что такое сальто моральто
Мельница мифов: стоил ли Париж мессы?
Многие слышали историческую фразу «Париж стоит мессы» или «Париж стоит обедни», сказанную королем Наварры Генрихом IV при его переходе в католичество, дабы стать королем Франции. Не одно столетие это крылатое выражение бытует в ряде европейских языков как шутливое оправдание сделки или компромисса ради личной выгоды. Однако «добрый король Анри» никогда не произносил подобной фразы.
Сальто-мортале Генриха IV
Вместо чеканной фразы, давно вошедшей в поговорку Paris vaut bien une messe, которую молва приписала Генриху IV, 23 июля 1593 года он написал своей фаворитке Габриэль д’Эстре:
«В воскресенье я проделаю сальто-мортале».
Вот это и есть документально подтвержденная фраза, в которой историки не только не имеют права сомневаться, но они вдобавок убеждены, что Генрих не лукавил, сообщая о предстоящем событии как о «смертельном прыжке».
Бывший король Наварры часто менял веру
Короля Наварры, отсюда его прозвище «Беарнец», который станет родоначальником династии французских королей Бурбонов, страшила не перемена религии. До своего окончательного обращения он неоднократно менял веру, перекрещиваясь из гугенота в католика и наоборот. Сторонники короля Анри много лет назад предупреждали его об опасности смены одной конфессии на другую, в результате чего он сможет лишиться поддержки протестантов, так и не обретя ее в лице католиков. Впоследствии окажется, что они-то и были правы: кинжал Равальяка нашел грудь Генриха Бурбона по причине смены веры.
Парижские проповедники не выбирали выражений, когда речь заходила о том, что король собирается отречься от ереси. Называя Беарнца «сыном шлюхи», они агитировали прихожан, чтобы они никогда не признавали его своим монархом, поскольку все это лицемерные увертки, и место этому вероотступнику на костре.
«В соборе Парижской Богоматери небезызвестный кюре Буше, используя созвучие французского слова bourbe (грязь) фамилии Бурбон (Bourbon), каламбурил, обращаясь к Всевышнему с мольбой: «Господи, извлеки нас из грязи, дебурбонизируй нас, Господи!», — пишет автор последней русскоязычной биографии Генриха IV историк Василий Балакин. — Многие католики, сохранявшие приверженность Лиге, с недоверием отнеслись к сообщению о намерении Генриха IV отречься от протестантизма, впервые заявленном еще в 1589 году, но до сих пор так и не исполненном. Они рассматривали очередное обещание короля отречься как уловку с целью расколоть депутатов Генеральных штатов».
Католическая лига или Святая лига (La Ligue catholique, la Sainte Ligue или la Sainte Union), которая была учреждена в мае 1576 года якобы для борьбы с гугенотами, ставила своей целью ограничение королевской власти феодальной знатью (которая захватила руководящее положение в лиге) и ослабление централизации.
Как Генрих Наваррский отрекался от протестантства
Поскольку Генрих Наваррский был отлучен от церкви, чтобы стать добрым католиком, ему требовалось разрешение папы римского, но 21 июля 1593 года епископы приняли решение отпустить Анри грехи и дозволить войти в лоно католической церкви. Вечером 24 июля Беарнец принял у себя архиепископа Буржского и епископов
и перед тем, как получить отпущение грехов, заявил им о своем решении «пойти на мессу». 25 июля в церкви аббатства Сен-Дени, у гробниц королей династии Валуа состоялось отречение Генриха IV от ереси протестантизма.
Одетый во все белое, Генрих IV предстал в церкви перед архиепископом Буржским, который спросил его, кто он.
— «Чего вы хотите?»
— «Я хочу быть принятым в лоно церкви католической, апостолической и римской».
— «Желаете ли вы этого?»
— «Да, я хочу и желаю этого».
После этого диалога, Генрих встал на колени и произнес исповедание веры. Копия клятвы была передана архиепископу, который
Поднявшись вместе с епископами на хоры, Генрих перед алтарем повторил свою клятву жить и умереть в католической религии и отречься от всякой ереси, противной упомянутой церкви. Вернувшись на хоры, монарх слушал мессу и причащался. После банкета новоявленный король Французский и Наваррский верхом поскакал на Монмартр, глядя с высоты на свою новую столицу, все еще занятую испанцами, но, которая, все равно «стоила мессы».
Как появилась фраза «Париж стоит мессы»?
Что касается апокрифической фразы по поводу обедни, то она впервые появляется в 1622 году в небольшой анонимной сатире «Les Caquets de l’accouchée — «Пересуды у постели роженицы», в которой ее произносит Максимильен де Бетюн (барон Рони и позже герцог Сюлли) в ответ на вопрос Генриха IV, почему он не ходит к мессе так же часто, как король.
Добавьте «Правду.Ру» в свои источники в Яндекс.Новости или News.Google, либо Яндекс.Дзен
Быстрые новости в Telegram-канале Правды.Ру. Не забудьте подписаться, чтоб быть в курсе событий.
Сальто-мортале или падение с высоты
Александр Ильич Гофштейн
старший преподаватель ИМЭИ — института мировой экономики и информатизации, заслуженный спасатель России
Зачин: работой на высоте согласно Правилам по охране труда при работе на высоте называется работа на высоте свыше 1,8 м. Зачин — это традиционное начало былины. А статистически достоверно в былинах сказано, что при неконтролируемом падении с такой высоты (и выше) на твердую поверхность последствиями будут тяжелые травмы с повреждением скелета. При достаточном воображении можно представить себе падение головой на бетонный пол. С точки зрения прочности костей все мы почти одинаковые. Конечно, есть разница, зависящая от возраста, пола, перенесенных болезней и даже от места рождения и питания. Например, житель Норильска, работающий под землей на руднике и получающий в условиях Заполярья минимум витаминов, пострадает от падения с высоты больше, чем житель Краснодарского края, который с утра до вечера ест помидоры, околачивает груши в садоводческом товариществе и нежится под солнцем едва ли не круглый год.
