иврит какая языковая группа
Еврейские языки
Существует несколько еврейских языков. К ним относятся:
Иврит.
Первый из еврейских языков — иврит это язык, на котором говорили евреи на своей родине, в Палестине, в библейские времена. Потом евреи две тысячи лет жили в рассеянии и говорили на языках тех народов, среди которых они проживали, а иврит сохранялся как язык религии. На этом языке написана Тора (Ветхий Завет) и большая часть остальных книг еврейской традиции, на этом языке молились и молятся евреи всего мира. Сегодня в Израиле этот язык — государственный. Но иногда евреи создавали свои особые, еврейские языки, на которых кроме них никто не говорил. Главный из них — это, безусловно, идиш. Идея возрождения иврита была неотъемлемой частью сионистской идеологии (сионизма) как таковой, стремившейся порвать с наследием изгнания и с языками, на которых говорили евреи, жившие под чуждым владычеством. Показательными в этой связи представляются слова, сказанные в 1935 году Хаимом Вейцманом – ученым, либералом, европейским интеллектуалом и будущем первым президентом Израиля: «Мы приехали в Эрец-Исраэль не для того, чтобы копировать жизнь Варшавы, Пинска и Лондона. Сущность сионизма – изменение всех ценностей, которые евреи усвоили под давлением чужих культур». Прошло более ста лет с тех пор, как Союз взаимопомощи немецких евреев (Хильфсферейн) основал в 1904 г. первую в Иерусалиме учительскую семинарию для преподавателей иврита, и с момента открытия в 1905 г. в Яффо гимназии «Герцлия» – первой в мире средней школы, где преподавание велось на иврите. Главным залогом победы был добровольный (а иногда и принудительный) выбор иврита как языка повседневного общения в семьях репатриантов второй и третьей волны, прибывших в Эрец-Исраэль в первой четверти ХХ века, в киббуцах и сельскохозяйственных поселениях. В первые годы существования государства Израиль политика внедрения иврита носила исключительно жесткий характер. В дальнейшем, когда иврит окончательно вытеснил остальные еврейские языки, отношение к этим языкам со стороны еврейского государства значительно смягчилось, и в 1996 году даже были приняты законы о сохранении культурного наследия на идише и ладино.
Бухарско-еврейский язык
Язык среднеазиатских евреев относится к иранской группе индоевропейской семьи (близок к таджикскому).
Горско-еврейский язык
Язык кавказских евреев (иногда его ошибочно смешиваемый с татским, на который он немного похож), также принадлежит к иранской группе.
Новоарамейский язык
На этом языке говорят курдистанские евреи, проживавшие в Иракском Курдистане, в районе Мосула и дальше на север, частично также в прилегающих районах Ирана. Это единственная община, которая сохраняла до недавнего времени арамейский язык в очень поздней его вариации. В настоящее время все они проживают в Израиле.
Малаялам-еврейский язык
Относится к южной группе дравидийской семьи, близок языку народности малаяли (отсюда название) и тамильскому языку. На нем говорят еврейские жители города Кочин (индийский штата Керала). Практически все они репатриировались в Израиль.
Еврейско-греческий язык (Romaniote)
Относится к греческой группе индоевропейской семьи (не следует путать с вариантами древнегреческого языка, на котором говорили эллинизированные евреи в древности). Язык сохранялся до Второй мировой войны, когда его носители почти все были убиты немцами в 1942 году.
Крымчакский язык
Относится к тюркской группе алтайской семьи. На нем говорили крымчаки (практически все были убиты немцами в 1941 году).
Еврейско-берберский язык
Принадлежит к ливийско-гуанчской группе семито-хамитской семьи; единственный сохранившийся древний текст – перевод Пасхальной Агады и отдельные стихи из ТАНАХа.
еврейские языки и диалекты
, языки или диалекты, используемые для общения в определенном географическом регионе (в устной или письменной форме или в обеих формах) только его еврейским населением.
В существующей литературе термины «язык» и «диалект» часто применяются к еврейским языкам и диалектам непоследовательно. На уровне «чистой» лингвистики большинство еврейских языков и диалектов являются специфическими еврейскими диалектами языков, принадлежащих к различным языковым семьям (семитохамитской, индоевропейской, алтайской) и группам (например, к германской, романской, иранской группам внутри индоевропейской языковой семьи). В то же время на уровне социолингвистики совокупность еврейских языков и диалектов может быть описана как специфический языковый союз, обладающий определенной общностью социолингвистических характеристик.
