что такое синдром жертвы
Стокгольмский синдром: как и почему мы начинаем любить своих мучителей
Обычно про Стокгольский синдром говорят в отношении массовых преступлений. В то же время, он гораздо больше распространен и не менее разрушителен для психики в личных отношениях. Рассказываем, как возник термин и каких случаев он касается.
Наталья Ривкина, психотерапевт, психиатр, руководитель клиники психиатрии и психотерапии Европейского медицинского центра
К удивлению общественности, жертвы заявили, что не держат зла на людей, которые почти неделю удерживали их в заложниках, отказались давать обвинительные показания в суде и даже скинулись им на адвокатов. Они утверждали, что ничего плохого грабители им не сделали.
Психиатр Нильс Бейерут, который консультировал полицию во время переговоров с захватчиками банка, для объяснения парадоксального поведения заложников, которые испытывали симпатию к своим мучителям, придумал термин Norrmalmstorgssyndromet — норрмальмсторгский синдром, в честь площади Норрмальмсторг, на которой находился банк. Позже сложнопроизносимый термин трансформировался в стокгольмский синдром.
Известные случаи
Патрисия Херст
В 1974 году в городе Беркли, штат Калифорния, члены леворадикальной террористической группировки «Симбионистская армия освобождения» (SLA) похитили Патрисию Херст, внучку миллиардера и газетного магната Уильяма Рэндольфа Херста [2]. Ей было 19 лет. Цель похищения — выменять Патрисию на заключенных сторонников SLA. Два месяца девушка провела в плену, где ее подвергали насилию, били и морили голодом.
После долгих переговоров с семьей были согласованы условия освобождения Патрисии. Однако за сутки до запланированного освобождения SLA выпустила аудиозапись, в которой Патрисия Херст провозгласила свое присоединение к группировке и отказалась вернуться в семью. Она участвовала в налетах и ограблениях.
После ареста Херст судебно-психиатрическая экспертиза диагностировала у девушки сильнейшее посттравматическое расстройство психики, вызванное страхом за свою жизнь, беспомощностью и ужасом.
Джейси Ли Дугард
В 1991 году 11-летняя Джейси Ли Дугард была похищена на автобусной остановке, где она ждала школьный автобус [3]. В прошлом судимый за похищение и изнасилование Филипп Гарридо и его жена Ненси скрывали Джейси на заднем дворе своего дома в течение 18 лет. От Гарридо Джеси Ли родила двоих дочерей, первую из которых — в 14 лет.
Уже после ареста Гарридо и освобождения Джейси Ли многие свидетели вспоминали, что неоднократно видели девочку — она свободно открывала дверь дома на звонки курьеров, помогала Гарридо в типографии, которая ему принадлежала, напрямую общалась с клиентам, но никогда не подавала признаков подозрительного поведения и не просила о помощи.
Даже во время задержания своего похитителя она долго не рассказывала полицейским свою настоящую историю, пыталась выгородить Гарридо и придумывала различные версии их взаимоотношений.
Из дома, где она провела в плену 18 лет, Джейси Ли забрала пять кошек, двух собак, трех попугаев, голубя и мышь. Филипп Гаррида получил 431 год тюрьмы, его жена — 36 лет.
Захват заложников в Лиме
17 декабря 1996 года в столице Перу более 500 человек были захвачены в плен в резиденции японского посла в Лиме [4]. Перуанские экстремисты «Революционное движение имени Тупака Амару» (MRTA) под видом официантов банкета захватили всех гостей посла Японии во время празднования дня рождения императора Акихито и потребовали освободить из тюрем 500 своих соратников. Экстремисты отпустили некоторых пленных в ходе переговоров, однако оставшиеся заложники находились в плену почти четыре месяца.
Многие освобожденные отзывались о членах MRTA с симпатией и говорили об их правоте. Крупный канадский предприниматель Кьеран Мэткелф после своего освобождения называл предводителя террористов Нестора Картолини вежливым, образованным и преданным своему делу человеком.
