что запрещается делать христианам
Что запрещено верующим?
Сам себе запрещаю!
Протоиерей Федор Бородин
Цель христианской жизни, как сформулировал ее апостол Павел, – это отложить ветхого человека и облечься в нового, обновляемого, по образу Иисуса Христа (ср. Еф. 4: 22-24). Это постоянное движение, обновление по образу Иисуса Христа должно совершаться во мне, как в христианине, в течение всей жизни. И это движение прежде всего к возрастанию в любви. Эту работу нельзя заменить ничем внешним, в ней нельзя останавливаться.
Поэтому все, что этой работе мешает, мне запрещено. Но это запрещение должно быть не внешним, а моим, внутренним. Как сказал тот же апостол: «Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но ничто не должно обладать мною» (1 Кор. 6:12).
Я, как христианин, становлюсь таковым, только осознав, что грех меня разрушает и потому он мне запрещен. Я сам себе должен его запретить.
Труд предполагается
Любое делание, если мы хотим, чтобы был результат, предполагает труд. Если вы хотите пожарить себе яичницу, вы должны встать с дивана и отложить пульт. Если вы хотите многого достичь, учась, допустим, в музыкальной школе, вы вынуждены себе во многом отказывать. Нет ни одного человека, который достиг успеха, ни в чем себе не отказывая, не ограничивая себя во многом. Я помню, в детстве дружил с мальчиком, который шел в большую музыку и был необыкновенно талантлив. Ему было запрещено брать в руки стакан с горячим чаем так же, как ему запрещено было играть в снежки голыми руками. И уже при нулевой температуре он был обязан надевать перчатки или варежки. Иначе его руки утратили бы чуткость. Он сам сознательно соблюдал эти запреты, поскольку понимал стоящую перед ним цель.
Христианин – это человек, который должен вырасти в «меру возраста Христова», дорасти, дотянуться, иметь «те же чувствования, какие и во Христе Иисусе» (Фил. 2: 5). Поэтому все, что противно этому вектору моего развития, я должен отвергнуть.
Нельзя пройти большое расстояние на восток, если все время позволять себе отступать на запад.
Зачем мне это надо?
Помню, как разговаривал с одним монахом-греком, который угощал меня и моего друга в Святой земле мясным блюдом собственного приготовления. Сам не ел. Мой друг спросил его: «Вы не едите мяса? Вам запрещено есть мясо?» На что монах сказал очень интересную вещь: «Я могу есть мясо, мне никто не запрещает. Но я буду потом иметь проблемы с плотью. Зачем мне это надо?»
Этот аскет, который хранил свою душу в чистоте, прекрасно понимал последствия любого действия. И именно поэтому он запретил себе есть мясо. Хотя в другой ситуации, наверное, если бы этого требовала любовь, он бы себе разрешил. И ничем бы не согрешил.
Убить или посмеяться
Мне кажется, что мы об этом постоянно забываем. О том, что запрещено все, что не по любви, и разрешено все, что ведет к возрастанию в настоящей христианской любви. Я хотел привести очень интересный пример. Это 57-е Апостольское правило. Мы знаем канонические правила как достаточно строгие, конкретные явления церковного разума, где священнослужитель или мирянин очень часто наказывается – первый извержением из сана, а второй отлучением от причастия за какие-то нравственные преступления, за падения. Если бы мы попытались сформулировать, за что можно извергнуть священника из сана, мы бы сказали: за блуд, за пьянство, за убийство, за ересь. И были бы совершенно правы.
Но вот 57-е Апостольское правило звучит так: «Если кто из клира хромому, или глухому, или слепому, или ногами болезненному посмеется, то будет отлучен. Так же мирянин». То есть если я совершил Литургию, молебен, покрестил, повенчал, пришел на трапезу с полным сознанием того, что я все сделал, я очень хороший священник и вдруг посмеялся над человеком, который имеет какое-то увечье, меня надо не просто пожурить – меня надо отлучить. И мирянина тоже. То есть этот мой грех немилосердия, когда я вроде бы пошутил просто, допустим, над хромым, поиздевался над ним чуть-чуть, даже не ударил, – это не меньше, чем блуд, убийство или пьянство, потому что, я, как священник, как христианин, не могу быть немилосердным. Я не имею на это права.