Существование евреев как отдельной социальной группы связано (по крайней мере, в прошлом) с фактором религии. Языки религиозных канонов иудаизма (иврит, арамейский) оказали влияние на все еврейские языки и диалекты, следствием чего стало общее для них наличие ивритских и арамейских элементов (аффиксов, слов и выражений) и использование в письме еврейского алфавита. На протяжении долгой истории еврейского рассеяния (см. Галут) части еврейского народа перенимали языки окружающего населения и, в большинстве случаев, в процессе дальнейшего развития превращали их в особые еврейские языки или диалекты. Можно выделить, по меньшей мере, три фактора, способствовавших образованию еврейских языков и диалектов в диаспоре: 1) термины и понятия еврейского культа и быта, привносимые евреями в осваиваемый ими язык; 2) наличие языка-субстрата, то есть языка, на котором евреи разговаривали в стране своего прежнего пребывания, если речь идет об иммигрантах; 3) более или менее замкнутый уклад жизни еврейской общины в нееврейском окружении.
Помимо иврита, национального языка еврейского народа в целом, на разных этапах еврейской истории части еврейского народа использовали следующие еврейские языки и диалекты: арамейский, вытеснивший иврит в Эрец-Исраэль за несколько веков до н. э. (другой его диалект стал языком вавилонской диаспоры — один из первых языков еврейского рассеяния); несколько близких друг другу арамейских диалектов, не восходящих непосредственно к языку вавилонской диаспоры в том виде, в каком он зафиксирован в Вавилонском Талмуде, и до настоящего времени являющихся разговорными диалектами евреев Курдистана; еврейско-арабский (см. еврейско-арабский язык), возникший в 7 в. н. э. и используемый до сих пор евреями — выходцами из арабских стран; еврейско-берберский — разговорный язык части евреев Марокко, Алжира и Туниса; еврейско-греческий — язык евреев Греции с первыми письменными памятниками 13 в.; еврейско-испанский ( джудесмо) — язык евреев, изгнанных из Испании в 15 в., с первыми письменными памятниками 15 в.; еврейско-итальянский — язык евреев Италии с первыми письменными памятниками 13 в.; еврейско-каталанский — язык евреев-изгнанников из Восточной Испании (см. еврейско-испанский язык); еврейско-персидский — язык евреев Ирана и Афганистана с первыми письменными памятниками 8 в.; еврейско-португальский — язык евреев-изгнанников из Португалии (см. еврейско-испанский язык); еврейско-провансальский — язык евреев Южной Франции с первыми письменными памятниками 12 в.; еврейско-таджикский — язык бухарских евреев от средних веков до современности; еврейско-татский — язык горских евреев Кавказа; еврейско-французский — язык евреев Франции и Прирейнской области в средние века; идиш — язык ашкеназских евреев с первыми письменными памятниками 14 в.; караимо-арабский — язык караимов Египта и Эрец-Исраэль; караимо-греческий — язык караимов Турции; караимский — язык караимов Восточной Европы с первыми письменными памятниками 18 в.; крымчакский язык — вариант крымско-татарского языка, использовавшийся евреями-раббанитами Крымского полуострова (крымчаками).
На ряде еврейских языков и диалектов (идиш, еврейско-испанский, еврейско-арабский, еврейско-персидский и других) создана обширная оригинальная литература. Во всех еврейских языках и диалектах различаются два основных регистра использования языка: 1) регистр переводов религиозной литературы с иврита и арамейского языка с широким включением заимствований и калек из языка источника (язык таких переводов иногда имеет особое название — хумеш-тайч в идиш или ладино в еврейско-испанском); 2) общий регистр использования языка в иных функциях с гораздо меньшим влиянием иврита и арамейского языка.
