что делают с пленными талибы в афганистане
Публичные казни, запреты для женщин и новая мода: как сейчас живет Афганистан
Боевики движения «Талибан» продолжают вводить новые запреты и жесткие наказания для жителей Афганистана. Все это происходит несмотря на то, что ранее исламисты обещали соблюдать права человека. Теперь женщины не могут выйти из дома без сопровождения и специальной одежды, преступникам за воровство отсекают руки, а парикмахерам запрещено следовать «американской моде».
Подробнее о ситуации в стране прямо сейчас рассказывает OBOZREVATEL.
Женщинам «временно» запретили учиться и работать
В Афганистане женщинам запретили учиться или работать в Кабульском университете, но это якобы не навсегда – «до тех пор, пока не будет создана исламская среда».
«Пока настоящая исламская среда не будет обеспечена для всех, женщинам не будет разрешено поступать в университеты или работать. Ислам прежде всего», – сказал новый ректор вуза Ашраф Гайрат.
Сейчас из-за нехватки преподавателей-женщин ректор, которого назначил «Талибан», работает над планом, чтобы преподаватели-мужчины могли обучать студенток через занавесы в аудиториях. Таким образом для студенток создадут «исламскую среду для получения образования».
Аналогичный запрет ввели и для школьниц. В учебных заведениях также не могут больше работать женщины-учителя.
Кроме того, и.о. мэра Кабула Хамдулла Номани запретил женщинам выходить на работу, «пока ситуация не нормализуется». Из-за этого источник дохода потеряют все женщины, за исключением тех, чьи обязанности не могут выполнять мужчины – к примеру, убирать женские туалеты.
«Женщина не может быть министром – это как если бы ей на шею надели что-то, что она не может нести. Женщинам не обязательно находиться в правительстве, они должны рожать детей», – считает пресс-секретарь талибов Сайед Зекрулла Хашими.
В соцсетях афганцы распространяли видео (внимание, эти кадры могут вас шокировать!) с телами людей в кузове авто, одно из которых висело на лебедке. На его груди якобы была надпись: «Так будут наказывать похитителей».
«Цель этой акции – предупредить всех преступников, чтобы никто больше не решился на такое преступление», – заявил на площади командир талибов, который отказался назвать свое имя.
Руководство группировки решило вернуть публичные казни и ампутации конечностей, которые раньше проводили на спортивном стадионе Кабула. «Отрубание рук совершенно необходимо для безопасности», – заявил мулла Норуддин Тураби.
Когда талибы находились у власти в Афганистане в прошлый раз – в 1996-2001 годах – они практиковали телесные наказания и публичные казни на стадионах. К примеру, обвиненным в воровстве отрубали руку или ногу, а убийцам стреляли в голову родственники их жертв.
Отвечая на вопрос журналистов, Тураби отбросил возмущения против таких наказаний, сказав, что благодаря этому «у них была полная безопасность во всех частях страны».
«Все критиковали нас за наказание на стадионе, но мы ничего не говорили об их законах и наказаниях. Никто не будет указывать нам, какими должны быть наши законы. Мы будем следовать исламу и устанавливать свои законы на основе Корана», – добавил высокопоставленный талиб.
Тотальные запреты касаются не только обычных граждан, но и самих боевиков «Талибана». Руководство группировки запретило своим бойцам носить западную одежду (в частности, белые кроссовки), ездить на слишком большой скорости и делать селфи, особенно во время встречи с высшим командованием.
Талибы запретили мужским барбершопам стричь или брить клиентам бороды. Новое правило власти обосновали требованиями норм ислама.
По словам владельцев и сотрудников парикмахерских, запрет означает фактическое уничтожение их бизнеса. «Это была моя работа в течение 15 лет, не думаю, что смогу продолжить ею заниматься», – заявил один из барберов, пожелавший остаться неназванным по соображениям безопасности.
Барбершопы, пишет BBC, после отстранения талибов от власти в 2001 году пользовались неизменной популярностью, в первую очередь – среди молодежи.
Талибы закрыли министерство по делам женщин
Теперь вместо него будет ведомство морали. В предыдущее правление боевиков это министерство следило за соблюдением строгой системы шариата по средневековому образцу, предусматривающей, в частности, значительные нарушения прав женщин.
