что такое тоси боси
Что такое тоси боси
А как вы реагируете на словечки «Дефолт-рейт, аппрувить предложение, заэкспенсить бюджет, кетчап митинга для брейншторма, бакет, профайл кастомера» и прочее щебетание, называемое корпоративным стилем общения?
Пару месяцев назад я почувствовал себя идиотом, которому самое место улицы подметать поганой метлой, а не заниматься инвестиционным консалтингом, финансовым анализом и управлением проектами промышленного строительства. Всего лишь по той причине, что привык применять обычную для всех нас терминологию и не применять к месту и не к месту англицизмы.
Договорился с представительством одной известной европейской компании о том, что буду выполнять функции внештатного руководителя проектов. Сколотили из сотрудников проектную группу, и тут я понял, что попросту не понимаю их языка.
Дефолт-рейт, аппрувить предложение, заэкспенсить бюджет, кетчап митинга для брейншторма, бакет, профайл кастомера и прочее щебетание, называемое корпоративным стилем общения.
Мне это надоело, и я стал их троллить, называя бюджет проекта хаусайцплан, а себя проектфюрером.
На просьбу пропушить кейс, что бы заэпрувить вокейшен говорил что-то наподобие: Яволь! Морген видер комен унд их верде!
Не, ну я понимаю, что корпоративная культура это не только и не столько наличие внутрикорпоративного кодекса поведения в компании. Это стиль взаимоотношений между людьми, стиль их поведения и ценности, которые они разделяют.
Старый товарищ служит в МВД начальником уголовного розыска. Иногда встречаемся в узком мужском кругу, где через слово звучит: висяк, палка, кража с криком, дохлый кролик, пленный румын, калдырь, ласточка и тому подобное. Но тут все ясно. Серьезные люди в погонах вынуждены применять арго в силу того, что постоянно общаются с людьми нравственно неполноценными, это понятно и особых тревог не вызывает. Но когда в мои уши в первый же день работы в этой проектной группе стали врезаться тоси-боси совершенно иного порядка, занервничал. Я стал подозревать, что этот язык мне не выучить никогда. И дело вовсе не в знании английского.
Многие термины мне разъяснил бывший одногруппник из числа нового поколения менеджеров, делающих успешную карьеру в западной компании. Он показывал мне отремонтированную квартиру: «Тут у меня музыкальный центр, тут диван, тут СВЧ-печь, а там будет стоять рефрижератор». «Чего там будет стоять?» – удивился я, полагая, что целый грузовик в обычную киевскую квартиру не поместится. — «Рефрижератор», — объяснил бывший сокурсник покровительственно. – «Холодильник что ли?» — наконец дошло до меня. — «Ну да, раньше было такое слово».
Мда, ну что здесь сказать? «Слушай, старина, — начал я. – Я уже смирился с тем, что ты работаешь чиф-файншнл-офи… в общем, кем-то там работаешь. Смирился, что ты занимаешься то ли подготовкой бренчей, то ли анализом трендов. Смирился, что мы перестали вместе пить пиво в ближайшем пабе и ты теперь ходишь исключительно на «бизнес-ленчи» и жрешь там что-то сырое под названием «сашими». Я даже готов терпеть, что в твоем доме невозможно смазать сосиску обыкновенной горчицей, а вместо этого ты подсовываешь зеленый пластилин под именем «вассаби». Но «рефрижератор» вместо холодильника – это уже явный перебор.
Сейчас уже невинно выглядит то, что лет двадцать назад называли «иностранщиной». Тогда вместо мышления мы вдруг получили «менталитет», оригинальность стали называть «креативом», а образ – «имиджем». Даже появление «франчайзинга» и его старшего брата «мерчендайзинга» теперь вспоминается с умилением. Хотя тогда казалось, что это как минимум имена чертей из 9-го круга дантовского ада. Выяснилось, что все это было детским лепетом на фоне могучего сашими… — тьфу! – цунами заимствований, которое превращает сегодняшнее общение профессионалов в цирк с обезьянами.