Стокгольмский синдром в психологии
Сегодня стокгольмским синдромом в психологии называют симпатию, возникающую между жертвой и агрессором. Эта симпатия становится результатом травматического опыта и бессознательной защитной реакции психики. Под воздействием сильных переживаний жертвы начинают сочувствовать абьюзерам и оправдывать их.
Что такое стокгольмский синдром
Стокгольмский синдром — это не синдром как таковой, не заболевание и не психическое расстройство в привычном смысле этого слова. Это вариант психологической защиты, или копинговой (от англ. «cope» — справляться) стратегии для совладания с чрезмерным стрессом, который развивается в психотравмирующей ситуации [5]. Стокгольмский синдром не включен ни в одну классификацию психических расстройств.
Одна девушка — моя пациентка — оказалась в заложниках у людей, которые пытались получить за нее выкуп. И она на протяжении многих лет испытывала вину и боль за то, что эти люди впоследствии оказались в тюрьме. Во время психотерапии она часто говорила о том, что в принципе они не сделали ей ничего плохого. Например, она ожидала сексуального насилия, но его не было. Она расценивала это как большое благородство со стороны захватчиков и испытывала даже приступы раздражения по отношению к своей семье, которая спасла ее из плена.
Бытовой стокгольмский синдром
Однако стокгольмский синдром возникает не только в экстремальных ситуациях в результате похищения, террористических актов, военных действий, но и в обычной жизни. В нашу клинику нередко обращаются пациенты с признаками бытового стокгольмского синдрома.
Это может быть женщина, которая долгое время была в отношениях с абьюзером и теперь испытывает чувство вины за то, что нашла силы развестись с ним и разрушить семью.
Или подросток, который стал жертвой продолжительных сексуальных домогательств со стороны близкого члена семьи и пытается оправдать его поступки. Ведь зачастую он был добр к нему и остальные члены семьи его уважают и любят.
Или сотрудник корпорации, который стал заложником токсичных отношений с начальником, который постоянно оскорбляет, унижает и обесценивает своих коллег, зато когда он не кричит, кажется вполне приятным и профессиональным человеком, который не заслуживает порицания, — ведь он старается ради общего дела.
Существует даже такой феномен, как корпоративный стокгольмский синдром. Он встречается все чаще и чаще и относится к людям, которые на рабочем месте переживают психотравмирующий опыт, абьюз, агрессию, харассмент, несправедливое и неуважительное отношение. Индивид становится жертвой для своего начальника или коллег и испытывает к обидчикам симпатию, несмотря на недолжное отношение к себе.
Для развития стокгольмского синдрома нужны определенные условия:
Абьюзер становится одновременно источником страданий и утешений. За волной нападок, унижений и критики следует некое поощрение, послабление или просто нейтральное отношение, которое на контрасте с длительным негативом воспринимается как манна небесная.
Признаки стокгольмского синдрома
Жертва начинает видеть в своем мучителе человечность, искать достойные черты, отождествлять себя с ним и верить, что у них похожие цели и ценности.
Механизм возникновения стокгольмского синдрома тесно связан с инстинктом самосохранения и основан на надежде, что агрессор проявит снисхождение, если жертва будет демонстрировать послушание. Опасность стокгольмского синдрома заключается в том, что человек, оказавшийся в роли жертвы, действует против своих собственных интересов, не осознавая этого, что сильно затрудняет помощь со стороны.
Лечение стокгольмского синдрома
Для терапии стокгольмского синдрома сегодня принято использовать традиционные методы работы с жертвами насилия. Для этого может хорошо подойти когнитивная психотерапия, различные адаптированные варианты работы с горем, работа с чувством вины, нормализация пройденного опыта.
Не быть жертвой. Ответы Михаила Лабковского
Психолог Михаил Лабковский провел в Шоколадном лофте лекцию-консультацию «Психология жертвы», на которой рассказал, из-за чего человек начинает действовать в ущерб себе, можно ли это исправить и как воспитывать ребенка, чтобы с ним этого не случилось
Поделиться:
1. Как распознать жертву в себе и других
Психология жертвы — это определенный поведенческий стереотип, выработанный под воздействием страха. Страх может закрепиться в результате психологической травмы от любой пережитой в детстве ситуации, не обязательно это последствие родительского воспитания.