Тогда образовали так называемую полицию нравов, которая патрулировала улицы и проверяла, как афганцы соблюдают шариат. Запрещались различные развлечения, например музыка, танцы или игры в шахматы. Мужчин заставляли отращивать бороду, стрижки в западном стиле осуждались. Тех, кто нарушал правила, могли бить, отрезать части тела или даже публично казнить.
«Кто не сбежал, тот прячется» Как афганцы привыкают к новой жизни после победы талибов. Репортаж из Афганистана
Захват власти в Афганистане движением «Талибан» (террористическая организация запрещена в России) вселил страх не только в их идейных противников, но и в простых граждан. В Афганистане у талибов практически не осталось врагов, но новые власти так и не решили, чем занять оставшихся без дела боевиков. Задача эта непростая, потому что за годы вооруженного противостояния единственное, чему научились эти люди, — воевать. Сегодня в Кабуле на каждый район приходится сразу несколько полевых командиров, и каждый из них считает, что именно он главный. При такой концентрации скучающих вооруженных людей контролировать ситуацию становится все сложнее. Тем более, что афганцы еще хорошо помнят, каково жилось при талибах в конце 1990-х. Корреспондент «Ленты.ру» Александра Ковальская проехала от афгано-узбекской границы до Кабула, чтобы выяснить, как живет Афганистан после победы талибов, как простые афганцы приспосабливаются к новой жизни и правда ли, что талибы любят Россию.
Новый мир
Регулярное авиасообщение между Афганистаном и остальным миром так и не возобновилось, несмотря на неоднократные обещания талибов. Зато появилась возможность проехать по пыльным дорогам и своими глазами увидеть, как живет страна, получившая долгожданный мир после десятилетий гражданской войны.
Вопреки стереотипам, мне, единственной женщине и единственной иностранке на переходе Термез — Хайратон, улыбаются и даже помогают поднять багаж на ленту рентгена. Новые хозяева Афганистана непреклонны только в одном — никаких фотографий на пограничном переходе
Седобородый талиб, сидящий у выезда в обнимку с автоматом, машет рукой на прощанье, и наша машина выезжает в государство, которому всего полтора месяца от роду, — Исламский Эмират Афганистан.
Дорога до Мазари-Шарифа, административного центра провинции Балх, напоминает кадры из фантастического фильма: до самого горизонта тянется выжженная солнцем пыльная земля, где изредка попадаются пустые дома и заброшенные военные базы. Машин и людей в этом мире почти нет, только в получасе от города встречаются одинокие фигуры — мужчины, собирающие металлолом, и дети, просящие милостыню.
«А ведь сегодня суббота, это как у вас понедельник», — говорит мой водитель. На вопрос о том, куда все делись, пожимает плечами: «Сбежали. Когда талибы взяли Кабул, люди кинулись к границе и в аэропорт. Много людей, десятки тысяч. Не удивляйтесь, что сейчас так пусто — кто не сбежал, тот прячется, особенно если служил в армии или полиции. Говорят, что талибы за это будут казнить».
Чай, голуби и палец на курке
Мазари-Шариф — город небольшой. В центре знаменитая Голубая мечеть, где, по легенде, похоронен шиитский святой имам Али и где живут сотни белых голубей. Вокруг базар, жилые кварталы и несколько дипломатических представительств, которые сейчас закрыты.
В отделении офиса информации и культуры опять приходится подождать. Причина та же: начальник, который выдает иностранной прессе разрешение на работу, читает намаз. В его пустом кабинете красуется белый флаг «Талибана», а остальная обстановка — стол, книжные шкафы и кожаные диваны — явно перешла по наследству от бывших хозяев.
Первым делом нам предлагают чай, это непреложный закон афганского гостеприимства. Получение нужной бумаги, как и досмотр на границе, занимает не больше 15 минут, а вместе с разрешением мне выдают двух охранников, которые будут сопровождать меня в прогулках по городу. Их присутствие объясняют так: безопасность гостей превыше всего.
Материалы по теме
«Все помнят, что они творили в 1990-х»
«Талибы победили — мы обязаны это признать»
«Мы продолжим двигаться вперед»
Один из сотрудников службы информации на хорошем английском предлагает помочь мне с фото. Я пытаюсь пошутить о том, что в Москве никто не поверит в такое дружелюбие «Талибана».
— Я не талиб, — отвечает мой собеседник. — Я работал здесь при Ашрафе Гани (действующий президент Афганистана, покинувший страну после переворота, — прим. «Ленты.ру»), а теперь продолжаю уже при новом правительстве. Для меня ничего не изменилось.
