иванова мои современники какими я их знала читать
Дневники
ВСЕВОЛОД ИВАНОВ. ДНЕВНИКИ.— М.: ИМЛИ РАН, Наследие, 2001.— 492 с.
Предисловие и комментарии к 1—2 частям — Е.А.Папкова
Комментарии к 3 части — М.А. Черняк
Авторы комментариев благодарят Вяч.Вс.Иванова
за оказанную помощь.
Один из первых советских классиков, автор знаменитого “Бронепоезда 14-69” Всеволод Иванов принадлежит к тому поколению писателей, которые в 20-е годы пережили небывалый взлет, а затем, в течение нескольких десятилетий, писали произведения “в стол”, не надеясь когда-нибудь их опубликовать. О своей судьбе и писателях своего поколения размышляет Всеволод Иванов в своих дневниках, которые впервые печатаются полностью.
Дневниковые записи Иванова периода 1924—1963 гг. включают в себя описание исторических событий того времени, портреты современников — политиков, писателей, художников, актеров и режиссеров (Б.Пастернака, М.Зощенко, И.Эренбурга, А.Фадеева, А.Мариенгофа, П.Кончаловского, С.Михоэлса и др.); воспоминания (о Петербурге 20-х годов, дружбе с “Серапионовыми братьями”), мысли о роли искусства в современном обществе. Военные дневники, составляющие основную часть книги, во многом отличаются от документальной литературы 1941—1945 гг. Они приобретают черты художественной прозы, близкой по своей поэтике к “фантастическому реализму” М.Булгакова и А.Платонова.
Дневники сопровождены научным комментарием, что позволяет рассматривать их в контексте исторического времени, литературной жизни того периода и литературного быта.
Издание осуществлено при финансовой поддержке
Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ),
правообладатели (текст), 2001
предисловие, комментарий, 2001
© ИМЛИ им. А.М.Горького РАН, “Наследие”, 2001
Предисловие [Е.А. Папковой]
В конце 1960-х гг., уже после смерти писателя Всеволода Иванова, впервые встал вопрос о публикации отрывков из его дневников. К.Паустовский, председатель комиссии по литературному наследию Вс. Иванова, тогда писал: “Дневники изумительны по какой-то пронзительной образности, простоте, откровенности и смелости. Это — исповедь огромного писателя, не идущего ни на какие компромиссы и взыскательного к себе. Множество метких мест, острых мыслей, спокойного юмора и гражданского гнева. Это — исповедь большого русского человека, доброго и печального”*.
*Цит. по: Иванова Т.В. Мои современники, какими я их знала. М., 1984.С. 12.
делалось в мире, чего мы не знали” (18 марта 1942 г.). Будущие читатели, то есть мы, например, возможно, немного больше знаем об истинных событиях того времени, которые подчас были скрыты за парадными фразами, и в этом смысле отличаемся от современников Вс.Иванова. Однако в этих обращениях к читателю присутствует известная доля скепсиса и иронии. Описывая свое бедственное положение в Москве, он пишет: “Глубокоуважаемые будущие читатели! Конечно, вы будете ужасаться и ругать ужасных современников Вс.Иванова. Но, боюсь, что у вас под рукой будет сидеть,— в сто раз более нуждающийся, чем я сейчас,— другой Всеволод Иванов, и вам наплевать будет на него! А что поделаешь?” (16 ноября 1942 г.).
Предполагая, что его записи, особенно военных лет, будут прочитаны, Вс.Иванов с особой полнотой раскрывает характер “героического и трудного времени”, зная, что “подобные дни дают впечатление о народе”, и стараясь по мере возможности сделать это впечатление и точным, и глубоким, и неоднозначным. Помимо описания военных событий и их оценок, дневниковые записи Иванова включают и портреты современников — государственных и общественных деятелей, писателей, художников, режиссеров, актеров (И.Сталина, Б.Пастернака, М.Зощенко, Б.Пильняка, И.Эренбурга, А.Фадеева, А.Мариенгофа, П.Кончаловского, П.Корина, С.Михоэлса, Б.Ливанова и многих других), и воспоминания о прошлом (преимущественно о 1920-х гг.— начале его литературной деятельности в Сибири, а затем в Петербурге, о дружбе с “Серапионовыми братьями”), и размышления о роли искусства, и оценки прочитанных книг. Однако не это стоит в центре дневника и является той организующей линией, на которой держится единство повествования.