Как бы то ни было, былины утверждают, что падения, к несчастью, случаются достаточно часто. Причем не в какую-нибудь пропасть, а с вполне мирной табуретки, стремянки или с крыши курятника. Если вы — человек грамотный, то на высоту более 1,8 м без средств защиты от падения вас не заманить. А если наивный и доверчивый, то вы натворите бог знает что на самой незначительной высоте. Причем, смотрите выше: с обязательным повреждением скелета.
САЛЬТО-МОРТАЛЕ, акробати- ческий прыжок с переворотом тела в воздухе через голову.
Если перевести ситуацию в сухие цифры, то получится, что при ударе о землю с высоты 1,8 м сила удара будет равноценна 450–600 кг. Какому скелету это понравится? Но беда еще в том, что внутренние органы закреплены не стальными тросами и, значит, пострадают тоже. На этом былины, как правило, заканчиваются. Итак, падение все же состоялось. То ли по неосторожности, то ли по причине, от вас не зависящей. Рассматриваем два варианта печального события. Первый — упали вы. Второй — кто-то упал на ваших глазах. По первому варианту можно предположить, что падали вы не добро- вольно (рисунок 1). Но это только если вы не паркурщик — прыгун по крышам. И кувырок через голову — знаменитое «сальто-мортале» не входил в ваши планы.
В любом случае, до приземления у вас остается какое-то время. С точки зрения реагирования всего ничего. С точки зрения физики: уйма!
Дело в том, что формула, связывающая высоту падения, массу падающего тела, при- обретенную им скорость и время падения, предсказывает, что даже доля секунды, выигранная вами в борьбе за жизнь, имеет колоссальное значение.
Первый вывод: надо падать не пассивно, а всеми силами выигрывать доли секунды на пути к земле. Даже удары о стены, выступы, элементы конструкции поглотят часть энергии падения и прибавят вам шансов на то, что вы отделаетесь только испугом.
Вспомните, прыжок даже с высоты второго этажа на асфальт далеко не всегда заканчивается травмами. Парашютисты приземляются со скоростью, равнозначной прыжку с высоты 5 м. Но тут в дело вступает мобилизация, напряжение мышц, координация процесса. Это совсем не похоже на неконтролируемое падение с высоты 1,8 м!
Но падение все-таки произошло. Никого рядом нет и оценить ваш невольный «подвиг» н кому, кроме вас самих. С этого места подробнее.
Мы сейчас на развилке анализа ситуации. Или вы сохранили сознание, или вы его потеряли в результате удара о землю. Впереди еще будут развилки, и их рассмотрение дает нам возможность выбора правильного на- правления в ликвидации чрезвычайной ситуации.
Вы в сознании.
Это ни о чем не говорит. Травмы могут оказаться серьезнее, чем вы можете себе представить. Может быть, на голове у вас была каска и от сотрясения головного мозга она смогла вас уберечь. А, может быть, вы при-землились на ноги, и энергия удара пришлась на стопы, тазовые кости и позвоночник. Сначала подумайте, только потом действуйте.
1. Не пытайтесь тут же вскочить на ноги. Даже если упали в грязную лужу. В первые несколько секунд после травмы в организме срабатывает механизм самосохранения: отключаются участки мозга, отвечающие за боль. Болевой шок может стать причиной гибели. Это значит, что у вас могут быть тяжелые повреждения скелета, но в первые секунды вы этого просто не чувствуете. Самые страшные травмы, это травмы позвоночника, и более всего — его шейного отдела.
Попытайтесь пошевелить ступнями, согнуть и разогнуть голеностопные суставы, затем слегка подтяните колени. Если все работает, это прекрасно: спинной мозг, управляющий движением нижних конечностей, не поврежден.
Если ноги не слушаются, и чувствуется невыносимая боль в области шеи: замрите. Любое движение вам сейчас только во вред. Ждите помощи от посторонних и предупредите их, чтобы не меняли ваше положение, не переворачивали, не усаживали. То есть не добивали окончательно. Вас можно транспортировать только на щите или в спинальном корсете. Но мне почему-то кажется, что спинального корсета в нужный момент под ру- кой не окажется. Попросите постелить на щит (жесткие носилки) что- нибудь типа одеяла. Иначе от соприкосновения с твердой подложкой бед- ный позвоночник будет дополнительно страдать. И переносить вас нужно крайне осторожно и медленно: травма того стоит.
2. Если вы чувствуете боль в области поясницы, возможно, что повреждены позвонки поясничного отдела. Рекомендации остаются те же, что описаны выше. Если от удара у вас сбито дыхание, медленно подтяните колени к груди. В такой позе дыхание восстановится. Этот же совет будет полезен, если дыхание будет сбито от приземления в положении стоя. Присядьте на корточки, и вы спасены.
3. Как только вы убедились, что катастрофической травмы позвоночника нет, можно начинать действовать смелее: определить, нет ли у вас открытых ран. Мало ли на что вы наткнетесь в полете! Если рана нашлась, и кровь из нее бьет фонтанчиком, значит, повреждена артерия и сердце добросовестно выкачивает кровь наружу. Сейчас главное — остановить кровотечение, так как крови у нас не так уж много. Самый первый и действенный способ остановки артериального кровотечения — передавливание сосуда, находящегося ближе к сердцу по отношению к ране (рисунок 2).