— И вы не боитесь?
Он с улыбкой пожимает плечами.
— Нет. Теперь мои начальники не хуже, чем были раньше.
За те полчаса, что я провела за осмотром мечети, ко мне подошли познакомиться все местные руководители, включая начальника службы безопасности. Экскурсия заканчивается неизбежным чаепитием и импровизированным интервью: меня просят задавать вопросы, таким случаем нельзя не воспользоваться. Отвечают в основном талибы постарше и повыше рангом. Меня предупреждали, что с рядовыми беседовать не стоит, потому что они «недостаточно информированы». Разговор получается вежливым и уклончивым.
— Разве вам не запрещено разговаривать с женщиной, которая к тому же не закрывает лицо?
— Вы гость, разве можно обидеть гостя? — отвечают мне вопросом на вопрос. — Закрывать лицо или нет — личный выбор. Мы не можем на этом настаивать.
— Но пару недель назад западные журналистки рассказывали следующее: командиры «Талибана» отказываются с ними говорить, потому что они не носят хиджаб…
— Разве должностное лицо в любой другой стране не может отказаться с кем-то говорить? Таких людей везде хватает. Кто сказал, что мы ограничиваем права женщин? Они могут вернуться на работу, когда захотят. Могут вернуться в школы, когда обстановка нормализуется. Даже в местном аэропорту работают женщины, можете сами посмотреть.
Если хотя бы половина того, о чем мне говорили, правда, то ситуация в Афганистане переменилась к лучшему. Но верят в это не все: гостиницы в Мазари-Шарифе переполнены теми, кто надеется покинуть страну, как только возобновятся пассажирские рейсы
Двенадцать часов без приключений
Пару месяцев назад и речи не могло быть о том, чтобы проехать от северной границы до Кабула — вдоль дороги шли бои локального значения между талибами и правительственными войсками. Однако теперь дорога практически безопасна, а на обочине идет мирная жизнь.
Мы выезжаем из Мазари-Шарифа в пять утра и добираемся до Кабула в пять вечера. Главной трудностью за все это время становятся ремонтные работы и пробки на перевале Саланг. Сам факт того, что теперь на Саланге что-то чинят, кажется довольно обнадеживающим, а рабочие в ярких жилетах и экскаваторы — это не то, что обычно можно увидеть в афганских сводках.
На въезде и выезде из городов и на перекрестках стоят блокпосты «Талибана» — десяток боевиков и белое знамя. Машины замедляют ход, и молодые люди с длинными бородами и автоматами Калашникова наперевес спрашивают у водителей, откуда и куда они направляются. На этом проверка обычно заканчивается, а если в автомобиле есть женщина, то его пропускают без вопросов. То же повторялось и позже, уже в Кабуле: меня просили пересесть на переднее сиденье, чтобы как можно скорее проехать чекпойнт. «Ты — наш паспорт», — шутили мои афганские помощники.
У постов припаркованы мотоциклы и джипы, которые пару месяцев назад принадлежали Национальной армии Афганистана. Теперь они перекрашены из защитного цвета в белый, а на боку вместо афганского триколора появилась эмблема эмирата
Один из таких внедорожников, украшенный искусственными цветами, обгоняет нас в районе Чарикара. Из установленных на крыше колонок звучат суры на арабском. В провинции Баглан пейзаж становится почти идиллическим — на полях собирают урожай и сгребают в стога сено. Однако меня предупреждают, что приближаться к местным жителям и фотографировать их не стоит.
— Почему?
— У дороги могут быть мины. А еще у многих в этих местах погибли родственники от рук американцев. Сложно сказать, как люди отреагируют на появление человека с Запада.
Эти предупреждения, как и двухметровая воронка на дороге, где на мине подорвался армейский джип, разрушенный полицейский участок, сгоревшие полицейские машины, сложенные друг на друга, напоминают о войне. И все же за двенадцать часов пути трудно поверить, что Афганистан воевал всего полтора месяца назад. Впрочем, эта страна всегда умела возрождаться из пепла.
«Россия — хорошо!»
На закате мы въезжаем в Кабул. Казалось, что после паники, охватившей город с приходом талибов, после бегства президента и того ада, что развернулся в кабульском аэропорту, после месяца неуверенности и страха Кабул должен был измениться до неузнаваемости, но нет.
