что зачем вся дева раз есть колено
Иосиф Бродский. Я всегда твердил, что судьба игра
Вначале заинтересовала фотография. Запечатлен поэт сидящим в кресле, но с таким задумчивым, отрешенным выражением лица, что нельзя было перевернуть страницу, не подумав, что погрузило его в размышления? И, тут же память услужливо подсунула одно из его стихотворений. Всегда завораживала меня одна строка: «Я любил немногих. Однако — сильно». Очевидно, пришло время подумать над полным текстом, высказать свое мнение хотя в нескольких строчках.
Я всегда твердил, что судьба — игра.
Что зачем нам рыба, раз есть икра.
Что готический стиль победит, как школа,
как способность торчать, избежав укола.
Я сижу у окна. За окном осина.
Я любил немногих. Однако — сильно.
Я считал, что лес — только часть полена.
Что зачем вся дева, раз есть колено.
Что, устав от поднятой веком пыли,
русский глаз отдохнет на эстонском шпиле.
Я сижу у окна. Я помыл посуду.
Я был счастлив здесь, и уже не буду.
Я писал, что в лампочке — ужас пола.
Что любовь, как акт, лишена глагола.
Что не знал Эвклид, что, сходя на конус,
вещь обретает не ноль, но Хронос.
Я сижу у окна. Вспоминаю юность.
Улыбнусь порою, порой отплюнусь.
Я сказал, что лист разрушает почку.
И что семя, упавши в дурную почву,
не дает побега; что луг с поляной
есть пример рукоблудья, в Природе данный.
Я сижу у окна, обхватив колени,
в обществе собственной грузной тени.
Моя песня была лишена мотива,
но зато ее хором не спеть. Не диво,
что в награду мне за такие речи
своих ног никто не кладет на плечи.
Я сижу у окна в темноте; как скорый,
море гремит за волнистой шторой.
Гражданин второсортной эпохи, гордо
признаю я товаром второго сорта
свои лучшие мысли и дням грядущим
я дарю их как опыт борьбы с удушьем.
Я сижу в темноте. И она не хуже
в комнате, чем темнота снаружи.
Поэту всего тридцать лет или чуть более. Однако уже чувствуется его обреченность на долгое одиночество, одиночество души. Недаром стихотворение посвящено близкому другу Л.В. Лифшицу, ставшему впоследствии Львом Владимировичем Лосевым. Он оказался человеком, способным понять и принять Бродского таким, каким тот и был в жизни: вместе с его достоинствами и недостатками, особенностями характера и довольно сложной поэтической и прозаической творческой лабораторией. Иосиф как бы предчувствовал долгую их дружбу, продолжившуюся в иной империи – США, куда Лев Владимирович эмигрировал спустя четыре года после друга. Лосев был всего на три года старше Бродского, но прожил несколько дольше – до 2009 года. И именно он успел создать литературную биографию Бродского.
Что поражает? Прежде всего, композиционный строй, который состоит из чередующихся по смыслу строк: четыре отражают мировоззренческий потенциал, а две последние как бы служат проявлениями жизни обыденной. На основе этого возникает разительный контраст. В конечном итоге, такое сочетание наполняет стихотворение личным смыслом. Начинаешь верить автору, что он действительно сидит в темной комнате у окна и размышляет над различными по смыслу проблемами бытия. К тому же, натыкаясь пятнадцать раз на «Я», возрастает ощущение единства поэта со своим творением, их слитность.
Я был счастлив здесь, и уже не буду
Я сказал, что лист разрушает почку.
И что семя, упавши в дурную почву,
не дает побега; что луг с поляной
есть пример рукоблудья, в Природе данный.
Я сижу у окна, обхватив колени,
в обществе собственной грузной тени.
Моя песня была лишена мотива,
но зато ее хором не спеть. Не диво,
что в награду мне за такие речи
своих ног никто не кладет на плечи.
Я сижу у окна в темноте; как скорый,
море гремит за волнистой шторой.
Гражданин второсортной эпохи, гордо
признаю я товаром второго сорта
свои лучшие мысли и дням грядущим
я дарю их как опыт борьбы с удушьем.