Удивительный разум Церкви проявляется в этом 57-м Апостольском правиле, которое для всех для нас обязательное, ведь никто не отменял его.
Мы должны очень четко понимать, что нам запрещено любое проявление нелюбви, любое проявление жестокости, немилосердия. Это то, с чем мы в себе должны бороться и просто выдирать из себя, выкидывать постоянно, очищая свою душу.
А разрешено нам строительство в себе человека по образу любящего всех Иисуса Христа.
Древние святые отцы говорили: «Люби Бога и ближнего и делай, что хочешь», понимая, что при настоящей любви ничего греховного человек не пожелает. А пока мы так не можем, будем слушаться Церковь. Ее опыт подскажет, что нам вредно, а что полезно.
Игумен Нектарий (Морозов): «Христианство – не система запретов»
Бесконечные посты и соблюдение целого списка запретов – часто кажется, что именно из этого состоит жизнь христианина. Понять, какая связь между дорогой к Богу и бесконечными отказами себе в маленьких радостях жизни, довольно непросто. Мы встретились с настоятелем Архиерейского подворья– храма в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали» г. Саратова игуменом Нектарием (Морозовым) и получили ответы на вопросы о тех сторонах церковной жизни, которые очень часто вызывают недоумение.
 |
– Отец Нектарий, всем известно, что в жизни православного христианина есть немало разного рода запретов. Как это уживается с понятием христианской свободы, и главное – ради чего все эти «нельзя», зачем они нужны?
– Дело в том, что когда говорят о церковной жизни как о системе неких запретов – это всегда бывает ошибкой внешнего наблюдателя. Он видит что-то извне, но не может вникнуть в суть того явления, которое рассматривает. В христианстве нет запретов как таковых, ни об одной евангельской заповеди, ни об одном церковном правиле или каноне нельзя сказать, что они носят характер запрета. Все люди в мире не обязаны быть христианами, у каждого есть свобода выбора – становиться христианином, входить в Церковь или нет. Но даже если человек начинает жить церковной жизнью, его никто не может заставить определенное количество раз в год причащаться и исповедоваться, как, например, в дореволюционной России. Хотя и тогда это было правилом скорее административно-государственным, которое вовсе не отражает сущности самого явления Церкви. Христианство имеет своей целью дать человеку возможность непосредственного общения с Богом и единения с ним. Но последнее достигается не исполнением каких-то формальных правил и предписаний. Внутренний путь человека к Богу всегда очень длительный, трудный и подчас мучительный.
– Почему вы называете путь к Богу мучительным?
– Потому что у Бога нет препятствий для общения с нами, а препятствия есть только в жизни самого человека. Это грехи, страсти, которые есть у каждого из нас. И получается, что каждый раз, когда человек пытается приблизиться к Богу, он спотыкается на том или ином грехе, страсти. И тогда появляется понимание – для того чтобы идти дальше, надо от чего-то в себе отказаться, а это всегда непросто. А иногда такого понимания нет, и тогда человек годами бьется, стоит на одном месте. В то же время в истории Церкви есть множество примеров жизни людей, которые достигли возможного для человека совершенства и оставили нам в своих творениях опыт святой, подвижнической жизни. Но это опять же не свод каких-то правил и запретов, а свидетельство о том, как приходили к Богу они.
– То есть речь идет не о запретах, а скорее о неких рекомендациях?
– Люди, описавшие для нас свой опыт, были очень разными по темпераменту, по личным характеристикам и часто были друг на друга не похожи, но в то же время они были абсолютно согласны друг с другом в главном. И если взять творения святых отцов, то мы увидим, что каждый говорил практически то же, что и другой. Не потому, что они основывались на опыте друг друга, а потому, что путь к Богу в целом один и тот же. И опыт святых отцов лег в основу тех правил, которых придерживается Православная Церковь. Она их не навязывает, а именно предлагает человеку, в нее входящему, как некий наиболее удобный и совершенный путь к Богу. Дело в том, что Церковь именуется матерью по отношению к человеку. Естественно, что в детском возрасте родители обязательно устанавливают для ребенка правила, которым ему приходится следовать, – нельзя бегать босиком по лужам, поворачивать кран на газовой плите и др. Ребенку эти правила могут показаться совсем неочевидными, их важность понятна лишь из опыта. Также и Церковь заботится о каждом своем чаде. И есть правила, которые кажутся вначале непонятными, но за которые впоследствии человек благодарен. Это касается и постов в среду и пятницу, и тех многодневных постов в церковной жизни, которых четыре в году.
