какая в сущности смешная вышла жизнь текст
Високосный Год. Лучшая Песня о Любви
Ей было где-то тридцать шесть,
когда он очень тихо помер.
Ей даже не пришлось успеть
в последний раз набрать его несложный номер.
Но в первый раз несла она ему цветы,
две ярко-белых лилии
в знак, что более никто, кроме него,
так не называл ее по имени.
Какая, в сущности, смешная вышла жизнь,
хотя. что может быть красивее,
чем сидеть на облаке и, свесив ножки вниз,
друг друга называть по имени?
Эта очень красивая песня родилась в январе 1995 года в тёплой музыкальной атмосфере музыкального коллектива из подмосковного Фрязино. Основал группу в 1990 году Илья Калинников (д.р. 28 мая 1973) — автор песен, звукорежиссер и продюсер. Их дебютный и единственный альбом «Который возвращается» появился яркой звёздочкой на музыкальном небосклоне в 2000 году, украсив проникновенной искренностью, теплотой и лиричностью российский радиоэфир. В состав коллектива «Високосный год» вошли: Илья Калинников (голос, гитара, автор песен), Дмитрий Гугучкин (соло-гитара), Илья Сосницкий (клавишные, аккордеон, бэк-вокал), в 1994 году к группе присоединяется Павел Серяков (бас-гитара, бэк-вокал),а в 2000-м в группу приходит — Дмитрий Кукушкин (баян, гитара). На первых порах в 1996 году наставником в мире шоу-бизнеса и продюсером группы стал Александр Кутиков («Машина времени»). В августе 2000 у «Високосного Года» появляется бессменный опытный концертный менеджер Алексей Кан, и с этого момента начинается концертная деятельность группы.
В октябре 2000 ребята получают приглашение от Аллы Пугачёвой принять участие в «Рождественских встречах». Две прозвучавшие там песни («Лучшая песня о любви» и «Метро») приносят группе всенародный успех.
Март 2001 — песня «Тихий огонёк» становится заглавной песней популярного телесериала «Дальнобойщики». В том же 2001 году «Високосный Год» номинирован на премию «Овация», становится лауреатом «Песни года» и лауреатом премии «Стопудовый хит». В 2002 году Илье Калинникову вручают «Золотую звезду Авторадио».
В 2003 году Илья Калинников приглашает для записи одной из песен Михаила Митина (ударные) и Дмитрия Шумилова (бас-гитара) — музыкантов легендарного «Вежливого отказа». С того момента Михаил Митин становится постоянным барабанщиком группы «Високосный Год».
В 2005 году группа пропадает из поля зрения поклонников и критиков, прекратив выступления в Москве. Илья Калинников отказывается от идеи записи нового альбома. Группа продолжает гастролировать и выступать только на частных мероприятиях.
В июне 2006 группу покидают Павел Серяков и Илья Сосницкий, чтобы организовать собственный проект под названием «Сегодня в мире».
В августе 2006 в группу возвращается Дмитрий Гугучкин (бас-гитара), а место клавишника теперь занимает Илья Муртазин. С октября «Високосный Год» возобновляет концертную деятельность. К группе присоединяются молодые музыканты — Юрий Вантеев (труба) и Ренат Халимдаров (тромбон).
У «Високосного Года» никогда не было продюсера, и в традиционную в шоу-бизнесе «раскрутку» не было вложено ни копейки.
2007, сентябрь — Илье Калинникову вручают второй «Золотой диск» от Национальной федерации производителей фонограмм за альбом «Который возвращается».
2008, февраль — группа выпускает переиздание дебютного альбома. Все песни пересведены, добавлены 4 бонус-трека.
На этом пока история этого яркого коллектива прерывается.
А жаль: ведь «могли бы служить в разведке» или «сниматься в кино».
«Преамбула:
Он не желал ей зла,
Он не хотел запасть ей в душу-
И тем лишить ее сна.
Он привозил по выходным ей сладости,
Читал в ее ладонях линии,
Чем называть ее по имени.