Изучите ее внимательно, потренируйтесь на себе, это болезненно, но не очень. Зато у вас появится понимание того, что нужно немедленно сделать и соответствующий навык. Теорией или заклинаниями здесь не обойтись.
Качественно наложить жгут самому себе вряд ли получится, хотя это повсеместно рекомендуется. Во-первых, неудобно, во-вторых, больно, в-третьих, возможно, не хватит сил. Да и жгута под рукой точно нет. Брючный ремень? Так его еще нужно умудриться снять. И жгут из него получается не- важный. Детали одежды? Так у вас нет третьей руки, чтобы оторвать ленту от подола куртки или рукав. И шьют эту одежду из тканей, которая вряд ли поддастся зубам. Хоть у вас и титановые челюсти! Выходит, передавливание сосуда является и способом выиграть время, дождаться или докричаться помощи, оста- новить утечку драгоценной крови и сохранить ясность сознания.
Если кровь из раны течет плавной струей, это венозное кровотечение, что не настолько страшно, как предыдущее. Кровь можно остановить простым тампонированием. Идеальный материал — полиэтиленовый пакет, а сверх него носовой платок, любая тряпка, даже не очень чистая. Нет пакета, нет тряпки — бумага, собственная ладонь, головной убор. Не теряйтесь, ищите глазами вокруг себя любой подходящий материал. Опасно лишь занести в рану землю.
В земле спит возбудитель столбняка, против которого противоядия пока нет. Все остальные бактерии, которые попадут в рану во время оказания самопомощи, погибнут, когда в больнице рану продезинфицируют. Умереть от заражения крови вам точно не дадут.
4. Теперь следует убедиться, что у вас нет (или есть) сотрясения головного мозга. Раны на голове и шишки пока не считаются. Сконцентрируйтесь: нет ли у вас головокружения, нарушений равновесия и коор- динациидвижения,и,недайбог,тошнотыирвоты? Нетлипотерирезкости или раздвоения зрения, нет ли звона или шума в ушах? Дрожание рук тоже не в счет, вы же испугались! Не страшно, если вы не помните, как падали. Это тоже важный симптом, и о нем нужно будет сообщить врачу. Так как вы не теряли сознания, то можно считать, что при наличии или отсутствии перечисленных симптомов вы получили легкое сотрясение мозга (или не получили). Если нет, то все ОК! Начинаем считать ушибы и думать о визите к врачу. Если да, то все не совсем хорошо и к врачу нужно немедленно. Самостоятельно или с помощью сочувствующих вызывайте скорую помощь!
В результате падения вы теряли сознание.
Как только вы придете в себя, попытайтесь заставить свое вновь обретенное сознание работать по вышеописанному алгоритму. Единственное отличие: у вас точно есть сотрясение мозга и это не требует доказательств. Сейчас надо определиться в целостности позвоночника, восстановить дыхание, остановить кровь. Далее — скорая помощь и тесное знакомство с травматологом или неврологом.
Маленькая хитрость: на крик «помогите» случается неадекватная реак- ция людей. Кто-то оберегает личный покой и ему не хочется встревать в неприятность, которую сопровождает кровь, кто-то сочтет крик розыгрышем.
Точно помогает крик «пожар». Обычно на него реагируют положительно. Подбегут, уточнят, что и где горит. Не стесняйтесь соврать, оно того стоит. Теперь представим себе, что кто-то упал на ваших глазах. Как подготовленный спасатель, вы начинаете действовать по уже зна- комому алгоритму (рисунок 3).
Если вас обучали приемам сердечно-легочной реанимации, немедленно приступайте к оказанию помощи. Если нет, то единственное, что вы сможете грамотно сделать, это аккуратно уложить пострадавшего в «правильное» положение (рисунок 4). Иногда такое положение пострадавшего называют «спасительное». Это положение обеспечивает свободное дыхание, исключает западение языка, попадание в дыхательные пути слюны, крови, рвотных масс. Не забудьте о возможности переохлаждения пострадавшего.
Уложили? Теперь зовите кого-нибудь на помощь, вызывайте скорую помощь.
Должен вам откровенно сказать, что реанимационные мероприятия — очень страшная работа. Даже многолетняя практика не освобождает от волевых усилий, которые нужно делать над собой, чтобы проводить искусственное дыхание способом «рот в рот» с непрямым массажем сердца. Как гражданин, вы можете прийти на помощь пострадавшему, но не подлежите никакой ответственности за неоказание помощи, если вы ее оказывать не умеете. Другое дело — оставление в опасности. Это уже юридическое безобразие. Испугались, убежали, спрятались — действия подсудные только в том случае, если вы обладали профессиональными навыками в оказании первой помощи и их не применили. Ну, еще остается вопрос собственной совести.
При оказании первой помощи на месте:
Любой жгут (штатный или из подручных материалов) нужно накладывать не на оголенную конечность, а на мягкую подкладку. Жгут эффективен только при наложении на участок конечности, где есть только одна кость: на плечо, на бедро. Нужно помнить, что предельно до- пустимое время пребывания конечности под жгутом, примерно, час. Стоит запомнить время наложения жгута или подложить под жгут записку.
Не перекладывайте пострадавшего, если в этом нет острой необходимости (пожар, затопление, обрушение конструкций и т. п.). «Правильного» положения вполне достаточно до приезда скорой помощи. Транспортировка людей, упавших с высоты — дело ответственное. Без специальных знаний вы можете сильно ухудшить состояние пострадавшего.