В критических статьях, посвященных мемуарному жанру, обычно рассматриваются “две доминанты, присутствующие в произведениях, имеющих автобиографическую основу. С одной стороны, в центре повествования находится сам автор и его духовный мир. Во втором случае главным является включенность героя в исторический поток и выявление его отношения к важнейшим событиям времени”*. Об этом писал И.Эренбург, объясняя специфику
* Колядич Т.М. Воспоминания писателей: Проблемы поэтики жанра. М., 1996. С. 15.
Исповедью называл дневники Вс.Иванова К.Паустовский в уже цитированном отзыве, считая это качество безусловным их достоинством. В свою очередь, издателей дневников Иванова, очевидно, смущало это “личное” начало, что отчасти было причиной того, что полностью дневники никогда не публиковались. Впервые наиболее полно они были напечатаны вдовой писателя, Т.В.Ивановой, в книге “Вс.Иванов. Переписка с А.М.Горьким. Из дневников и записных книжек”, 1-е издание — 1969 г., 2-е — 1985 г. (до этого имели место лишь отдельные небольшие публикации в журналах). Повторно дневники были изданы в 8-м томе Собрания сочинений Вс.Иванова в 1978 г., но при этом из всего обширного ташкентского дневника 1942 г. опубликовано лишь 10 страниц, а из московского 1942—1943 гг.— 24 страницы. Мотивируя такое сокращение, издатели пишут: “Взята лишь часть, представляющая интерес для широкого читателя. Опущены подробности интимно-семейного, сугубо личного характера, некоторые субъективные оценки, задевающие еще живых людей, заметы, вызванные минутными настроениями и опровергнутые последующими записями”*. Очевидно также, что многие отдельные записи, содержащие факты и субъективные оценки Вс.Иванова, касающиеся реалий жизни тех лет, по цензурным соображениям до недавнего времени просто не могли быть опубликованы. Отрывок из ташкентского дневника печатался в 1997 г. в журнале “Октябрь”, № 12.
В настоящем издании представлены практически все дневниковые записи Вс.Иванова, не включены лишь путевые заметки, делавшиеся во время заграничных путешествий 1939 г. и 1950-х гг., носящие сугубо описательный характер, а также записи, сделан-
* Иванов Вс. Собрание сочинений: В 8 т. М., 1978. Т. 8. С. 709.
ные во время поездки на Курско-Орловскую дугу 1943 г. (опубл. в Собр. соч. Т. 8).
Публикуемые тексты сверены по рукописи дневников Вс.Иванова. Тексты приводятся в соответствии с современными нормами орфографии; сохранены авторские пунктуация и датировка записей.
Иванова мои современники какими я их знала читать
Важно быть человеком – лишь в этом решенье задачи.
Я на юге, сижу в беседке. Надо мной кисти винограда. А где-то впереди, рядом с гранатовым деревцем, хрупкая и трепетная ленкоранская акация. Я все жду, что на ней появятся розовые цветы с тонким ароматом, который меня почему-то волнует. Но деревце молодое, цветов пока нет.
Я теперь говорю: «Хорошо бы дождаться». Мне немало лет. Я смотрю старые фильмы, в них играют актеры, с которыми я снималась, многих уже нет в живых. И мне хочется успеть рассказать о том прекрасном, необыкновенном, что было в моей жизни, важном не только для меня, но и для моего города, страны, народа. Я говорю о театре «Современник». О театре, при жизни ставшем легендой.
От художника остаются картины, от писателя – книги, от архитектора – здания. А от артиста – только память людей. Ну, еще старые фильмы, которые не все смотрят. И сейчас уже многие не знают, что Олег Николаевич Ефремов, замечательный артист, известный зрителям по кино, был создателем «Современника», грандиозной личностью – может быть, одной из самых интересных в XX веке. Ефремов был поистине великим человеком: и мыслителем, и организатором, и деятелем, и артистом. И если Лихачев определяет интеллигента формулой «совесть плюс интеллект», то Олег Ефремов полностью подходит под это определение.
Ему помогали бесконечный запас энергии и обаяние. Почти все видели фильм «Три тополя на Плющихе». Нельзя забыть его взгляд, улыбку. У зрителей возникает к нему огромная симпатия, к этому все понимающему, нежному человеку – хотя он всего лишь водитель такси. Я очень люблю фильм «Мама вышла замуж», где он играет типичного русского рабочего, строителя, – выпивающего, поначалу неустроенного, но очень порядочного, честного, трогательного. А что говорить об образе командира Иванова в «Живых и мертвых», который стал символом мужественности, беспредельной любви к Родине, на чьей фамилии вся Россия держится! Мне кажется, что этот образ вобрал в себя человеческие качества Ефремова. Непревзойденная, гениальная его роль в фильме «Гори, гори, моя звезда» – без единого слова.