Когда он очень тихо помер,
Ей даже не пришлось успеть.
В последний раз набрать его несложный номер.
Две ярко-белых лилии,
В знак, что более никто, кроме него,
Так не называл ее по имени.
Когда ее самой не стало.
Бывало, знаете ли, сядет у окна,
И смотрит, смотрит, смотрит, смотрит в небо синее:
И вновь тогда он назовет меня по имени!
Какая, в сущности, смешная вышла жизнь,
Хотя, что может быть красивее,
Чем сидеть на облаке и, свесив ножки вниз,
Друг друга называть по имени!
Вот такой, на первый и все последующие взгляды, незамысловатый и не слишком уж глубокий текст песни.
Так что же побудило меня написать это исследование, если текст ничего особенного из себя не представляет?
Текст ничего особенного из себя не представляет только если не разобрать его построчно, что называется. Если его заглотнуть целиком, не почувствуешь особенно никакого вкуса.
Итак, предлагаю анализ текста.
Начнем уже с самого названия: «Лучшая песня о любви». Громкое название! Но это так! Так оно и есть, если вдуматься.
Далее, следующие три строки:
Он не желал ей зла,
Он не хотел запасть ей в душу,
И тем лишить ее сна.
Он приносил по выходным ей сладости,
Читал в ее ладонях линии.
Далее:
И он не знал на свете большей радости,
Чем называть ее по имени.
Не знать большей радости, чем тогда, когда ты произносишь имя любимого человека. Это уже какая-то не человеческая, а божественная любовь. Это уже что-то запредельное, сверхземное.
Далее – шок, трагедия, причем, трагедия – абсолютная:
Ей было где-то тридцать шесть,
Когда он очень тихо помер.
Далее, следующие строки:
Ей даже не пришлось успеть
В последний раз набрать его несложный номер.
Далее:
Но в первый раз несла она ему цветы –
Это ВЕРШИНА ТОНЧАЙШЕЙ ИРОНИИ и горькости от несовершенства наших отношений при жизни, даже тогда, когда мы любим друг друга. Ни разу при жизни она не подарила ему цветы, а на могилу принесла! Как говорит мой отец: «жалеть надо живых, а не мертвых». Но принесла она их почему? Как знак и символ ее любви к нему:
Знак, что никто, кроме него
Так не называл ее по имени.
И следующее четверостишье – жизнь, долгая и большая жизнь, в течение нескольких десятилетий в одиночестве, совсем одна, но не только с воспоминаниями о своей умершей любви, но с верностью ей, ее идеалам – через всю жизнь пронесла она эту верность. Это ли не идеальная любовь? Еще одно подтверждение правильности названия песни.
И было ей семьдесят шесть,
Когда ее самой не стало.
Скорей она о ней мечтала.
Бывало, знаете ли, сядет у окна,
И смотрит, смотрит, смотрит в небо синее.
Дескать, когда умру, то встречу его там.
И вновь тогда он назовет меня по имени.
Сядет у окна в старости, и смотрит в даль, и думает о нем, о своем любимом, и верит во встречу с ним, но уже не здесь, а там, на небе, что недолго осталось ждать! А слово «дескать» опять же добавляет в эту картину чуточку жизненности – добавляет смешного элемента, ироничности.
И тут же это подтверждается следующей строкой по ходу песни:
Хотя что может быть красивее,
Чем сидеть на облаке, и, свесив ножки вниз,
Друг друга называть по имени.
Пусть это и мило, и наивно, и иронично, но главное в том, что это – божественно и великолепно красиво.
Побольше бы таких песен на нашей сцене!
музыкальное приложение к статье:
песня «Лучшая песня о любви» группы «Високосный год»
Какая в сущности смешная вышла жизнь текст
Так вот теперь сиди и слушай,
Он не желал ей зла,
Он не хотел запасть ей в душу,
И тем лишить ее сна.
Он приносил по выходным ей сладости,
Читал в ее ладонях линии.
И он не знал на свете большей радости,
Чем называть ее по имени.
Ей было где-то тридцать шесть,
Когда он очень тихо помер.
