к какой культуре относится россия
К какому миру относится Россия – к западному или к восточному
Начать мне хотелось бы с сообщений, которые пришли на наш сайт в Интернете, на форум. Слушатели отвечали на вопрос: к какому миру, на ваш взгляд, относится Россия – к западному или к восточному?
Алекс из города «Т»: «К какому миру относится Россия? К миру сна и фантомов».
Леонид пишет: «Россия будет бесконечно подниматься с колен, держась за штаны западных менеджеров. Поэтому она будет идти своим путем, как сказал один знаменитый покойник».
Юрий из Мытищ: «Василий Иванович, ты за «Битлов» или за «Роллингов»?». Почему выбор только из двух вариантов?».
Филипп из города N : «К Ирану, Северной Корее, к Уго Чавесу, к «оси зла», против которой мир делает ПРО».
Николай из Москвы: «Свойственные восточным деспотиям недопустимость самоорганизации общества снизу, абсолютизация и бесконтрольность верховной власти, жесткая зависимость каждого от начальственной воли, обреченная покорность народа всегда были основой устройства России».
Игорь Григорьевич, ваш комментарий, пожалуйста.
Игорь Яковенко: Ну, что мы с вами видим? Что в пользу уверенности того, что Россия является частью Запада, приводятся свои аргументы. В равной степени наши слушатели находят аргументы и в пользу того, что Россия – это часть Востока. Вообще, эта проблема может решаться формально, скажем. Мы знаем, что западный мир – это мир христианской цивилизации. Россия – это по преимуществу страна христианская. Но христианская и Эфиопия, которую уж никак к Западу не отнесешь. А можно взять другой параметр. Большая часть населения России – это индоевропейцы. Но ведь индоевропейцы – это жители Ирана, Пакистана, Индии, которые тоже к Европе не относятся. Большая часть населения России проживает в Европе. При всей огромности Сибири и Зауралья там живет меньшая часть населения. Но ведь это формальный критерий. Мы сталкиваемся с ситуацией, в которой граждане России и не сейчас, а на протяжении веков отвечают по-разному, и само по себе это очень интересно.
Вероника Боде: Действительно, почему выбор только из двух вариантов? Ведь бытует еще представление, скажем, об особом пути России, о ее, так сказать, особенной стати. И в этом смысле, возможно, ее нельзя отнести ни к западному, ни к восточному миру. Вот насколько, по вашим, Игорь Григорьевич, наблюдениям, популярно сегодня такое мнение?
Игорь Яковенко: Видите ли, есть у историков культуры некоторый опыт, так вот, все страны, которые проходят модернизацию, проходят некоторый этап – они болеют идеей особого пути. Вот «Sonderweg», то есть «особый путь», был идеологией Германии. Вот не Англия, не Франция, а она идет особым путем. Особый путь, как идея, был в Заире. И многие-многие страны, идущие в модернизацию, противостоящие лидерам мировой динамики, этих лидеров копируют, но в то же время пытаются сохранить свою самостоятельность, опираясь на особый путь. Я думаю, что разговор об особом пути – это скорее выражение некоторой стадии – стадии догоняющего развития.
Вероника Боде: Игорь Григорьевич, а вот образ врага для россиян на сегодняшний день все-таки с какой цивилизацией больше ассоциируется – с западной или с восточной?
Игорь Яковенко: Вот это очень интересный вопрос, поскольку ответ на него однозначный давать сложно. Я думаю, что в этом отношении россияне делятся на какие-то примерно равные группы. И здесь было бы полезно обратиться к истории. Вот возьмем ХХ век. Он на наших глазах. В ХХ веке население России, как минимум, два раза как целое принимало Запад, и в России были прозападные настроения. Первый раз – это эпоха Первой мировой войны. В контексте войны с Австро-Венгрией, с Германией Россия видела себя частью западного мира – Франции, Англии, Америки, «мы все вместе воюем с этими варварами». И в целом в стране были очень мощно выраженные прозападные настроения. Большевистская революция. И вот что любопытно, после этой революции эта идея единения с Западом не исчезает сразу, она возрождается в новой форме мировой революции и так далее. Но где-то к 1930 годам побеждает идея товарища Сталина о построении социализма в отдельно взятой стране, и побеждает честный, мощный изоляционизм.
