что такое убогий дом

«Убогие дома»: кого на Руси хоронили в общих могилах

На Руси, по крайней мере, в христианский период, существовала традиция погребать некоторые категории покойников не на кладбищах, а в общих могилах, носивших название «убогих домов», «скудельниц», «божедомок», «жальников» и «гноищ».

«Убогие дома»

«Убогие дома» на Руси были известны ещё в XV веке. Они представляли собой, как правило, сараи или амбары с глубокими ямниками, или просто ямами, куда сваливали мёртвые тела. При этом не соблюдались христианские обычаи проводов в вечный путь, и как бы церковь ни боролась с подобным невежеством, люди просто не давали хоронить некоторых покойников на кладбище.

В итоге каждая «божедомка» была приписана к какой-либо церкви или монастырю.

В Москве было четыре «убогих дома», один из них располагался в районе нынешней Пречистенки. Это место так и звалось – Могильцами. Сегодня там стоит церковь Параскевы Пятницы, а улица называется Божедомской.

Второй находился за Серпуховскими воротами. Третий был за Таганкой, впоследствии царем Алексеем Михайловичем на этом месте был основан Божедомский (ныне Покровский) монастырь. Четвёртый стоял на Самотеке при Крестовоздвиженском монастыре. Существовали скудельницы вплоть до последней трети XVIII века. В них попадали умершие особенной смертью люди.

Умершие «неправильной» смертью

К ним относились самоубийцы; люди, скончавшиеся при неизвестных обстоятельствах – например, убитые, утопленники, замёрзшие на улице; пропойцы; некрещёные покойники, в том числе младенцы, убитые своими матерями; умершие без покаяния; неопознанные покойники.

Невежественные суеверные люди считали, что на таких мертвецах лежит грех, а поэтому их «земля не примет». Также боялись, что такой мертвый может не найти покоя и превратиться в злого духа. Разумеется, такие суеверия были унаследованы ещё с языческих времён.

В Москве при Варсонофьевском монастыре на Большой Лубянке существовало кладбище, где хоронили нищих, безродных и бездомных бродяг. Там по приказу Лжедмитрия I был перезахоронен царь Борис Годунов. Однако и сам Лжедмитрий впоследствии был захоронен в «убогом доме» за Серпуховскими воротами.

В эпоху Средневековья неопознанные трупы в Москве сначала свозили на опознание в Китай-город. Туда, к часовням на Крестцах, приходили те, кто искал своих близких. Если тело никто не опознавал, его отвозили в скудельницу. В других местах рано утром трупы выставлялись для опознавания прямо в «божедомке».

Жертвы эпидемий

Также хоронили в общих могилах. В старину на Руси не раз вспыхивали моровые эпидемии – оспы, чумы, холеры. Вакцины от них в те времена ещё не существовало, и люди вымирали целыми семьями.

Чтобы избежать заразы, трупы старались как можно быстрее вывезти за город, свалить в яму и забросать землей. Так возникли, например, чумные могильники. Говорят, опасность заражения от них существует до сих пор.

Жертвы голода и стихийных бедствий

Общие захоронения не раз практиковались во время массовых смертей. Например, в общие могилы клали тела умерших от голода из-за неурожаев. Такие захоронения встречаются в Новгороде и Смоленске.

Эта традиция имела место и в более поздние времена. Сотни тысяч людей были захоронены на Пискаревском кладбище во время блокады Ленинграда. Известны случаи, когда уже в наше время таким образом хоронили жертв землетрясений.

Источник

УБОГИЙ ДОМ И КУЛЬТ «ЗАЛОЖНЫХ» ПОКОЙНИКОВ В СЛАВЯНСКОЙ ТРАДИЦИИ.