Ей даже не пришлость успеть
В последний раз набрать его несложный номер.
Но в первый раз несла она ему цветы,
Две ярко-белых лилии,
В знак, что более никто, кроме него,
Так не называл ее по имени.
Какая в сущности смешная вышла жизнь,
вышла жизнь,
Хотя, что может быть красивее.
Чем сидеть на облаке и, свесив ножки вниз,
Друг друга называть по имени.
Друг друга называть по имени.
So now, just sit and listen,
He did not want to hurt her,
He didn’t want to hit her in the soul,
And thus to deprive her of sleep.
He offered on the weekends her sweetness,
Read the palms of her hands lines.
And he did not know in the light of the greater joy,
Than to call her by name.
She was about thirty-six,
When he very quietly died.
She didn’t even non catch
The last time call it a simple number.
But the first time she carried him flowers,
Two bright-white lilies,
In a sign that nobody else but him,
So don’t call her by name.
And she was seventy-six,
When she herself is not.
No, not the Scarecrow her death,
Rather, it is about her dream.
Sometimes, you know, sit by the window,
And look-look-look-look in the sky is blue.
They say, when I die I’ll meet him there,
And again then he would call me by my name.
What is in essence a funny married life,
got the life
Although, what could be more beautiful.
Than to sit on a cloud and dangling my feet down,
Each other to call on the name.
Each other to call on the name.
Какая в сущности смешная вышла жизнь текст
С улицы да с холода в дом заходят валенки,
смотрят глазки честные, да верится с трудом.
тихая история закипает в чайнике:
страшно даже думать выйдет что потом.
Огоньки-фонарики, завтра новый день придет,
может, что подарит нам, может, отберет!
В наших старых часиках цифр нет и стрелочек,
в нашем старом домике только мы с тобой!
Платица-штанишки мальчиков и девочек
по всей земле разбросаны, я стоя, ты cтой3.
Огоньки-фонарики, завтра новый день придет,
может, что подарит нам, может отберет!
Завтра на базаре я украду копеечку
и на ту копеечку нам куплю конфет.
Как-то все нескладно вечно получается:
и песенка кончается, и больше слов нет!
Огоньки-фонарики, завтра новый день придет,
может, что подарит нам, может, отберет!
Время так болезненно, это уже неизлечимо
С поезда не слезть и еле-еле различимы
Ноты песенке моей как ножом по гордости
Расписание судьбы и билет до конца этой повести
Припев:
Там, там, на последней станции
Старость встретит поезд мой
И повиснет на мне бородой и усами седыми
Да и предложит в покое сладостном
В мягких и теплых причинах
Расписаться мне в собственной слабости
Калиграфическими морщинами
Припев: (2раза)
Там, там, на последней станции
Старость встретит поезд мой
И повиснет на мне бородой и усами седыми
Да и предложит в покое сладостном,
В мягких и теплых причинах,
Расписаться мне в собственной слабости
Калиграфическими морщинами
Ждет меня целый день-безумная женщина.
Ищет меня повсюду,плачет.
Дома сидит одна-набирает номера телефонов,
Hо как меня по ним найти не знает
Думает что я не могу ни минуты
Жить без ее серых глаз!
Сварен давно обед,да что там обед уже остыл ужин.
А меня все нет!
Hу где же я хожу так долго?
Голоден,зол и простужен.
И правда как же я живу весь день
Hе видя ее серых глаз?
Осень недавно в городе-шестой день.
Мое время уезжает вдаль на игрушечном поезде.
Я редко смотрю в календарь
Так бы и не вспомнил,память то девичья,
А тут вдруг раз и опаньки!
Я уже целый год не видел ее серых глаз!
Посреди огней вечерних и гудков машин,
Мчится тихий огонек моей души.
Тихий огонек моей души.
Город прилег и задремал.
В вечерней молитве прилег, задремал.
Так ведь холодно-холодно,
холодно-холодно-холодно,
холодно.
Как не задремать?
Город прилег и задремал,
В вечерней молитве прилег и.
