Что такое поезд тальго
Первый поезд фирмы Talgo
Ещё один интересный экземпляр поезда из прошлого. На этот раз испанский сумрачный гений показал себя.
Это Talgo I – экспериментальный прототип, построенный для испытаний и доводки новой подвески ж/д составов. На испанских железных дорогах есть много гористых участков с большим количеством поворотов, на которых обычные поезда плелись с черепашьей скоростью. Новая подвеска (в сочетании с лёгкими алюминиевыми рамами и заниженным центром тяжести вагонов) позволила значительно повысить скорость прохождения кривых малого радиуса.
Компания Talgo была основана в 1942-м году испанским инженером Алехандро Гоикочеа (Alejandro Goicoechea) и инвестором Хосе Луисом Ориолем (José Luis Oriol). Незадолго до этого, в 1941-м году, Алехандро разработал и запатентовал новую подвеску для железнодорожных составов, позволявшую обеспечивать комфорт поездки на высоких скоростях. Она представляла собой треугольные алюминиевые рамы, каждая из которых имела свою колесную пару. Рамы прицеплялись одна к другой.
Конструкция ходовой части такой шарнирной конструкции принципиально отличается от традиционных четырехколесных вагонных тележек и имеет по сравнению с ними ряд значительных преимуществ, заключающихся в том, что она способна безопасно проходить крутые повороты на высоких скоростях. Кроме того, уровень шума во время движения в вагоне на такой подвеске значительно меньше, чем при классической конструкции. Однако именно вследствие такой особенности поезда Talgo являются поездами постоянного формирования, и операции по сцепке и расцепке вагонов могут выполняться только в депо специально обученным персоналом.
Инновационный подход при проектировании вагонов Talgo заключался в уменьшении длины вагонов и размещении между ними двухколесных тележек, так называемых колесных блоков (принципиально отличных от колесных пар), соединенных последовательно металлическими тягами, сходящимися в центральной точке соединения с впереди расположенной тележкой и образующих таким образом своеобразные треугольные рамы. При вписывании в кривые участки пути такая конструкция обеспечивала оптимальную передачу возникающих на повороте усилий и разворот тележки перпендикулярно рельсовому пути.
В мае 1941-го года состоялись испытания конструкции. Ее прицепили к паровозу 1-4-1 Mikado и разогнали до 75 км/час. По результатам испытаний подвеска была доработана и в сентябре того же года испытана повторно. В следующем году на базе этой инновационной конструкции был построен первый скоростной поезд, открывший модельный ряд компании — Talgo I. Кстати, само название компании является аббревиатурой от «Tren Articulado Ligero Goicoechea Oriol» (легкие шарнирные поезда от Goicoechea и Oriol). Talgo I представлял собой состав, состоявший из дизельного локомотива мощностью 200 л.с. и восьми коротких вагонов. Вагоны были произведены на заводе Hijos de Juan Garay Fábrica, локомотив — на Compañia de Norte. Talgo I установил два рекорда скорости: в октябре 1942-го на участке Мадрид — Гвадалахара была достигнута скорость 115 км/ч, а в январе 44-го на участке Авила — Мадрид Talgo I разогнался до 135 км/ч.
Сам Talgo I в серию не пошёл, но уже в 1950-м году на линии вышел серийный Talgo II. С тех пор появилось несколько поколений всё более скоростных поездов. А потомок этой «прелестной гусеницы» бегает сейчас и по России на маршрутах Москва–Берлин и Москва–Н.Новгород под названием «Стриж».
114. Поезд Тальго
Перенеся столицу Казахстана из Алма-Аты в Астану, Президент нашей страны потребовал от железнодорожников сократить время в пути для поездов между этими городами с двадцати одного до тринадцати часов. И вскоре в скромной газетной заметке появилась информация о том, что Казахстан купил у Испании два скоростных поезда типа «Talgo».
Эти поезда начали было ходить пробными рейсами между Северной и Южной столицами Казахстана, причём с тепловозами «ТЭП-70», выуженными из анналов чарского запасника, и затем капитально отремонтированными – электровозов, способных выжимать скоростёнку в 160-170 км/ч, у наших железнодорожников тогда не нашлось. Китайские скоростные электровозы «KZ4A» специально под эти поезда «Казахстан темир жолы» купит гораздо позже, годика через два.
