ведь это не так.

Служить Богу – не значит надеть священные одежды и умиленно возглашать припевы акафиста. Служить Богу – значит перед лицом Божиим честно и правильно делать свое ежедневное дело, на которое ты поставлен Промыслом. Повар на кухне ресторана тоже служит Богу, если шепчет: «Иисусе, Сыне Божий, помилуй нас», – нарезая лук, потроша рыбу, смешивая соус. Если повар этот рукой или глазами крестит пищу, которую сейчас унесет запыхавшийся официант, если повар желает здоровья тем, кто будет вкушать его стряпню, то неужели он не служит Богу и людям прямо здесь – в чаду и духоте варочного цеха? Он служит Богу! Я в этом не сомневаюсь.

У преподобного Феодосия Печерского за столом любил бывать киевский князь. И вкусно было этому человеку, «одетому в порфиру и виссон», есть за столом преподобного моченые яблоки и пареную репу. Хотя дома ждали его изысканные яства, пища от стола игумена была слаще. О секрете этом спрашивал он Феодосия. И отвечал ему святой муж, что секрет вкуса монастырской пищи в том, что не ругаются братия, готовящие трапезу, но молчат и в уме молятся. И не воруют ничего, и благословение берут на всякое начало дела. Оттого и пища выходит хоть и простая, но вкусная. Да ведь это откровение! Это не просто лубочная картинка из прошлого. Это практический совет к поведению в настоящем. И если позовут священника в кулинарное училище, то невозможно придумать лучшей темы для проповеди, чем этот эпизод Печерского патерика, переведенный на современный язык и истолкованный молодежной учащейся аудитории.

Надо служить Богу! Стоит сказать эти слова, как в голове нашего современника либо возникает шумная рябь, подобная телевизионным помехам, либо всплывает картинка ухода из мира с котомкой за плечами и непрестанной молитвой на устах.

Но давайте взглянем на проблему иначе. Давайте внесем служение Богу в гущу повседневной жизни. Для этого потрудимся освятить Богом внутреннее пространство души, как написано: «Положи меня, как печать, на сердце твое, как перстень, на руку твою». Привяжемся к Господу памятью любящего сердца. А затем пойдем на свою ежедневную работу и Господа поведем туда с собой. Он не сможет не пойти, если мы действительно сильно с Ним связаны. И Он войдет через нас в офисы и учреждения, в классы и аудитории, в салоны самолетов и больничные палаты.

Зачем отдавать этот прекрасный мир врагу? Зачем Маммона с Бахусом и Венерой должны командовать всеми и всюду, а Христу должно оставаться одно воскресенье в неделю?

Все великое имеет свойство казаться простым и банальным. Простыми до наивности кажутся многие притчи Соломона. Простыми кажутся слова праведного Иоанна Кронштадтского в его дневнике. Но всякий раз из-под покрова этой внешней простоты готовы вырваться лучи Фаворского света. Поэтому не убоимся обвинений в банальности или наивности. И если придет к нам человек, говоря: «Я портной. Что мне делать, чтобы угодить Господу?», ответим ему: «Помни Христа ежечасно и, если шьешь костюм, шей его так, как если бы Сам Христос его носил».

«А я сантехник». – «Что ж! Ты входишь в жилища, чтобы оказать людям помощь. Помни Христа ежечасно и старайся видеть Его в тех, в чьих квартирах работаешь».

Не подобным ли образом отвечал Креститель Иоанн воинам, мытарям и блудницам, приноравливая ответ к образу жизни вопрошавших?

Так рассуждая, мы не оставим без внимания никого, в том числе и несытых директоров турфирм, и капитанов неисправных пассажирских судов, и капитанов исправных судов, проходящих мимо тонущих людей.

Сколько раз еще говорить о том, что человек без Бога – это помесь скотины и демона? Какие еще доказательства подшивать к этому убийственному тезису, когда сама жизнь уже не картинно бросает, но презрительно плюет нам в лицо доказательствами на каждом шагу?

Или мы служим Богу, не сходя с рабочего места, или я не знаю, о чем можно говорить дальше. Кстати, если память Божия укоренится в сердцах сограждан прочнее привычного, то и в аэропортах, и в речных портах, и на железнодорожных вокзалах появятся наконец небольшие храмы и часовни, чтобы вверяющий себя стихиям человек мог горячо и кратко помолиться Богу, прежде чем ступить на борт судна, неважно – морского или воздушного.