Обычно пострадавших с повреждениями позвоночника транспортируют на спине или на животе, стараясь сохранить то положение, в котором он находился. Если пострадавший инстинктивно принял «позу лягушки», это говорит о том, что повреждены кости таза. Такого пострадавшего следует транспортировать в этом же положении, подложив под колени валик (рисунок 5).
Если (как рояль в кустах) у вас под рукой оказалась аптечка, применяй- те ее профессионально: раны дезинфицируют, накладывают стерильные салфетки, перевязывают. Вывихи и переломы фиксируют бинтами с по- мощью подручных средств. Вправлять вывихи или исправлять положение сломанных конечностей нельзя.
И последнее: не падайте. Сальто-мортале хорошо смотрится только в цирке. Чуть не забыл: «сальто-мортале» переводится с испанского как «смертельный прыжок».
сальто-мортале
Смотреть что такое «сальто-мортале» в других словарях:
сальто-мортале — сущ., кол во синонимов: 3 • переворот (37) • перемена (43) • сальто (5) Словарь синонимов … Словарь синонимов
Сальто мортале — (иноск.) отчаянный поступокъ (намекъ на головоломный прыжокъ акробатовъ съ рискомъ убиться при паденіи). Ср. Перепуганные люди, просто на просто, рѣшаются выскакивать изъ оконъ, и съ высоты второго этажа кидаются прямо на улицу. Одна только… … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона (оригинальная орфография)
сальто-мортале — сальто мортале, нескл … Орфографический словарь-справочник
Сальто-мортале — нескл. ср. 1. Разновидность акробатического прыжка в воздухе с поворотом через голову вперед или назад. 2. перен. Резкая перемена в действиях, поступках. Толковый словарь Ефремовой. Т. Ф. Ефремова. 2000 … Современный толковый словарь русского языка Ефремовой
сальто-мортале — див. сальто … Український тлумачний словник
сальто-мортале — (иноск.) отчаянный поступок (намек на головоломный прыжок акробатов с риском убиться при падении) Ср. Перепуганные люди просто напросто решаются выскакивать из окон и с высоты второго этажа кидаются прямо на улицу. Одна только безграничная… … Большой толково-фразеологический словарь Михельсона
сальто-мортале — с альто морт але, нескл., ср … Русский орфографический словарь
сальто-мортале — нескл., с … Орфографический словарь русского языка
САЛЬТО
Смотреть что такое «САЛЬТО» в других словарях:
сальто — петля, переворот, прыжок, сальто мортале Словарь русских синонимов. сальто сущ., кол во синонимов: 5 • город (2765) • … Словарь синонимов
САЛЬТО — САЛЬТО, нескл. и САЛЬТО МОРТАЛЕ, нескл., ср. Прыжок с перевёртыванием тела в воздухе. Двойное с. Тройное с. Толковый словарь Ожегова. С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. 1949 1992 … Толковый словарь Ожегова
Сальто — У этого термина существуют и другие значения, см. Сальто (значения). Анимация сальто вперёд с верхним замахом … Википедия
сальто — неизм.; ср. [от итал. salto прыжок, скачок] В гимнастике, акробатике: полный поворот в воздухе без опоры, через голову (вперёд или назад) при прыжке. Делать сальто. Двойное сальто (двойной поворот). * * * сальто сальто мортале (итал. salto … … Энциклопедический словарь
Сальто — неизм.; ср. [от итал. salto прыжок, скачок] В гимнастике, акробатике: полный поворот в воздухе без опоры, через голову (вперёд или назад) при прыжке. Делать сальто. Двойное сальто (двойной поворот). * * * Сальто (Salto), город в Уругвае,… … Энциклопедический словарь
Сальто — (Salto), департамент на северо западе Уругвая. Площадь 12,6 тыс. км2. Население 100 тыс. человек (1975). Административный центр г. Сальто. Поверхность преимущественно равнинная, на востоке возвышенность Кучилья де Аэдо (высота до… … Энциклопедический справочник «Латинская Америка»
Сальто — I Сальто (Salto) город на С. З. Уругвая, административный центр департамента Сальто. 58 тыс. жителей (1963). Порт на р. Уругвай. Центр скотоводческого района. Мясоконсервная и мукомольная промышленность; производство вина и безалкогольных … Большая советская энциклопедия
сальто — неизм.; ср. (от итал. salto прыжок, скачок) В гимнастике, акробатике: полный поворот в воздухе без опоры, через голову (вперёд или назад) при прыжке. Делать сальто. Двойное сальто (двойной поворот) … Словарь многих выражений
сальто — oro kūlvirstis statusas T sritis Kūno kultūra ir sportas apibrėžtis Akrobatikos ir gimnastikos veiksmas – kūlvirstis ore be tarpinės atremties rankomis. Oro kūlvirsčio rūšys: pirmyn, atgal, šoninis, suktukinis, dvigubas, trigubas. atitikmenys:… … Sporto terminų žodynas
Сальто-мортале (сборник)
Библиотека «Мудрые дети» приглашает подростков, родителей и учителей к совместному партнёрскому обсуждению очень сложных философских вопросов. Она поможет разобраться и понять, что есть Добро, а что есть Зло, и сделать правильный нравственный выбор. Главной темой рассказов, вошедших в книгу «Сальто-мортале!», стали рассказы, в которых раскрываются темы любви, прощения, ответственного отношения и памяти.