Мой дружок Серёга Булыгин даже успел прокатиться разок из Астаны в Алма-Ату на этом поезде, но продолжались эти рейсы недолго – в Великой Казахской Степи наступила зима с пургой, перемежающейся морозами в 35-40 градусов, и тут оказалось, что несчастные игрушечные испанские вагончики не выдержали такого климатического издевательства над собою! Не зря же потом появился анекдот про одноразовый пластиковый испанский поезд.
Срочно прибывший консилиум специалистов из испанской фирмы «Patentes Talgo S. A.» постановил: пациент излечим. И рьяно принялся за работу. Между тем один из составчиков «Тальго» пустили на зиму от Алма-Аты до Чимкента, где потеплее. Но и туда ненадолго – на месяц или полтора, после чего этот поезд вновь пропал. Казахстанское приложение к «Комсомольской правде» немедленно разразилось огромной статьёй под названием «Испанский идальго по имени «Тальго» стоит на запасном пути».
В свой самый первый раз я увидел этот поезд как раз и пришедшим из Чимкента на Алма-Ату-2 ранним январским утром 2002 года. В газете было написано, что каждый состав состоит из двадцати двух вагонов, однако реально их оказалось в том поезде всего семь. Крохотные вагончики постояли немного на первом пути и уехали куда-то на Алма-Ату 1, где их прятали в специальном депо. Я полез на «испанские» странички сайта европейской железнодорожной фотогалереи «Рэйлфан Европы», в те времена ещё называвшегося «Меркурио», и, покопавшись в фотках, понял, что к нам привезли модификацию поезда «Тальго», называвшуюся «Talgo-200» – предпоследнюю по своей тогдашней новизне.
Так прошёл примерно год… И вдруг почти все казахстанские газеты написали о том, что эти поезда вновь запускают рейсами на Астану. Что испанцы наконец-то переделали свои вагончики под наш климат, и что Казахстан закупает по этому случаю ещё два таких же поезда. В летнем расписании железной дороги на 2003 год появился скорый фирменный поезд №1/2 «Жа;а Д;уiр» сначала один, а потом – и второй раз в неделю.
В августе мне наконец-то подвернулась возможность прокатиться на этом поезде до Караганды. Билетик пришлось брать аж за две недели, ибо несмотря на двойную от обычной цену, билеты на «Тальго» народ расхватывал «на ура». Дня за четыре до своего путешествия я прибежал на вокзал Алма-Ата 2 к отправлению такого же поезда, специально прихватив с собой фотоаппарат, чтобы сделать несколько снимков.
Состав «Talgo-200» появился на перроне минут за сорок до своего отправления. Привёз его тепловоз «ТЭП70» с заводским номером 0106. Состав состоял теперь из десяти вагонов: «технической головы» с дизель-генератором, купейного вагона, двух «СВ», ещё одного купейного, двух ресторанов, двух «плацкартов» с креслами внутри, и замыкался такой же «технической головой».
Состав ещё в Испании был назван «Fatima», но его вагончики были выкрашены немножко по-другому, чем в на своей родине: по окнам и сверху в серебристый цвет, сразу под окнами шла широкая ярко-оранжевая полоса, а ниже её вагон был тёмно-синий. На всех вагонах красовались надписи: «КР-2 ВРЗ ТАЛЬГО 18.11.01» и «220 км/ч».
Крохотные, не больше автобуса «ПАЗ-3205», вагончики были сцеплены друг с другом по принципу автомобильных полуприцепов – каждый вагон имел только по одной оси с двумя колёсами, расположенными как раз в том месте, где эти вагоны сцеплялись. Подлезть под такой вагон было невозможно, так же, как и выйти с него на «высокую» платформу. Тормоза у всего этого состава оказались не такими, как у наших пассажирских и грузовых вагонов, а больше напоминали автомобильные: тормозная колодка оказалась расположенной не сбоку колеса, а снаружи его – чуть выше и правее буксы, отчего у испанских вагончиков вся поверхность колёс, обращённая к перрону, оказалась натёрта до зеркального блеска.