Я сижу в темноте. И она не хуже
в комнате, чем темнота снаружи.
Иосиф Бродский. Л. В. Лифшицу
Другие статьи в литературном дневнике:
Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+
Я всегда твердил, что судьба — игра
Я всегда твердил, что судьба — игра.
Что зачем нам рыба, раз есть икра.
Что готический стиль победит, как школа,
как способность торчать, избежав укола.
Я сижу у окна. За окном осина.
Я любил немногих. Однако — сильно.
Я считал, что лес — только часть полена.
Что зачем вся дева, раз есть колено.
Что, устав от поднятой веком пыли,
русский глаз отдохнет на эстонском шпиле.
Я сижу у окна. Я помыл посуду.
Я был счастлив здесь, и уже не буду.
Я писал, что в лампочке — ужас пола.
Что любовь, как акт, лишена глагола.
Что не знал Эвклид, что, сходя на конус,
вещь обретает не ноль, но Хронос.
Я сижу у окна. Вспоминаю юность.
Улыбнусь порою, порой отплюнусь.
Я сказал, что лист разрушает почку.
И что семя, упавши в дурную почву,
не дает побега; что луг с поляной
есть пример рукоблудья, в Природе данный.
Я сижу у окна, обхватив колени,
в обществе собственной грузной тени.
Моя песня была лишена мотива,
но зато ее хором не спеть. Не диво,
что в награду мне за такие речи
своих ног никто не кладет на плечи.
Я сижу у окна в темноте; как скорый,
море гремит за волнистой шторой.
Гражданин второсортной эпохи, гордо
признаю я товаром второго сорта
свои лучшие мысли и дням грядущим
я дарю их как опыт борьбы с удушьем.
Я сижу в темноте. И она не хуже
в комнате, чем темнота снаружи.
Иосиф Бродский «Я всегда твердил, что судьба — игра. »
Я всегда твердил, что судьба — игра.
Что зачем нам рыба, раз есть икра.
Что готический стиль победит, как школа,
как способность торчать, избежав укола.
Я сижу у окна. За окном осина.
Я любил немногих. Однако — сильно.
Я считал, что лес — только часть полена.
Что зачем вся дева, раз есть колено.
Что, устав от поднятой веком пыли,
русский глаз отдохнёт на эстонском шпиле.
Я сижу у окна. Я помыл посуду.
Я был счастлив здесь, и уже не буду.
Я писал, что в лампочке — ужас пола.
Что любовь, как акт, лишена глагола.
Что не знал Эвклид, что, сходя на конус,
вещь обретает не ноль, но Хронос.
Я сижу у окна. Вспоминаю юность.
Улыбнусь порою, порой отплюнусь.
Я сказал, что лист разрушает почку.
И что семя, упавши в дурную почву,
не даёт побега; что луг с поляной
есть пример рукоблудья, в Природе данный.
Я сижу у окна, обхватив колени,
в обществе собственной грузной тени.
Моя песня была лишена мотива,
но зато её хором не спеть. Не диво,
что в награду мне за такие речи
своих ног никто не кладёт на плечи.
Я сижу у окна в темноте; как скорый,
море гремит за волнистой шторой.
Гражданин второсортной эпохи, гордо
признаю я товаром второго сорта
свои лучшие мысли и дням грядущим
я дарю их как опыт борьбы с удушьем.
Я сижу в темноте. И она не хуже
в комнате, чем темнота снаружи.
Я всегда твердил, что судьба — игра.
Я всегда твердил, что судьба — игра.
Что зачем нам рыба, раз есть икра.
Что готический стиль победит, как школа,
как способность торчать, избежав укола.
Я сижу у окна. За окном осина.
Я любил немногих. Однако — сильно.
Я считал, что лес — только часть полена.
Что зачем вся дева, раз есть колено.
Что, устав от поднятой веком пыли,
русский глаз отдохнёт на эстонском шпиле.
Я сижу у окна. Я помыл посуду.
Я был счастлив здесь, и уже не буду.