Идем дальше. Вторая мировая война. И снова в стране в целом возникает некоторая прозападная идея. Наши союзники – англичане. Я помню советские пластинки с английскими песнями и много-много забавного. А вот Россия себя видит частью этого мира, противостоящего германскому фашизму. Это очень быстро закончилось, стремительно закончилось, оборвалась эта линия.
Затем в этом же ХХ веке, в конце советского периода, в начале перестройки можно было заметить очень мощно выраженные прозападные настроения: «мы возвращаемся в Европу», «мы возвращаемся к себе, в свободный мир». Заметим, что прошло лет 5-7-8 – и эти прозападные настроения стали сменяться на совсем другое отношение к Западу. В России всегда были западники – узкий круг, более узкий, менее узкий, Английский клуб. Но в целом отношение к Западу долго позитивным, как показывает нам история, не бывает.
Вероника Боде: А почему, как вы думаете?
Вероника Боде: Говоря о ХХ веке и о всплесках прозападных настроений, вы почему-то не назвали 1960-ые годы, с их стилягами, увлечением джазом, западной культурой. Почему?
Игорь Яковенко: Совершенно сознательно. Ведь внутри этих периодов были отдельные группы, в которые включались, да, действительно, в «шестидесятники» ХХ века. Василий Аксенов, стиляги, – все это было вполне западное. Но давайте положим руку на сердце: это было общенациональное, так сказать, общее явление или это была одна из субкультур? Это, конечно же, была одна из интеллигентских, городских субкультур, и не только власть ее костерила, но ее не принимали и широкие массы.
Вероника Боде: Сообщения о слушателей. Ольга из Москвы: «Если бы просто жить в мире с Западом и Востоком, с незнакомыми людьми, не навешивая на них расовых ярлыков, наконец, в мире с самими собой, тогда не придется ломать голову, отвечая на ваш вопрос, ответа на который, по сути, быть не может».
Николай Кузнецов из Москвы: «Россия многонациональна и многоукладна, но порядки, установленные монголами, нашли в ней благодатную почву и засели накрепко. Недаром в средневековой Европе все москвитяне именовались татарами. Татарскую сущность русской души приметил и отличавшийся незаурядной остротой ума Наполеон».
— Однозначно. Потому что, во-первых, это около нашей границы непосредственно, а во-вторых, это все-таки угроза реальная для нашей страны.
— Что значит – препятствовать. Суверенное государство Украина, и это их право.
— Я считаю, что да. Потому что границы у нас рядом. Все равно мы все зависим от того, что наша страна и Украина рядом. И если они вступят, то как-то ведь на нас это отразится.
— Нет, конечно. Пусть вступают. Это их дело.
— У меня личное мнение – я против вступления в НАТО, потому что это блок, который нам враг. Слово такое мощное. Нам это не надо.
— Думаю, что да. Зачем нам эти враги рядом. Еще газ им отрезать, эмбарго какое-то сделать, порвать всяческие отношения с ними, а потом ставить свои условия.
— Должна укреплять свои границы и стараться, чтобы вокруг границ были друзья, а не враги.
— Не надо препятствовать им, пускай идут. Я думаю, что они попробуют, «наедятся» НАТО и на собственном опыте поймут, что такое НАТО. Украинский народ – это славяне, это свои люди, православные, которые не настроены к тому, чтобы к Западу, к этой цивилизации, которая несет с собой разрушения, становиться лицом.
Вероника Боде: Голоса жителей Пскова записала корреспондент Радио Свобода Анна Липина.
Игорь Григорьевич, вот в этом опросе антизападные настроения проявляются очень ярко. Что именно привлекло ваше внимание?
Игорь Яковенко: Прежде всего, если мы вспомним, то против были преимущественно люди пожилые. И, судя по голосу, достаточно традиционной культуры, определенного уровня образования. А аргументы «за» высказывались людьми молодыми. Это первое, что интересно.
Второе. Тут прозвучали такие соображения, что Украина – славянская. Но ведь и болгары славяне, православные. И румыны православные. Это сегодня не работает. Нас почему-то не поражает, что чехи в НАТО и другие страны. А вот с Украиной это по-другому. И это уже разговор об имперском сознании. Это более глубокие вещи, другого порядка.