Я стал рассматривать поезд, периодически делая снимки. Двери для выхода на перрон были не у всех вагонов. Первый купейный вагон такую дверь имел. Стёкла у всех вагонов были тонированными – заглянув через такое тонированное стекло внутрь купе, я увидел крохотную купешку с четырьмя огромными креслами по два напротив друг друга, спальные полки были сложены, а на вагоне было написано: «Мест для сидения 20, спальных 20».
Следующими двумя вагонами оказались два «СВ» с пятью двухместными купе – по десять мест в вагоне. Один из этих вагончиков имел только один выход на перрон, на другую сторону перрона. Потом стоял ещё один купейный, а за ним шли два вагона-ресторана. Выходов из ресторанов на перрон не было, а внутри они оказались разными: первый из них имел кухню на полвагона, а на другие полвагона – классическую барную стойку, расположенную вдоль вагона. В другом вагоне-ресторане оказалось десять столиков: пять двухместных с одной стороны и пять четырёхместных с другой.
Следующие два вагона оказались «межобластными», с креслами, как в самолёте, по двадцать пять мест в каждом из них. Однако по системе «Экспресс-3» они считались почему-то плацкартными – именно в такой вагон я и купил себе билет. Оба «плацкарта» имели по одному тамбуру с выходом на перрон в обе стороны. Все вагоны, кроме технических, имели точно посредине чуть торчавший из-под низа борта в сторону перрона патрубок с крайне недвусмысленной надписью на борту возле него – «WC».
Пока я рассматривал поезд, тот же самый тепловоз, что привёз состав на посадку, «обогнался» по соседним путям вокруг вагонов, и подъехал к составу с другой стороны. Ему так и предстояло бессменно лететь с испанскими вагончиками до самой Астаны. Когда он прицепился к составу «Тальго», и помощник машиниста полез соединять тормозные рукава, из «нерабочей» кабины тепловоза вдруг вылез ментяра в форме майора (!), и с самой внимательной тщательностью пронаблюдал за всей этой процедурой, а затем снова залез в «хвостовую» кабину локомотива.
И вот через четыре дня я пришёл на вокзал, чтобы уже ехать. У двери моего вагона стояла обалденной красоты девчушка в шикарной сине-голубой форме и проверяла билетики. Язык не поворачивался назвать эту стюардессу проводницей! Я показал билет и влез в вагон. Ступеньки у двери не было, а порог оказался аж где-то у моих колен, но народ ничего, запрыгивал.
Из одного вагона в другой вёл междувагонный переход, который не закрывался дверьми, как в наших вагонах, и выглядел, как ощутимой длины прорезиненный «тоннель» с алюминиевым бандажом посредине. Резина по стенкам и потолку перехода оказалась гладкой, а пол – «в пупырышку». В этом же единственном «рабочем» тамбуре оказалось и место для курения – с прикреплёнными на стенках пепльницами и огромным огнетушителем.
Все двери, и ведшие из тамбура на улицу, и в салон вагона, оказались автоматическими на пневматике. Двери на перрон были выкрашены изнутри в ярко-оранжевый цвет, рядом с каждой из них оказалось сбоку по две кнопки – чёрная (закрывать) и зелёная (открывать). Автоматические серовато-прозрачные пластиковые двери с обеих сторон салона нашего «плацкарта» были с крохотной ручкой типа, как в купе наших вагонов. При лёгком наклоне этой ручки (одним пальцем!) дверь автоматически открывалась, и затем сама закрывалась за тобой. Наверху над этими дверьми со стороны тамбуров под самым потолком оказались красненькие кнопки аварийного отключения всей этой их пневмоавтоматики.
Сразу при входе в салон с обеих сторон оказалось по багажному отсеку в три полки от потолка до пола у каждого. Всё это очень напоминало хвостовой отсек самолёта «Як-42». Впрочем, там абсолютно всё больше напоминало самолёт, чем поезд! Багажные полки шли так же и над креслами; по их нижней поверхности были лампочки индивидуального освещения, на которых были написаны номера мест. Непременного авиационного атрибута – индивидуальных вентиляторов – не оказалось, однако кондиционер работал более, чем исправно – в вагоне было холодно.