Одна из первых работ Олега Николаевича в кино – фильм «Первый эшелон» о героях, покоривших целину. Ему посчастливилось играть в кино хороших людей, умных, глубоких, относящихся к жизни страстно, яростно, деятельно. Мне трудно подыскать слова, чтобы охарактеризовать такую емкую, разностороннюю фигуру, как Олег Ефремов.
Я говорю сейчас о фильмах, потому что все меньше остается людей, которые видели его в театре, в «Современнике» и во МХАТе. И когда говоришь «Ефремов», молодые сразу представляют Михаила Ефремова, его сына, тоже замечательного актера. Но я хочу рассказать именно об Олеге Ефремове.
Героем надо родиться
Я все думаю, откуда же мог взяться такой человек, такая личность, как Ефремов? Конечно, это определенное время, время первой «оттепели», когда люди вдруг поверили, что будет свобода, что сталинские времена никогда не вернутся, диктатура и ужасы репрессий остались в прошлом. Возникла молодая литература, мы читали Солженицына, Твардовского, Аксенова. И во всем мире был подъем литературы – Бёлль, Сэлинджер, Хемингуэй. А какая у нас была драматургия – пьесы Розова, Володина, Галича, Вампилова, Рощина, Зорина!
Огромное значение в жизни людей имела поэзия. У памятника Маяковскому читали стихи Рождественский, Вознесенский, Евтушенко. Собирались толпы народа, и самые обыкновенные жители Москвы выходили читать стихи. Звучали и Маяковский, и Есенин. Глаза горели надеждой. Появились барды: в Москве – Окуджава, Галич, Высоцкий, Визбор, Якушева, в Ленинграде – Городницкий, Клячкин, Кукин, Полоскин, Глазанов.
Был необыкновенный подъем духовной жизни. Наверное, только в это время мог возникнуть такой театр, как «Современник».
Олег Ефремов родился в 1927 году. Это значит, в 1937 ему было уже десять лет и он, конечно, знал об арестах в стране. Рос он на Арбате, жил в коммунальной квартире. Арбат – это особая страна, где испокон веков жила интеллигенция, и я думаю, что там даже среди мальчишек обсуждались очень важные вопросы жизни. Наверное, он был заводилой среди сверстников, но главная его черта – бесконечный интерес к жизни, ко всему происходящему вокруг, к окружающим его людям, а также умение сочувствовать и искать возможности разрешения конфликтов. Я не дружила с ним в детстве, но уверена, что в нем всегда превалировало благородное начало. Он часто нам повторял слова Радищева: «Я взглянул окрест меня – душа моя страданиями человечества уязвлена стала». Я думаю, это волновало его всегда.
Говорят, что однажды в школе на уроке учительница спрашивала учеников, кто кем хочет стать, и худенький пятиклассник Ефремов в брючках до колен и гольфах сказал: «У меня будет свой театр» – «Ты хочешь быть артистом?» – уточнила учительница. «Нет. У меня будет свой театр!»
Я никогда не видела его в унылом настроении – он всегда был деятелен, в его голове рождалась масса планов, идей, задумок.
Как-то я прочла у Белинского: в мире есть вся информация, есть истина, но только гениальные люди умеют считывать ее – такие, например, как Пушкин, и поэтому нам кажется абсолютно верным то, что они думают, говорят и делают. Способные люди натыкаются на эту информацию – не всегда, но все же натыкаются. Люди же самые обычные, рядовые, идут за кем-то, кто знает истину, но сами не слышат, не видят ее. Я всегда говорю своим студентам: «Слушайте пространство, пытайтесь понять, что верно. И конечно, думайте, думайте, думайте!» Этому учил нас Ефремов: думать, думать, думать.
Знаменитый в то время театральный критик Инна Соловьева в статье «Прикосновение к чуду», по-моему, очень точно определяет Ефремова как личность: «Русское слово „вожак“ и английское слово „лидер“ – синонимы, но всё же есть оттенок. Лидер ведет – за вожаком идешь сам, хочешь идти. Идем все вместе, радуемся тому. Весело». Я верю: в театр люди ходят за счастьем, и зрители, и артисты.