В виде примера:
Business to Business (продажи сырья, полуфабрикатов, товаров, которые покупают ЮЛ, обслуживание юр.лиц)
Business to Customer — продажи физическим лицам (к примеру, розничная торговля)
Аббревиатура B2B и B2C. «Битуби» и «битуси» приходится слышать постоянно.
Так вот. Завод продает магазину пиво — это битуби
Я покупаю в магазине пиво — это битуси
Пустую бутылку отдаю бомжу — это ситуси
Бомж сдает бутылку в пункт приема — ситуби
Пункт приема сдает бутылки на завод — битуби
Такой вот круговорот бисибиту в природе.
Недавно потенциальный заказчик бизнес-плана на строительство промышленного объекта поинтересовался, есть ли у меня соответствующий нолидж и экспиренс. Не знаю, растерялся я. Опыт есть. И знания есть. Вот перечень выполненных проектов. Вот рекомендации. Вот два завода, что в чистом поле построил, которые можно руками пощупать. А экспиренса… боюсь, что нет совсем. А что, без экспиренса никак? Оказалось – никак. Это любой чиф эксекьютив оффисер знает. С этой компанией я расстался. Потому как я объяснил, что считаю себя профессиональным специалистом по управлению проектами и руководителем. Плюс, отношусь к тому поколению, что появилось на свет гораздо раньше всяких пейджеров и Windows XP. Мол, этих супервайзеров по мерчендайзингу мы еще в 17-том году франчайзингом по опенспейс офису гоняли.
В каталоге украинских компаний встречаются просто прекрасные названия. Например, ООО «Лахари шоп хауз» (если лахари от luxury – «роскошь»), АО «Хюмана пипл енд пипл», ЧП «Интернешенл лойерс сервисиз».
Термин «чипово» (от английского cheap – дешевый) означает то, чего нельзя допускать, когда все должно быть «лахари»: «Ролик за 100 000 гривен — слишком чипово для нашего лахари таргета (премиальной аудитории)».
Сейчас я, более-менее сносно владеющий деловым английским, знаю, что такое запрувленый (подтвержденный) экспиренс (опыт). Но объясните мне, какого фидбэка надо повально заменять нормальную речь англицизмами? Да еще и склонять их, добавляя суффиксы и окончания, превращая существительные в глаголы.
Зачем сотрудника отдела кадров называть эйчаром? Он от этого умнее станет? Или, может, работать будет лучше? Зачем вместо премии выплачивать бонусы? Может, бонус – это больше, чем премия? Если больше — я двумя руками ЗА! Нет? Жаль.. Почему тенденцию называют трендом? А торговую марку называют брендом. Даже не так – брэээндом.
Еще одно словечко прочно вошло в наш обиход – аутсорсинг. Раньше было по простому – работа по подряду. Всем все было понятно. Подрядил сантехника, он тебе унитаз и установит за бутылку. Теперь сантехники приходят по аутсорсингу, а их работа стоит в два раза дороже самого унитаза. Казалось бы, в чем разница между подрядом и аутсорсингом? Оказывается, есть разница. Как говорится, как вы яхту назовете, так она и поплывет.
Что же получается? Повальное применение рунглиша теряет всякий смысл и превращается в этакую бессмысленную самоцель. Зато этот пиджин дает оперативный простор для маскировки собственного дилетантства.
Например, наши банки, занимающиеся потребительским кредитованием. У них есть дилемма. С одной стороны привлечь максимальное количество клиентов, а с другой иметь гарантии возвратов. Для этого банки используют кальку с зарубежного банковского опыта – экспресс-проверка клиентов под названием «скоринг».
Как то довелось проверить этот самый скоринг на себе. В магазине бытовой техники с интервалом 10 минут обратился в два отделения одного и того же банка, находящиеся в разных углах торгового зала. В результате, в одном отделении в кредите мне отказали, зато в другом предложили подписать кредитные договора. В обоих отделениях у юных клерков были очень важные физиономии. Ну, оно и понятно. Скоринг — это вам не хухры-мухры!