Под именем «убогого дома» в старой Руси разумелось нечто вроде общественного погреба для трупов заложных покойников. Обыкновенно за городом, или на самой окраине города, выкапывалась большая яма; над нею возводилась легкая постройка, сарай; крайне редко устраивался тут же храм; много чаще при убогих домах строились особые помещения для сторожа, так называемого божедома. В ямник убогого дома свозились трупы всех заложных покойников, в частности: трупы убитых, умерших скоропостижно от морового поветрия, трупы бездомных скитальцев, коих некому было похоронить, и вообще всех умерших без церковного покаяния, а иногда также и трупы иноверцев. Трупы эти складывались в ямнике убогого дома не отпетыми и без гробов; здесь они закрывались рогожами, но отнюдь не засыпались землею.

Так происходило до семика, т.е. до седьмого четверга после Пасхи. В этот день устраивался обычно крестный ход из города к убогому дому. В Москве во главе этого крестного хода мы иногда встречаем самого патриарха. Над убогим домом совершались панихиды — как общие, по всем умершим «не своею» смертью, так и частные, по отдельным заложным покойникам, имена коих были известны их родным или знакомым. Некоторые благочестивые люди приходили сюда с саванами; они разбирали своими руками смердевшие трупы клиентов убогого дома, облекали их в саваны и вообще приготовляли к погребению.

В тех случаях, когда убогий дом был учреждением временным, возникшим лишь на время морового поветрия, в таких случаях ямник убогого дома служил также и могилою для всех скопившихся в нем трупов: их зарывали в этом самом ямнике, и вместе с тем убогий дом прекращал свое существование. В тех же случаях, когда убогий дом был учреждением постоянным, для скопившихся в ямнике убогого дома выкапывалась особая могила, а иногда и несколько могил; в них хоронились, — по-видимому, без отпевания, — все скопившиеся в убогом доме за год трупы, а освободившийся от трупов ямник предназначался для новых заложных покойников будущего года.
Новгородская летопись приписывает создание на Руси первых убогих домов или скудельниц Новгородскому архиепископу начала XIII века Спиридону. Древние летописи говорят нам только о временных скудельницах, которые устраивались лишь во время и на время моровых поветрий. Когда эти временные учреждения превратились в учреждения постоянные, об этом точных сведений у нас нет. На основании упомянутого выше «послания» Максима Грека можно думать, что в Москве в начале XVI века постоянного убогого дома еще не было. Можно даже догадываться, что самое «послание» Максима Грека написано по поводу толков и слухов, предшествовавших появлению в Москве первого постоянного убогого дома. По крайней мере, посетивший Москву в XVI же веке иностранец Принтц уже упоминает об убогих домах, а для XVII века имеется целый ряд свидетельств о московских убогих домах — в сообщениях Маржерета, Флетчера, антиохийского патриарха Макария и других; убитый в Москве в 1606 году Самозванец был похоронен в убогом доме.
Память о постоянных убогих домах сохранилась во многих городах прежней Московско-Новгородской Руси. (Тогда как на юге убогие дома были вообще неизвестны.) Мы знаем также, что в городе Арзамасе Нижегородской губернии в половине XVIII века было построено каменное здание убогого дома; это редкое обстоятельство свидетельствует не только о том, что Арзамасский убогий дом был учреждением постоянным, но также и вообще о том, что рассматриваемые нами своеобразные учреждения крепко срослись с старорусским городским бытом.