Подожди, не открывай глаза,
я еще не ушел,
хоть уже мне пора на вокзал:
дождь давно прошел.
Тебе почудился сквозь сон
слов веселый перезвон,
родные голоса.
Не волнуйся, спи, все-все, сейчас я уйду,
не открывай глаза, подожди!
В шестнадцать тридцать семь время ушло.
Эх, какое было время,
оно знало себе цену.
Веришь, нет ли?
все слышнее и заметней
краски сыплются с картин,
время просится уйти.
Я отпускаю,
я умираю всякий раз, как вижу ветер
к небу листья поднимает,
эй, верни мое!
видишь, мне самому мало!
голоса наших птиц,
где-то уже за рекой!
Три-четыре-пять, я ухожу искать весну, ау!
Эх, милая моя о чем ты раньше думала,
кто вытрет твои слезы теперь,
теперь, когда ночь длиннее дня,
и день короче ночи,
короче, все уже не то теперь.
Голоса,
голоса наших птиц,
где-то уже за рекой.
три-четыре-пять, я ухожу искать весну, ау!
Итак, шестнадцать тридцать семь.
Бог останавливает время.
Он спускается с небес,
в карманах прячет чудеса.
Он говорит, что я могу передать письмо тебе,
с белым парусом, который возвращается
на много-много-много лет назад
туда, где еще все живы, в дом, где когда-то жил я,
где слышны наши голоса,
голоса наших птиц
где-то уже за рекой!
Три-четыре-пять, я ухожу искать весну, ау!
Hаша с ней основная задача
Hезастуканными быть на месте
Явки, пароли, чужие дачи
И дома надо быть в десять
Она прячет улыбку и слезы
Она редко мне смотрит в глаза
Мы спешим разными дорогами
Hа один вокзал
В тайниках ледяного сердца
Спрятан очень большой секрет
Как одна короткая встреча
Затянулась на несколько лет
Среди сотни общих знакомых
И десятка фальшивых друзей
Она делает вид, что смеется
Я стараюсь не думать о ней
Мы могли бы служить в разведке
Мы могли бы играть в кино
Мы как птицы садимся на разные ветки
И засыпаем
Мы как птицы садимся на разные ветки (2 раза)
Мы засыпаем.
Мы как птица садимся на разные ветки (2 раза)
И засыпаем.
Мы как птицы садимся на разные ветки.
От Алтуфьево до Пражской
Лишь на первый взгляд далеко
Мы везем московские тайны
По секретным веткам метро
Hе найдя подходящего слова
И не зная других аккордов
Мы теряем друг друга снова
В бесконечности переходов
Мы могли бы служить в разведке
Мы могли бы играть в кино
Мы как птицы садимся на разные ветки
И засыпаем
Мы как птицы садимся на разные ветки (2 раза)
Мы засыпаем.
Мы как птица садимся на разные ветки.
Что бы она не сказала,
Что бы я не ответил ей
Времени осталось мало
Время говорит скорей! (скорей. )
И что бы потом ни случилось
Всё вроде бы предрешено
Как повороты сюжета
В глупом, не смешном кино.
И что бы она не скрывала
И какой бы я ни был гад
Ей хочется остаться рядом
Я кажется этому рад.
Мне слова ничего не откроют
Всё сказано уже давно
Всё это реплики главных героев
В глупом, не смешном кино.
Високосный год — Флеккефьорд
На пляже у города Флеккефьорд, мм..
Что бы ни сказал я, никто не поймёт, мм..
Пристань засыпает и срывает с губ русскую речь норвежский ветер.
Итак, вечер.
И мне нечем занять свои взгляд и мысли, я,
Я ухожу в город быстро, быстро, быстро.
Хозяйка в доме, где я живу, мм..
Чем-то похожа на моя первую жену,
Рыба и хлеб на обед, и плещется в стекле графина тёплый спирт одиночества.
А ты слышал, как звучит время? Как оно поёт, мм..
А как оно молчит веками, как подолгу ждёт.