Банки вообще большие новаторы в деле усовершенствования нашей убогой речи. Чего только стоит словосочетание «визуальный андеррайтинг»? Правда, уже страшно? А мне – нет. Потому что значит этот термин то, что 20-летнего клерка обучили «на глазок» определять кредитоспособность заемщика. Мол, если дядя пришел с грязью под ногтями, в порванном тельнике и с татуировкой «Здесь был Вася» на правом седалище – это «не наш клиент». И вообще, не директор он никакой — наврал в анкете, сволочь такая!
Сижу в банке, заполняю вместе с кредитным менеджером заявление на кредит. Доходим до пункта о среднем месячном доходе. Когда я поставил сумму, юный клерк снисходительно улыбнулся: «Простите, но я вам не верю». Теперь моя очередь удивляться. Введи в гуггл фамилию и посмотри. Благо, достаточно публичная личность, да и компания моя известна на рынке. Спрашиваю – почему не верите? Визуальный андеррайтер мне пояснил, что на мне застиранные джинсы и кеды, а человек с таким высоким доходом так по его юному разумению одеваться не может. Пришлось мальчику объяснить, что если он через 20 лет сможет чего-нибудь достичь, ему будет абсолютно наплевать, как одеваться перед походом в банк.
У моих друзей, семейной пары как то случился кризис среднего возраста. Супруга работает в бэк-офисе заместителем чиф-финеншл-оффисера (финдира, по нашему), а муж занимается полиграфией (дизайн&верстка, как написано на визитке). В семье начали возникать скандалы&ссоры.
Сидим с другом в пивбаре, он жалуется на жизнь:
— Жена говорит, что нам надо изменить наш «лайф-стайл». Она ходит на коммюникатив-тренинги и ей там сказали, что мы должны заниматься ментальным сексом…. А чего ты ржешь?
— Да так.. А ты никогда не думал, как переводится на русский словосочетание «ментальный секс»?
Думал он примерно минуту
-так это что ж такое получается? Выходит, мы заняты мозгое…вом?
Совет подействовал. Мир да любовь.
Современные Эллочки-людоедки копируют в большинстве случаев даже не язык, а жаргон. Многие из корпоративных терминов в приличном английском языке попросту не имеют места.
Чаще всего этими якобы англицизмами обильно разбавляет свою речь всяческий офисный планктон, только вчера с горем пополам одолевший свой русско-украинский суржик.
Любой опытный психолог вам скажет, что название вещей напрямую влияет на их восприятие. Сломанный язык приводит к сломанному восприятию мира и к сломанному менталитету.
Время тоси-боси или идиотизм корпоративного новояза
Пару месяцев назад я почувствовал себя идиотом, которому самое место улицы подметать поганой метлой, а не заниматься инвестиционным консалтингом, финансовым анализом и управлением проектами промышленного строительства. Всего лишь по той причине, что привык применять обычную для всех нас терминологию и не применять к месту и не к месту англицизмы.
Договорился с представительством одной известной европейской компании о том, что буду выполнять функции внештатного руководителя проектов. Сколотили из сотрудников проектную группу, и тут я понял, что попросту не понимаю их языка.
Дефолт-рейт, аппрувить предложение, заэкспенсить бюджет, кетчап митинга для брейншторма, бакет, профайл кастомера и прочее щебетание, называемое корпоративным стилем общения. Мне это надоело, и я стал их троллить, называя бюджет проекта хаусайцплан, а себя проектфюрером. На просьбу пропушить кейс, что бы заэпрувить вокейшен говорил что-то наподобие: Яволь! Морген видер комен унд их верде!
Сейчас уже невинно выглядит то, что лет двадцать назад называли «иностранщиной». Тогда вместо мышления мы вдруг получили «менталитет», оригинальность стали называть «креативом», а образ – «имиджем». Даже появление «франчайзинга» и его старшего брата «мерчендайзинга» теперь вспоминается с умилением. Хотя тогда казалось, что это как минимум имена чертей из 9-го круга дантовского ада. Выяснилось, что все это было детским лепетом на фоне могучего сашими… — тьфу! – цунами заимствований, которое превращает сегодняшнее общение профессионалов в цирк с обезьянами.