Языки караимов представляют собой отдельную подгруппу еврейских языков и диалектов. Ввиду того, что секта караимов (см. Караимы) признает только Библию, но не Талмуд, в их языках распространены заимствования из библейского иврита, но, в отличие от других еврейских языков и диалектов, нет заимствований из иврита периода Талмуда и Мидраша и мало заимствований из их арамейской лексики. Выделение караимо-греческого и караимо-арабского языков является условным, поскольку они во многих чертах совпадают с еврейско-греческим и еврейско-арабским языками. Между разными этнолингвистическими группами ( эдот), на которые делился еврейский народ, поддерживались контакты на протяжении всей многовековой истории евреев. Особенно активны были контакты в сфере религиозной литературы, языками которой являются иврит и, в меньшей степени, арамейский, понятные для всех частей еврейского народа. Поскольку в религиозную литературу (например, в тексты респонсов) проникали слова из местных еврейских языков и диалектов еврейского рассеяния, такие слова могли распространяться в еврейской среде и вне ареала соответствующего языка евреев. Например, слово йорцайт (`годовщина смерти`) проникло из идиш в языки ряда других общин (ср. еврейско-итальянское орсай, еврейско-грузинское йарцайт, еврейско-арабское йарсайт и т. д.).
Встречающееся иногда в литературе определение (наиболее распространенное по отношению к языку идиш до 1920-х гг.) еврейских языков и диалектов как жаргонов ошибочно. Еврейские языки и диалекты не являются жаргонами, так как они выполняют все функции языка и круг их носителей не ограничивается определенной профессией, а распространяется на все еврейское население данной области. Словарь еврейских языков и диалектов не ограничен узкой профессиональной сферой: он столь же широк и открыт, как и словарь других национальных языков. Вместе с тем, евреи ряда общин, не создавшие отдельного еврейского языка, а пользующиеся языком окружающего населения, имеют тайные арго, сохраняющие, как правило, грамматическую структуру местного языка, но замещающие значительную часть его лексики словами из языка иврит ( киврули у евреев Грузии, лотрай у евреев Ирана и т. д.).
Длительные контакты еврейских языков и диалектов с местными языками в галуте привели к взаимовлиянию этих языков, что выразилось, в частности, в заимствовании многих слов и выражений из еврейских языков и диалектов. Например, в диалектах украинских и белорусских языков содержится известный процент слов из идиш ( цурес, бахур, балабос и т. п.). Такие слова имеются и в разных литературных языках (ср. русские лапсердак, фанаберия, шабаш и т. п. — из идиш).
Кроме того, еврейские языки и диалекты оказывают заметное влияние на жаргоны, сленги и тайные арго местных языков в галуте. Воровские арго немецкого, английского, польского, русского, узбекского и ряда других языков включают элементы из идиш и иврита (ср. самоназвание немецкого воровского арго кохемер лошен образовано из ивритских слов хахам — `мудрый` и лашон — `язык`). В русском воровском арго заимствованиями из еврейских языков и диалектов являются ксива — письмо или документ (идиш ксиве из ивритского ктива), парнос — незаконная оплата (идиш парносе — `заработок`), хаза — воровской притон (идиш хойз — `дом`), параша — слух (идиш парше — `дело, история`) и т. п. Элементы еврейских языков и диалектов проникли в субстандартные формы (просторечие) многих нееврейских языков. В лондонском кокни имеется целый пласт слов из идиш: гоноф — `вор`, кошер — `законный, справедливый`, шул — `церковь`, мазума — `деньги`, гой — `нееврей`, трипер (идиш трейфер) — `грязный`, клоббер (идиш клойбер — `старьевщик`) — `одежда` и т. п.
Еврейские языки и диалекты представляют значительный интерес для языкознания, так как они часто сохраняют архаические черты местного языка-основы (еврейско-испанский — испанского языка, идиш — диалектов немецкого языка и т. д.). Некоторые тексты на еврейско-персидском языке являются наиболее ранними письменными источниками для изучения истории персидского языка, а еврейско-арабские тексты средних веков являются наиболее важными источниками для изучения среднеарабского языка. Помимо этого, еврейские языки и диалекты сохраняют иногда уже утраченные языком-источником элементы иных языков и диалектов, с которыми они вступали в контакт (еврейско-испанский — языков Балкан, идиш — славянских языков и т. д.).
О части еврейских языков и диалектов сохранились только отрывочные сведения. Особый интерес представляет исчезнувший язык хазар (см. Хазария). Насколько можно судить по нескольким десяткам сохранившихся слов, это был тюркский язык, имевший общие черты с современными карачаево-балкарским, чувашским и караимским языками. Можно полагать, что именно из хазарского языка был заимствован в окружающие языки ряд слов ивритского происхождения, например, косарт (на иврите кашер) — `заколотое для трапезы животное`, айван (на иврите авон — `грех`) — `насмешка, издевательство` — в осетинском языке; тора (на иврите тора — `учение`, Пятикнижие Моисея) — `Бог` в чувашском языке и т. п.