Как ведет себя жертва? Допустим, если девушка идет одна по тихому ночному двору и боится и слышит сзади шаги, явно не женские, то она начинает оборачиваться и ускорять шаг. Наш «животный ум» зачастую независимо от нашего воспитания воспринимает такой жест как сигнал «догони меня». Когда вас просят садиться, а вы отвечаете: «Спасибо, я постою», — вы ведете себя как жертва. Когда женщина живет с бойфрендом, который не только не собирается жениться, но даже не горит желанием сводить ее в кино, а приезжает только по ночам, причем ей это не нравится, но она терпит — она жертва. По этой причине он на ней и не хочет жениться. Когда на вас орут на работе, а у вас кредит, трое маленьких детей и жена безработная, поэтому вы молчите, цепляясь за работу изо всех сил, — вы ведете себя как жертва. Поведение жертвы состоит из неосознаваемых, практически неконтролируемых мелочей, которые провоцируют оппонента на агрессию.
Фото: Варвара Лозенко
Если покопаться в детстве человека с психологией жертвы, то, скорее всего, выяснится, что с ним не считались, не обращали внимания на его достоинства и достижения, но тыкали в его недостатки. Кроме страха человек с психологией жертвы чувствует обиду и унижение. Иногда это приводит к тому, что с более слабыми людьми он может повести себя довольно жестко: ему необходимо на ком-то отыграться, получить сатисфакцию. Самая главная проблема жертвы в том, что она живет, не получая удовольствия от жизни: у нее философия выживальщика, она постоянно думает о том, как бы не нарваться на проблемы. Но когда человек думает о возможных проблемах, он их к себе и «притягивает». В школе пристают обычно к тем детям, неуверенность которых выдают жесты и осанка, они ходят ссутулившись, носками внутрь, прижимают портфель к себе. Еще одна отличительная черта жертвы — она часто пытается всем понравиться, никогда никому не отказывает и многое делает в ущерб себе.
Расскажу одну сценку, в которой жертвы узнают себя. Вы — молодой здоровый мужчина, и вы едете в метро. Вы очень устали, ехать далеко, и вам хочется сидеть. Вы садитесь, но перед вами встает бабушка, которая своей сумкой начинает буквально тыкать вам в лицо. Через некоторое время вы уступаете ей место. «Почему это я жертва в таком случае? — возразите вы. — Я, может, хочу уступить ей место, потому что я порядочный и я так воспитан — уступать пожилым». Если вы действительно хотите уступить бабушке, то вы не жертва, я даже спорить не буду. Жертва — тот, кто уступить не хочет, потому что устал, но в итоге поднялся. Первое, что в вас проснулось, — чувство вины за то, что вы сидите, а она стоит. Второе — будучи зависимым от мнения других людей, вы начинаете смотреть на себя глазами этих людей, едущих вместе с вами, и думать: «Вот сволочь, я, молодой, сижу, а бедная женщина умирает прямо на глазах». Вы ощущаете стыд. И вот вы уступаете ей место. Как можно было поступить иначе? — спросите вы. А вот как. Старушка вряд ли глухонемая, и если ей нужно сесть, она скажет: «Уступите мне место». Но старушка не просит, она гордая и считает, что ей сами должны уступать. Однако никто никому ничего не должен. Поэтому ей стоило бы попросить — после просьбы мало кто отказывает. Но если вы, не дождавшись этого, сами бежите впереди паровоза и, даже будучи смертельно уставшим, вылетаете со своего места, как пробка, поймав взгляд недовольной старушки, то вы — жертва, это факт.
Фото: Варвара Лозенко
2. Как общаться с жертвой
— Как вести себя с человеком, в котором явно угадывается жертва, чтобы ему помочь?