Я назвал выше убогие дома учреждением компромиссным, в котором Церковь уступила перед народным, языческим, обычаем. О такой уступке ярко свидетельствует то обстоятельство, что трупы заложных покойников в убогих домах не засыпались землею, не хоронились в могиле вплоть до поздней весны, вплоть до семика, после которого опасность для полевых посевов от весенних морозов уже миновала. А приверженцы культа заложных больше всего и боялись именно этих весенних холодов, и поминовении опасности от них для хлебных злаков сами устраивали торжественную похоронную тризну в честь заложных покойников. Едва ли может быть сомнение в том, что сроком именно этой языческой тризны, сохранившейся и в христианские времена, было обусловлено также и самое время общего христианского погребения заложных покойников в убогих домах. Таким образом, в убогих домах мы находим едва ли не больше народно-языческих элементов, нежели элементов церковно-христианских, и не будет ошибкою, если мы назовем убогие Дома учреждением языческим, т. е. выросшим всецело из языческих корней. Тут, таким образом, мы имеем пред собою единственное древнерусское языческое учреждение, которое дожило до конца XVIII века. Христианству принадлежит лишь стройная организация и окончательное завершение этого детища языческой поры. Не даром же Максим Грек называл убогие дома (тогда еще временные и случайные) делом, за которое мы, правоверные, должны будем дать Богу ответ в день судный.
И древнерусская иерархия, и светское правительство древнего Новгорода и старой Москвы не даром, конечно, не, беспричинно согласились признать и узаконить это — если не чисто языческое, то во всяком случае полуязыческое — учреждение. Этим они пошли навстречу древнему народному обычаю и предупредили повторение тех печальных явлений кощунственного надругательства над трупами христиан, против чего боролся еще в своих поучениях Владимирский епископ XIII века Серапион.
В отличие от древнерусских властей, Петербургское правительство новой России с народными обычаями никогда не считалось, пренебрегая ими. Согласно с этим, в самом начале Петербургского периода правительство пытается уничтожить также и убогие дома. Уже императрица Анна Иоанновна издала указ об уничтожении убогих домов, но указ этот почему-то не был приведен в исполнение. Уничтожены убогие дома императрицей Екатериною II, указом, изданным в год знаменитой Московской чумы и знаменитого Московского бунта — в 1771 году. Одновременно при всех городах и селениях были устроены особые кладбища, на которых и повелено хоронить всех умерших, не исключая и заложных покойников, так что убогие дома, казалось бы, стали излишними.
Но на Руси и в то время, и даже еще в наши дни, оказывается немало людей, для которых старый обычай дороже нового закона. И вот, после уничтожения в 1771 году убогих домов, на Руси опять возобновились те печальные явления кощунства, которыми вызваны были упомянутые выше протесты Серапиона Владимирского и Максима Грека: погребенные на общих кладбищах трупы заложных покойников вырываются из могил и переносятся на иные места.
Но если в XIII веке случаи такого кощунства имели своим последствием одни лишь церковные поучения, то в XVIII и XIX веках этим дело не ограничивалось; виновные подвергались тяжкой ответственности, и многие сотни русских земледельцев пошли в тюрьмы за свою приверженность к древнему обычаю-культу заложных. На почве этого языческого культа возник целый ряд судебных процессов. Нам известны только немногие из этих процессов, так как для первой половины XIX века, равно как и для конца XVIII, у нас источников нет; но и то мы знаем около 30 судебных дел данного рода. Последнее, по времени, из известных нам таких судебных дел происходило совсем недавно — в 1913 году, в селе Лох Саратовской губернии.

А. А. Шахматов. Древнерусский языческий культ «заложных» покойников.

Источник

Убогий дом. Божедом. Дом для мёртвых.

Вот и праздник подоспел! Как раз в тему предыдущего и этого поста.

«Есть поверье, что кикиморы — младенцы, умершие некрещеными [Даль 1880, с. 53]. Это поверье распространено широко. В Белоруссии«кикиморы — младенчески юные существа, исключительно женского рода,загубленные до крещения дочери или же проклятые матерями еще в утробе». Они «засылаются в людские дома с враждебною целью. По большей части скопляются в те дома, в которых произошло детоубийство, проклятие и вблизи которых был скрыт трупик. В те редкие мгновенья, когда кикиморы принимают телесный облик, их нетрудно поймать и рассмотреть. Если догадливый человек выстрижет у кикиморы волосы на темени крестообразно, она навсегда остается человеком и продолжает обычный рост дитяти. Непропорциональность форм, кривизна отдельных органов, косоглазие, немота, заикание, скудная память и ум — вот неизбежные недостатки бывшей кикиморы, которая с возрастом совершенно забываето своей давней жизни» [Никифоровский 1907, с. 64, 65].»