Афганская столица осталась такой же, какой я видела ее полгода назад: та же суета, те же дорожные пробки, те же воздушные змеи в небе. Талибы, одетые в армейскую форму, зачастую неотличимы от правительственных солдат, стоявших здесь до них
Впрочем, возможно, что в нынешней армии и полиции немало тех, кто был там при Ашрафе Гани, — «Талибан» пригласил их вернуться на службу.
«Труп президента таскали, привязав к автомобилю». Чем кончилось первое пришествие талибов в Кабул
Борис Соколов
Когда молодое движение «Талибан» ровно 25 лет назад впервые вошло в Кабул, взятие столицы было отмечено беспрецедентной жестокостью: расправами над членами правительства и всеми, кто талибам не нравился. Борис Соколов напоминает, как происходило и чем кончилось «первое пришествие» талибов.
27 сентября 1996 года движение «Талибан» впервые вошло в Кабул. Через четверть века нынешний захват афганской столицы во многом выглядит как дежавю, хотя события 1996 года, конечно, имели свои особенности. Сразу после захвата Кабула талибы казнили бывшего просоветского президента Мохаммада Наджибуллу, который вместе со своим братом Шапуром Ахмадзаем укрывался в здании миссии ООН. Оба они были схвачены, несмотря на дипломатический статус миссии, подвергнуты жестоким пыткам, кастрированы и расстреляны (по другой версии – запытаны до смерти).
Тела повесили на всеобщее обозрение с воткнутыми в рот денежными купюрами, а кадры жестокой расправы над бывшим главой Афганистана разошлись по всему миру. Эту казнь осудили многие страны, в том числе мусульманские. На постсоветском пространстве она вызвала особый резонанс, поскольку там хорошо помнили военную интервенцию СССР в Афганистане.
«Шокирующие новости из Афганистана, где всё ещё идёт война, теперь уже гражданская… Мятежные талибы, воюющие с правительственными войсками, захватили Кабул и первым делом повесили бывшего президента страны Наджибуллу — ставленника СССР. Н. находился в миссии ООН — это было что-то вроде домашнего ареста и своего рода «охранная грамота» от произвола в отношении него. Но и авторитет ООН не помог… Заодно с Наджибуллой казнили его брата, а затем труп бывшего президента таскали по улице Кабула, привязав за ноги к автомобилю!
Интересно, о чём думал Наджибулла в последние минуты своей жизни? Проклинал ли Москву, сделавшую его президентом-смертником? Просил ли защиты у Аллаха? О чём думали те, кто имел отношение к его назначению, видя на телеэкране его грязное, обезображенное тело? Говорят, у него много детей, каково будет теперь им?
Талибы же создали вместо бывшего правительства временный высший совет из пяти мулл и объявили Афганистан исламским государством».
Тела Мохаммада Наджибуллы и его брата Шапура Ахмадзая
А 3 октября Поминов отметил:
«Тела бывшего президента Афганистана Наджибуллы и его брата, казненных талибами, захватившими Кабул, были переданы для захоронения пуштунскому племени, вождём которого был в своё время дед Наджибуллы. Семья бывшего президента, так бесславно и трагически закончившего жизнь, не смогла принять участие в похоронах (она живёт в Дели)».
В тот момент талибы открыто расправлялись со своими противниками и не скрывали этого. Как пишут российские исследователи Вячеслав Белокреницкий и Руслан Сикоев, «27 сентября 1996 года талибы вступили в Кабул, предав его разграблению и сводя «старые счеты».
В то же время многие афганцы в Кабуле верили, что талибы принесут стране мир, покончив с кровопролитием и властью главарей вооруженных отрядов на местах. Но их надежды не оправдались. Война не прекратилась, а «Талибан» ввел строгие шариатские законы, к которым жители Кабула не привыкли. 70 000 женщин и девушек были изгнаны из школ, десятки тысяч женщин потеряли работу. Многие чиновники прежнего правительства, не успевшие убежать, были убиты талибами. Среди них были члены семьи будущего президента Афганистана, влиятельного пуштунского лидера Хамида Карзая, который вынужден был бежать и вернулся в страну только с войсками международной коалиции, возглавив временное правительство, а потом стал президентом Афганистана.