Ефремов был очень элегантным. Даже когда ходил в старом отцовском пальто, выглядел изящно – худой, длинноногий, такая графическая фигура. Нет-нет, не думайте, я никогда не была в него влюблена, но я его бесконечно уважала, восхищалась им и всегда абсолютно верила ему.
Почему-то мы в юности хотели быть яркими, красили волосы, губы, носили длинные серьги. Ефремова наша вульгарность возмущала. Однажды он подошел к Гале Волчек (а она была его верной ученицей и главной помощницей), взял платок и стер с ее губ яркую помаду.
Он был живым человеком, со своими страстями, со своими недостатками. Он, конечно, выпивал, курил, был влюбчив, хотя последнее к недостаткам не отнесешь. Ефремов говорил, что не может репетировать, если не влюблен. Я слышала, что в последний год жизни, когда у Ефремова брали интервью и спросили, какое у него желание, он ответил: «Еще раз пережить большое светлое чувство».
В чем загадка? Несмотря на то что Ефремова вряд ли можно назвать красивым, он пользовался таким успехом у женщин! Масштаб этого человека был таков, он был настолько умен, обаятелен, обладал знаниями в разных областях, живо интересовался историей, политикой, искусством, что общаться с ним было наслаждением, и никакие красавцы не могли с ним сравниться.
Если вы читали «Выше стропила, плотники» Д. Сэлинджера, то вспомните легенду о мудреце и лошади и поймете меня: главное то, какими творческие люди являются по сути. Они не всегда идеальны в жизни, но важно то, что они несут в душе, что страстно проповедуют, те идеи, которым они служат: «Он умеет видеть то, что нужно видеть, и не замечать ненужного».
Олег Николаевич всегда входил в театр бодрый, аккуратный, подтянутый, с какой-нибудь задачей в глазах, которую он нам сразу же задавал. Часто бывал в веселом расположении духа, и его деятельное настроение приводило в движение и всех окружающих. Он был победителем по характеру. Победителем!
Иванова мои современники какими я их знала читать
Присутствуя при разговорах Алексея Максимовича и Всеволода, я не могла не проникнуться убеждением, что оба они очень нужны друг другу.
Может быть, это происходило и оттого, что при всей их взаимной любви — они разные” (Иванова Т.В. Мои современники, какими я их знала. С. 83).
Об этой “разности” Вс.Иванов писал в дневнике в 1943 г.: “Горький ждал от меня того реализма, которым сам был наполнен до последнего волоска. Но мой «реализм» был совсем другой, и это его не то чтобы злило, а приводило в недоумение, и он всячески направлял меня в русло своего реализма. Я понимал, что в этом русле мне удобнее и тише бы плыть, я и пытался даже. Но, к сожалению, мой корабль был или слишком грузен, или слишком мелок, короче говоря, я до сих пор все еще другой”.
31 Мусрепов Габит Махмудович — казахский писатель, драматург. Музыкальная драма “Кыз-Жибек” (1934 г.) — его первое драматическое произведение, на ее основе написано либретто первой казахской оперы.
32 Киргизская Советская Социалистическая республика была образована в 1936 г., до этого называлась Киргизской Автономной республикой (с 1926 г.). В создании киргизской профессиональной музыки в 1930-е гг. принимали участие композиторы В.А.Власов, В.Г.Фере, М.Р.Раухвегер. В этот период возникают опера, балет, симфония. Становлению оперы предшествовало создание музыкальных драм:
33 Начиная с 1930-х гг. в Москве в рамках общегосударственной политики развития искусства союзных и автономных республик проходили декады национальных культур. Декада казахского искусства и литературы прошла в мае 1936 г.— показы достижений искусства (спектакли, концерты, выставки, вечера писателей и т.д.).
34 Первая киргизская опера “Айчурек” (“Лунная красавица”), поставленная в 1939 г., написана по мотивам киргизского героического эпоса “Манас”.
35 2-й МХАТ возник в 1924 г. из 1-й студии МХАТ, созданной в 1913 г. К.С.Станиславским и Л.А.Сулержицким. В театре работали М.Чехов (до 1928 г.), режиссер И.Берсенев, актеры С.В.Гиацинтова, С.Г.Бирман и другие. Закрыт в феврале 1936 г. Последняя роль С.В.Гиацинтовой во 2-м МХАТе — роль Женевьевы в спектакле “Мольба о жизни” Деваля, 1935г.