Так, минуточку! В предыдущей части мы разобрались, что к заложным относятся все умершие неестественной смертью. Причём здесь крещённые некрещённые? Самое интересное, что у некрещеных детей остаётся шанс вернуться к обычной жизни, а вот крещённые дети, получается, сразу становятся заложными покойниками. Запомним это. Хотя сам Зеленин видел в сказаниях много противоречий и пытался объяснить их.

«Перечисленные нами выше занятия заложных покойников могут вызвать недоумение своим многообразием и, тем самым, противоречием. Заложные скитаются бесцельно по земле и сторожат ценнейшие клады на одном месте, живут кикиморами в избах за печкой; служат вместо лошадей и рядом вместо кучеров у чертей и сами бывают домовыми или лешими, т. е., в сущности, чертями же. Недоумение это, однако же, легко разрешается тем, что среди заложных есть лица разного возраста, пола и, особенно, различно гонора. Доживая за гробом срок своей жизни, заложные сохраняют все свои свойства, свой нрав, склонности и привычки.»

Чтобы мёртвые не мешали живым, существовал особый способ захоронения заложных. Их хоронили на месте их смерти. Обратим внимание- закапывали в землю.

«Но, конечно, далеко не всегда можно бывает хоронить заложных покойников на месте их несчастной смерти. И это тем более, что наши законоположения требуют обычного погребения их на общих кладбищах. Народные обычаи по вопросу о месте погребения заложных различны, но в одном они сходятся: народ повсюду избегает хоронить заложных на общем кладбище. Особыми местами погребения заложных, особенно самоубийц, бывают: границы полей и перекрестки дорог, затем: болота, леса, горы»

Как же на эти обряды и поверья реагировала церковь? Читаем дальше.

«Если, в наше время русский народ тревожится более всего вопросом о месте погребения заложных, то в старину было иначе: гораздо острее поставлен был вопрос об особом способе погребения заложных, вопрос же о месте их погребения разрешался весьма легко. Русский народ избегает захоронения заложных покойников в земле. Закапывание таких покойников в землю ведет за собою, по народному мнению, неблагоприятные для произрастания хлебов климатические явления. А так как церковь, равно как и христиански настроенные родные заложных покойников хоронили этих последних, по общему правилу, в земле, то трупы погребенных в земле заложных покойников нередко потом выгребались из земли. Это народное суеверие вызывало протесты со стороны пастырей церкви. Замечатель но, что о церковном обряде отпевания заложных покойников в данном случае нет речи. Народ восставал только против закапывания заложных в землю; напротив, церковные иерархи требовали, чтобы все умершие, даже и недостойные церковного отпевания и поминовений — например, самоубийцы, — были зарываемы в землю»

« Правило патриарха Московского Адриана, преподанное поповским старостам 26 декабря 1697 г., гласит: «А который человек обесится, или зарежется, или, купаясь и похваляяся и играя, утонет, или вина опьется, или с качели убьется, или иную какую смерть сам над собою своими руками учинит, или на разбое и на воровстве каком убит будет: и тех умерших тел у церкви Божии не погребать и над ними отпевать не велеть, а велеть их класть в лесу или на поле, кроме кладбища и убогих домов».

Любят церковники задавать головоломки. Я долго вчитывался в это правило. Попробуйте последнюю фразу « кроме кладбища и убогих домов», поставить после словосочетания « а велеть их класть». Вот тогда всё встает на свои места. Запрет шёл на отпевание и захоронение возле церквей, но не на самом кладбище. Вот и выкапывали люди самоубийц, опойцев и утопленников, не трогая при этом другую категорию заложных. Знал видать народ, кто на самом деле является нечистым покойником. Думаете ошибаюсь? Тогда нужно разобрать последний термин из правила, так называемый убогий дом. Предупреждаю, впечатлительным лучше не читать.