В каталоге украинских компаний встречаются просто прекрасные названия. Например, ООО «Лахари шоп хауз» (если лахари от luxury – «роскошь»), АО «Хюмана пипл енд пипл», ЧП «Интернешенл лойерс сервисиз».
Термин «чипово» (от английского cheap – дешевый) означает то, чего нельзя допускать, когда все должно быть «лахари»: «Ролик за 100 000 гривен — слишком чипово для нашего лахари таргета (премиальной аудитории)».
Сейчас я, более-менее сносно владеющий деловым английским, знаю, что такое запрувленый (подтвержденный) экспиренс (опыт). Но объясните мне, какого фидбэка надо повально заменять нормальную речь англицизмами? Да еще и склонять их, добавляя суффиксы и окончания, превращая существительные в глаголы.
Зачем сотрудника отдела кадров называть эйчаром? Он от этого умнее станет? Или, может, работать будет лучше? Зачем вместо премии выплачивать бонусы? Может, бонус – это больше, чем премия? Если больше — я двумя руками ЗА! Нет? Жаль.. Почему тенденцию называют трендом? А торговую марку называют брендом. Даже не так – брэээндом.
Еще одно словечко прочно вошло в наш обиход – аутсорсинг. Раньше было по простому – работа по подряду. Всем все было понятно. Подрядил сантехника, он тебе унитаз и установит за бутылку. Теперь сантехники приходят по аутсорсингу, а их работа стоит в два раза дороже самого унитаза. Казалось бы, в чем разница между подрядом и аутсорсингом? Оказывается, есть разница. Как говорится, как вы яхту назовете, так она и поплывет.
Что же получается? Повальное применение рунглиша теряет всякий смысл и превращается в этакую бессмысленную самоцель. Зато этот пиджин дает оперативный простор для маскировки собственного дилетантства.
Современные Эллочки-людоедки копируют в большинстве случаев даже не язык, а жаргон. Многие из корпоративных терминов в приличном английском языке попросту не имеют места.
Чаще всего этими якобы англицизмами обильно разбавляет свою речь всяческий офисный планктон, только вчера с горем пополам одолевший свой русско-украинский суржик.
Любой опытный психолог вам скажет, что название вещей напрямую влияет на их восприятие. Сломанный язык приводит к сломанному восприятию мира и к сломанному менталитету.
Если верить крупнейшему сборнику онлайн-словарей, то выражение «тоси-боси» означает: «туда-сюда». Об этом можно посмотреть здесь. Прочитала и другие сведения об интересном словосочетании. Обычные люди без обоснований пишут, что ничего эти слова не значат, якобы
Еще нашла песни с таким названием (см. здесь) разных исполнителей.
Когда прочитала пример с применением этого словосочетания, можно сказать, ошалела.))) Оцените сами:
Прочитав статью (см.здесь) Андрея Стадника, которая называется «Время тоси-боси или идиотизм корпоративного новояза», я поняла, что указанное сочетание используется для того, чтобы показать применение к месту и не к месту англицизмов, других несуразных терминов (см. снимок, который появился после моего запроса «тоси-боси фото» в Яндексе, наглядно демонстрирующий вот эти самые непонятные «тоси-боси» термины). Соглашусь с данным выводом.
Для меня выражение «тоси-боси» является синонимом таких сленгов (если так можно эти слова назвать?!), лучше сказать междометий: «сяськи-масяськи», «трали-вали», «пуси-муси», «то-се», «трата-тоси» (продолжение «тоси-боси»))))Означает оно ерунду, что-то маловажное, несуразицу.)
Тихая грусть, это когда человек сам в своих мыслях и ему нужно погрустить наедине с собою,он об этом никому не афиширует и просто погружен в себя, будто бы его и нет рядом.