36 Произведение Вс.Иванова с таким названием неизвестно. Возможно, он редактировал чей-либо текст.
37 С Беймбетом Майлиным и Габитом Мусреповым Иванов работал над киносценарием первого казахского фильма о гражданской войне “Амангельды” в 1936 г. Опубликован в кн. “Сценарии национальных фильмов” (М., 1939).
38 Ауэзов Мухтар Омарханович (1897—1961) — казахский писатель. Иванова и Ауэзова связывали дружеские отношения. В 1948г. Иванов напечатал статью о романе Ауэзова “Абай” — “Роман о песне” (Литературная газета. 10 ноября), в 1959 г.— приветствие по случаю его 60-летия (М.Ауэзову. Сборник статей к его 60-летию. Алма-Ата, 1959).
39 Джансугуров Ильяс (1894—1937) — казахский поэт, один из создателей казахской советской литературы.
40 Сейфуллин Сакен (1894—1939) — казахский поэт, революционер и писатель.
41 Павленко Петр Андреевич (1899—1951) — писатель.
42 Павленко Ирина — жена П.Павленко, умерла в 1936 г. Была близкой подругой Т.В.Ивановой.
43 Молния — особый род керосиновой лампы.
44 В 1930-е гг. в казахском театре шло интенсивное освоение русской театральной культуры (ставились пьесы Н.В.Гоголя, Н.Ф.Погодина, К.А.Тренева), дальнейшее развитие национальной драматургии (“Ночные раскаты” М. Ауэзова (1935 г.) и др.), была создана театральная школа (в 1932 г. в Алма-Ате), готовившая драматических актеров, певцов и музыкантов.
45 Бешбармак — блюдо из мяса.
46 “Пархоменко” — историко-биографический роман Вс.Иванова о герое гражданской войны А.Пархоменко (I редакция — 1938— 1939 гг.), написанный по заказу Главной редакции “Истории гражданской войны”, возглавлявшейся тогда И.В.Сталиным. См. об этом в статье Вяч.Вс.Иванова: Из архива Всеволода Иванова: работа над пьесой об убийстве Павла Первого // Иванов Вяч.Вс. Избранные труды. Т. П.
48 Знакомство с семьей художника П.П.Кончаловского произошло в 1930-е гг., дружба продолжалась долгие годы. П.П.Кончаловский дважды писал портреты Вс.Иванова (в 1940 и в 1941 гг.), портрет его сына — Комы Иванова (1940 г.).
Иванова мои современники какими я их знала читать
50 Упомянутая встреча у Вс.Мейерхольда состоялась менее, чем за месяц до его ареста — 20 июня 1939 г. Отношения с Вс.Мейерхольдом у Иванова были сложные, Вс.Мейерхольд одобрительно отзывался о спектакле МХАТ “Бронепоезд 14—69” (1927 г.), однако постановка во
МХАТе в 1929 г. новой пьесы Иванова “Блокада” вызвала его крайне негативную реакцию. Несмотря на это, в 1931 г. Мейерхольд предлагал Иванову написать пьесу для своего театра, но их совместная работа не осуществилась. В 1930-е гг., когда начались гонения на Мейерхольда, встречи стали более частыми. Новый, 1939 г., семьи Иванова и Мейерхольда встречали вместе в Доме литераторов.
51 Премьера пьесы Л.Леонова “Половчанские сады” состоялась в мае 1939 г. (реж. Сахновский). Спектакль вызвал многочисленные критические статьи и отклики, был показан 36 раз и снят с репертуара.
52 Степанова Ангелина Осиповна — актриса, жена А. Фадеева.
53 Спектакль по пьесе А.Н.Толстого “Путь к победе” был поставлен в 1939 г. (реж. Симонов, Захава, Миронов).
54 С А.Фадеевым Вс.Иванов познакомился в издательстве “Круг”. В конце 1920-х гг. они работали вместе в журнале “Красная новь”: Вс.Иванов заведовал отделом прозы, А. Фадеев был главным редактором. О взаимоотношениях с А. Фадеевым см. очерк: Иванова Т.В. Александр Александрович Фадеев II Иванова Т.В. Мои современники, какими я их знала. С. 365—379.