– А поясните, пожалуйста, в чем смысл такого частого отказа от привычной пищи? Когда человек узнает, что кроме Рождественского и Великого постов есть и два летних многодневных поста, Петровский и Успенский, то часто бывает очень удивлен.
– Дело в том, что святые отцы всегда считали пост началом добродетельной христианской жизни.
– Почему? В чем заключается сущность любого искушения, которое влечет за собой либо грехопадение, либо наоборот приобретение некоего опыта стояния в добре и верности Богу? Человек всегда искушается чем-то, что ему бывает приятно, что предлагается его воображению в качестве наслаждения. На одной чаше весов лежит заповедь Божия, возможность сохранить верность Богу в чем-то малом, а может, и великом, а на другой – удовольствие, которое человек хочет получить. Оно может быть очень различным, потому что накричать на кого-то, на кого ты зол, – это тоже удовольствие. И оказывается, для того чтобы остаться верным Богу, нужно себя заставить отказаться от этого наслаждения. А пост – это некий фундамент, приобретение самого первого и самого простого навыка отказа от чего-либо. Человек, как правило, любит есть определенные виды пищи и так, чтобы его ничто не связывало и не ограничивало. А пост дает первый опыт отказа от удовольствия. Пережив такой опыт, можно идти дальше. Как правило, люди, которые не могли держать пост, не могли исполнить и какую-то другую заповедь. Но, конечно, и в посте нужно рассуждение. Когда женщина ждет ребенка или кормит только родившегося младенца, ее плоть и так удручена, и нет необходимости ограничивать ее дополнительно.
– Со стороны человеку видится огромное количество запретов, и складывается мнение, что быть православным можно только в монастыре. А в миру либо невозможно, либо ну очень сложно и непонятно, ради чего?
– Есть одна замечательная книга Грэма Грина «Конец одного романа». Там есть такой эпизод: умирает главная героиня, женщина, чудесным образом обратившаяся к Богу. И человек, который ее любил, читает уже после смерти ее дневник и узнает, какие перемены произошли в ее жизни. И он бунтует против Бога, говорит: «Господи, я боюсь полюбить Тебя так, как полюбила она, потому что если полюбить – надо умереть, а я еще хочу жить». Приблизительно то же непонимание звучит и в вопросе. Почему-то людям порой кажется, что для того, чтобы быть с Богом, надо умереть, а человек может жить с Богом. Суть не в том, чтобы возложить на себя неудобоносимое иго тяжелых запретов, а в другом. Надо начать стремиться к Богу, а там уже сама совесть будет подсказывать на этом пути человеку, от чего ему надо отказаться. Вот пример. Есть очень распространенный вопрос: можно ли православному человеку смотреть кино? На него есть несколько уровней ответов. Смотреть фильмы, наполняющие душу грязью и нечистотой, однозначно нельзя. Но это все равно дело личного выбора, только совесть может подсказать. А можно ли смотреть фильмы, которые не повредят душе? Можно. Но, если на этот просмотр уходит много времени, что не позволяет прочитать молитвенное правило и не оставляет времени для попечения о своей душе, то, наверное, тоже не стоит. Но опять же никто не может сказать: нельзя. Человек сам понимает, что ему необходимо, а что нет. Или можно ли читать поэзию? Конечно, да. Но человек может сам прийти к такому внутреннему состоянию, когда для него всю поэзию заменит Псалтирь, а может и не прийти. У каждого свой путь постепенного возрастания.
– Получается, запретить может только совесть, а выполнять чисто механически запрет не имеет смысла?