Вот и говорят в наше время, что мол он в тихой грусти находятся.
И он не буянит, ни кричит, нет у него никаких эмоций, сидит или лежит тихо и спокойно.
Может даже поплакать, и такие моменты каждый из нас может вспомнить на самом деле.
И в такие моменты не хочется даже шевелиться или говорить, обычно такое состояние может спровоцировать какое то потрясение или стресс.
И оно может быть длительное время. Но со временем человек восстанавливается и лучше его в такие моменты не трогать.
А если для примера взять известных и даже гениальных людей, их дети в основном не были значительными и не оставили никакого следа в истории. Так последышами великого Гая Юлия Цезаря были Калигула и Нерона, известными уродствами своей натуры и развалившими даже благосостояние великого Рима, ничем не отличались и дети Сталина, такова была дочь Брежнева Галина Брежнева, опорочившая имя отца. Примеров много.
Понятие Неглежировать отражает действие пренебрегать, игнорировать, незамевать и тому подобное Вы знаете, русский язык настолько богат, что если не знаете когда и как употреблять, то замените его другим словом и сразу станет понятно.
Это словосочетание отражает реальное положение вещей в мире шоу-бизнеса. Вход свободный потому, что никто не стоит на пути и не пущает вовнутрь, а вовсе не потому, что за место в зале денег не берут. В театральном мире со времён царя Гороха по сей день существует система приглашений, за которые изначально не предполагается взимать плату. Откроем классику, объясняющую наглядно:
«Чтобы работать травести, нужно очень много денег». Интервью с Региной Шейк — травести, медбратом и самой сексуальной лосиной ногой Казани
Регина Шейк — медбрат и травести-артист, выступающий с шоу-программой в одном из казанских клубов. Бывает, что после ночи танцев перед публикой на каблуках и в колготках ему надо на работу в больницу: там он надевает противочумной костюм и спешит к коронавирусным больным, стараясь следить за тем, чтобы не говорить о себе в женском роде. Специально для «Ножа» Анастасия Каркоцкая поговорила с Региной о его призвании, профессии и отрицательном отношении к гей-пропаганде, а также о травести войнах, татарском гей-пляже и других интересных вещах.
— Ты живешь в Казани уже несколько лет, а откуда ты приехал?
— Я родом из Котласа, это маленький город в Архангельской области — там я закончил школу, медицинский колледж, а потом поступил в мединститут в Архангельске. Я рано начал зарабатывать: устроился в реанимацию фельдшером, поэтому институт постепенно ушел на второй план.
— А до этого как было?
— Может, и так же, но в Котласе в 2000-х быть геем — это как-то не очень.
— А в Архангельске ничего?
— Архангельск — все-таки столица Поморья, столица Севера!
Мой сосед закончил институт и должен был ехать домой, в город Ухта — это далеко. Тогда я начал тусить со своим лучшим другом из института. И началось это вот всё — тоси-боси, тут потрахался, там потрахался, сюда сходил, туда… Однажды я узнал, что у нас открылся новый клуб, мы стали отдыхать там чуть ли не каждый день, но потом в один прекрасный момент мы туда пришли — а нас не пускают. Зовем директора, он говорит — у нас закрытое мероприятие, я тогда вообще не представлял себе, что это такое. «Ну тут люди по интересам отдыхают». — «Какие интересы? Позовите организатора этого интересного вечера».
Потом в Архангельске открыли полноценный гей-клуб. Я уже знал организаторов, у меня появились друзья — постоянные посетители этих заведений. Как-то мы сидели у подруги в гостях перед тем, как пойти в клуб, и я говорю: «Дай туфли померить». А у меня 42–43-й размер, но, к счастью, у ее сестры был размер 41. Я в эти туфли влез, взял и пошел на них, чух-чух. Она говорит: «Как ты на них ходишь?» Подругу звали Венера. Для Архангельска имя Венера — нечто из ряда вон выходящее, зато в Казани Венера каждая третья.