В манере «Тайное тайных» я написал повесть «Особняк» — о мещанине, тщетно мечтающем победить социальную революцию. Мои намерения были изображены рапповской критикой как гимн ме-щацству, успешно защищающему свою собственность. Тогда я написал «Гибель Железной » Повесть эту назвали бергсонианской и фрейдистской” (Наш современник. 1958. № 1. С. 159—161).
Войтинская О.С.— в то время ред. “Литературной газеты”.
56 Ставский (Кирпичников) Владимир Петрович (1900—1943) — журналист, писатель. С 1936 г.— генеральный секретарь СП СССР. В 1937— 1941 гг.— главный редактор журнала “Новый мир”.
Иванова мои современники какими я их знала читать
Важно быть человеком – лишь в этом решенье задачи.
Я на юге, сижу в беседке. Надо мной кисти винограда. А где-то впереди, рядом с гранатовым деревцем, хрупкая и трепетная ленкоранская акация. Я все жду, что на ней появятся розовые цветы с тонким ароматом, который меня почему-то волнует. Но деревце молодое, цветов пока нет.
Я теперь говорю: «Хорошо бы дождаться». Мне немало лет. Я смотрю старые фильмы, в них играют актеры, с которыми я снималась, многих уже нет в живых. И мне хочется успеть рассказать о том прекрасном, необыкновенном, что было в моей жизни, важном не только для меня, но и для моего города, страны, народа. Я говорю о театре «Современник». О театре, при жизни ставшем легендой.
От художника остаются картины, от писателя – книги, от архитектора – здания. А от артиста – только память людей. Ну, еще старые фильмы, которые не все смотрят. И сейчас уже многие не знают, что Олег Николаевич Ефремов, замечательный артист, известный зрителям по кино, был создателем «Современника», грандиозной личностью – может быть, одной из самых интересных в XX веке. Ефремов был поистине великим человеком: и мыслителем, и организатором, и деятелем, и артистом. И если Лихачев определяет интеллигента формулой «совесть плюс интеллект», то Олег Ефремов полностью подходит под это определение.
Ему помогали бесконечный запас энергии и обаяние. Почти все видели фильм «Три тополя на Плющихе». Нельзя забыть его взгляд, улыбку. У зрителей возникает к нему огромная симпатия, к этому все понимающему, нежному человеку – хотя он всего лишь водитель такси. Я очень люблю фильм «Мама вышла замуж», где он играет типичного русского рабочего, строителя, – выпивающего, поначалу неустроенного, но очень порядочного, честного, трогательного. А что говорить об образе командира Иванова в «Живых и мертвых», который стал символом мужественности, беспредельной любви к Родине, на чьей фамилии вся Россия держится! Мне кажется, что этот образ вобрал в себя человеческие качества Ефремова. Непревзойденная, гениальная его роль в фильме «Гори, гори, моя звезда» – без единого слова.
Одна из первых работ Олега Николаевича в кино – фильм «Первый эшелон» о героях, покоривших целину. Ему посчастливилось играть в кино хороших людей, умных, глубоких, относящихся к жизни страстно, яростно, деятельно. Мне трудно подыскать слова, чтобы охарактеризовать такую емкую, разностороннюю фигуру, как Олег Ефремов.
Я говорю сейчас о фильмах, потому что все меньше остается людей, которые видели его в театре, в «Современнике» и во МХАТе. И когда говоришь «Ефремов», молодые сразу представляют Михаила Ефремова, его сына, тоже замечательного актера. Но я хочу рассказать именно об Олеге Ефремове.
Героем надо родиться
Я все думаю, откуда же мог взяться такой человек, такая личность, как Ефремов? Конечно, это определенное время, время первой «оттепели», когда люди вдруг поверили, что будет свобода, что сталинские времена никогда не вернутся, диктатура и ужасы репрессий остались в прошлом. Возникла молодая литература, мы читали Солженицына, Твардовского, Аксенова. И во всем мире был подъем литературы – Бёлль, Сэлинджер, Хемингуэй. А какая у нас была драматургия – пьесы Розова, Володина, Галича, Вампилова, Рощина, Зорина!
Огромное значение в жизни людей имела поэзия. У памятника Маяковскому читали стихи Рождественский, Вознесенский, Евтушенко. Собирались толпы народа, и самые обыкновенные жители Москвы выходили читать стихи. Звучали и Маяковский, и Есенин. Глаза горели надеждой. Появились барды: в Москве – Окуджава, Галич, Высоцкий, Визбор, Якушева, в Ленинграде – Городницкий, Клячкин, Кукин, Полоскин, Глазанов.