— Вести себя надо так, как хочется. Не надо ему помогать. Если вы что-то начинаете делать в ущерб себе, то у вас такая же проблема, как у него. Стоит принимать человека таким, каков он есть. Не критикуйте. Можете его поддержать. Стоит помнить, что люди — это животные. Они часто провоцируют вести себя с ними определенным образом. Вы наверняка слышали историю о тигре Амуре и козле Тимуре: козел, которого бросили тигру в вольер как живой корм, не привык кого-то бояться и спокойно пошел к хищнику знакомиться, а потом занял его домик. То есть повел себя как вожак. И несколько дней тигр его не трогал. Лексикон жертвы: «Ой, простите, пожалуйста, я вас не побеспокою? Ничего, вам удобно будет? Я не много места занимаю?» Вот эти постоянные извинения жертв побуждают людей вести себя с ними агрессивно.
Фото: Варвара Лозенко
3. Как не вырастить из ребенка жертву
— Как вести себя с ребенком, если замечаешь у него признаки поведения жертвы? Например, он слишком много извиняется и стесняется взять последнюю конфету со стола? Как объяснить, что есть вежливое поведение, а есть перегибы?
— Границу между вежливым поведением и поведением жертвы обнаружить просто: второе начинается тогда, когда человек делает что-то против своей воли. Например, когда ребенок хочет последнюю конфету, но отказывается — это плохо. Если у ребенка нормальная самооценка и он считает себя хорошим, он не видит ничего предосудительного в том, чтобы взять конфету. Он считает себя правым. Важно для себя быть правым, а не в сравнении с нормой социального поведения для оценки других людей. Родителям не обязательно ему потакать за столом, они могут корректировать его поведение, сказать, что больше никакого сладкого сегодня или что этой конфетой он мог бы и поделиться — это нормально. Главное, опять же, чтобы ребенок не бежал впереди паровоза и не отказывался заранее от того, что хочет. Это — психология жертвы, и вы должны ему это объяснить. Как-то раз я был в гостях у родственника из Канады, за столом было трое детей, и как раз осталась последняя конфета. Отец семейства без зазрения совести ее взял и сказал золотые слова: «Они свое еще съедят, мы-то раньше умрем».
Нельзя пугать детей милиционером, который их заберет, и прочими глупостями. Не надо их одергивать в духе «ах, что ты сделал, из-за этого такой ужас может случиться!». Вы всегда должны принимать их сторону, даже когда они неправы. Но самое главное и самое сложное — самому не быть жертвой. Детям передаются страхи взрослых, поэтому, если вы не хотите, чтобы ваш ребенок стал жертвой, ведите себя рядом с ним уверенно. Представьте, что видят и слышат дети людей, которые постоянно жалуются. Они ведь слушают телефонные разговоры, видят, как родители общаются с другими людьми в общественных местах, и считают, что так и надо.
Моя дочь как-то захотела в Диснейленд, я ей обещал, и мы поехали. Там я увидел огромные страшные «американские горки», на которых вагончик зависает на несколько секунд в петле и пассажиры оказываются вниз головой. Я смотрел на него и думал: «Зачем я вообще приехал. », потом решил, что надо обязательно прокатиться, раз мы пришли, поскольку, если дочь поймет, что папа чего-то боится, она тоже начнет бояться.
Не давайте страху в себе поселиться. Если вы попали в ДТП, непременно, как только сможете, садитесь за руль и поезжайте на место происшествия. Была аварийная посадка самолета? Сразу же берите новый билет и летите. В Израиле, когда в очередной раз взрывают автобус, на остановке через некоторое время собирается огромная толпа людей — все они хотят снова проехать на автобусе, чтобы побороть панику.
Фото: Варвара Лозенко
— Моей дочери 14 лет. Наверное, я была излишне категоричной с ней, и я вижу в ней черты жертвы, в ней нет уверенности в себе. Но я воспитывала ее так же, как моя мама воспитывала меня. Когда я просила маму оценить мой труд, она говорила, что я могла бы и получше, и я замечаю за собой то же самое. Можно ли сейчас что-то исправить?