Оглавление
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Сальто-мортале (сборник) предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Когда мамина подруга тётя Неля работала буфетчицей в цирке, к нам в город приехала всемирно известная иллюзионистка, и звали её, кажется, Гертрудой, но не исключено, что Виолеттой, а возможно, даже Сюзанной. Точно я не помню, но имя было загадочным. Из какого мира это небесное тело рухнуло на наш город, я не знаю, но тётя Неля рассказывала, что эта артистка крайне надменна и капризна, и даже сам директор цирка почему-то лебезит перед нею, как дворняжка перед колбаской. Рядовых сотрудников это обстоятельство крайне раздражало и вызывало ироническую скорбь, поскольку с ними директор не церемонился. Может быть, именно поэтому мама и тётя Неля в разговорах между собой звали эту цирковую супер-пупер Звезду просто и незатейливо — Звезданутая.
Звезданутую цирковую знаменитость я видел, и не один раз, потому что она обслуживалась у моей мамы, которая работала в парикмахерской и едва ли не каждый божий день строила на её голове неимоверно пышную причёску. На эту причёску — а вот это я запомнил точно — уходило два шиньона. Сначала мама принимала Приму в парикмахерской, а потом уже и дома, от чего наш семейный достаток немного подрос.
Памятный разговор с Примой произошёл случайно. Я вернулся из школы, сумка с книгами улетела на диван, я — на кухню, где что-то и быстро успел закинуть на дно желудка и готов был уже бежать на тренировку, как услышал из маминой комнаты:
Я приоткрыл дверную щёлочку в мамины апартаменты, и предо мной явилась чудовищная картина: на стуле сидела Прима, в заношенном мамином халате, моих тапочках и с целлофановым пакетом на голове, из-под которого вытекала коричневыми струйками то ли краска, то ли какая иная секретная женская приманка. Вся эта прелесть ручейками бежала по её лицу и, точно лава. застывала на шее неопрятной коростой.
— Юноша, — как-то безразлично и даже лениво поинтересовалась Прима, — вы любите цирк?
Более дурацкого вопроса в своей жизни я не слышал. Разве можно не любить цирк мальчишке в четырнадцать лет, который вот уже пять лет бегает в гимнастический зал и мечтает стать великим и знаменитым спортсменом!
— А доводилось ли вам бывать на наших представлениях?
— Да, конечно, — с меньшим энтузиазмом ответил я, поднял глаза на часы, до тренировки ещё полчаса, то есть в распоряжении Примы не более пяти минут. Она явно скучала, видимо, мама накрасила её, а сама куда-то ушла, и Приме хотелось разделить с кем-нибудь вынужденное безделье.
— А кто вам, молодой человек, более всего симпатичен: фокусники, жонглёры, — она отчего-то манерно ударяла на «о», — или клоуны? Наверное, всё-таки клоуны? Я угадала? — Прима сидела неподвижно, её глаз из-за надвинутого на лоб пакета практически не было видно, и я глядел только на мимику её губ.
— Мне нравятся акробаты!
— Очень странно! Отчего же не клоуны? — закапризничала Прима.
— Клоуны тоже, но акробаты больше.
— Хотя бы, например, фокусники? Акробаты крайне грубы и дурно воспитаны, — попыталась преподать мне урок назидания Прима.
— Но они стоят на руках, как боги! — с восторгом заявил я, и, чтобы окончательно решить спор и убедить Приму, распахнул дверь настежь и тут же, в проёме, встал на руки, развернулся и, шлёпая ладонями по полу, пошёл к выходу.
— Браво! — услышал я уже на лестничной площадке. — Недурственная техника!
— И меня пропустят? — с недоверием полюбопытствовал я.
— Ещё как! — уверила меня мама. — Это же визитка самой и несравненной… — и далее мама перечислила её международные заслуги и звания. Я очень удивился, потому что значимость перечисленных регалий не совмещалась в моей голове с маминым драным халатом и моими истоптанными тапочками. Однако ни в этот день, ни в последующий в цирк я не пошёл! Почему? Думаете, я не знал, где находится служебный вход? Знал, конечно! Думаете, я волновался и несколько раз подходил к дверям, но не сразу решился открыть их? Да, на этот раз вы не ошиблись, именно так и было! И я вошёл с пятой или седьмой попытки! Господи, как глупы были мои опасения по поводу того, что меня с позором вытолкают прочь! Всё случилось не так. Вахтёр глянул на визитку, нажал на педаль, которая блокировала вертушку, я, удивлённый простотой манипуляции, шагнул вперёд…и вот я в цирке!
К моему удивлению, цирк встретил меня едким запахом навоза и ароматами пряных духов. Пробежал мужик с собачкой на руках, громила в ливрее посмотрел на меня внимательно и свысока и грубо спросил, за-ради какого овоща я здесь болтаюсь. Я предъявил ему визитку. Мандат от Примы действовал на всех, как удав на зайца — завораживающе, и скручивал смотрящих в мелкую и податливую пружину. И меня любезно провели и усадили в директорской ложе. Ха! Вы можете себе представить, что эта самая ложа находится на втором ярусе, как раз напротив выхода на арену, а тут же, над входом — рукой достать можно — весёлый цирковой оркестр. А вокруг празднично одетая публика — теснотища и толчея, и только я один в директорской ложе, как в ладье, покачиваюсь в гордом одиночестве на людской бурлящей волне! Сначала я устроился на носу ложи, потом переместился на корму, но после решил, что солиднее, если я расположусь посередине, там, где предположительно должны быть мачта и капитанский мостик.