Источник

Служение Богу и людям – качество небесного гражданства.

Вы появились на земле, чтобы внести свой вклад в историю.

«Я прославил Тебя на земле, совершил дело, которое Ты поручил Мне исполнить» Ин. 17:4

Вы были сотворены не только для того, чтобы быть потребителем — есть, дышать и занимать место. Бог сотворил вас для того, что­бы ваше существование оставило на земле свой след. Хотя многие бестселлеры настойчиво советуют нам «извлечь» из нынешней жизни как можно больше, Бог предназначил нас не для этого. Мы при­званы не только брать что-то от жизни, но и вносить в неё свой вклад. Бог хочет, чтобы мы отдавали другим что-то из того, что получили сами. Это Его четвёртая цель для нашей жизни и называется она «служением». Библия подробно рассказывает нам, что это такое.

Мы сотворены, чтобы служить Богу. В Библии говорится, что Бог «создал нас… для добрых, дел, которые Он нам изначально предначертал совершить» (Еф. 2:1 Об [РВ]). Эти добрые дела и есть ваше служение. Всякий раз, когда вы кому-нибудь служите, вы тем самым служите Богу (Кол. 3:23-24, Мф. 25:34-45, Еф. 6:7), исполняя один из аспектов своего предназначения. На самом деле, вы сами можете увидеть, что Бог тщательно и продуманно сформировал вас ради этого. То, что Бог сказал Иеремии, относится и к вам: «Я знал тебя прежде, чем дал тебе облик во чреве, освятил тебя прежде, чем вышел ты из утробы» (Иер. 1:5 [РБО]). Вас поместили на эту планету для исполнения особого задания.

Мы спасены для того, чтобы служить Богу. В Библии сказа­но: «Он спас нас и призвал Своим святым призывом не по нашим делам, но в силу Своего замысла и по Своей великой доброте» (2 Тим. 1:9 [РВ]). Бог искупил нас для того, чтобы мы могли откликнуться на Его «святой призыв». Мы спасены не благодаря своим де­лам, но для того, чтобы исполнять порученное нам дело. В Божьем Царстве у нас есть своё место, своя цель, своя роль и своё задание. Всё это придаёт нашей жизни значимость и ценность.

Чтобы приобрести для нас спасение, Христу пришлось расплатиться Своей жизнью. Библия напоминает нам: «Вы куплены дорогою ценою. Посему прославляйте Бога и в телах ваших и в душах ваших» (1 Кор. 6:20). Мы служим Богу не из страха или чувства вины, или даже чувства долга; нами движет радость и глубокая благодарность за то, что Он для нас сделал. Мы обязаны Ему своей жизнью. Благодаря Его спасению мы получили прощение за прошлые грехи и твёрдую уверенность в будущем. В свете этих удивительных даров Павел призывает нас: «Умоляю вас, братия, милосердием Божиим, представьте тела ваши в жертву живую, святую, благоугодную Богу, для разумного служения вашего» (Рим. 12:1).

Апостол Иоанн учил, что мы доказываем подлинность своего спасения, когда с любовью служим другим людям: «Мы знаем, что мы перешли из смерти в жизнь, потому что любим братьев» (1 Ин. 3:14). Если во мне нет любви к людям и желания им служить, если я пекусь только о своих нуждах, тогда мне следует заду­маться, действительно ли Христос живёт в моей жизни. Спасённое сердце отличается горячим желанием служить другим людям.

Надо заметить, что в современных хрис­тианских кругах термин «служение» часто понимается не совсем вер­но. Для большинства людей он связан исключительно с рукоположен­ными пасторами и профессиональными священниками, но Бог говорит, что служителем является каждый член Его семьи, В Библии слова «служитель» и «служение» неразрывно связаны со словом «служить» в его обычном, повседневном значении. Если вы христианин — значит, вы служитель, а если вы служитель — значит, вы служите, то есть ре­ально и практически помогаете другим людям.

Когда Иисус исцелил заболевшую тёщу Петра, она тут же «встала и служила им» (Мф. 8:15), радуясь вновь обретённому здоровью. К это­му призваны и мы с вами. Бог исцеляет нас, чтобы мы помогали другим. Мы при­нимаем благословения, чтобы благослов­лять других. Мы спасены для того, чтобы служить, а не для того, чтобы сидеть сло­жа руки в ожидании Небесного Царства.