Вероника Боде: А вот последнее высказывание «этот мир, который несет с собой разрушения», западный мир имеется в виду…
Николай из Ульяновска: «Наши правители с перепугу заигрывают с Востоком, но с надеждой смотрят на Запад».
Таня из Москвы: «Россияне хотят жить так, как на Западе, пользуясь всеми благами западной цивилизации, но вести себя при этом так, как «дикие азиаты». А так не бывает. Поэтому и жизни нормальной нет».
И Илья из Казани: «Пока мы будем думать, к какому миру относимся, нас обгонят как с Запада, так и с Востока. Что, в общем-то, уже и произошло».
Игорь Яковенко: Здесь меня привлекли два мнения. Очень важно то, что написала Таня, по-моему: что мы хотим жить по западным стандартам, оставляя в себе некоторые восточные привычки – необязательность и многое другое, жить так, как мы привыкли. Так не бывает. Если мы хотим западных стандартов, то надо самим меняться. Это верное и бесспорное суждение.
Вероника Боде: А что такое вообще Запад в понимании россиян, по вашим наблюдениям? Насколько здесь тесно переплетаются мифы и реальность? И в чем заключаются мифы?
Вероника Боде: Ну а теперь давайте обратимся к Востоку. Тот же вопрос: что входит в это понятие?
Игорь Яковенко: Ну, строго говоря, Восток, он страшно разнородный, потому что исламский Восток, Индия или Китай – это совершенно разные вещи. Запад гораздо более целостен и един.
Вероника Боде: Игорь Григорьевич, какую информацию о россиянах, об их общественном сознании дает нам вот такое отношение к Западу и к Востоку либо отнесение России в ту или иную сторону?
Игорь Яковенко: Это говорит о том, что Россия не определилась как целое, как общество в некотором фундаментальном вопросе: оно выбирает европейскую стратегию развития и стратегию существования или оно готово идти за Востоком. Но ведь Восток она себе тоже не представляет реально. Россия просто не определилась со своим будущим. А не определилась потому, что она не понимает своего настоящего.
Вероника Боде: А какому все-таки миру отдает предпочтение сегодняшний россиянин – восточному или западному? Скажем так, какой мир он в большей степени принимает и почему? Вот религия, общественный строй – в какой степени они здесь являются критериями?
Игорь Яковенко: Дело в том, что формально православие – это часть христианского мира, безусловно. Но это особая часть, и мы об этом уже говорили. Что касается общественного строя, то Запад декларирует ценности парламентской демократии, которые, как мы знаем, в России очень сложно приживаются и очень болезненно утверждаются. Так что здесь возникают проблемы. Экономическая свобода тоже в России, как мы видим, сложным образом включается в ситуацию рыночной экономики. Поэтому пока мы наблюдаем сложный и болезненный опыт включения в мир западных моделей, западных ценностей.
Вероника Боде: А сейчас предлагаем вашему вниманию рубрику «Система понятий». Сегодня гость рубрики – Борис Дубин, заведующий отделом социально-политических исследований Левада-центра. Он расскажет о таком понятии, как «культура», в социологии.
Поэтому я бы говорил сегодня о «культуре-1» – это как бы объективистское понимание: культура как смыслы, вовлеченные в коллективное действие и взаимодействие. И второе, так сказать, «культура-2» – это некоторое повышенное качество этих значений, их особая ориентированность на то, чтобы объединять людей, направлять их на более высокие цели и помогать им в практическом действии.
ПОНЯТИЕ И СТРУКТУРА РОССИЙСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ.
3. 1. Понятие российской цивилизации……………………….с 1.
3. 2. Российская цивилизация и «русская идея»……………..c.10
3. 3. Православная, восточнославянская или российская цивилизация. с.16
3. 4. Российская и западноевропейская цивилизации: общее
и различия. Точки бифуркации………………………………с. 18.
3. 5. Понятие российской цивилизации и концепции евразийства
и неоевразийства Л. Гумилева……………………………….с. 19
3. 6. Природно-географические и климатические особенности российской цивилизации………………………………………32.