Вот когда я испытал восторг! Да, нет! Не от того, что Прима была в короне и королевском платье, шлейф которого несли два пажа-карлика, и даже не от того светового калейдоскопа, который крутил весь амфитеатр цирка и арену в едином круговороте весёлого и бравурного марша! Я испытал восторг от того, что я знаком с самой… имя, жаль, не помню, с самой знаменитой Примой цирка, которая не просто пригласила меня в директорскую ложу, но и теперь приветствовала меня взмахом руки и улыбалась! И я помахал ей! Я видел, что на меня обратили внимание все зрители и все артисты цирка. Я понимал их замешательство и знал — они сейчас все в недоумении и, может быть, мучимы одним и тем же вопросом: кто этот юноша в директорской ложе? А это был я!
И жизнь моя вдруг изменилась, потому что наступили каникулы, и потому что тренер перевёл нас с пятидневных нагрузок на трёхдневные, и потому я шастал в цирк уже как на работу, беспрепятственно преодолевая вахтёров, которые вскоре перестали спрашивать с меня какие-либо документы. Я проходил в зал, садился на второй ряд и наблюдал за репетициями артистов. Признаюсь, что репетиции значительно интереснее представления. Вот где настоящий цирк — за кулисами! Настоящий цирк — он не лощёный и не праздничный, и я уверен, если бы зрители могли выбирать, поверьте, все ходили бы только на репетиции. Все артисты, подавляющее их большинство, почему-то очень эмоциональны, а некоторые безудержно эмоциональны. Вот эти немногие, у которых в работе уживались и свежий матерок и подзатыльники, были мне крайне интересны. Более всех дурачились клоуны, — они даже дрались между собой. Но вечерами, выпив немного в буфете у тёти Нели, как ни в чём не бывало, они выходили на арену, и зал рыдал от смеха. Закулисная жизнь — удивительная жизнь! Как все ухаживали за больным и капризным слоном, которого оставили в цирке уехавшие артисты. Ему носили яблоки и апельсины, а когда он начинал стонать, гладили по могучей ноге, словно кошку по лапке.
Если не брать в обязательный расчёт танцующих девушек и акробатов, то среди прочих мне особенно нравился силач. Вот его-то я запомнил на всю жизнь. Его звали Валентин Дикуль. Он был подобен русскому богатырю, и виделся мне просто огромным: накачанные мышцы, борода, серебряный пояс стягивал талию. Он выходил на арену на специально подготовленную платформу и жонглировал гирями по восемьдесят пять килограммов каждая. А ещё я запомнил шары, золотые: он катал их по рукам и груди, подбрасывал вверх и ловил на шею. Иногда он ставил гирю на барьер арены и жестом приглашал зрителей попробовать поднять её. И находились смельчаки! Но только один однажды двумя руками поднял эту гирю выше головы. За смелый выход этому зрителю аплодировали, как настоящему артисту.
Но дело было не в гирях и не в силе атлета, а в том, что Валентин, как рассказали мне работники цирка, был воздушным гимнастом и упал во время номера. Говорили, что сильно переломался, лежал парализованный, но начал тренировать себя — и совершилось чудо, о котором говорили даже доктора, не верившие в его выздоровление. Я с восторгом наблюдал за своим кумиром, который на ту пору моего подросткового максимализма затмил всех прочих Героев Советского Союза. Он репетировал сосредоточенно и усердно, не обращая внимания ни на кого, и только один раз подмигнул мне, потому что я в это время был его единственным зрителем. Шёл первый или второй год, как Валентин вышел на арену цирка после продолжительной болезни и изнурительных тренировок. В те ранние юношеские годы я понял, что чудеса бывают только тогда, когда мы сами стараемся их совершить. И я решил, что тоже буду твёрдым и уверенным в достижении своей цели, а если случится беда, то, как Дикуль, буду тренироваться и совершу чудо. И на своих тренировках прыгал бесстрашно и уверенно, потому что не боялся никаких переломов.
В основном, конечно, я посещал репетиции акробатов. Я с интересом и пониманием следил за их работой. Труппой руководил дядя Лёша, по крайней мере, его так все звали. Особенность труппы заключалась в том, что все акробаты были разновозрастными родственниками — сыновьями, зятьями, братьями или племянниками.
Серёжа конкретно буксовал и никак не мог сделать это несчастное арабское сальто. Дядя Лёша уже открыто раздражался на него, а тот упрямо смотрел на ковёр и опять творил чёрт знает что.
— Серёжа! Не надо спешить, вот смотри, два шага, прыжок и группировка! Группируясь, ты себя закручиваешь, вот так! — и дядя Лёша ловко демонстрировал арабское сальто.
Серёжа или специально не хотел и включал дурака, или действительно у него не получалось. Такое бывает: работаешь над сложнейшими прыжками, а какая-нибудь проходная вещь не идёт и всё тут, хоть убейся! Я помню, как забуксовал на перевороте вперёд, а потом так почувствовал его, что следом за переворотом делал сальто вперёд прогнувшись! Представляете: переворот вперёд и сальто вперёд прогнувшись! Хотелось бы увидеть этого смельчака, который рискнул бы повторить эту связку!
— Конечно, — с готовностью откликнулся я.
— Вот, видишь, сидит пацан, простой местный пацан, и тот уже всё понял, а я с тобой уже месяц бьюсь и никакого результата! Давай ещё разок, но только соберись.
Видимо, то был не самый удачный день для Сергея, он опять не докрутил и упал на поролоновый мат.
— Я уже устал тебе показывать, — и вдруг дядя Лёша вновь повернулся ко мне, — слушай, если ты всё понял, может, и сальто сделаешь? Может, это его пробьёт?!
— Ладно, — согласился я, разулся, перескочил через барьер и, ускорившись в два шага, сделал арабское сальто.