— Вы вели себя так, как могли. Вы делаете ошибки в общении с детьми не потому, что вы до того, как родить, не сходили на мои лекции, а потому, что вы такой человек, и у вас такая психология. И ваша мама тоже не виновата в своей манере воспитания.
Что касается вот этого «ты мог бы и лучше» — имейте в виду: родитель так критикует ребенка, муж жену и так далее только по одной причине: когда мы умаляем успехи ближнего, мы стремимся поднять свою самооценку. Когда мы говорим «ты можешь лучше», мы себя позиционируем так, как будто мы-то точно можем лучше.
Проблема не в том, как вести себя с ребенком, а в том, как поменять свою психологию, чтобы больше себя так не вести. Это отдельная сложная тема. Все хотят быстрого рецепта, но его нет. Избавиться от своих неврозов, от своей неуверенности, амбиций и комплексов, которые заставляют вас говорить ребенку, что он может лучше, не так-то просто. Надо стремиться к состоянию безусловной любви, то есть к такой, когда вы любите вашего ребенка безотносительно того, какие у него успехи в школе, что он собой представляет и как себя ведет. Чтобы ребенок не был привязан к вашей оценке, чтобы не было ситуации, в которой, если он получил двойку, он плохой и вы его как бы не любите, а если пятерку, то все нормально. Потому что эта зависимость закрепляется и приводит к проблемам во взрослой жизни. Можно радоваться или переживать за его оценки и говорить об этом ребенку, но оценки не должны быть мерилом ваших отношений. В общем, занимайтесь сначала собой, ломайте поведенческий стереотип, который ваша мама выработала у вас в детстве.
Фото: Варвара Лозенко
4. Что делать, если вы — жертва
— У меня с раннего детства сложились непростые отношения с родителями, и, хотя сейчас общение с ними сведено к минимуму, при взаимодействии с ними я моментально начинаю вести себя как жертва. То есть стараюсь сделать все что угодно, чтобы быть хорошей. Подобное поведение у меня возникает и в общении с другими людьми. Как от этого избавиться?
— Самое главное — решить проблему с родителями. Как только вы это сделаете, с другими исправить коммуникацию будет гораздо легче. Первое — вы должны перерасти своих родителей. Потому что, пока вы общаетесь с ними так, как ребенок общается со взрослым, вы тащите за собой детские стереотипы и реагируете на звонок мамы так, словно вам пять лет и события происходят в старшей группе детского сада. Сколько бы времени ни проходило, эти стереотипы будут сохраняться. И если вы встретите мужчину, который будет вызывать у вас «детские» эмоции, он будет вызывать у вас и детское поведение. То же будет и с коллегами, и с начальством на работе. Чтобы родители начали с вами считаться и воспринимать вас как взрослого человека, вы должны начать общаться с ними как взрослый человек — с пожилыми людьми, а не как ребенок с мамой и бабушкой. Это непросто. Надо заставить их общаться на своих условиях: «Я вас люблю, но вот об этом и этом я с вами говорить не буду».
— При попытке контролировать свое поведение и не «скатываться» до жертвы замечаю, что подолгу контролировать не получается. Как быть?
— Контролировать бесполезно, потому что у человека два полушария, и вместе они не функционируют: вы либо переживаете, либо думаете. Поведение жертвы — это поведение, доведенное до автоматизма. Пример из школы: когда кролик видит удава, у него случается мышечный спазм, он цепенеет, и удав его съедает. Это происходит потому, что через предков кролику передалась реакция мозга на очертания змеи. Если бы кто-то в этот момент мог воткнуть кролику иголку в ногу, то он бы отмер и побежал, да вот только в лесу никого нет. Так же и человеку никто не может воткнуть иголку, когда он начинает вести себя как жертва, поэтому он отрабатывает детский поведенческий стереотип от начала и до конца. Пытаться это контролировать — значит, пытаться рационально решить эмоциональные проблемы.