3. 7. Православно-русская духовность в структуре российской цивилизации… …………………………………………………с.56
3. 8. Наследие античной греческой культуры в структуре
российской цивилизации. Максим Грек………….с.83.
3. 9. Реформы Петра и эволюция российской цивилизации. О роли европейских элементов в структуре российской цивилизации……………………………………………………….с.92.
3. 10. Культурно-генетический код российской цивилизации……………………………………………………с.119.
3. 1. Понятие российской цивилизации.
Российская цивилизация исторически определилась ее этно-конфессиональным ядром – русским (древнерусским) народом и, соответственно, – русским православием. Язык и культура «ядра», т. е. русский язык и русская культура решающим образом повлияли на интеграцию всех элементов цивилизации в единое целое. Именно «ядро» во многом определяет характер и особенности российской цивилизации, ее отличия от других цивилизаций. Вместе с тем, многоэтичность и многоконфессиональность является неотъемлемой чертой российской цивилизации.
Явившись ядром российской цивилизации, русский (первоначально –древнерусский) народ стал и носителем культурно-генетического кода. Этот код со временем, в той или иной степени, стал достоянием и других народов, вошедших в состав России, стал основой общероссийского народного характера, образа жизни и мысли.
Культурно-генетический код фиксирует основные ценности цивилизации, ее общественный идеал, особенности духа цивилизации.
Забегая вперед, отметим, что попытки сломать или радикальным образом изменить культурно-генетический код – посредством революций или непродуманных реформ в истории России происходили неоднократно. Однако они всегда приводили к отрицательным результатам – к ослаблению России, к хаосу, понижению уровня нравственности, разрушению законности и правопорядка.
Выделение существенных признаков цивилизации не следует воспринимать в качестве нормативных или императивных. Такое выделение есть теоретическая констатация, основанная на истории цивилизации, на сопоставлении с другими цивилизациями. Следует особо подчеркнуть, что сопоставление с другими цивилизациями не может осуществляться по линии «лучше – хуже», «выше – ниже»: каждая цивилизация по-своему оригинальна и уникальна.
При выявлении особенностей той цивилизации, которую исследователь считает своей, следует избежать двух опасностей, двух одинаково недопустимых крайностей – греха лести и соблазна самоуничижения. Уникальность цивилизации, следовательно, не должна быть истолкована ни как свидетельство ее превосходства над всеми иными цивилизациями, ни как ее заведомая «неполноценность».
Характерное для России последних столетий западничество части российской интеллигенции исходит из того, Россия ничем принципиально не отличается от Европы и от Запада в целом. Поэтому, например, по выражению историка, члена Временного правительства (1917) П. Милюкова «Россия есть тоже Европа». Сторонники этой точки зрения приводят, в поддержку своей позиции в частности, изречение Екатерины II: «Россия есть европейская держава» и целый ряд других аргументов.
«Русские европейцы» и русские западники, как правило, негативно относятся ко всему историческому пути России, считая его ошибочным. Они настойчиво предлагают отречься от прошлого, отрицают положительное значение православия, стремятся переделать политический строй и весь российский образ жизни по западному образцу. Естественно, они отрицают всякую самобытность России, не видя в такой самобытности ничего, кроме отсталости и варварства. С другой стороны, они идеализируют Запад, не придают значения особенностям развития западноевропейской и североамериканской цивилизаций. Для сторонников этого взгляда Запад есть некий универсальный образ «продвинутого», передового общества, и поэтому – универсальный образец для подражания.
Русское западничество является полюсом, противоположным крайнему русскому почвеничеству. Такое крайнее русское почвенничество не получило теоретического выражения в трудах крупных русских мыслителей. Ни славянофилы, ни книга Данилевского «Россия и Европа», ни Достоевский (взгляды которого на Россию могут быть охарактеризованы как почвеннические) – ни в одном значительном произведении ни одного известного русского мыслителя нельзя найти огульного отрицания достижений Запада, отрицания значения западной культуры и науки. Если русские мыслители критикуют западные идеи (а это, несомненно, имеет место в истории русской мысли), то не потому, что они западные, а потому, что считают их ошибочными по существу. Не получив теоретического выражения в трудах крупных русских мыслителей, крайнее русское почвенничество (или «русофильство») с характерным для него резко негативным отношением к Западу нашло распространение в массовом сознании – так же, впрочем, как и противоположный полюс, т. е. русское «европейничание», западничество.