— Ты видел, что творит, — обратился к Серёге дядя Лёша, — ты видел высоту и скорость вращения? Ты видел, как он руками себе помог закрутиться? Слушай, парень, обернулся он ко мне, — а что ты ещё умеешь делать?
И, не моргнув глазом, я ответил:
Труппа акробатов, которая давно наблюдала за нами, дружно рассмеялась.
— И сальто-мортале можешь? — вдруг ввернул, как ему показалось, горький вопрос Серёжа.
— Это как? — не понял я.
— Назад могу двойное, а вперёд двойное только с трамплина, — не тормозил я.
— Здорово, — оценил дядя Лёша и все закивали, соглашаясь с ним, — а окрошку [3] осилишь?
— Без проблем, — я уже захлёбывался хвастовством и кинул в довесок на свою чашу весов, — и лунное сальто могу!
— Лунное? В двух осях? — не поверил дядя Лёша.
Я восторженно закивал.
— Всё, ребята, мне пора на пенсию, если пацан из Новосибирска может делать то, чему я научился уже под старость лет! Мне пора на пенсию. Всё, допрыгались.
С того дня и началась наша дружба. И я изредка даже прыгал вместе с ними на репетициях. И Серёжку научил делать арабское сальто — я просто понял, что он боялся. И я ему сказал, что если он боится, то никогда не станет настоящим акробатом, потому что настоящий акробат — это тот, кому неведом страх, акробат — это самый свободный человек в мире, акробат — это птица, ему даже земное притяжение ни по чём. И я в подтверждение своих слов, подпрыгнул, взлетел и сделал арабское сальто. Это так удивило Серёжку, что он тут же разбежался и сделал это несчастнее арабское сальто. Сам удивился и засмеялся, да, так задорно, что и я с ним смеялся, как полоумный. А потом я ещё научил его делать твист — это такое сальто назад с поворотом.
И вот однажды, дядя Лёша увидел меня в цирке и сказал:
— У меня работать сегодня некому, приходи, я с директором постараюсь всё уладить. Понимаешь, обстоятельства, у нас дед помер — старейший акробат, основатель труппы, и ребята поехали проститься, вот мы и остались вчетвером, сам понимаешь, ни два, ни полтора.
И я умчался за спортивной формой домой, благо жили мы минутах в семи от цирка. Когда я вернулся и нашёл дядю Лёшу, тот огорчённо развёл руками:
— Извини, зря тебя гонял, директор категорически против, видишь ли, есть такая наука — техника безопасности. Кто, говорит, отвечать будет, если что случится. Он прав, за всё в ответе директор. Вот так, брат-акробат.
— А если Приму попросить, ну, эту, иллюзионистку, она, знаешь какая! Он её сразу же послушается, — горячо предложил я.
— Нет, я не могу, мы поссорились с нею, обиделась она на меня, — глубоко вздохнул дядя Лёша и посмотрел куда-то вдаль печальными глазами незаслуженно побитой собаки.
Вот в чём дело, понял я, дела тут сердечные, запутанные. Любовь! Я уже знал, что это такое, и мне от всего сердца стало жаль дядю Лёшу.
— Щас нарисуем, — уверенно сказал я, — я пойду к ней, она его, этого директора, как лягушонка, наизнанку вывернет и авкать научит.
— Что делать? — не понял дядя Лёша.
— Авкать. Лягушка что делает — квакает, а если её вывернуть наизнанку, она авкает! — радостно пояснил я и кинулся в гримёрную Примы, потом повернулся и крикнул: — А ещё я вас сейчас помирю!
— Не вздумай! — услышал я дядю Лёшу, в голосе которого уловил надежду и благодарность.
С Примой к тому времени у меня сложились совершенно дружеские и доверительные отношения. И всякий раз, когда мы встречались у нас дома, она начинала болтать со мной без удержу, но, как всегда, манерно и со вкусом. Или когда я приходил на представление и размещался в директорской ложе, она махала мне рукой и даже посылала воздушные поцелуи. Но что мне эти поцелуи от старухи: ей уже, как и маме, и тёте Неле, было лет под тридцать пять. Лучше бы подтанцовка посылала поцелуи, там тоже девчонки не молоденькие, как говорится, не первой свежести, лет по восемнадцать, но всё равно не так безнадёжно.
Я не знаю, о чём говорила Прима с директором цирка, но то, что он сам пришёл и уведомил дядю Лёшу о своём разрешении на моё выступление в составе акробатической труппы — то факт исторический. Когда я переоделся, дядя Лёша несколько смутился, дело в том, что они выступали в светло-сиреневых одинаковых майках и спортивных трусах, а у меня было ослепительно белое шерстяное обтягивающее тело гимнастическое трико. Он махнул рукой, мол, семь бед — один ответ. И вот мы за кулисами на изготовке. Но сначала девчонки танцуют, они стояли с нами за кулисами и должны были, пока разбирают оборудование предыдущего номера, заполнить паузу своими танцами. Паузы заполняли либо клоуны, либо танцующие девушки. Они стояли совсем рядом, шелестели своими яркими перьями и тихонько переговаривались. Тут же ходил разодетый, как павлин, конферансье в ливрее: он вышагивал важно и иногда по-индюшачьи шипел на болтающих девушек и щипал их за тощие бока.