Время как мальчик, стоя на краю скалы, ждёт телеграммы из Москвы.
На пляже у города Флеккефьорд, мм..
Что бы ни сказал я, никто не поймёт,
Пристань засыпает и срывает с губ русскую речь норвежский ветер.
Мне кажется порою, что солдаты,
С кровавых не пришедшие полей.
Не в землю нашу полегли когда-то,
А превратились в белых журавлей.
Они до сей поры с времён тех дальних
Летят и подают нам голоса.
Не потому ль так часто и печально,
Мы замолкаем, глядя в небеса.
Плывёт, летит по небу клин усталый,
Летит в тумане, на исходе дня.
И в том строю есть промежуток малый,
Быть может, это место для меня.
Настанет день, и с журавлиной стаей
Я уплыву в такой же сизой мгле.
Из-под небес по-птичьи окликая,
Всех Вас, кого оставлю на земле.
Цвeтныe огни из eё дeтcтвa,
Moнгoльcкaя cтpeлa, вoнзившaяcя в cepдцe.
Mнe бeз нeё дышaть oдним лёгким,
Дyшa нa пpoтeзax c чyвcтвoм нeлoвким.
Ha oбoяx кapaндaшoм в мoём дoмe
Oтключённый дaвнo eё cтapый нoмep.
Люди, мaшины, oблaкa зaвиcли,
Bнимaтeльнo cлeдят зa xoдoм мoeй мыcли.
И пo вceм нoмepaм тeлeфoнoв зeмли
Mнe нe нaйти тeбя,
Ho чтo-тo мнe гoвopит:
«3вoни, звoни».
Теплое море, песок все далее,
Она где-то далеко, наверно в Италии,
А я продан Москве, навсегда растаможен,
Здесь время деньги, торг не возможен.
Мое сердце нарушает устав,
Как-будто какой-то секретный состав,
Вызывающий жажду, добавляют в воду.
И врать по мобильному входит в моду.
И пo вceм нoмepaм тeлeфoнoв зeмли
Mнe нe нaйти тeбя,
Ho чтo-тo мнe гoвopит:
«3вoни, звoни».
И пo вceм нoмepaм тeлeфoнoв зeмли
Mнe нe нaйти тeбя,
Ho чтo-тo мнe гoвopит:
«3вoни, звoни».
Кто здесь.. Кто там.. Тают почти на глазах.
Кто там.. Кто здесь.. Время идёт не по кругу.
Мы всё чаще себя не узнаём в зеркалах
И всё реже видим друг друга.
Кто здесь.. Кто там.. Тают почти на глазах.
Кто там.. Кто здесь.. Время идёт не по кругу.
Мы всё чаще себя не узнаём в зеркалах
И всё реже видим друг друга.
Мы собраны по памяти трёх миллионов лет,
Мы состоим из водки и двухсот тысяч сигарет.
Всё поменяв на деньги и на глупые мечты,
Мы были просто так, для красоты.
Кто здесь.. Кто там.. Тают почти на глазах.
Кто там.. Кто здесь.. Время идёт не по кругу.
Мы всё чаще себя не узнаём в зеркалах
И всё реже видим друг друга.
Кто здесь.. Кто там.. Тают почти на глазах.
Кто там.. Кто здесь.. Время идёт не по кругу.
Мы всё чаще себя не узнаём в зеркалах
И всё реже видим друг друга.
Вот вам веселый декабрь из огоньков витрин,
Из проводов и камня,
Из гололеда, шин,
Из опозданий девочек,
Из огорчений мам,
Неровных тетрадных клеточек, невыспавшихся по утрам.
Если я правильно помню
И моя память не спит с другим,
Авторство этого мира
Принадлежит им.
Они ни в кого не верят и никогда не плачут,
Бог, открывающий двери и ангел, приносящий удачу.
Они ни в кого не верят и никогда не плачут,
Бог, открывающий двери и ангел, приносящий удачу.
Вот вам заветная тайна,
Вот отчего и зачем
Из городов случайных
Мы не случайные все.