– Не совсем. Хотя внешне выполняемый запрет, конечно, не даст человеку положения сына по отношению к Богу и даже наемника, а скорее – лишь положение раба. Надо отметить, что человек спасается в трех устроениях – раба, когда он просто боится наказания, наемника, который ищет награды и поэтому что-то делает, а от чего-то отказывается, и в устроении сына, который делает что-либо только из любви к своему небесному Отцу. В Ветхом Завете есть заповедь «око за око, зуб за зуб», которая уже неприменима в полной мере в христианстве. Если бы не было этой заповеди, то люди, которые жили в древнем страшном мире, убивали бы друг друга, ничем не смущаясь. Когда они поняли, что за неким действием следует противодействие, то они вынуждены были пересмотреть прежние порядки. Человек, живущий в современном мире, тоже может иметь самые различные устремления и желания. И любой закон, даже несовершенный, сдерживает и ограничивает людей в их худших устремлениях.
– Запреты социальные как раз понятны, они обеспечивают безопасность. А вот многие законы церковной жизни человеку, живущему вне Церкви, но тем не менее присматривающемуся к ней с интересом, очень трудно объяснить.
– Но они на самом деле и не должны быть понятны человеку, живущему вне Церкви. Они обретают смысл только внутри церковной жизни. Например, в спорте есть свои принципы, которых нужно придерживаться, чтобы добиться результата. Но кроме самого спортсмена его режим дня больше никому не нужно соблюдать. Также и здесь. Нет особого смысла поститься человеку, который не считает себя христианином и не ходит в храм.
– Порой кажется, что можно было бы попробовать приобщиться к церковной жизни. Но возникают разного рода сомнения. Ведь жизнь на самом деле вся уже «напичкана» тем, что несовместимо с христианской жизнью. Соответственно появляются выводы: это не для меня. Так зачем пытаться сломать то, что изменить уже кажется невозможным?
– Но когда человек нарушает запрет, у него же за спиной не стоит батюшка, который следит за ним. Об этом нарушении священник или Церковь могут узнать только в одном случае – если человек решит прийти на исповедь и рассказать. А это произойдет только тогда, если будет уязвлена совесть и сердце подскажет человеку, что он сделал нечто нехорошее. И люди на самом деле боятся, что если они придут в храм, то голос их совести окажется проясненным, и они его там услышат. Вы знаете, почему очень многие, особенно журналисты, говорят и пишут о Церкви с такой поразительной страстностью? По той же причине, по которой так странно проявляют свои чувства по отношению к девочкам мальчики. Они этих чувств стесняются, боятся. И порою их внутренней культуры недостаточно для того, чтобы понять, как эта симпатия должна проявляться. И потому они дергают девочек за косички и ставят им подножки. Так же и журналисты, которые порой злобно пишут о Церкви, на самом деле ее любят. Но их внутренней душевной культуры хватает ровно на столько. И они тоже боятся своего чувства к Церкви. Потому что если дать ему свободу, то придется перевернуть всю свою жизнь, придется пойти против себя войной. И если человек не делает шаг навстречу Церкви, он боится не запретов, которые ему якобы будут навязаны, а боится в первую очередь себя. Просто очень сложно рассмотреть это и самому себе в этом признаться.
Православная Жизнь
Андрей Музольф, преподаватель Киевской духовной академии и семинарии, предостерегает христиан от возможных опасностей.
– Андрей, в редакцию «Православной Жизни» регулярно приходят различные вопросы от читателей. Мы отобрали наиболее часто повторяющиеся и хотели бы их обсудить с Вами. Начнем с такого вопроса: можно ли православным заходить в католические храмы, мечети? Как там себя вести?
– В одном из своих Посланий святой апостол Павел говорит: «Все мне позволительно, но не все полезно» (1 Кор. 6:12). Следовательно, для того чтобы более корректно ответить на данный вопрос, сначала стоит определить саму цель посещения иноверческого или же инославного культового сооружения. Если мы заходим в костел или мечеть посмотреть, так сказать, расширить свой культурный кругозор, то в этом, в принципе, ничего предосудительного нет. Если же мы посещаем неправославные храмы для того, чтобы помолиться, нам следует помнить 65-е Апостольское правило: «Если кто из клира или мирянин в собрание иудейское или еретическое войдет помолиться: да будет и от чина священного извергнут, и отлучен от общения церковного». Но бывают исключения: во многих римско-католических храмах, а также в храмах, принадлежащих юрисдикции так называемого Киевского Патриархата, имеются святыни, почитаемые и православными. В приведенном выше Апостольском правиле речь идет о запрете участвовать в ОБЩЕСТВЕННОМ богослужении вместе с неправославными. Поэтому нет ничего предосудительного в том, если православный христианин с молитвой почтит ту или иную святыню, находящуюся в иноконфессиональном храме.