Это характерно как для авторов, настроенных по отношению к России доброжелательно, так и для тех, которые не испытывают к России никаких симпатий. Отношение Запада к России хорошо сформулировано в словах Н. Бердяева: «Для западного культурного человечества Россия все еще остается совершенно трансцендентной, каким-то чуждым Востоком, то притягивающим своей тайной, то отталкивающим своим варварством. Даже Толстой и Достоевский привлекают западного культурного человека, как экзотическая пища, непривычно для него острая». [ Бердяев Н. Судьба России. М. 1990. С. 9.].
Приведенные слова относятся к 1915 году. Однако можно с уверенностью констатировать, что с тех пор мало, что изменилось. Разве что, появились новые проекты. Приведем некоторые из них.
Такие проекты на Западе существуют, как и принимаются меры к их реализации. Фактически эти проекты означают ликвидацию России как цивилизации, как самостоятельного государства. Но ни один россиянин, кому дорога своя страна, кому дороги усилия предков, порой своей жизнью и кровью отстаивавших целостность и независимость России на самых разных этапах истории и в различных исторических формах, не согласится с этими проектами.
Обратим внимание и на достаточно распространенную точку зрения, отказывающую России в праве быть особой цивилизацией, наряду с другими цивилизациями современного мира. Эта точка зрения с неизбежностью ведет к отнесению России к разряду нецивилизованных стран. Она также отрицает целостность России, рассматривая ее в качестве конгломерата народов, территорий, и др. никак не связанных между собой. Однако, если допустить, что это действительно так, то становится не объяснимым столь длительное существование России: конгломерат не связанных между собой народов и территорий рассыпался бы при первом же историческом испытании, при первом же сколько-нибудь значительном ударе извне. Однако Россия за более чем тысячелетнюю историю перенесла множество исторических испытаний, и не только сохранила свою целостность, но и достаточно интенсивно развивалась.
Мало чем отличается от крайнего западничества и такой подход к истории России, когда автор берет на себя смелость пересмотреть всю историческую эволюцию России, исписав тома «критики исторического опыта» с тем, чтобы прийти к выводу об ошибочности всего исторического пути и, следовательно, о полной негодности исторического опыта. Такой подход не состоятелен с точки зрения научной и неприемлем с точки зрения нравственной. Он рождает исторический негативизм, но никак не способствует улучшению общества, порождая иллюзию, что такое улучшение возможно на пути отрицания прошлого, отречения от него.
Стремление радикально переделать, переиначить Россию, начать историю с чистого листа, как показывает исторический опыт, не приводит ни к чему позитивному. Напротив, чаще всего оно ведет к исторической катастрофе, к разрушению материальных и интеллектуальных богатств, созданных и накопленных предыдущими поколениями. Ламентации по поводу, якобы «неудавшейся» истории, в действительности, служат препятствием для нормального исторического развития, рождают лишь патологическое желание все разрушить, и, посредством некоторого однократного акта, изменить все к лучшему. Но, как свидетельствует тот же исторический опыт, реальные улучшения на этому пути недостижимы. Такие улучшения требуют не горячечного активизма, характерного для политических революционеров, а упорного и размеренного труда во всех сферах жизни общества.
Сожаления по поводу прошлого бессмысленны, уже потому, что в прошлом уже ничего не изменишь – оно таково, каким состоялось. И в любом случае оно заслуживает отношения к нему как к ценности, поскольку оно есть жизнь и деяния наших предков. Относясь к жизни и деяниям предков с пренебрежением, мы утрачиваем моральное право ожидать уважительного отношения к нам со стороны наших потомков.
В каком отношении находится трактовка России как цивилизации к другим концепциям, имеющим свои предметом Россию как целое, стремящимся ответить на вопросы о ее сущности, исторических задачах и предназначении?
Понравилась статья? Подпишитесь на канал, чтобы быть в курсе самых интересных материалов
Российская и русская культура. В чём разница?
Да, именно российская, а не русская. Несмотря на некоторую синонимичность этих слов они ни в коем случае не тождественны. Главная особенность российской культуры в том, что она формирует российского гражданина или человека мира, но отнюдь не русского человека.