— Высокие каблуки были?
— Что значит «не желали»?
— Зачем им конкуренция? Раньше как было — война начиналась, если какая-то новая трансуха появится.
— То есть сообщество не было расположено к новичкам?
— Нет. Они улыбались тем, кого считали говном, а если понимали, что перспектива у человека есть, то старались ему помешать.
Затем был конкурс. Я взял какое-то желтое платье, но нужно же было выбрать и репертуар соответствующий. Все, как обычно, исполняли Аллегрову или Пугачеву. А я сразу *** [выпендрился] и выбрал Тину Кузнецову — это фольклор современный — и занял первое место. Тогда меня взяли работать в клуб, ну и понеслась вся эта свистопляска.
Чтобы работать травести, нужно очень много денег. Все же думают, что пришел на всё готовое, помазался кисточкой и выступаешь. Но все эти наряды и косметика денег стоят. Поэтому многие надолго в травести не задерживаются, ведь сразу много за это денег не получишь — да я и сейчас не много получаю. Я выступал-выступал, а потом клуб в Архангельске закрыли.
— То ли народ перестал ходить, то ли клуб обанкротился. Хозяева менялись миллион раз. Вся движуха сошла на нет — смотрю, что сейчас происходит в Архангельске, а там вечеринки на пять человек. Они сами себе могилу вырыли, потому что не умеют этим заниматься — народу неинтересно на такое смотреть.
Я вырос профессионально и решил, что нужно переезжать — Архангельск очень мрачный и тупиковый, меня он напрягал. В Москву перебираться было неохота: я ее не выдержу, и она меня не выдержит. В Питер из Архангельска едут все, а мне нужно было ********** [отличиться], вот я и переехал в Казань — к тому же моя мама в свое время переехала в Набережные Челны.
Я еще в Архангельске начал узнавать, на кого нужно выйти, чтобы попасть в клуб, понял, что нужно идти через Отца, имя его я не могу назвать [владелец клуба в Казани. — Прим. ред.]. Закидал его в инстаграме своими видео, но толку от этого никакого не было. Я разными путями пытался выйти на Отца, один раз даже выступил в клубе «Шутка», но остался незамеченным как артист, стал регулярно ходить туда как гость и познакомился с *** [имя диджея скрыто по просьбе Регины Шейк], диджеем. Как-то раз мы пересеклись с ним на «Локомотиве» — на гей-пляже, который находится в самом конце косы. Для меня это был шок: сидишь загораешь с утра, а рядом за кустом, извините меня, *** [член] сосут.
— Да. Но в прошлом году всё испортилось. Мамаши с колясками за каким-то **** [чертом] стали таскаться туда и возмущаться, мол, что вы тут членами трясете. В этом году, кстати, чтобы мамаши не возмущались, написали везде, что тут нудистский пляж, а тут — гей-пляж.
В тот раз я отдыхал там в компании, где был и *** [имя диджея скрыто по просьбе Регины Шейк]. Мы разговорились, он спрашивает, почему я не работаю в клубе. Я ему: «А ты с Отцом-то поговори, что ты у меня-то спрашиваешь?» Он отвечает: «Давай сделаем так: я просто поговорю с артистками, заранее никто не будет знать, а тебя объявят, и ты выйдешь на сцену». Всё получилось, и после выступления хозяин заведения предложил мне у них работать.
В Архангельске был интерактив полный. Как приезжает артистка, спрашивают: «******** [Разговорчивая]?» — «******** [Разговорчивая]», а если не ******** [разговорчивая], то можно вместо микрофона муляж дать. Когда я приехал в Казань, я вообще с залом не общался, а сейчас наоборот.