Относительно же того, как стоит себя вести в неправославных храмах, правилом к руководству может быть только один фактор: воспитанность. Православный христианин, где бы он ни находился, должен вести себя культурно и сдержанно. Несмотря на наши личные убеждения, мы никоим образом не вправе чем-либо обижать религиозные чувства других людей, потому что главный критерий, который отличает христианина – прежде всего любовь. И критерий этот определил Сам Господь наш Иисус Христос: «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Ин. 13:35).
– Можно ли обращаться к нетрадиционной медицине, например китайской?
– Православная Церковь никогда не считала духовным препятствием достижения в области медицины. Но прежде чем прибегнуть к помощи того или иного «нетрадиционного врача», человек должен для себя понять: какими источниками он пользуется, иначе можно принести как своему телу, так и своей душе немалый вред.
Один из исследователей нетрадиционных методов лечения однажды заметил: китайцы, например, относятся к своей медицине как к религии. Подобное отношение к медицине должно насторожить православного человека, ведь выше и сакральнее религии ничего быть не может. Кроме того, немецкие ученые, исследуя практику акупунктуры, провели следующий эксперимент: одним пациентам иглы ставили, так сказать, по всем «канонам» китайской медицины, другим же, грубо говоря, наугад, лишь бы только не задеть важные органы и не навредить. В результате эффективность первого иглоукалывания составила 52 %, а второго – 49 %! То есть разницы между «умным» и «свободным» иглоукалыванием практически обнаружено не было.
Однако более остро стоит вопрос о применении в медицине некой духовной практики. Так, например, некоторые «целители» для того, чтобы излечить тот или иной недуг, предлагают своим пациентам попытаться выйти из мира физического в мир сверхчувственный, экстрасенсорный. Но мы должны помнить, что наше физическое тело – это некая преграда, которая отделяет нас от прямого непосредственного общения с миром духовным и, в частности, миром падших духов. Некоторые же восточные культы используют целый комплекс упражнений, способствующих подобному выходу в «духовный мир», и эта практика ослабляет нашу защиту от демонов. Святитель Игнатий Кавказский предостерегает: «Если бы мы находились в чувственном общении с демонами, то они в кратчайшее время окончательно развратили бы человеков, непрестанно внушая им зло, явно и непрестанно содействуя злу, заражая примерами своей постоянной преступной и враждебной Богу деятельности».
Именно поэтому любая «нетрадиционная медицина», практикуя некое общение с духовным миром, даже если и сулит своим пациентам физическое выздоровление, в итоге становится опасной для их духовного здоровья.
– Что значит не ходить на совет нечестивых?
– Значение данного стиха, который является первым стихом первого псалма Книги Псалтирь, весьма глубоко и многозначно. Так, святитель Афанасий Великий говорит: «совет нечестивых» – это собрание лукавых людей, которые стремятся уклонить праведника от следования путем Божиим. А святитель Василий Великий уточняет: «совет нечестивых» – это всякие нечестивые помыслы, которые, подобно невидимым врагам, одолевают человека.
Кроме того, весьма интересно, что в приведенном псалме о противостоянии праведника «совету нечестивых» говорится «в трех измерениях» – хождения, стояния и седения: «Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых, и на пути грешных не ста, и на седалищи губителей не седе». По словам святителя Феофана Затворника, целью такого троекратного указания является предостережение от трех главных степеней уклонения во зло: в виде внутреннего влечения ко злу (шествие ко греху), в виде утверждения во зле (стояние во грехе) и в виде борьбы с добром и пропаганды зла (совосседание с губителем, то есть диаволом).
Таким образом, хождение на совет нечестивых – это всевозможное участие во зле, будь то мыслью, словом либо же поступком. По словам преподобного Иоанна Кассиана Римлянина, для того чтобы спастись, человек должен непрестанно контролировать самого себя, упражняясь в духовном делании: без последнего не будет духовной жизни.