Как приятно чувствовать себя соучастником праздника. И вот, наконец, запыхавшиеся после танца девчонки забежали за кулисы, потом торжественные фанфары, конферансье объявляет наш номер, и под какую-то немыслимую музыку мы бежим навстречу ослепительным прожекторам и лучами разлетаемся по манежу в разные стороны, каждый исполняя свою акробатическую связку. Я замолотил несколько фляков [4] подряд, они очень эффектно смотрятся. А потом я летал по арене без удержу, и дядя Лёша пытался меня слегка угомонить, но настроение, с которым я прыгал, понравилось многим, и нам бурно аплодировали. Мои прыжки отличались манерой исполнения, особой эластичностью и чистотой. Теперь-то я понимаю, зачем наш тренер водил нас на занятия в хореографическое училище, где мы часами томились у станка рядом с какими-то сопливыми девчушками и кляли тренера несчётно. Только я среди акробатов московского цирка мог исполнять затяжные прыжки с вытянутыми носочками, идеально прямыми ногами и ровно прижатыми пальцами рук! И в конце выступления, когда мы задействовали трамплин, который подкидывал нас метров на пять в высоту, и исполняли особо сложные прыжки, чистота исполнения, вызывала особое восхищение зрительного зала.
О! Как скоротечны счастья минуты! Я разбежался для заключительного прыжка, взмыл вверх в затяжном, на секунду завис в воздухе, любуясь многоликим амфитеатром, но вдруг в какой-то момент понял, что всё, как говорится, туши свет и поливай веники! — та заветная секунда уже позади и что-либо крутить поздно. Это как у парашютистов: поздно дёргать за кольцо, парашют уже не успеет наполниться воздухом. Я продолжал парить, теряя высоту и пикируя ровно на голову! Зал замер, предчувствуя беду, но в самый последний момент я сложился и упал на страховочный мат спиной, а ноги накрыли меня, гася силу падения, и напуганный зал взорвался аплодисментами. Потом я уже нарочно исполнял этот прыжок, специально щекотал нервы зрителям.
Конферансье в момент, когда мы раскланивались и прощались, и уже готовы были покинуть арену, вдруг объявил, что к акробатической труппе из Москвы сегодня присоединился наш земляк, акробат из Новосибирска, и назвал мое имя. За земляка зрители согрели нас новой волной аплодисментов, и я почувствовал себя особо ответственным представителем нашего города, почти что дипломатом, обеспечивающим мир и согласие, и, под шквал рукоплещущего зала, последним покинул арену.
За кулисами первыми меня встретили девчонки из подтанцовки, они говорили очень приятные слова, и кто-то сказал, что я прошёл «крещение», мол, сегодня родился новый артист цирка, и ещё что-то удивительное и трогательное, и некоторые, как мне достоверно показалось, самые симпатичные девочки смотрели на меня с любопытством. А потом я увидел силача Валентина Дикуля, который ждал, когда рабочие утвердят на арене пирамиду с шарами и круглый помост. Он мне опять подмигнул и показал большим пальцем, мол, всё очень хорошо, и тогда вдруг я тоже ему подмигнул. Потом подошёл дядя Лёша, пожал мне руку, а Прима обняла меня, и я прижался к её боку и подумал, что зря мама и тётя Неля прозвали её Звезданутой. Да, если бы она была другой, я бы так никогда и не выступил на арене цирка! А дядя Лёша сказал, что цирк — это семья, и мы здесь все, как мушкетёры, живём по одному принципу: «Один за всех и все за одного». После я ещё не единожды выходил на манеж, но вёл себя на арене сдержаннее. Профессионализм не купишь. Я уже знал, как надо работать со зрителем, и для этого совсем не обязательно мотаться по арене, как угорелому.
Каждый день происходят чудеса, и, мне кажется, неважно — какие и для кого, — главное, победить болезнь, или преодолеть страх, или совершить немыслимое сальто-мортале, или создать причёску, которая превратит Золушку в принцессу. Все эти чудеса когда-то творили обычные, но трудолюбивые люди — наши родители. А что может быть важнее и величественнее сотворённого тобою чуда? Только новое чудо!
Поразительно, но, если вдуматься, ведь так оно и есть: всякое наше слово или поступок остаются и живут. Да, если бы я не встретил в своей юности этих замечательных и очень добрых людей, уверен, что по-другому бы сложилась моя жизнь. Но перед глазами был воздушный гимнаст и его мужественная школа жизни, буфетчица, утешающая драчливых клоунов, мама со своими великолепными причёсками, замечательная Прима с визиткой, влюблённый, трудолюбивый и очень добрый дядя Лёша, красавицы в перьях и ревущий больной слон — все мы в одном клубке жизни, плотном и едином.
И сегодня по-прежнему каждое наше слово, и каждое дело касается друг дружки, и меня, и всех вас — вот откуда ответственность берёт своё начало. Ответственность за будущее всех и каждого. За каждое наше сальто-мортале мы в ответе, в ответе перед будущим!
1. Отчего большинство людей (и, наверное, вы тоже) любят цирк?
2. За что любил цирк герой этого рассказа?
3. Что удивило мальчика, когда он увидел Приму и пообщался с ней у себя дома?
4. Почему она пригласила его в цирк на особых условиях?
5. Почему мальчик, будучи ещё ребёнком, обладал акробатическими навыками?
6. По какой причине его взяли в цирковой номер?
7. Совпали ли представления героя о цирке с тем, что он увидел там? Чем похожи были артисты цирка на обычных людей? Чем отличались? Кто особенно его поразил? Почему?
8. Как вы думаете, работа в цирке — это тяжёлый труд или праздник жизни? Что об этом говорит автор?
9. Почему в рассказе ничего не говорится о гонорарах? Когда происходили события, описанные в рассказе? Ради чего трудились люди в цирке? А сейчас?