«В старое. время у нас особенным образом погребали людей, умиравших несчастными и внезапными смертями, — удавленников, утопленников, замерзших, вообще самоубийц и умиравших одночасно на дорогах и на полях. Их не отпевали и не клали на кладбищах при церквах, а не отпетых отвозили на так называемые убогие дома, иначе божедомы или божедомки и скудельницы, которые находились вне городов, на вспольях. Эти убогие дома были не что иное, как большие и глубокие ямы, иногда имевшие над собою «молитвенные храмы», попросту сараи, иногда же, кажется, нет. В эти ямы клали и бросали тела и оставляли их не засыпанными до 7 четверга по Пасхе, или до Семика. В этот последний посылались священники отпеть общую панихиду, а граждане, мужи и жены, приходили «провожать скудельницы», принося с собой к панихиде канон или кутью и свечи. После панихиды пришедшие провожать скудельницы мужи и жены Бога ради засыпали яму с телами и выкапывали новую» ([Голубинский1904, с. 459, 460]; ср.: [Костомаров 1860, с. 178]). Такими словами описывает старинный способ погребения заложных покойников в убогих домах наш известный историк церкви, Е. Голубинский. При этом способе, таким образом, заложных и не отпевали, но и не закапывали в свое время в землю, а оставляли на поверхности земли (вплоть до Семика, т. е. иногда почти в продолжение целого года), как того и требовал народный обычай»

Вот описание того, что творилось в убогом доме на церковный праздник Семик.

«То же самое было и в Москве XVII века: «В Семицкий четверг, на седьмой седмице по Пасхе бывал на Божедомку (убогий дом. — Д. 3.) из ближайшего монастыря или собора крестный ход и стекался народ с гробами, одеждами и саванами для мертвых: благочестивые сами из усердия разбирали голыми руками тела, по большей части завернутые в рогожки, и по христианскому милосердию, не гнушаясь отвратительного вида и запаха трупов, долго лежавших в ямнике сарая, надевали на них белые рубахи и саваны, потом клали в гробы, опускали в приготовленные для сего ямы и зарывали; иные между телами находили своих родных или знакомых, без вести пропавших. По завалении этих ям духовенство совершало общую панихиду, после чего доброхотными дателями раздавалась Боже дому и собравшимся на Убогий дом нищим милостыня и приносимые туда съестные припасы, как-то: блины, пироги, калачи и пр.»1 [Снегирев 1838, с. 182, 183]».

Я сначала не мог поверить, что такое могло происходить, но…

Взято из интернета.

« Слeдуя исконному обычаю и церковной заповeди, сопровождали крестный ход толпы народа и нищие на эту юдоль смерти, куда призывало христиан и поучение благовeрного Владимира Мономаха: «над мертвеца идете, яко вси мертвени есмы». Многие привозили на Убогие домы гробы и приносили саваны и рубахи, покупали там кануны и свeчи. «Они не умeли назвать поминаемых», говорит историограф, «но думали, что Бог слышит и знает, за кого воссылаются к Нему сии чистые, безкорыстные, истинно христианские молитвы». При разборe тeл в сараях и ямниках, отыскивали родных и знакомых; набожные ревновали примeру труждающихся, т. е. гробокопателей в первенствующей Церкви, о которых на литургии возносится молитва; они голыми руками опрятывали смердящие трупы собратий и с мыслию об общей тлeнности, не гнушаясь отвратительного вида и зловония, презирая опасность заразиться, надeвали на них рубахи и саваны, клали в гробы, потом засыпали землею, которую носили в припол из одной ямы в другую. Послe паннихиды, нищим раздавалась милостыня на помин погребенных. Участники в этом дeлe благочестия и человeколюбия мыли себe руки в ближнем прудe, или рeкe. При убогих домах бывали часовни, или молитвенныя хоромы для пристанища крестному ходу, также прощи, или фартины, гдe, послe погребения убогих, плошка пeнного вина замeняла чашу утешения над мертвыми, о которой говорит Иеремия, XVI, 7»

Это происходило ни где-нибудь, а в Москве. Что сейчас на этом месте можно посмотреть здесь.

После описанного выше становится понятен указ императрицы.