29 сентября 1996 года талибы дали государственным служащим и военным правительственной армии 6 недель, чтобы отрастить бороды, в противном случае их грозили уволить со службы и наказать палками. И как раз в 25-ю годовщину захвата столицы стало известно, что «Талибан» вновь запретил мужчинам бриться и посещать барбершопы. Запрет подтвердил руководитель управления информации и культуры провинции Гильменд Хафиз Рашид Гильменди. И пусть официальный указ, вероятно, еще не выпустили, можно не сомневаться, что бритых среди афганских чиновников теперь не будет.
Можно не сомневаться, что бритых среди афганских чиновников теперь не будет
Незадолго до захвата Кабула, в августе 1996 года, в Афганистан в качестве «гостя» талибов прибыл лидер «Аль-Каиды» Усама бин Ладен, что сделало страну одним из центров международного терроризма и 5 лет спустя спровоцировало военную интервенцию США и их союзников после терактов 11 сентября 2001 года.
1998 г. Пресс-конференция Усамы бин Ладена в Хосте
В 1996 году захват Кабула талибами ни для кого не стал неожиданностью. Движение «Талибан» (это – множественное число от слова «талиб», которое на языке пушту означает «учащийся медресе») возникло в 1994 году в Южном Афганистане среди пуштунов при активной поддержке пакистанской армии и спецслужб. Большинство талибов окончили медресе в Пакистане. Как гласит легенда, движение «Талибан» родилось после следующего инцидента. Местные жители летом 1994 года попросили местного духовного авторитета муллу Мухаммеда Омара Ахунд-зада, бывшего командира отряда в джихаде против советских войск, помочь найти банду, которая изнасиловала несколько девушек. Омар мобилизовал своих студентов, которые поймали и казнили преступников. Затем отряд Омара спас мальчика, которого собирались изнасиловать офицеры правительственной армии. Вокруг отряда муллы Омара и возникло движение «Талибан». Оно быстро получило поддержку пуштунского населения юга и востока Афганистана, так как талибы прекратили анархию многочисленных и никому не подчинявшихся вооруженных отрядов.
СТАТЬИ ПО ТЕМЕ
Страна Совета. Кто и как руководит «Талибаном»
Афганские женщины под властью талибов
Талибы сначала разгромили Хекматияра в конце 1994 – начале 1995 года, но тогда им не удалось захватить Кабул, который удержала дивизия Ахмада Шаха Масуда. Масуду также удалось разбить узбекскую дивизию Абдул-Рашида Дустума. Но это была по сути пиррова победа, так как она лишь ослабила силы сопротивления талибам. В октябре 1995 года талибы снова осадили Кабул, который подвергался постоянным артиллерийским обстрелам с тысячами жертв среди гражданского населения. Зимой 1996 года ООН организовала чрезвычайный воздушный мост для доставки продовольствия в афганскую столицу.
Противники талибов пытались найти с ними какой-то компромисс. В частности, Абдул-Рашид Дустум во время поездки в Лондон в январе 1996 года заявил в интервью корреспонденту Би-Би-Си: «Талибы – это афганский народ и наши пуштунские братья. Мы не отделяем талибов от нашего народа, они часть нашей нации». Однако поиски компромисса ни к чему не привели, а лишь ослабили моральный дух сил сопротивления талибам. В июне Дустум, Масуд и Хекматияр попытались объединиться, чтобы противостоять «Талибану», и привлекли к союзу шиитов-хазарейцев, образовав Северный альянс (Объединенный исламский национальный фронт спасения Афганистана). Но было поздно. Пуштунские отряды Хекматияра в большинстве своем без боя перешли к талибам.
Это напоминает ситуацию 2021 года, когда солдаты афганской правительственной армии либо переходили на сторону талибов, либо расходились по домам. Но тогда сопротивление талибам не прекратилось. В конце августа движение «Талибан» начало наступление к востоку от Кабула. 11 сентября талибы взяли Джелалабад, не встретив сильного сопротивления. 25 сентября талибы захватили стратегически важный город Сароби в 60 км к востоку от Кабула. Масуд, опасаясь, что талибы вскоре возьмут Баграм и отрежут пути отхода из Кабула на север, и после измены отрядов Хекматияра не имея достаточно сил для защиты столицы, предпочел сдать Кабул без боя. Вечером 26 сентября город был эвакуирован.
В 2021 году ситуация была уже совсем иной. Взятие Кабула знаменовало собой окончание гражданской войны, противников талибов никто поддерживать не собирался, а сами они добиваются признания со стороны международного сообщества (не без деятельного участия России). Этим и объясняется их относительная умеренность и отсутствие публичных казней при последнем взятии Кабула.