Задумывались ли вы когда-нибудь, почему Бог не забирает нас к Себе на Небе­са сразу, как только мы принимаем Его благодать? Почему Он оставляет нас жить в греховном мире? Он оставляет нас здесь,

чтобы мы исполняли то, для чего Он нас предназначил. Когда мы обретаем спасение, Бог начинает действовать через нас ради осуществления Своих замыслов. Бог приготовил нам служение в Своей церкви и миссию, которую мы призваны исполнить в мире.

Мы призваны служить Богу. Быть может, в детстве вам казалось, что Бог «призывает» на служение только миссионеров, пасторов, монахинь и других людей, полностью посвятивших свою жизнь церкви. Однако в Библии говорится, что к служению призван каждый христианин (Еф. 4:4-14. Также см. Рим. 1:6-7, 8:28-30, 1 Кор. 1:2, 9, 26; 7:17, Фил. 3:14, 1 Пет. 2:9, 2 Пет. 1:3). Призыв к спасению подразумевает и призыв к служению. Это одно и то же. Где бы и кем бы вы ни работали, вы призваны посвятить всю свою жизнь христианскому служению. «Христиан, не участвующий в служении», — это логическая несообразность.

В Библии сказано, что Бог «спас нас и призвал званием свя­тым, не по делам нашим, но по Своему изволению» (2 Тим. 1:9). Пётр добавляет, что мы — «люди, взятые в удел, дабы возвещать совершенства Призвавшего вас из тьмы в чудный Свой свет» (1 Пет. 2:9). Каждый раз, когда мы помогаем другим людям, используя дары и способности, данные нам Богом, тем самым мы исполняем своё предназначение.

В Писании говорится: «Вы умерли. чтобы принадлежать Другому. и теперь будете приносить плоды Богу» (Рим. 7:4 [РВ]). Ка­кую долю своей жизни вы посвящаете тому, чтобы приносить пользу, служа Богу? В некоторых китайских церквях новообращённых христиан приветствуют такими словами; «Теперь у Иисуса есть ещё одни глаза, чтобы видеть, ещё одни уши, чтобы слышать, ещё одни руки, чтобы помогать людям, и ещё одно сердце, чтобы любить их».

Нам нужно быть частью церковной семьи еще и для того, чтобы исполнять своё призвание и служить другим верующим, оказывая им практическую помощь. В Библии сказано: «Вы — тело Христово, а порознь — члены» (1 Кор. 12:27). Тело Христово отчаянно нуждается в вашем служении. Если не верите — спросите у любой поместной церкви. Каждый из нас призван исполнять в церкви свою роль, и каждая роль по-своему важна. Незначительного служения Богу просто не бывает; важным оказывается абсолютно всё.

В церковной общине тоже не бывает незначительных служений. Некоторые из них видны всем, другие находятся за кулисами, но все до единого ценны и значимы. На поверку небольшие или незаметные служения часто оказываются чуть ли не самыми важными. Самая главная лампочка в моём доме — это не большая люстра в гостиной, а крохотный ночник, который помогает мне не споткнуться в темноте, когда я встаю ночью. Между размерами и значимостью не существует прямой зависимости. Каждое служение важно, потому что все мы зависим друг от друга и нужны друг другу, чтобы как следует исполнять свою роль.

Что происходит, когда один из органов нашего тела вдруг пе­рестаёт функционировать? Мы заболеваем. Страдает всё тело. Представьте себе, что ваша печень вдруг решила жить исключи­тельно для себя: «Всё, я устала! Не хочу больше служить всему телу! Хочу взять год отпуска, чтобы просто ничего не делать, питаться и возрастать. Должна же я хоть раз сама позаботиться о себе. Пусть моим делом займётся кто-нибудь другой!» Что будет тогда? Ваше тело умрёт. Сегодня тысячи церквей умирают из-за того, что наполняющие их христиане не желают служить. Они сидят на задних скамейках, пассивно наблюдая за происходящим, а Тело продолжает страдать.

Нам заповедано служить Богу. Иисус недвусмысленно дал нам это понять: «Кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою; и кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом; так как Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служи­ли, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления мно­гих» (Мф. 20:26-28). Для христиан служение не является чем-то вы­борочным, необязательным — этаким довеском к ежедневному распи­санию, если в нём останется время. Иисус пришёл «послужить» и «отдать», так что эти два глагола должны определять и нашу земную жизнь. Как сказала однаж­ды мать Тереза, «святая жизнь состоит в том, чтобы с улыбкой делать Божье дело».