«Указом Екатерины Великой 25 марта 1771 года погребение в убогих домах было прекращено раз навсегда. Передают, что эта императрица сама полюбопытствовала заглянуть в убогий дом, и это обстоятельство решило судьбу этих своеобразных сооружений. Не без влияния осталась, вероятно, и московская чума 1771 года»

Убогие дома были во многих городах. И как оказалось впоследствии не все, после указа Екатерины прекратили своё сосуществование. Напоследок, хочу в очередной раз обратиться к произведению Зеленина.

«Чтобы дать читателю возможно полное представление об убогих домах, скажем еще о том новом значении, которое они получили впоследствии. По-видимому, в убогие дома подкидывались младенцы, как мертвые, так и живые. Последних, по чувству сострадания, стали брать к себе на воспитание сторожа убогих домов — люди, которые поступали на эту должность большей частью из благочестивого христианского усердия. Значение воспитательных домов быстро привилось к убогим домам, и всех подкидышей из городов после направляли большей частью «к боже дому», т. е. к сторожу убогого дома»

Исходя из этого, можно сделать вывод, что после закрытия божедома, на его месте мог образоваться приют или богадельня. Что-то очень знакомое. Ну конечно! Приют Ермакова. Документов, подтверждающих наличия в Муроме убогого дома, я пока не нашёл. Но то, что на территории Окского парка, расположенного через дорогу от приюта, куда ни копни, находят человеческие кости, это факт.

Думаю, поразмышлять есть над чем? Продолжение следует.

Источник

Убогий дом

В Москвe, как и в других Русских городах, издревле устроивались Убогие домы, или Скудельницы, по примeру села (поля) скудельнича в Иерусалимe, для погребения странных, т. е. Иудеев, приходивших из отдаленных стран на поклонение Богу в храмe Иерусалимском и, на случай внезапной смерти, неимeвших там особенного кладбища.В России такие мeста назывались скудельницами, убогими домами, жальниками, буйвищами и гноищами; в поставленные там сараи с ямниками свозили и клали тeла убогих, странних, застигнутых внезапною и насильственною смертию, между тeм как прочих, напутствованных пред кончиною св. Тайнами, хоронили при церквах.

Издревле на месте Покровского м-ря был Убогий дом. Обряд русских при их погребении. Рисунок германского путешественника

В Москвe, как и в других Русских городах, издревле устроивались Убогие домы, или Скудельницы, по примeру села (поля) скудельнича в Иерусалимe, для погребения странных, т. е. Иудеев, приходивших из отдаленных стран на поклонение Богу в храмe Иерусалимском и, на случай внезапной смерти, неимeвших там особенного кладбища.В России такие мeста назывались скудельницами, убогими домами, жальниками, буйвищами и гноищами; в поставленные там сараи с ямниками свозили и клали тeла убогих, странних, застигнутых внезапною и насильственною смертию, между тeм как прочих, напутствованных пред кончиною св. Тайнами, хоронили при церквах. Кромe постоянных скудельниц в городах, бывали и временные, устроенные по особым случаям. Если вeрить сказанию Авраамия Палицына, то в царствование Бориса Годунова, во время страшного неурожая, погибших от голода схоронено на трех скудельницах 127,000 трупов, кромe погребенных у приходских церквей. Тeла лежали в Убогих домах без погребения до седьмого четверга по Пасхe, или до Покрова Божией Матери, вслeдствие повeрья, по сказанию Максима Грека, что «погребения ради утопленного и убитого, бывают плодотлительные стужи земных прозябений.» Но иностранцы, не вникавшие в дух и повeрья Русского народа, полагали причину тому в суровости климата. Флетчер, видeвший на Москвe, в XVI вeкe, скудельницы, говорит, что «зимою в России земля от холода так отвердeет, что нельзя рыть могилы, поэтому всe трупы свозят на общественное мeсто, называемое Божиим домом, гдe они замерзают от стужи. При наступлении весны и по расстаянии льда, предают их землe, прикрыв их наготу одеждою: при чем совершаются молитвы об усопших.». «Богатых людей», по словам Принца Буххавского в XVI же вeкe, «Москвичи хоронят в подцерковьях, а для погребения черни и убогих, вырывают большую яму, в которую умершего кладут, не покрыв землею, без всяких обрядов. Через три, или четыре мeсяца, там строют домик (domunculum) и предают тeла надлежащему погребению, при великом стечении ближних и сосeдей, которые сопровождают их с плачем и рыданием. Такие обряды совершаются трижды в год.» Софийский временник под 1474 годом дополняет сказание иностранных путешественников слeдующим описанием этого торжественно-умилительного обряда: «Человeк нeкий во градe Москвe ходил по обычаю к селу скудельничу, иже имeют гражане на погребение страннымъ; обычай же имeяху в четверг седьмыя недeли (по Пасхe) ходити тамо, и купяху туто канон и свeща и молбу творяху о умерших и загребаху старую яму, иже полну мертвых накладену, а новую ископаху. Туже вси и копают и засыпают землю Бога ради, но вси гражане мужи и жены.» Не означая опредeленного мeста такой скудельницы в Москвe, подобно Принцу Буххавскому и Флетчеру, Софийский временник опредeляет только время и обычай погребения там убогих. Максим же Грек говорит не об одних странних, полагавшихся в Убогом дому, но и об утоплениках и убитых, которых, по сказанию Принца Буххавского, погребали в скудельницах, в году трижды.