«Я боюсь, что талибы убьют меня и близких» Жители Кабула о том, как выживают в захваченном террористами Афганистане
Б оевики радикального движения «Талибан» (движение запрещено в России) 15 августа захватили Кабул, а вместе с ним взяли под контроль весь Афганистан. Наступление боевиков было настолько стремительным, что многие жители, собиравшиеся покинуть страну, не успели этого сделать и оказались заперты в родном городе: наземные пути перекрыты, а единственная возможность к отступлению — аэропорт Кабула — давно не справляется с толпами беженцев. Многие афганцы уже начали осознавать: им придется как-то выживать в захваченной стране. «Лента.ру» поговорила с жителями Кабула и выяснила, чего они боятся, почему хотят сбежать из страны и за что проклинают американцев.
«Никакие они не талибы»
Абдалла, гид (имя изменено из соображений безопасности):
Захватывая провинции, талибы выпускали заключенных из тюрем. То же произошло и в Кабуле — со вчерашнего дня преступники, воры и грабители ходят по всему городу, многие из них вооружены. Они изображают из себя талибов: ходят с белым флагом движения и показывают прохожим, что вот, у них есть автоматы Калашникова и танки. Но никакие они не талибы. Они грабят людей прямо на улицах, а если кто-то пытается сопротивляться, его убивают. Несколько часов назад так убили одного из наших соседей.
Кроме того, талибы врываются в дома командиров, известных и богатых людей, и выносят оттуда все ценное.
Несколько минут назад я выходил в город, пытался купить карточку для своего телефона. Найти ее трудно, потому что все магазины закрыты. Продавцы боятся, что их товары просто отберут силой, ничего не заплатив.
Когда я был в городе, то увидел бойцов «Талибана» и перепугался, что они меня убьют. Я сам видел и слышал от других, что талибы убивают людей без всякой причины.
На некоторых блокпостах они вооружены до зубов, а на других проводят проверки, сидя по четыре-пять человек на одном мотоцикле, с автоматами Калашникова и белым флагом.
«Я не знаю, как покинуть Афганистан»
Сейчас я сижу дома и пытаюсь найти способ покинуть Афганистан. Но я не знаю, как. Я надеюсь, что что-нибудь придумаю.
«США поставили крест на будущем Афганистана»
У всех нас столько вопросов о выходе американцев из Афганистана. Ведь США и НАТО вошли в страну в 2001 году, чтобы бороться с террористами, с «Талибаном», с «Аль-Каидой» (террористическая организация, запрещенная в России). Они потратили столько времени и денег, потеряли так много солдат за эти 20 лет. Почему они так безответственно уходят? Они ведь поддерживали афганскую армию и правительство. Почему они перестали им помогать?
При них талибы не смогли бы захватить Кабул и столько провинций. А сейчас — вы и сами видите в новостях — они захватили весь Афганистан. Американцы контролируют район аэропорта. Значит, они как-то договорились с талибами. В течение 20 лет американцы поддерживали правительство, говорили всем: мы помогаем Афганистану. Но два года назад они пошли на сделку с «Талибаном». И поставили крест на будущем демократии, прав человека и прав женщин в Афганистане.
Я сам постоянно задаюсь вопросом: ну вот зачем американцы оставались в Афганистане эти 20 лет? Раньше я думал, что они помогают Афганистану, что они хотят, чтобы афганский народ развил свою страну, что они будут нас поддерживать еще долгое время.
Сейчас я ненавижу американские войска, я ненавижу американское правительство. Я думаю, что они просто играют в политические игры. И теперь непонятно, что нас ждет
10 лет назад я работал на американских военных. Недолго, правда, но по договору. У меня с тех пор осталось много документов, и два дня назад я решил попытаться с их помощью покинуть Афганистан. Но я представить себе не мог, что Кабул будет захвачен талибами всего за один день. Я думал, что здесь будет безопасно, что я успею оформить документы и свое резюме, поискать какие-то другие способы покинуть страну. Но не успел.
«Мы ждали худшего»
Наби Садат, тату-мастер из Кабула (имя изменено из соображений безопасности):
Я набивал татуировки, в том числе девушкам и женщинам. Я боюсь за свою жизнь, потому что талибы такое не поощряют: ислам запрещает тату. В Кабуле татуировки были в моде, наши тату-салоны пользовались большой популярностью, и у меня было немало клиентов.