Алгоритмы такого явления как российская культура уходят корнями в массовую индустриальную культуру, поэтому оно имеет очень мало общего с национальностью, этничностью и традиционализмом.
Крушение СССР открыло ворота для западной массовой культуры, которая хлынула на постсоветскую территорию подобно шквалу. Но нельзя сказать, что советские массы испытали слишком уж большой шок: принципы формирование массовой культуры везде имеют сходные принципы.
Происходит смешение двух массовых индустриальных культур: советской и западной. И та и та лишены этничности, и та и та не приемлют традиционализма, и та и та управляются истеблишментом.
Кульминацией формирования российской культуры являются российский медийный «шоубиз», журнальный гламур и либеральные средства массовой информации.
Теперь перейдем к определению: что такое российская культура?
Массовая культура не несет в себе заряда уникальности, поэтому российская культура и существует отдельно от русской.
Современный россиянин привык поглощать из телевизора и массмедиарандомный миксованный калейдоскоп, который влияет на его мировосприятие двояко: одновременно приучая потреблять его и заставляя производить его же.
Чтобы читателю было понятно, приведем несколько несложных примеров:
• русская культура: Билибин, Некрасов, сказки-былины, поговорки-присказки, Рождество Христово, Пушкин, Серов, Тургенев, русский балет и т.д.
Читатель! Поглощая современный масскульт в виде российской культуры ты формируешься как россиянин, но теряешь свои уникальные этничные корни. Выбор, конечно, за тобой, но умение дозировать свое культурно-информацинное потребление явно пойдет тебе на пользу.
Немного теории массового человека
Цитаты из труда В.И. Самохваловой «Массовый человек как герой и потребитель масскульта»
Массовый человек — реальность современного информационного общества.
Общее информационное поле в современном обществе — это определенная целостная система коммуникации-развлечения-управления, структурированная по социально значимым векторам, отражающим приоритетные ценности общества, а точнее говоря — его управляющей группы.
Поверхностный взгляд не только принципиально не идет в глубину, замечая лишь видимые несообразности или несоответствия, но и цинично предает осмеянию действительность, которая, тем не менее, принимается им как она есть: в конечном счете, довольный собою и жизнью человек остается с той действительностью, которую он сам же осмеял и унизил.
Массовый человек это человек, искусственно маргинализированный, с точки зрения нормальных, традиционных человеческих ценностей.
Массофикация же — это процесс становления массового человека, т.е. качественная характеристика процедуры «подгонки» личности под массовый стандарт, когда мышление и сознание личности подстраиваются под образцы, не просто господствующие в массе, но требуемые обществом.
Современная система мифов выполняет роль адаптированной к современному массовому мышлению идеологии, которая пытается убедить людей в том, что навязываемые им ценности «правильнее» жизни, а отражение жизни более действительно, более правдиво, чем сама жизнь.
Массовый человек не является и автором массовой культуры: её создаёт не он, но для него — другие, те, кто ставит себе целью управлять массами и писать для них «содержание» и образ «их» жизни.
Сохранение же прежней тенденции на фатальное расхождение естественных потребностей развития общества и человеческого «материала» для его осуществления будет означать или безвыходность ситуации и обреченность социального организма, или установку на жесткую интеллектуальную стратификацию общества, преодоление его гомогенизации в заданных и управляемых пропорциях и направлениях.
Массовый человек обладает пониженной способностью к рассуждению, на него производит большее впечатление не аргументированный и обоснованный анализ, а энергичное, уверенное, пусть и легковесно-бездоказательное утверждение: подчиняя волю, оно снимает с человека необходимость принимать самостоятельное решение, а, следовательно, и нести ответственность.
Мифы выступают как своего рода симулякры: политические мифы — симулякры политических идеалов, мифы в искусстве — симулякры жизни, которая представлена не через художественное мышление, но через систему накачанных коммерческой энергией условных социальных схем.
Мощный поток разрозненной, сумбурной, неорганизованной информации буквально забивает восприятие, лишая человека возможности нормально размышлять, сопоставлять, анализировать.
Совокупность сведений непрерывно меняется, трансформируется, составляя, как в калейдоскопе, то один, то другой узор. Это совокупное поле втягивает человека в себя, обволакивает, внушает ему нужные идеи, представления, мнения.