Был необыкновенный подъем духовной жизни. Наверное, только в это время мог возникнуть такой театр, как «Современник».
Олег Ефремов родился в 1927 году. Это значит, в 1937 ему было уже десять лет и он, конечно, знал об арестах в стране. Рос он на Арбате, жил в коммунальной квартире. Арбат – это особая страна, где испокон веков жила интеллигенция, и я думаю, что там даже среди мальчишек обсуждались очень важные вопросы жизни. Наверное, он был заводилой среди сверстников, но главная его черта – бесконечный интерес к жизни, ко всему происходящему вокруг, к окружающим его людям, а также умение сочувствовать и искать возможности разрешения конфликтов. Я не дружила с ним в детстве, но уверена, что в нем всегда превалировало благородное начало. Он часто нам повторял слова Радищева: «Я взглянул окрест меня – душа моя страданиями человечества уязвлена стала». Я думаю, это волновало его всегда.
Говорят, что однажды в школе на уроке учительница спрашивала учеников, кто кем хочет стать, и худенький пятиклассник Ефремов в брючках до колен и гольфах сказал: «У меня будет свой театр» – «Ты хочешь быть артистом?» – уточнила учительница. «Нет. У меня будет свой театр!»
Я никогда не видела его в унылом настроении – он всегда был деятелен, в его голове рождалась масса планов, идей, задумок.
Как-то я прочла у Белинского: в мире есть вся информация, есть истина, но только гениальные люди умеют считывать ее – такие, например, как Пушкин, и поэтому нам кажется абсолютно верным то, что они думают, говорят и делают. Способные люди натыкаются на эту информацию – не всегда, но все же натыкаются. Люди же самые обычные, рядовые, идут за кем-то, кто знает истину, но сами не слышат, не видят ее. Я всегда говорю своим студентам: «Слушайте пространство, пытайтесь понять, что верно. И конечно, думайте, думайте, думайте!» Этому учил нас Ефремов: думать, думать, думать.
Знаменитый в то время театральный критик Инна Соловьева в статье «Прикосновение к чуду», по-моему, очень точно определяет Ефремова как личность: «Русское слово „вожак“ и английское слово „лидер“ – синонимы, но всё же есть оттенок. Лидер ведет – за вожаком идешь сам, хочешь идти. Идем все вместе, радуемся тому. Весело». Я верю: в театр люди ходят за счастьем, и зрители, и артисты.
Ефремов был очень элегантным. Даже когда ходил в старом отцовском пальто, выглядел изящно – худой, длинноногий, такая графическая фигура. Нет-нет, не думайте, я никогда не была в него влюблена, но я его бесконечно уважала, восхищалась им и всегда абсолютно верила ему.
Почему-то мы в юности хотели быть яркими, красили волосы, губы, носили длинные серьги. Ефремова наша вульгарность возмущала. Однажды он подошел к Гале Волчек (а она была его верной ученицей и главной помощницей), взял платок и стер с ее губ яркую помаду.
Он был живым человеком, со своими страстями, со своими недостатками. Он, конечно, выпивал, курил, был влюбчив, хотя последнее к недостаткам не отнесешь. Ефремов говорил, что не может репетировать, если не влюблен. Я слышала, что в последний год жизни, когда у Ефремова брали интервью и спросили, какое у него желание, он ответил: «Еще раз пережить большое светлое чувство».
В чем загадка? Несмотря на то что Ефремова вряд ли можно назвать красивым, он пользовался таким успехом у женщин! Масштаб этого человека был таков, он был настолько умен, обаятелен, обладал знаниями в разных областях, живо интересовался историей, политикой, искусством, что общаться с ним было наслаждением, и никакие красавцы не могли с ним сравниться.
Если вы читали «Выше стропила, плотники» Д. Сэлинджера, то вспомните легенду о мудреце и лошади и поймете меня: главное то, какими творческие люди являются по сути. Они не всегда идеальны в жизни, но важно то, что они несут в душе, что страстно проповедуют, те идеи, которым они служат: «Он умеет видеть то, что нужно видеть, и не замечать ненужного».
Олег Николаевич всегда входил в театр бодрый, аккуратный, подтянутый, с какой-нибудь задачей в глазах, которую он нам сразу же задавал. Часто бывал в веселом расположении духа, и его деятельное настроение приводило в движение и всех окружающих. Он был победителем по характеру. Победителем!