В современном мире еврейские языки и диалекты исчезают, уступая место в Израиле ивриту, а в галуте — местным языкам. Систематическое изучение и сравнение разных еврейских языков и диалектов, а также их преподавание осуществляется в университетах Израиля, в Колумбийском университете в США, а также в некоторых университетах Франции. Важными исследовательскими центрами являются Институт имени И. Бен-Цви и «Мисгав Иерушалаим» в Иерусалиме.
В последние десятилетия активизировалась работа по собиранию фольклора на разных еврейских языках и диалектах, а также по составлению полных словарей этих языков. В Еврейском университете в Иерусалиме ведется работа по подбору материала для многочисленных толковых словарей идиш и еврейско-испанского языка. Издано четыре тома (из 12) «Большого словаря идиш» на 250 000 слов и пробный выпуск словаря еврейско-испанского языка (общий объем словаря 40 000 слов).
ОБНОВЛЕННАЯ ВЕРСИЯ СТАТЬИ ГОТОВИТСЯ К ПУБЛИКАЦИИ
иврит язык
Введение
Древнейшие поддающиеся датировке литературные памятники иврита, сохраненные библейской традицией, относятся к 12 в. или 13 в. до н. э. (например. Песнь Деборы, Суд. 5:2–31), первая надпись — предположительно к 10 в. до н. э.
Иврит — язык семитского происхождения. К семитским языкам, кроме иврита, принадлежат также арамейский, арабский, аккадский (ассиро-вавилонский), эфиопские и некоторые другие языки Передней Азии. Особенно близки к ивриту финикийский и угаритский языки, принадлежащие вместе с ним к ханаанской ветви семитской группы языков.
Семитская группа языков сама является одной из ветвей семито-хамитской языковой семьи, к которой, наряду с семитскими, принадлежат также египетские языки, берберские (Северная Африка), кушитские (Эфиопия, Сомали и соседние территории) и чадские языки (Северная Нигерия, Северный Камерун, Чад). На этом генетические связи иврита еще не кончаются: по мнению ряда исследователей, семито-хамитская языковая семья обнаруживает древнее родство с индоевропейской семьей языков, с картвельскими языками (грузинским и другими), с уральскими (финно-угорскими и самодийскими), с тюркскими, монгольскими, дравидийскими языками Индии и с некоторыми другими языками Евразии, составляя вместе с ними ностратическую макросемью языков.
История иврита
В истории иврита можно выделить несколько периодов:
Библейский иврит (12–2 вв. до н. э.)
Основными языковыми памятниками этого периода являются книги Библии. Собственно говоря, в текстах Библии подлинным памятником библейского иврита является лишь буквенная часть (то есть прежде всего согласные), диакритические же знаки ( נְקֻדּוֹת ), передающие гласные и удвоение согласных, добавлены лишь в конце I тысячелетия н. э. Хотя передаваемая ими еврейская религиозная традиция чтения Библии восходит к произношению, преобладавшему в библейский период, она отражает также фонетические изменения (закономерные фонетические переходы) в иврите последующих эпох и потому не принадлежит к библейскому ивриту. На иврите конца библейского периода написана также часть апокрифов (см. Апокрифы и псевдоэпиграфы), однако из них лишь немногие фрагменты дошли до нас в еврейском оригинале. К числу памятников библейского иврита относятся и немногочисленные надписи той эпохи. Самая древняя из них — календарь из Гезера, 10 в. до н. э.
Послебиблейский иврит (1 в. до н. э. — 2 в. н. э.)