Совокупность управляющих мифов создает пространство и задает доминанты формирования массовой психологии, она не только внушает определенный тип поведения, но и программирует определенный тип мышления.
Современное информационное общество выступает обществом перехода от индустриализации к созданию цивилизаций особых высоких технологий, позволяющих фактически независимо от реального состояния производства и распределения благ создать виртуальное социальное пространство за счет сформирования нужного типа сознания и культуры, которые и позволят поддерживать существующее положение вещей.
10 отличий русского от россиянина
1. Россияне живут в молодой, двадцати лет от роду, стране, история которой начинается со Дня Независимости, когда Великий Ельцин освободил будущих россиян от советского ига.
Русские живут в России, история которой насчитывает более 1000 лет. Не так давно она была разделена предателями, ради их личного обогащения, на несколько независимых государств.
2. Для россиян русская культура существует только в качестве этнографической диковинки, мужиков в ватниках, играющих на баяне в бане после питья водки под свет лампады. Во всех остальных смыслах россиянин считает себя цивилизованным европейцем.
Для русского культура его народа – часть его быта, настолько обыденная, что порой совершенно для него незаметная. Он дышит ей как воздухом.
3. Самоидентификация россиян производится по вкладышу о гражданстве в паспорте. Россиянин может быть еще и израильтянином, американцем или гражданином любой иной страны – определяется по количеству паспортов и вкладышей. На территории своей регистрации россиянин может, но не обязан быть патриотом страны пребывания.
Самоидентификация русских – по принадлежности к русской нации. Встречаются и русские евреи, и русские немцы и даже русские негры. Но, в отличии от россиян, все эти люди, во-первых, не обязательно имеют гражданство РФ и, во-вторых, даже вне России считают себя русскими.
5. Россияне никому ничего не должны. Даже друг другу. Даже своим родственникам. И, тем более, каким-то там русским или какой-то России.
Для русских понятие долга – одно из основных понятий их культуры. Должны русские, прежде всего, своей совести и, потому, своей семье, своим ближним, своему народу, своей Родине.
6. Россияне больше всего ценят свободу. Свобода для них – это когда всё можно и за это ничего не будет.
Русские больше всего ценят свободу. Свобода для них – это когда можно без принуждения жить по совести и этому ничто не мешает.
7. Лучшим политическим строем россиянин считает демократию, которая невозможна без гражданского общества. Демократия – это такой общественный строй, при котором деньги решают все, а гражданское общество – круг граждан, у которых больше всего бабла.
Лучшим политическим строем русский считает любой строй, при котором страна имеет единое управление, а основные государственные решения принимаются ради полезной и понятной всему народу цели. Например ради достижения всеобщего счастья. Или покорения просторов космоса. В вопросах целеполагания русские часто расходятся друг с другом – и перед началом всякого большого дела много и яростно спорят о разном и даже о странном. Но в главном – стремлении жить достойно и для великой цели – русские едины.
8. Россияне поддерживают власть и поклоняются ей, когда имеют от нее халявные подачки, а она сама успешна и богата – и готовы сдать ее при первой же серьезной встряске. Любимое их выражение: «Если бы мы сдались немцам, уже 70 лет пили бы качественное баварское пиво!» Все другие критерии оценки деятельности политиков россиянин оставляет нищебродскому быдлу и совкам.
Для русских руководители государства – обычные чиновники, такие же люди, как и все. Русские могут поддерживать своих правителей и даже отдавать за них жизнь, если те служат пользе Родине. Но в крайнем случае могут и свергнуть власть, если она вконец теряет нюх и совесть. Впрочем вялых и слабовольных правителей русские до известной черты готовы терпеть и даже жалеть, потому как все мы люди.
9. Россиянин борется с тем, что презрительно зовет «совком» – чтобы, значит, быдло знало своё место.
Русский почитает память своих предков и не хулит их дела, даже если в таковых, по прошествии времени, обнаруживается немало ошибок и несуразностей.
10. Украинские фашисты – партнеры россиян. У них общий бизнес, общие интересы и общие идеалы.
Для русских украинские фашисты – предавший свой народ и своих предков сброд.