– Можно ли ездить отдыхать, например, на лыжный курорт в Рождественский пост?
– По мысли преподобного Ефрема Сирина, цель поста заключается в том, чтобы человек смог победить в себе похоти, пороки и грехи. Если же пост не помогает нам преодолеть грех, мы должны задуматься: как мы постимся, что делаем неправильно?
К сожалению, исторически сложилось так, что в жизни современного человека большая часть отпусков приходится на время Рождественского поста – в период новогодних праздников. Цель же Рождественского поста заключается в том, чтобы подготовить человека к принятию Богомладенца Христа, Который приходит в этот мир и становится человеком с целью спасти каждого из нас от власти греха и смерти. И потому главное, о чем должен думать православный христианин в преддверии Рождества, так это о том, как лучше всего, правильнее всего подготовить себя для встречи Спасителя.
Активный отдых, например лыжный спорт, очень полезен для здоровья, если он при этом совмещается с духовным возрастанием человека. В ином случае пользы от такого «оздоровления» не будет. Поэтому, если наш отдых не позволяет нам соделать наше сердце достойным вместилищем Живого Бога – лучше от такого отдыха отказаться.
– Можно ли делать тату женщине, например в косметических целях?
– Для того чтобы ответить на этот вопрос, следует решить: зачем вообще нужна подобная татуировка, каковы причины, подвигающие человека делать на своем теле те или иные изображения?
Еще в Ветхом Завете было сказано: «Ради умершего не делайте нарезов на теле вашем и не накалывайте на себе письмен» (Лев. 19:28). Этот запрет в Пятикнижии Моисея повторяется далее еще дважды: в той же Книге Левит (21:5), а также в Книге Второзаконие (14:1). Моисей запрещает уродовать человеческое тело, так как подобное действие является оскорблением Творца, давшего человеку прекрасную плоть. Исторически татуировка – это признак принадлежности к какому-либо языческому культу: люди с помощью тату надеялись снискать себе особое благоволение у того или иного божества. Именно поэтому с древних времен татуировки – «мерзость пред Господом».
По слову митрополита Сурожского Антония, тело – это видимая часть души, поэтому любое внешнее изменение – это прежде всего признак внутренних, духовных перемен, происходящих в человеке. Главные признаки христианина – это скромность, кротость и смирение. Татуировка же – это, по мысли одного современного автора, побег от скромности, попытка преподнести себя более изысканно и, возможно, с целью некоего прельщения окружающих. Исходя из этого, можно сделать уверенный вывод: даже самые, как кажется, безобидные татуировки могут нанести человеку непоправимый духовный вред.
– Можно ли слушать молитвенное правило в наушниках по пути на работу или используя диск в машине?
– Молитва – это прежде всего беседа с Богом. И поэтому весьма сомнительным кажется утверждение, что молиться можно и под аудиозапись.
К сожалению, современный человек, настолько упростивший свою жизнь с помощью тех или иных технологий, все меньше и меньше времени готов уделять Богу и общению с Ним. Поэтому мы и стараемся молиться под аудиозаписи, слушать вечерние и утренние молитвы в машине или по дороге домой. Но, если задуматься: насколько внимательно мы можем слушать такие записи? Насколько сосредоточенно мы можем молиться под них?
Святые отцы всегда говорили: лучше искренне сказать Богу пару слов, чем, не думая о Нем, произносить длинные молитвы. Господу нужны не слова наши, а наше сердце. И Он видит его содержимое: стремление к своему Творцу и Спасителю либо же попытка отмахнуться от Него, спрятавшись за получасовую аудиозапись.
– Чего никогда не должен делать православный?
– Православный должен прежде всего бояться грешить, но не из-за страха наказания Божия. Преподобный авва Дорофей говорит: страх Божий – это вовсе не боязнь Бога как некоего отмстителя за грехи; страх Божий – это боязнь оскорбить явленную во Христе любовь Божию. Поэтому каждому православному христианину следует стараться контролировать самого себя, пресекая даже сами помыслы о совершении греха, ведь своими грехами, по слову святого апостола Павла, мы вновь распинаем Господа нашего Иисуса Христа. Грехами мы разрушаем все то, что соделано Богом для нашего же спасения. И именно этого мы должны бояться и избегать в своей жизни.