Основными памятниками иврита этого периода являются тексты Мёртвого моря свитков, Мишна, Тосефта и частично галахические мидраши. Если тексты свитков Мертвого моря в основном написаны на литературном языке, продолжающем традиции библейского иврита, то Мишна и Тосефта близки по языку к живой разговорной речи того времени и существенно отходят от норм библейского иврита. В эту эпоху иврит начинает вытесняться из повседневного обихода арамейским языком — языком межэтнического общения в Передней Азии. Дольше всего иврит сохранялся в качестве разговорного языка в Иудее (до 2 в. н. э., а по некоторым данным, возможно, и до 4 в. н. э.), на севере же (в Галилее) вышел из разговорного употребления ранее, оставаясь лишь языком письменности и культуры. Мишнаитский иврит отличается от библейского языка в синтаксисе (построение предложения, употребление глагольных времен и прочее), в морфологии (сложилась современная система трех времен глагола, появились притяжательные местоимения типа שֶׁלִּי [šεl’lī] `мой` и многие другие), в лексике (некоторые употребительные прежде слова сменились новыми, в иврит проникло немало заимствований из арамейского и греческого языков). Были, видимо, и фонетические изменения (особенно в гласных), но они не отражены в графике и потому скрыты от нас.
Талмудический иврит (3–7 вв. н. э.)
Перестав быть средством устного общения, иврит сохраняется как язык религии и письменности. Евреи говорят главным образом на диалектах арамейского языка: на западном позднеарамейском в Палестине и на одном из восточных позднеарамейских диалектов в Месопотамии. Под влиянием арамейских диалектов складываются три нормы произношения иврита (при чтении библейских и других текстов): одна в Месопотамии (вавилонское произношение) и две в Стране Израиля (тивериадское и так называемое «палестинское» произношения). Все три традиции произношения зафиксированы созданными в 7–9 вв. н. э. системами диакритических знаков огласовки ( נְקוּדוֹת ): вавилонской, тивериадской и палестинской. Наиболее подробная из них — тивериадская. Она со временем вытеснила из употребления остальные системы и применяется евреями до сих пор. Иврит этой эпохи испытал значительное арамейское влияние также в лексике и в синтаксисе. Основными памятниками талмудического иврита являются ивритские части Гемары Вавилонского и Иерусалимского Талмудов и часть мидрашей. На рубеже этой и последующей эпох создаются первые произведения религиозной поэзии (см. Пиют).
Средневековый иврит (8–18 вв. н. э.)
Евреи, живущие в разных странах Европы, Азии и Северной Африки, продолжают активную литературную и культурную деятельность на иврите. Богатейшая еврейская средневековая литература на иврите охватывает обширную тематику и разнообразна по жанрам: религиозная поэзия (пиют), светская поэзия (достигшая расцвета в творчестве испано-еврейских поэтов 10–13 вв.), нравоучительные рассказы, переводная проза (например школа Ибн Тиббонов в 12–15 вв.; см. Тиббониды), научная литература (лингвистическая, философская, географическая, историческая, математическая, медицинская), комментарии к Библии и Талмуду (например, Раши), юридическая литература, богословие, каббалистическая литература и прочее (см. Шломо Ибн Габирол; Ие худа ха-Леви; Каббала; Маймонид; Респонсы; Философия).
Новая тематика и новые жанры литературы связаны с обогащением лексики. Лексика иврита обогащается за счет словообразования (словопроизводство посредством еврейских аффиксов и моделей от еврейских и арамейских корней, словообразование по аналогии), заимствований (главным образом из арамейского языка), калек (по образцу арабского литературного языка, а позднее — европейских языков), семантических изменений слов и развития фразеологии. Развивается и усложняется также синтаксис. В странах галута иврит испытывает влияние языков повседневного общения (средневерхненемецкого языка и происходящего из него языка идиш, староиспанского и происходящего из него джудесмо (см. еврейско-испанский язык), диалектов арабского, арамейского, персидского и других языков) и фонетически эволюционирует вместе с эволюцией этих языков и их диалектов. Так, в соответствии с развитием средневерхненемецкого ō в ow в западных диалектах идиш (Германия), в oj в центральных диалектах (Польша, Украина, Румыния), в ej в северных диалектах (Литва, Белоруссия): grōs `большой` > западный идиш — grows, центральный идиш — grojs, северный идиш — grejs, древнееврейское ō испытывает ту же эволюцию: עוֹלָם [‘o’lām] `мир (свет)` > ‘owlem, ‘ojlem, ejlem.
Так сложились существующие и поныне традиционные системы ивритского произношения (чтения текстов) у различных еврейских общин: ашкеназская (в Центральной и Восточной Европе), сефардская (у выходцев из Испании), йеменская, багдадская, северо-африканская, новоарамейская (у евреев Иранского Азербайджана и Курдистана, говорящих на современных арамейских диалектах), персидская, бухарская (Средняя Азия), татская (на востоке Кавказа), грузинская и другие.