Придворный врач царя Алексея Михайловича, Самуил Колленс, как очевидeц, так описывает вам Убогий дом в Москвe: «тeла убитых и замерзших привозятся в Земский Приказ, гдe выставляются на три, или четыре дня. Если не найдется родственников и знакомых, то отвозятся в большое подземелье со сводами, называемое Божиим домом. Там складывают по сто и по двeсти трупов, которых священники весною отпeвают, засыпав землею». Опять Колленс не означает этого мeста в Москвe, хотя там находились при часовнях, церквах, монастырях и на вспольях не одна такая скудельница, но много. Донынe употребительныя в Московском мирe прозвища самых урочищь напоминают нам опальные кладбища умерших без христианского напутствия. Таковы церкви: на старых Убогих домах или на Божедомке св. Иоанна воина, что прежний Крестовоздвиженский монастырь, Свят. Николая божедомского, что нынe в звонарях, на Рождественкe, св. Пятницы божедомские, или на Божедомкe в Пречистенской части, на Могильцах, или Могилицах Успения Божией Матери близь Пречистенки, на Убогих домах Покровский монастырь и пр. Кромe того, божедомскими были монастыри Андрониковский, Андреевский и Варсонофьевский.

Покровский Убогий монастырь. Основан в 1635 г. царем Михаилом Федоровичем. Первое известное изображение м-ря

Время от времени православная Церковь издавала особыя правила, кого именно класть на Убогих домах, которым даваемо было различное назначение. Патриарх Филарет 1619 года установил там хоронить без отпeвания тeх, «которые вина обопьются, или зарeжутся, или с качелей убьются, или, купаючись, утонут, или сами себя отравят, или иное какое дурно сами над собою учинят.»

Патриарх Филарет (в миру Феодор Никитич Романов; 1554 — 1633). Его сын — царь Михаил Фёдорович, в памать об отце основал Покровский м-рь

Напротив того, послeдний Патриарх Адриан предписывает в наказe поповским старостам: «самоубийц и убитых на разбоe и воровствe не класть на кладбищах и убогих домах, но зарывать в лeсу, или в полe без поминовения в Семики. Если же вор и разбойник при смерти будет исповeдан и причащен Св. Таин, то их положить без отпeвания в городe в Убогом дому, «гдe такие воры и разбойники кладутся.» Туда же отвозились трупы казненых,опальных, а с царствования Петра I, анатомированных в гоcпиталях. Сторожами таких усыпальниц бывали божедомы, божатые, богорадные. Скудельницы также заступали мeсто воспитательных домов. Туда подкидывали незаконно-рожденных младенцев, которых воспитывал милостынею божедом и откуда иногда брали их себe бездeтные супруги, вмeсто дeтей, под именем Богданов.