Кресла стояли по три в ряду: два с одной стороны и одно с другой. Номера мест шли от 23-25 у тамбура до 1-4 у туалета. Кресла были достаточно широкие, в проходе поместилось бы по ширине ещё одно такое же кресло. Спинка кресла не откидывалась, но нажатием специальной кнопки сиденье вместе с нижним краем спинки заметно выдвигалось вперёд, и спинка таким образом становилась гораздо более пологой – можно было и вздремнуть. Расстояние между креслами оказалось почти в два раза больше, чем даже у самолёта «Ил-86», так что даже самые длинноногие не упирались коленями в уши впередисидящего.
В спинках кресел были откидные столики. Мы поехали 25-м местом вперёд, и все кресла были повёрнуты лицом по ходу, причём они наверняка легко разворачиваются при необходимости в другую сторону, но 23-25 места были всё равно «лицом назад». По краям и в середине салона висело под потолком четыре телевизора, два из них экраном к первым местам, и ещё два – экраном к последним. Там же, под потолком, шёл длинный «самолётный» светильник во всю длину вагона. В углу, у 2-го и 3-го мест, вместо титана, коим оснащены советские вагоны, оказался симпатичный диспенсер «евроводы» фирмы «Калипсо», какие так любят ставить в «крутых» офисах: девятнадцатилитровая пластиковая бутыль с водой горлышком вниз, и два краника – один с кипятком, из другого почти ледышки падали. Рядом – стопка одноразовых стаканчиков.
За перегородкой со второй автоматической дверью оказался выход в тамбур с туалетом и техническим отсеком. На двери в этот технический отсек была огромная красная кнопка для какого-то аварийного отключения с испанской надписью, и два манометра. А напротив оказался крохотный, как в самолёте, туалет. Унитаз стоял спинкой к борту вагона, над ним было небольшое матовое окошко. Между крышкой унитаза и окном оказалась откидывающаяся поверх унитаза полка, оклеенная изнутри розовастенько-желтовастеньким мягоньким пенопленом, пиктограмма на которой с наружной стороны означала «положи сюда младенца и смени ему памперс». Вода в кране над раковиной включалась нажатием кнопки вниз, рядом с которой был перекидывающийся вправо-влево рычажок «горячая – холодная».
Санитарных зон у такого поезда сначала не было – из него же ничего на улицу не выливалось! Но потом проводники сиали закрывать туалеты во время остановок и на начальных станциях отправления – против безбилетников. Рядом с унитазом на стене была кнопка его смыва – когда нажмёшь, под ней загоралась зелёная лампочка, тут же было слышно, как начинает работать вся эта хитрая пневматика, в унитаз сливалось чуть-чуть воды, а затем, секунд через пять-шесть, всё это всасывалось в канализацию с громким «ухлюпом», как у хорошего моющего пылесоса. В момент всасывания из вентиляционной решёточки сверху начинал дуть ветерок свежего воздуха. Процедура повторялась дважды с тем же интервалом. И со мною чуть не случилась истерика, когда я вдруг не смог закрыть пущенную в кране воду – как потом оказалось, что она сама закрывается через 18 секунд.
Ну да ладно – мне хватило мозгов самому догадаться, а одному гражданину ФРГ, родившемуся в своё время в ГДР, и попавшему как-то со мной в купе обычного вагона, пришлось показывать, как нажатием стерженька кверху открывается вода в нашем поездном умывальнике! Бедолага искрутил там все краны и понажимал на все педали, не понимая, как же пустить воду! «А вагон-то, между прочим, сделан в Вашей Германии!» – сказал я тогда этому немцу.
По вагонам раздался сигнал из электронных гудочков, очень похожий на тот, что звучит в «Ил-86», «стюардессы» закрыли двери на перрон, и наш состав очень плавно тронулся. Колёса начали стучать равномерно в унисон, и звук стал очень сильно напоминать тиканье старого ереванского будильника!