Иврит эпохи Хаскалы (18–19 вв.)
Другие писатели Хаскалы, хотя и ориентировались преимущественно на лексику библейского иврита, применяли в необходимых случаях и слова из послебиблейской, талмудической и средневековой литературы (например, средневековые медицинские термины שִׁעוּל [ši’ul] `кашель` и מַזְלֶפֶת [maz’lefet] `шприц`, возрожденные просветителем Менахемом Мендлом Лефином в 1789 г.), а нередко и создавали новые слова, требующиеся для выражения понятий современной жизни. Некоторые из этих неологизмов сохранились и в современном иврите, например כְּתֹבֶת [‘ktovet] в значении `надпись` и `адрес`, רְהִיטִים [Rehi’tim] в значении `мебель`, הִתְקָרְרוּת [hitkaRe’Rut] в значении `простуда` (неологизмы М. А. Гинцбурга, 1795–1846), חֹקֶן [‘xoken] `клизма`, בְּחִילָה [bxi’la] `тошнота` (неологизмы М. Лефина, конец 18 в.). Творчество виднейших писателей, просветителей и публицистов Хаскалы (например, Ш. Д. Луццатто, И. Л. Гордона, П. Смоленскина) способствовало модернизации и обогащению иврита.
Современный иврит (с 1880-х гг. до наших дней)
Зачинателем современного иврита можно считать Менделе Мохер Сфарима. В произведениях, написанных после 1886 г., он создает новую стилистическую систему, основанную на использовании языковых богатств всех эпох истории иврита. Применение слов и оборотов Мишны, Гемары, мидрашей, Раши и молитв создает впечатление простого (как бы разговорного) стиля, ибо в сознании читателя того времени такие слова и обороты ассоциировались с местечком и разговорным языком (так как именно к этим источникам восходит ивритско-арамейский компонент языка идиш, пословицы, поговорки и крылатые слова, которыми была пересыпана речь местечкового еврея). Этот простой стиль мог быть противопоставлен более высокому и поэтическому (использующему, например, лексику библейских пророков и ассоциируемому с литературой Хаскалы). Таким образом преодолевалась стилистическая одноплановость иврита и расширялись его языковые ресурсы. Творчество Менделе и последующих писателей (Ахад ха-‘Ам, Х. Н. Бялик и другие) приблизило иврит к жизни и оказало большое влияние на дальнейшее развитие языка (см. Иврит новая литература).
На рубеже 19 в. и 20 в. происходит беспрецедентное в истории языков событие — возрождение мертвого древнего языка. Мертвыми принято считать языки, которые не служат для повседневного устного общения и ни для кого не являются родными, даже если эти языки (как латынь в средние века и санскрит в 1–2 тыс. н. э.) и продолжают использоваться в письменности, культе и литературном творчестве. Возрождение мертвых языков в истории не наблюдалось и считалось немыслимым. И тем не менее мертвый язык, который называли древнееврейским, возродился в качестве естественного живого языка — языка повседневного общения целого народа.
Пионером возрождения иврита был Эли‘эзер Бен-Ие худа. Приехав в Иерусалим в 1881 г., он начал интенсивную пропаганду возрождения разговорного иврита как составной части духовного возрождения нации. Его пропагандистская и издательская деятельность, его словари иврита (карманный и полный многотомный) и его личный пример (в семье Бен-Ие худы говорили только на иврите, и его старший сын был первым ребенком, родным языком которого стал иврит) сыграли первостепенную роль в превращении иврита в язык повседневного устного общения. Инициатива Бен-Ие худы и его сподвижников была поддержана еврейскими репатриантами первой и второй алии. Самым существенным фактором возрождения иврита оказались школы в еврейских сельскохозяйственных поселениях, где языком обучения и общения служил иврит. Воспитанники этих школ в дальнейшем говорили на иврите в своих семьях, и для их детей иврит уже был родным языком.