Есть несколько правил, которые помогают преодолеть психологию жертвы: стараться делать только то, что вы хотите, не делать того, чего не хотите, и вы должны говорить сразу, если вам что-то не нравится. Потому что жертвы никогда не говорят сразу, они очень любят беречь это чувство обиды внутри, чтобы взорваться через год. Если начать следовать хотя бы первому правилу, ваше поведение уже начнет перестраиваться. Но ради этого придется перестать думать, например, о том, что люди подумают, не потеряете ли вы близких, если вы начнете делать то, что вы хотите, но это ваша жизнь и решать вам.
Фото: Варвара Лозенко
— Если человека в детстве воспитали как «образцовую» жертву, что может ему помочь? Психотерапия, аутотренинги, таблетки?
— Можно попробовать помочь себе самостоятельно, если не выходит — тогда стоит обратиться к психотерапевту. К аутотренингам я отношусь скептически, потому что, как известно, сколько ни говори «халва», во рту слаще не становится. Таблетки стоит применять только тогда, когда проявляются психосоматические симптомы: дрожание рук, потливость, гиперемия кожных покровов, аритмия, тахикардия, гипертензия, гастрит, панкреатит и другие проблемы с поджелудочной железой и желудком, синдром раздраженного кишечника, гормональные изменения, проблемы с нейротрансмиттерами и так далее. Вот в таких случаях, когда ваше поведение уже имеет патологический характер, то есть начинает вмешиваться в работу внутренних органов, стоит идти к психиатру за таблетками.
Фото: Варвара Лозенко
— Что делать тем, в ком психология жертвы выражается через авторитарное, агрессивное поведение? Я родилась в маленьком сибирском городке, где дрались все, даже девочки, и я всегда боялась оказаться избитой. Детство прошло, и я стала замечать, что на деловых переговорах не дай бог никому вступить со мной в спор — у меня сразу возникает желание загрызть и задавить оппонента. Я переживаю из-за того, что у меня много шансов выйти замуж за подкаблучника или воспитать подкаблучником ребенка.
Фото: Варвара Лозенко
5. Жертва и семейные отношения
— Мужчина поднимает на женщину руку только в том случае, если она ведет себя как жертва?
— Не обязательно. Но если женщина не жертва — это будет ее последний опыт общения с этим мужчиной.
— Я в течение последних нескольких лет встречаю один и тот же тип мужчин, которые мне говорят одно и то же — о том, как жена их пилит, как на работе тяжело и как она ест их время, как их все кругом обижают, но, встретив меня, они поняли, что это судьба, теперь их проблемы решатся и я их спасу. Причем такой мужчина может быть достаточно успешным, хорошо выглядеть, его имя в обществе может быть весомым. В чем тут загвоздка?
— У многих мальчиков была жестокая авторитарная, или холодная авторитарная, или контролирующая мать. Вырастая, мужчины тянутся к женщинам, напоминающим им мать, — это не значит, что вы такая, но мужчины что-то определенно в вас считывают. Такие мужчины маются, потому что им нужна «жесткая женская рука», но женщины, которые им нравятся, нуждаются в таком партнере, с которым можно побыть слабой, этого не происходит, и это нервирует. Единственная возможность уберечься от отношений с неподходящим партнером — исчезать после первой тревожной фразы вроде «Мне так плохо. ».
— Мой муж говорит мне, что у меня поведение жертвы: я постоянно пытаюсь привлечь внимание и получить заботу. Я жертва?
— Если вы постоянно жалуетесь, то муж абсолютно прав. Такой способ общения еще и усугубляет ситуацию. У некоторых невротиков есть большая проблема: для них любовь соединена с чувством жалости к себе. Допустим, маленькая девочка любит своего папу, а он ведет себя агрессивно, вечно приходит домой пьяным, но она все равно его любит и вместе с тем боится. Ей жалко себя, потому что любимый папа так с ней общается, и эта жалость к себе для нее и есть любовь. Когда такой ребенок вырастает, он строит отношения с другими людьми таким образом, чтобы в результате их поведения можно было почувствовать себя обиженным и пожаловаться — и жалобы составляют суть отношений с мужем.