Иисус учил, что духовная зрелость никогда не является самоцелью. Она нужна для того, чтобы служить! Мы ра­стём для того, чтобы отдавать. Мало узнавать всё больше и боль­ше. Мы должны действовать в соответствии со своими знаниями, чтобы слова не расходились у нас с делами. Знания и впечатления, так и не нашедшие себе выражения и применения, вгоняют нас в депрессию. Учение без служения ведёт к духовному застою. Старое сравнение между Галилейским и Мёртвым морем остаётся всё таким же истинным. Галилейское море полно жизни, потому что оно не только вбирает в себя воду, но и отдаёт её. И напротив, в Мёртвом море нет никакой жизни; из него не вытекает ни одной реки, оно застоялось и фактически погибло.

Нынешним верующим вовсе не нужно, чтобы в их жизни было больше церковных собраний и учений. Они и так знают гораздо боль­ше, чем применяют на практике. Прежде всего, им нужны возможности практического служения, с помощью которых они могли бы Упражнять свои духовные мышцы.

Служение противоречит нашим естественным склонностям. Боль­шую часть времени нам хочется вовсе не служить другим, а чтобы дру­гие служили нам. «Я ищу такую церковь, где можно было бы служить и быть благословением для других», — говорим мы. Однако на самом деле мы ждём, чтобы кто-то служил нам, а не наоборот. Но по мере того, как мы возрастаем во Христе, нашей главной целью и стремлением всё боль­ше должна становиться жизнь служения другим людям. Возросший пос­ледователь Иисуса Христа уже не спрашивает: «Кто сможет восполнить мои нужды?» Он начинает спрашивать: «Чьим нуждам могу послужить я сам?» А вы хоть когда-нибудь задаёте себе такой вопрос?

Подготовка к вечности

В конце земной жизни вы предстанете перед Богом, и Он посмотрит, хорошо ли вы служили другим своей жизнью. В Библии говорится: «Каждый из нас за себя даст отчёт Богу» (Рим. 14:12). Подумайте, что это значит. Однажды Бог сравнит, сколько времени и сил мы потратили на себя, а сколько — на служение другим людям.

В тот день любые оправдания нашего эгоизма окажутся мелкими и пустыми: «Я был слишком занят», «У меня были свои цели», или «Я был поглощён работой, развлечениями, зарабатыванием денег для хорошей пенсии» — чем бы то ни было. На всё это Бог ответит: «Это не то. Я сотворил, спас и призвал тебя и заповедал тебе посвятить жизнь служению. Что тут может быть непонятного?» Библия пре­дупреждает неверующих: «Себялюбцам, непослушным истине, а послушным злу, [Он воздаст] гнев и ярость» (Рим. 2:8 [РВ]). А для христиан себялюбие будет означать потерю вечной награды.

Мы живём полной жизнью лишь тогда, когда помогаем другим. Иисус сказал: «Кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет её, а кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет её» (Мк. 8:35. См. также Мф. 10:39, 16:25, Лк. 9:24, 17:33). Эта ис­тина так важна, что в Евангелиях она повторяется пять раз. Без слу­жения человек не живёт, а просто существует, потому что жизнь предназначена для служения. Бог хочет, чтобы мы научились беско­рыстно и щедро любить других людей и служить им.

Служение и значимость

Вы непременно посвятите чему-нибудь свою жизнь. Только вот чему — работе, спорту, любимому увлечению, поискам славы, накоп­лению богатства? Ни одна из этих целей не обладает непреходящей значимостью. Путём к подлинной значимости является служение. Именно благодаря ему, мы открываем для себя смысл своей жизни. В Библии сказано: «Каждый из нас на­ходит своё место и познаёт своё зна­чение, будучи частью Христова Тела» (Рим. 12:5 [«The Message»]). По мере того, как мы вместе служим в составе Божьей семьи, наша жизнь приобретает вечную значимость.

Бог хочет, чтобы каждый из нас внёс что-то своё в историю человечества. Он хочет действовать через нас. В жизни важна не продолжительность, а продуктивность; не сколько мы прожили, а как,

День 29: Принимая порученное дело.

Продолжение: начало в номерах с 31.03.2016, см. в категории Вертикальный контекст, Духовное рядом.

«Целеустремленная жизнь»: Перевод: Лукманова О. Редактор: Борчевская А., Издательство: Агапе, 2014 г.