Э. Бен-Ие худа и возглавляемый им с 1890 г. Комитет языка иврит (Ва‘ад ха-лашон ха-‘иврит, וַעַד הַלָּשׁוֹן הָעִבְרִית ) проводили большую работу по созданию недостающих языку слов (главным образом путем использования ивритских и арамейских корней и ивритских словообразовательных моделей) и по нормированию языка. Эту работу продолжает созданная в 1953 г. (на базе Комитета языка иврит) Академия языка иврит.
По мнению Бен-Ие худы, фонетика возрожденного иврита должна была базироваться на сефардском произношении (то есть на произношении выходцев из Испании и восточных стран). Основание для такого выбора — в том, что сефардское произношение ближе ашкеназского (центрально- и восточноевропейского) к древнему произношению иврита, точнее — к тому условно-школьному чтению, которое принято в европейских университетах и христианских семинариях при изучении библейского иврита.
Сефардское произношение сохранило также древнее место ударения в слове, тогда как в ашкеназском произношении в конечноударных словах и формах ударение обычно сдвинуто на предпоследний слог: יָתוֹם `сирота` (библейское jā’ t ōm) в сефардском и университетско-семинаристском произношении звучит ja’tom, а в ашкеназском — ‘josejm и ‘jusojm. Сефардское произношение воспринималось поэтому как более близкое к исконному, а ашкеназское — как испорченное, ассоциируемое с галутом и потому неприемлемое.
В 3–19 вв. н. э., когда иврит был лишь языком письменности и культуры, его эволюция следовала закономерностям исторического изменения мертвых языков, функционирующих как языки культуры — таких, как средневековая латынь, классический и буддийский санскрит: грамматические формы слов законсервированы (изменения могут касаться лишь степени их употребительности и семантического наполнения грамматических категорий), фонетические изменения — лишь проекция фонетической истории разговорных языков-субстратов, и только лексика развивается относительно свободно: она пополняется новыми лексическими единицами за счет словообразования, заимствования из других языков и семантического изменения слов; может происходить борьба синонимов, выход слов из употребления и т. п.
После возрождения иврита как разговорного языка картина резко изменилась. Как и во всяком живом языке, в иврите происходят автономные (то есть не зависящие от влияния других языков) фонетические изменения, зарождающиеся в просторечии или в речи молодежи и затем распространяющиеся на все более широкие слои населения. Именно такой характер носит, например, ослабление и полное исчезновение h, особенно в начале слова: aši’uR it’xil вместо hašI’uR hit’xil ( הַשִׁעוּר הִתְחִיל ) `урок начался`. Изменения в морфологии касаются теперь и грамматических форм слова: на месте ktav’tem ( כְּתַבְתֶּם ) `вы написали` в разговорном иврите произносят ka’tavtem (по аналогии с другими формами в парадигме прошедшего времени: ka’tavti `я написал`, ka’tavta `ты написал`, ka’tavnu `мы написали` и т. д.).
Как и во всяком живом языке, подобные изменения морфологии возникают первоначально в просторечии и в речи детей, а затем могут проникнуть и в разговорную норму (как приведенный пример) либо остаться достоянием просторечия (как форма ha’zoti `эта` при литературном и нейтрально-разговорном ha’zot ( הַזֹּאת ). Да и в развитии лексики появились новые процессы: наряду с новообразованиями, возникающими в письменной речи писателей, журналистов, ученых и юристов или декретируемых Академией языка иврит, есть много новообразований, зарождающихся в просторечии или сленге и оттуда проникающих в общеразговорную норму, а иногда и в литературный язык: מְצֻבְרָח [mecuv’Rax] `расстроенный` было вначале шуточным сленговым неологизмом, произведенным по модели meCuC’CaC (причастие пассивной породы pu’‘al от четырехсогласных глаголов) от מַצַּב רוּחַ [ma’cav-‘Ruax] `состояние духа, настроение` (в просторечии `плохое настроение`). Комичность неологизма — в том, что причастие образовано от словосочетания и начальное m- производящей основы одновременно служит префиксом причастия. Однако сейчас слово утратило свой комизм и сленговый характер и стало общеразговорным; оно довольно широко применяется в художественной литературе. От него производятся новые слова: הִצְטַבְרֵחַ [hictav’Reax] `(он) расстроился`.
ОКОНЧАНИЕ СТАТЬИ СНЯТО ДЛЯ ДОРАБОТКИ
ТЕКСТ БУДЕТ ОПУБЛИКОВАН ПОЗДНЕЕ