С официальной работой у меня сложилось так же, как с клубом. Я не сразу получил должность в больнице, хотя договорился об этом еще в Архангельске. Оказалось, что Татарстан — отдельное государство со своими правилами и законами. Я договорился с моим бывшим начальством в Архангельске, а оно — с моим будущим начальством в Казани, что я приеду и займу должность медбрата в одной из местных больниц. Для этого нужны всякие справки, допуск и т. д. Всё это заняло три месяца: они просто не считались со мной, у меня стаж тринадцать лет, а они думали, что я ничего не знаю, да еще и половина разговаривала на татарском. На третьем месяце уже начиналась катастрофа — деньги-то имеют свойство заканчиваться: в клуб не пойти, за квартиру надо платить.
— Как ты совмещаешь две работы? Не тяжело?
— Раньше было проще: я работал только с понедельника по пятницу и мог стабильно выступать в клубе в субботу и воскресенье — всё было шикарно. Но начался коронавирус, и сейчас я работаю в противочумном костюме.
— Ты и на той работе в костюме, и на этой. Какой костюм для тебя настоящий? В клубе ты зарабатываешь?
— Прости меня, какой заработок? Здесь я получаю за программу столько, сколько в Москве артистки получают за песню.
Мне кажется, настоящий я — в образе на сцене и без образа в жизни. А в больнице все-таки надо играть больше, чем здесь. В клубе мне проще — если что не так, послал всех на *** [фиг], и идите козе в трещину. А на работе надо держать марку, стараться не сказать лишний раз «я пошла…» Нужно успевать перестроиться: до пяти утра я в клубе и говорю о себе в женском роде, а к семи — уже в больнице. И ладно у меня там подруги, которые всё знают, но можно ведь и случайно ляпнуть. В Татарстане есть плюс, многие говорят: «Ты сходила?» Для них это нормально: «Ты сходила?» — «Да, сходила». Если скажешь: «Нет, я сходил», тебе отвечают: «Че ты обращаешь внимание, мы же в Татарстане».
— В Архангельске практически всё отделение знало, что я выступаю, а здесь все-таки страшновато это. Если меня где-то вдруг увидят и дойдет, к примеру, до главного врача — он меня автоматически уволит, я это знаю. Соседи по дому, видимо, подозревают, что у них в доме живут два гея. Наш балкон уже дважды обстреливали из пневматики. Я один раз слышу — стекла, пошел посмотреть — а в окнах дырки. И буквально на той же неделе опять две дырки появляются. Что я говорю-то — это было два дня назад: прихожу с дежурства и вижу, что в окне опять дырки.
— Переезжать не будете?
— А муж тебя поддерживает в твоем творчестве?
— Мой бывший забегал в гримерку и обмазывал мне лицо, чтоб я не успел выйти на сцену. Он всё время меня ревновал к слушателям. Я говорю: «Ты понимаешь, что люди подходят, я их чмокаю и дальше иду?» Но он этого не принимал. А мой нынешний муж снимает на видео каждую мою программу, ему нравится. За все два года, что я здесь работаю, пропустил всего две-три вечеринки. Кстати, гримерку, в которой мы сейчас находимся, мы сделали вместе с моим мужем: нашли эти зеркала, полки прикрутили, свет поставили. Московские артисты говорили, что у нас одна из лучших гримерок в России, потому что большинство клубов не считают нужным создавать хорошие условия для выступающих.
— Клуб находится недалеко от площади Свободы, и это смешно: на ней же располагается администрация республики, Рустам Минниханов каждый день выкладывает в инстаграм фотографию площади с подписью «Доброе утро! Хәерле иртә!» Расскажи, как проходят твои вечера.
— Да, это смешно. Тут такие значимые здания вокруг. Ты идешь в клуб, а рядом люди идут в театр оперы и балета, такие приличные.
Гей-клубы созданы для того, чтобы люди могли вести себя так, как им удобно. Поэтому натуралам в последнее время нравится ходить сюда: они тут могут расслабиться, могут попробовать что-то на один раз. Кому-то понравится. Очень многим девушкам-натуралкам нравится сюда ходить просто чтобы посидеть, поплясать, похихикать.