Источник

Служить людям, а угождать – Богу

Беседа о человекоугодии и лести

Что такое человекоугодие, и чем оно отличается от христианского служения другому человеку? Как эта страсть действует в нас, когда мы совершаем те или иные поступки? Всегда ли похвала другого – это лесть?

Хорошие дела и плохие мотивы

Каждый из нас знает из Евангелия, каким должен быть наш образ действий по отношению к окружающим людям. Мы можем в каких-то случаях не понимать, чего именно хочет, чего ожидает от нас ближний, но мы имеем заповедь поступать с другими так, как мы бы хотели, чтобы они поступали с нами. А каждый из нас прекрасно сознает, чего бы он хотел: мы желаем, чтобы нас любили, чтобы нас поддерживали, чтобы нас уважали, чтобы к нам были внимательны, – и притом, чтобы это непременно было не за что-то, а просто так. И очевидно, что мы ко всему этому призываемся в отношении других людей. Это то, что угодно Богу и что однозначно должно присутствовать: нельзя не любить и не уважать кого-то и считать, что тем самым мы воздерживаемся от угождения его страстям и упражняемся в благочестии; нельзя ставить человеку планку, которую он должен преодолеть, чтобы мы перестали быть к нему равнодушными и наше отношение к нему стало богоугодным.

Кроме того, нужно помнить, что человекоугодие – это то, что мы можем увидеть в себе, и только в себе, поскольку это то, что определяется внутренними мотивами человека, ведомыми зачастую только ему и Богу.

Человекоугодие – это то, что мы можем увидеть в себе, и только в себе

Где же начинается человекоугодие? Оно начинается там, где первопричиной поступков человека, как благо воспринимаемых другим, становится не долг христианской любви, а какие-то внешние факторы. Главенствуют среди них два: это страх и выгода. Причем совершенно не обязательно, что из-за боязни другого человека или чего-то, с этим человеком связанного, мы будем совершать поступки ложные, неправильные по своей сути. Это могут быть и объективно хорошие дела, и даже какие-то жертвы с нашей стороны – но не ради Христа, а в угоду нашей гордости, нашему малодушию. Так же и с корыстью: мы можем делать что-то на самом деле нужное и хорошее, но по расчету – и оно не будет иметь пред Богом той цены, какую имеет то, что совершается ради Него.

Но, впрочем, о цене… У нас на приходе как-то возник разговор про так называемый тарелочный сбор во время службы. В нашем храме такой практики нет, но, попадая в какой-то другой, человек порой смущается и признаётся потом: положил деньги только потому, что все клали и скупым не хотелось выглядеть. Так, значит, неугодна Богу эта жертва и не нужно с такими мыслями ничего давать?

Сложный это вопрос. Сложный до того момента только, пока концентрируется человек на себе самом и своих переживаниях и ничего за пределами их не видит. Стоит ему из этого замкнутого круга выйти – и всё становится проще. Я нахожусь в храме, ему нужна помощь? Нужна. У меня есть возможность помочь? Есть – я кладу деньги на поднос, нет – не кладу. Всё. Когда главным становится нужда, которую мы видим, а не наше «я», всё остальное встает на свои места.

Пусть пострадает дело?

В связи с этой темой порой возникает вопрос: как быть, если мы видим, что человек по гордости, по иллюзорному представлению о самом себе творит что-то неразумное? Собрался, к примеру, кто-то из наших близких, ничего в починке вещей не смыслящий, что-нибудь дома отремонтировать: взял молоток, который никогда в жизни в руках не держал, и гвоздь, явно намереваясь вбить его куда-то не туда… И говорит всем: «Отстаньте, я сам». Стоит ли всё же попытаться удержать его? И напротив: если мы будем молча наблюдать за его ошибками, дабы не ссориться с ним, не будет ли это грехом угождения его страстям?