Время с неведомой силой
Крутит с легкостью стрелки лет
И с легкостью невыразимой опускается снег в снег.
Промокшие в этом снеге, но довольные собой,
Не замеченные никем, возвращаются они домой.
И ни в кого не верят и никогда не плачут,
Бог, открывающий двери и ангел, приносящий удачу.
Даром, даром — этот дождь и этот снег,
Даром, даром — эта осень и зима,
Даром, даром — и этот старый человек
Встретится с тобою взглядом,
До ужаса знакомым взглядом.
Холодно, зима, вокзал, до поезда часов пять
Ждать. Быстрей если звать
Если поезд пропал, если засыпан снегом путь
Знаешь, как бывает. упущен момент
И не уехать никуда, не уснуть.
Припев:
У меня на свете никого кроме тебя
Остальное всё не так, все не вовремя
Припев:
У меня на свете никого кроме тебя
Остальное всё не так, все не вовремя
У меня на свете никого кроме тебя
Остальное всё не так, все не вовремя
Припев:
У меня на свете никого кроме тебя
Остальное всё не так, все не вовремя
У меня на свете никого кроме тебя
Остальное всё не так, все не вовремя
У меня на свете никого кроме тебя
Остальное всё не так, все не вовремя
У меня на свете никого кроме тебя
Остальное всё не так, все не вовремя
Смысл Песни
Лучшая песня о любви (Високосный год)
Песня начинается как зачин некоей истории, которую кто-то рассказывает кому-то. Нет ни имен, ни лиц – более того, их нет во всей песне, хотя речь идет именно о том, что «он называл ее по имени». Есть только история жизни и любви – смешной, чуточку нелепой, может быть даже глупой, но зато завершившейся удивительно гармоничным и понятным финалом.
Кажется, все просто: есть двое, Он и Она. Скорее всего, он старше – по крайней мере, лично мне всегда казалось именно так. Возможно, дело в этой его смерти, в тот момент, когда ей было что-то около тридцати шести лет. Да, конечно, сейчас время такое, что и молодые умирают – но ведь куда как интереснее представлять, что он был
старше и солиднее (чтобы потом с еще большей радостью сидеть на облачке и беззаботно болтать ногами!). Вряд ли он совсем уж немощный старичок, скорее просто представительный мужчина в районе пятидесяти. Самый тот возраст, чтобы не бросаться с головой в водоворот страстей, а приноситься сладости, нежно целовать ладони, в которых читаешь линии… Смесь отцовского и мужского отношения, когда любимое существо хочется и ласкать, и баловать, и оберегать.
Кстати, про Там и облачко. Откуда, казалось бы, такая уверенность, что этим двоим уготованы именно райские небеса? А тут работает простой символизм: помимо уверенности во всепобеждающей любви, на сцену выходит простая, привычная, красивая и символичная белая лилия, ангельский райский цветок. Да, может быть, это просто знак чистоты и невинности их отношений, но ведь тогда тем более их не в чем обвинить в этом смысле! А разве пронесенная через всю жизнь такая нежная и, казалось бы, хрупкая, но необычайно крепкая любовь не заслужила награды? Тем более, что и просят не так много: просто называть друг друга по имени…
Так вот теперь сиди и слушай:
Он не желал ей зла,
Он не хотел запасть ей в душу
И тем лишить ее сна!
Он приносил по выходным ей сладости,
Читал в ее ладонях линии,
И он не знал на свете большей радости,
Чем называть ее по имени
Ей было где-то тридцать шесть,
Когда он очень тихо помер,
Ей даже не пришлось успеть
В последний раз набрать его несложный номер.
Бывало, знаете ли, сядет у окна
И смотрит, смотрит, смотрит в небо синее:
Дескать, когда умру, я встречу его там,
И вновь тогда он назовет меня по имени.
Какая, в сущности, смешная вышла жизнь!
Хотя, что может быть красивее,
Чем сидеть на облаке и, свесив ножки вниз,
Друг друга называть по имени!
Чем сидеть на облаке и, свесив ножки вниз,
Друг друга называть по имени.