— Вы говорите, нужно делать только то, что хочется, чтобы не быть жертвой. Но как тогда не превратить семью в спортивную школу, в которой все борются за последнюю конфету? Где грань между великодушием и конформизмом и момент, когда ты начинаешь уступать другому не потому, что у него есть право на защиту своих интересов, а потому, что ты начал вести себя как жертва?
— Может быть, я максималист, но я за то, чтобы вы это делали исходя из собственной потребности. Например, есть одна конфета, и я так обожаю свою жену, что очень хочу, чтобы именно она ее съела — в этой ситуации никакой грани, за которой начинается поведение жертвы, просто нет. Или вы хотите, чтобы она ее съела, и вы ей уступаете, или вы просто неудачно женились. Другой пример: дома гора немытой посуды, вы оба возвращаетесь с работы уставшие. Можно заранее договориться о том, кто моет посуду, а можно так любить своего мужа, что руки сами к этой посуде потянутся. Разумеется, никто посуду мыть не хочет — хочется, чтобы муж не мыл ее. Вы скажете, что такого не бывает. Бывает, если ваша семья — это равноправные отношения двух взрослых людей. Другое дело, что жертва в таких отношениях находится очень редко, потому что она будет искать свою «половинку». На самом деле, когда человек самодостаточен, он понимает, что независимость — это тоже счастье, только без любви. Когда оба партнера чувствуют себя абсолютно полноценными, им ничего друг от друга не надо, и они понимают, что им друг с другом просто хорошо жить. Тогда и посуда моется дружно. Но когда у человека психологические проблемы, отношения с супругом перекошенные.
Фото: Варвара Лозенко
— У человека есть жена и дети, но в браке ему не очень комфортно, и есть отношения на стороне. Но он не уходит из-за детей. Решение остаться — это выполнение отцовского долга или жест жертвы? Если поступать как «не жертва», то есть только так, как хочется, то не развалятся ли все семьи?
— Это правило — жить, как хочется — применимо к любой области жизни. Жену жалко, детей жалко — люди с неврозами всегда пытаются рационализировать свой идеологический выбор и придумывают себе объяснения. Трагедия состоит в том, что дети живут в семье, в которой мама и папа не обнимаются, не целуются, обстановка в доме напряженная. Эта ситуация унизительна для всех: для мужчины, который держится в семье только из-за эфемерного чувства долга, для женщины, живущей с человеком, который ее не любит. Так что психотравма ждет детей в любом случае. Не мне за вас решать, но после развода состояние детей может быть разным. Они могут и облегчение почувствовать, потому что их родители теперь не супруги, а просто мама и папа, и делить им теперь нечего.
— У меня есть любимая женщина, и за то время, что мы вместе, у нас накопилось какое-то количество претензий друг к другу и ощущение взаимной усталости. Я не знаю, то ли нужно с ней расстаться, то ли остаться, потому что я действительно ее очень люблю. Как решить эту задачу, убрав из уравнения страх потерять любимого человека, и понять, чего я действительно хочу?
— Нужно в течение трех месяцев четко выполнять следующую схему: не заниматься сексом (с другими — пожалуйста, друг с другом — нет), не обсуждать отношения — ни прошлые, ни настоящие, ни будущие — и не обсуждать друг друга. Все остальное можно делать: вместе ездить отдыхать, ходить в кино, гулять и так далее. Срок в три месяца дается для того, чтобы вы почувствовали, лучше ли вам вместе или врозь. Так и можете сказать своей девушке, что вы сходили к психологу и он вам дал такой рецепт, который может разрешить проблему. Если же говорить о вашей ситуации более развернуто, то ваша психологическая нестабильность налицо. Вы так устроены психологически, что, как писал Ленин, у вас шаг вперед — два шага назад. Поэтому, чтобы избавиться от проблем в отношениях глобально и навсегда, вам нужно озаботиться вопросом вашей психической стабильности.