Я писал, что в лампочке — ужас пола.
Что любовь, как акт, лишена глагола.
Что не знал Эвклид, что, сходя на конус,
вещь обретает не ноль, но Хронос.
Я сижу у окна. Вспоминаю юность.
Улыбнусь порою, порой отплюнусь.Я сказал, что лист разрушает почку.
И что семя, упавши в дурную почву,
не даёт побега; что луг с поляной
есть пример рукоблудья, в Природе данный.
Я сижу у окна, обхватив колени,
в обществе собственной грузной тени.
Моя песня была лишена мотива,
но зато её хором не спеть. Не диво,
что в награду мне за такие речи
своих ног никто не кладёт на плечи.
Я сижу у окна в темноте; как скорый,
море гремит за волнистой шторой.
Гражданин второсортной эпохи, гордо
признаю я товаром второго сорта
свои лучшие мысли и дням грядущим
я дарю их как опыт борьбы с удушьем.
Я сижу в темноте. И она не хуже
в комнате, чем темнота снаружи.
Я не литературовед, не критик, терминами не владею и даже в творчестве и биографии Бродского разбираюсь не ахти. Анализирую только одно конкретное произведение. Если вам мои размышления покажутся очевидными, надуманными или, как в прошлый раз, кто-нибудь будет разоряться, что разбирать и анализировать — это святотатство, в таком случае — вы правы, всё так и есть.
• Часть I: «А Ларчик просто открывался. «
Помните басню Крылова «Ларчик»? Механик увидел в мастерской Ларчик с богатой отделкой и мысль пошла на опережение ума: отделка богата-заковыриста, значит Ларчик не простой, а с замком хитрым.
Вот за Ларец принялся он:
Вертит его со всех сторон
И голову свою ломает;
То гвоздик, то другой, то скобку пожимает.
Потел, потел; но, наконец, устал,
От Ларчика отстал
И, как открыть его, никак не догадался:
А Ларчик просто открывался.
Та же судьба постигла и «Я всегда твердил, что судьба игра. «. За всеми этими узорами, метафорами и мыслительными конструкциями литературоведы потеряли красную линию произведения. Попробуем же её извлечь.
Я прочитал несколько анализов на «Я всегда твердил, что судьба — игра. » и, на мой взгляд, все они буксуют на том, что раздёргивают произведение на кусочки, вкладывают в каждый лоскуток смысл и пытаются из этих пазлов собрать картину, а то что результат оказывается не цельным — «с миру по нитке»; шведский стол, а не блюдо — никого не волнует.
Я же попробую зайти с другой стороны: отмету все излишки, до предела упрощу и посмотрю, что получится.
• Часть II: Вступление. Тема первая.
Стих состоит из шести шестистрочных строф. Каждая строфа состоит из двух сквозных тем: первые четыре строчки охватывают философские, мировоззренческие конструкции Бродского (первая тема), в двух последних строках автор просто живёт (тема вторая), живёт в тишине, сам с собой.
Эти две темы идут противопоставляясь через весь стих. Как два русла реки текут параллельно друг другу. Да, противопоставление не явно, но оно есть.
Первая тема выстроена сначала как простое перечисление — «я считал. » «я сказал. «. Разбирать их не будем, поскольку они и важны здесь только в качестве «бухгалтерской книги», а под конец Бродский сам признаётся в их вторичности:
. гордо
признаю я товаром второго сорта
свои лучшие мысли
Да, он гордится ими, несмотря на отсутствие стройности и связности,
Моя песня была лишена мотива,
но зато её хором не спеть. Не диво,
что в награду мне за такие речи
своих ног никто не кладёт на плечи.
но главную ценность видит всё же не в самоценности, не в содержании, а как средство, этакий спиннер:
я дарю их как опыт борьбы с удушьем.
• Часть III: Тема вторая. Заключение.
Вторая тема каждый раз открывается одними и теми же словами
подчёркиваю всю простоту и незамысловатость жизни. По содержанию мне это напоминает
попробуй съесть хоть одно яблоко
без вот этого своего вздоха
о современном обществе, больном наглухо,
о себе, у которого всё так плохо;
ну, как тебе естся? что тебе чувствуется?