Православная Церковь, как сердобольная мать, не забывающая и несчастных дeтищь своих, не лишала своего поминовения лишенных установленного ею погребения и отлученных от кладбищ. В мертвенной молитвe на вечерни Троицына дня, она ходатайствует об убогих Божиих, постигнутых напрасною и насильственною смертию, попаленных молниею, замерзших от холода, утопших, убитых на брани, или разбойниками, отравленных и т. д. Собором 1548 года постановлено «совершать общее поминовение по всeх скончавшихся внезапною смертию». В синодики вносились для поминовения и положенные в скудельницах. Так в одном синодикe, составленном, по благословению Иова Патриарха, читаем: «Помяни,Господи, души, иже в скудельницах лежащих, отец и братию нашу, мужеска полу и женского.»

Иов, Патриарх Московский и всея Руси. Дата рождения:Ок. 1529 г.

Кормчая даже допускает совершать моление над самоубийцею, «аще он будет во истину ум погубил,» т. е. к сумасшествии. В другом синодикe, писанном 1685 года: «Помяни, Господи, души сирых и убогих, нищих и младенцев некрещеных, небрежением отца и матери умерших, и в скудельницах лежащих братий наших».

В Семик и в праздник Покрова на Убогие домы бывал крестный ход из соборов и монастырей, для отправления общей паннихиды. Патриарх «посылал туда властей, да с ними архимандритов и игуменов отпeвать над умершими: Андроньевский архимандрит, Даниловский игумен, протопоп Черниговский с собором, да Рожественский протопоп из под Колокол с собором за Яузу, за Срeтенские вороты архимандрит Петровский, игумен Срeтенский, протопоп Покровский со Рву, протопоп Александровский с собором». Кромe Семика, в день Покрова Божией Матери, по указу Патриаршему, на Убогий дом (вeроятно, в Покровский монастырь) архимандрит и власти ходили с крестами и образами на соборную паннихиду.

Слeдуя исконному обычаю и церковной заповeди, сопровождали крестный ход толпы народа и нищие на эту юдоль смерти, куда призывало христиан и поучение благовeрного Владимира Мономаха: «над мертвеца идете, яко вси мертвени есмы». Многие привозили на Убогие домы гробы и приносили саваны и рубахи, покупали там кануны и свeчи.

Великий князь Владимир Всеволодович Мономах. Портрет из царского титулярника. 1672 год

Они не умeли назвать поминаемых», говорит историограф, «но думали, что Бог слышит и знает, за кого воссылаются к Нему сии чистые, безкорыстные, истинно христианские молитвы». При разборe тeл в сараях и ямниках, отыскивали родных и знакомых; набожные ревновали примeру труждающихся, т. е. гробокопателей в первенствующей Церкви, о которых на литургии возносится молитва; они голыми руками опрятывали смердящие трупы собратий и с мыслию об общей тлeнности, не гнушаясь отвратительного вида и зловония, презирая опасность заразиться, надeвали на них рубахи и саваны, клали в гробы, потом засыпали землею, которую носили в припол из одной ямы в другую. Послe паннихиды, нищим раздавалась милостыня на помин погребенных. Участники в этом дeлe благочестия и человeколюбия мыли себe руки в ближнем прудe, или рeкe. При убогих домах бывали часовни, или молитвенныя хоромы для пристанища крестному ходу, также прощи, или фартины, гдe, послe погребения убогих, плошка пeнного вина замeняла чашу утешения над мертвыми, о которой говорит Иеремия, XVI, 7.

Такой умилительный обычай прекратился с Московскою чумой, послe которой учреждены особыя кладбища и воспрещено хоронить при церквах приходских, кромe Андрониковского и Покровского монастырей; в первом, по распоряжению начальства, погребаемы болeе дворяне, а в другом купцы и мeщане. Не далeе, как в началe текущего столeтия, срыты могильные холмы при церкви св. Иоанна воина на Божедомкe и при Покровском монастырe на Убогих домах. Слeды их открылись, при копании земли на Семеновской улицe против самого монастыря, гдe найдено множество человeческих костей.

Источник