Те прихожане, которые читали авву Дорофея, могут вспомнить в ответ на это его слова: «Пусть пострадает дело, но сохранится мир». Одна наша прихожанка как-то сказала, что, прочитав их, долго не могла внутренне согласиться, а потом – решилась ни в чем не перечить мужу: пусть он пробует в жизни всё, что хочет, к каким бы последствиям то ни приводило. Я понимаю, что в конкретном случае за этим стоит долгий опыт совместной жизни. Но…

Но хотелось бы всё же вернуться к совету аввы Дорофея. Безусловно, всё, что говорили святые подвижники, в части своей универсально, в части же – написано для определенных жизненных условий, даже порой для определенного монастыря. Некоторые иноки, к примеру, заболев, не лечились, и это воспринималось нормально. Порой пустынники, живя в каких-то отдаленных местах, не находили там достаточно еды и просто умирали от голода – и к этому тоже не относились как к чему-то вопиющему: они ведь в пустыню, в конце концов, и приходили с этой целью – чтобы рано или поздно там умереть. Здесь можно вспомнить еще преподобного авву Пимена – эпизод, когда его младший брат привел в их общую келью посетителя. В какой-то момент брат и этот гость стали на глазах святого бить друг друга, а авва Пимен, не вмешиваясь, продолжал свою молитву – по его же собственным словам, положив себе на сердце, будто бы его там нет.

Немало ситуаций, когда лучше пусть пострадает мир с человеком, а не дело

Можем ли мы полагать себе на сердце, что нас тоже где-то нет? Я убежден, что далеко не всегда. И, скажем, если человек день за днем себя очень плохо чувствует, но не хочет идти к врачу, я его постараюсь туда загнать всеми доступными способами – мне, как священнику, за восемнадцать лет служения неоднократно приходилось это делать. И да, во многих случаях я потеряю с ним мир на какое-то время – но это лучше, чем потом я буду осознавать, что теперь человек фактически умирает, а я в нужный момент не настоял на его обследовании. И в более простых, житейских ситуациях тоже есть определенная градация: одно дело, если тот же упомянутый горе-мастер какой-нибудь колченогий табурет еще больше разломает, и другое – если он в электропроводку полез и его вот-вот ударит током. И в одних случаях стоит оставить человека в покое, чтобы свою жизнь не превращать в непрерывный поток замечаний, а в других его можно и, образно говоря, по рукам и ногам связать, и никакого греха в этом не будет.

О лести и комплиментах

К слову, о потоке замечаний… Многие верующие люди гораздо чаще делают замечания, чем говорят другим какие-то приятные слова, и это отчасти связано с тем, что в комплиментах опять-таки видят грех человекоугодия. Действительно ли это так? На самом деле нет, и всё опять-таки зависит от намерения. Если мы говорим человеку о чем-то, что в нем реально есть доброго, то это просто констатация факта, и в ней нет ничего самого по себе греховного – если, конечно, мы не ожидаем, что будем от этого сами лучше выглядеть в его глазах. Но иногда можно сделать человеку комплимент даже в отношении того, что есть в нем в какой-то степени или есть в потенциале. Можно подчеркнуть это хорошее для того, чтобы его укрепить, чтобы его поддержать, чтобы его порадовать, и в этом не будет ни обмана, ни самообмана. Многие святые отцы говорят, что, когда враг борет нас беспечностью, леностью, мы этому должны противопоставить память о возможном осуждении на Страшном суде, о том, насколько много в нас того, что Богу противно. Но в те моменты, когда враг нас борет унынием, когда руки опускаются, нам нужно обязательно убеждать себя в том, что мы окажемся Богу не чужды и что мы спасемся. Ну а истина всегда будет находиться посередине, поскольку спасение, как говорил преподобный Петр Дамаскин, совершается между страхом и надеждой.

Можно подчеркнуть хорошее в человеке, чтобы его укрепить и поддержать

То же самое и по отношению к другим людям. Но нужно, конечно, понимать, что, когда мы в отношении человека подчеркиваем что-то, чего в нем и близко нет, – это обман, и это не только грех человекоугодия, но и грех лести. Такая ложь не может быть продиктована заботой – нам нужно поискать в себе какие-то другие мотивы. И нужно иметь в виду, что нормальный, душевно здоровый человек всегда отшатывается от лести – она не может послужить ему в укрепление, в утешение, потому что ему просто это неприятно. А человеку, который на лесть падок, могут помочь отвергнуть ее две вещи: понимание того, что если тебе льстят – значит, считают тебя не очень далеким человеком, и знание о том, как быстро лесть, если она была принята, рождает в человеке зависимость: стоит поверить раз, поверить два, поверить три – и ты уже будешь очень сильно нуждаться в тех, кто тебе льстит. И такое можно наблюдать в жизни очень часто: человек сначала формирует свое окружение, состоящее из льстецов, а дальше это окружение уже полностью формирует его самого. И кто-то порой до конца жизни остается в этом плену – и не знает своего подлинного «я», не может пробраться к себе настоящему.

Источник