Бывает так, что люди приходят в клуб, узнают, что меня нет, и уходят. Мне это, честно говоря, льстит. В пятницу тридцать человек ушли. Хотя это минус клубу. Селфи делают, кто-то благодарит, кто-то начинает срать другую артистку, которая выступала. Это закулисная жизнь такая. Начинается: «Ты ***** [лучше], ты ***** [лучше], а эта ***** [плохая]». Другой артистке про меня говорят то же самое. Просто пытаются привлечь к себе внимание, наверное. Иногда пихают в лифчик деньги, тысячу, пятьсот рублей, но это бывает нечасто.
— Очень часто в конце программы вы исполняете татарскую песню «Туган-Як» [«Родной край». — Прим. ред.]. Почему именно ее?
— Слушай, я не знаю, как это объяснить. Когда я начал работать здесь, то не знал сперва, что поставить в финал программы. Ну, русское попурри, всё такое… Но как-то раз я стою на сцене, и вдруг «Сандугач» заиграл: в зале все запрыгали, запели — а я не понимаю, что происходит. В следующий раз я спрашиваю: «Хотите „Туган-Як“?» — «Да, хотим!» Заиграла эта песня, и все повыскакивали, стали орать, как бешеные. Перед следующей вечеринкой я, ***** [блин], открыл текст и посмотрел, о чем там поется — да обо всем на свете.
— Это патриотическая песня.
— Я понимаю, но тогда я не знал этого. Помню вечеринку: играет одна песня, другая, народ стоит. Заиграл «Туган-Як» — всех как подорвало! Я говорю, может, надо было это делать в начале вечеринки? Я когда-то работал в клубе «911» в Москве, там арт-директор был казанский, выступал с подругой Наташей. Мы один раз «Туган-Як» исполнили — так Наташе теперь ее заказывают, платят деньги, чтобы она в разных заведениях эту песню пела, и народ скачет, как бешеный. Думаю, это какая-то зачарованная песня. Наташа работает даже на мероприятиях, где официально присутствуют правительственные чиновники, выступает в роли ведущей, и они ей хлопают, принимают. Я понимаю, что это такое — когда творишь ******** [распутство] на сцене, как наши московские артистки, которые конкретно драг-квин. Но я не называю себя драг-квин, я — артист оригинального жанра. Бывает, подписываются на меня в инстаграме совсем зеленые артистки — и уже «драг-квин» написано. Я говорю: ты еще краситься не научилась, на каблуках нормально стоять не можешь, а уже драг-квин.
— Я заметила, что среди посетителей очень много людей из Татарстана. Иногда артистки даже начинают перечислять города республики, а зал живо откликается. Это потому что там нет вечеринок?
— Да. В Челнах такое в том году практиковалось — раз в месяц, потом два раза в месяц, потом чуть ли не каждую неделю. Они договорились с каким-то хорошим заведением, там шикарная сцена. Но потом всё прикрылось, а в других городах Татарстана такого нет и не было. Разве что посиделки у кого-то, у кого квартира побольше.
В Челнах вообще все отмороженные, мне кажется. Они еще от 1990-х не отошли. Там была самая известная группировка в России — мне кажется, им до сих пор кто-то подражает. Или вот в *** [название города скрыто по просьбе Регины Шейк] мы проводили вечеринки — но у них всё это завуалировано, скрыто и зажато, потому целая банда может прийти и всех ********* [побить]. Им даже пришлось отказаться от проведения мероприятий.
Во многих городах клубы начинают работать, но народ боится ходить, и если что-то открывается, то не надолго. Людям проще собрать свою шоблу-**** [компанию] на квартире, посидеть там, попеть-поплясать и наутро разъехаться, чем морочиться с какими-то заведениями.
— И последний вопрос: почему тебя называют лосиной ногой Казани?
— Я не знаю, как это объяснить. Вообще я сам себя так назвал. Когда я работал в другом заведении, я был там самым высоким и с самыми длинными ногами. Ну и пошло бухты-барахты — лосиная нога. А сейчас перед началом моей программы объявляют: «Самая сексуальная лосиная нога Казани».