как проходит минута твоей свободы?
как тебе прямое, без доли искусственности,
высказывание природы?
здорово тут, да? продравшись через преграды все,
видишь, сколько теряешь, живя в уме лишь.
да и какой тебе может даться любви и радости,
когда ты и яблока не умеешь.
Эти «я сижу у окна. » можно принять за одиночество, но я его здесь не чувствую, это просто течение жизни, парение над ней, если и одиночество, то умиротворяющее. В некоторых кругах сказали бы «здесь и сейчас».
В последних двух строчках темы встречаются и сливаются. Плавно и размеренно мы пришли к такому диогеновскому развитию второй темы и, одновременно, всего стиха.
Я сижу в темноте. И она не хуже
в комнате, чем темнота снаружи.
Эти две строчки и есть красная линия, а их смысл, вытекающий из русла произведения.
Ну не знаю. Пусть будет что-то дзенновское ).
Книжная лига
12.6K постов 58.5K подписчиков
Правила сообщества
Мы не тоталитаристы, здесь всегда рады новым людям и обсуждениям, где соблюдаются нормы приличия и взаимоуважения.
При создании поста обязательно ставьте следующие теги:
«Ищу книгу» — если хотите найти информацию об интересующей вас книге. Если вы нашли желаемую книгу, пропишите в названии поста [Найдено], а в самом посте укажите ссылку на комментарий с ответом или укажите название книги. Это будет полезно и интересно тем, кого также заинтересовала книга;
«Посоветуйте книгу» — пикабушники с удовольствием порекомендуют вам отличные произведения известных и не очень писателей;
«Самиздат» — на ваш страх и риск можете выложить свою книгу или рассказ, но не пробы пера, а законченные произведения. Для конкретной критики советуем лучше публиковаться в тематическом сообществе «Авторские истории».
Частое несоблюдение правил может в завлечь вас в игнор-лист сообщества, будьте осторожны.
Господа критики, вы, когда видите красивую женщину, тоже раскладываете все по полочкам?
«Глаза цвета #084B8A, близки к оптимальному размеру, особенно левый».
Все ваще просто: еврей ноет о своей непризнанной гениальности. Зарифмовал от скуки, хули ещё делать— посуду помыл, света нет. Денег, походу, тоже нет, иначе с чего б такая думка: » торчать, избежав укола»? И не надо высасывать сложности, там, где их нет.
Чего тут разбирать? Мужик сидит у окна и занимается рукоблудием. Весьма философски.
На столе были ноги, поплыли осьминоги.
Дайте мне пули, мало было дури!
Пошёл я в сказку, купил смазку!
Купил телефон, но не знаю где он!
Я был в спорт-зале, меня истерзали!
Рифма была глупа, чисонул залупу я!
И хотел я напиться, но решил побриться!
Смотрю я на небо, глаз у меня нету.
Жопу порвал-очень много срал.
Купил лимонад, но я ему не рад!
Жопу помочил, странно я не пил!
Трусы мои спали, меня окупали!
О применении стихов.
» Лазил в телефон? Давай теперь прочти нам какое нибудь стихотворение из классики, да так чтоб с выражением, как в театре, а мы послушаем!»
«Этот ливень переждать с тобой, гетера,
я согласен, но давай-ка без торговли:
все равно что дранку требовать от кровли.
Протекаю, говоришь? Но где же лужа?
Вот найдешь себе какого-нибудь мужа,
он и будет протекать на покрывало.»
После этого сел на место. Таня с минуту еще постояла, и надо отдать ей должное, взяла себя в руки и кое-как довела тренинг до конца. После этого я вернулся из командировки домой и её больше никогда не видел.
Недавно в сети мне попался арт (он иллюстрирует данный пост) с девушкой внешне похожей на тренера именно в тот момент. Меня заела совесть и я решил написать эту историю. Татьяна, прости пожалуйста, я не хотел тебя обидеть.