Вдоль каждого борта в пассажирском салоне было по пять вытянутых в длину окон из двойных тонированных стеклопакетов. Все окна были прикрыты шторками из плотной тёмно-синей ткани с изумительнейшей плиссировкой. Кто, интересно, их так отгладил. «Стюардессы» – две молоденькие и очень симпатичные девчонки – одна русская, вторая казашка – уселись после отправления у багажных отсеков, лицом друг к другу, на 22-м и 25-м местах.
Станцию Алма-Ата 1 мы проскочили без остановки – высокие платформы этого вокзала доставали нашему «Тальго» аж до окон! Тепловозик сразу же притопил километров 120 в час, а нам включили телевизоры, и стали показывать какой-то видик с Мелом Гибсоном. Часть пассажиров из нашего вагона тут же потянулась в вагон-ресторан, салон которого был виден мне через прозрачные двери в тамбур. Я же оказался из той половины народа, что попроще: мы откинули столики в креслах, подоставали кто – курицу, кто – колбаску, набрали кипятку в «Калипсо», сделали чайку и принялись смотреть телевизор.
Временами скорость нашего поезда стала доходить до 150 километров в час – 1 километр за 24 секунды. Но вагон вверх-вниз не болтался вообще! А как мотает в нашем поезде из обычных вагонов – рельсы вроде те же… Выйдя покурить, и глядя сквозь тамбур в вагон-ресторан, я понял, что вагоны испанского поезда, хоть и отклонялись друг от друга вправо-влево и вверх-вниз, но по отношению друг к дружке не кренились. Хотя весь состав скорее всего одновременно наклонялся на крутых поворотах, ибо летишь на такой скорости по тем же кривым мимо озера Балхаш, а тебя не кидает по всему тамбуру от двери до двери – лишь легонько качнёт вправо-влево и всё.
В тамбуре оказалось лишь ненамного громче, чем в салоне. При скорости в 150 км/ч в тамбуре и переходе между вагонами не дуло, грязи и пыли тоже не было, но дым от сигарет тем не менее куда-то всё же уходил – сколько бы человек не вышло на перекур, дым при этом не плавал слоями по воздуху, как в тамбуре советского вагона.
Ограничений скорости было довольно мало, только в тех местах, где нужно было уйти на боковой путь, или на крутом спуске с Ала-Айгира к Чокпару. После отправления нам успели показать три видика, в полночь телевизоры и яркий свет погасли. Освещение в каждом вагоне работало отдельно – его ходил и выключал сам бригадир поезда, открывая технические отсеки, и переключая там кнопки. Мужик был одет в шикарнейший костюм, и не расставался с трубкой какой-то крутейшей спутниковой связи, типа «Инмарсата».
Через три часа поезд остановился в Берлике-2. Стоянка вместо пяти оказалась только в две минуты, и «стюардесса» не стала открывать дверь на улицу. Но бригады машинистов успели поменяться друг с другом даже за эти две минуты! Бедненькие: ходовку своей лайбы наверняка не успели проверить… Потом ещё три часа дороги, и мы остановились в Сары-Шагане. Почти весь народ вывалил на эти десять минут на улицу, кто набрал рыбки с пивом, кто – просто покурить… Видно было, как в кабину тепловоза залезают новые машинисты, а уже через пять минут нам снова включили «зелёный».
После Берлика-2 совсем стемнело, и за тонированным окном было практически ничего не видно. Я смог узнать лишь Чиганак по его характерной светящейся вывеске над зданием станции и перрону первого пути, Моинты – по стоявшим на этой станции между грузовых путей двухэтажным будкам для работников, занятых на сортировке вагонов, и Жарык. Агадырь что-то проглядел! О том, что близится Караганда, я понял тогда, когда вдруг снова заработал сотовый телефон.
Мы залетели на карагандинский перрон с небольшим опозданием, минут на восемь. Поезд стоял под самым мостом, по которому идёт Советский проспект. Радио по вокзалу орало: «Отправляется высокоскоростной поезд «Астана-Экспресс», не подходите к краю платформы на расстояние ближе двух метров!» Из нашего вагона выходило человек пять, и я немедленно ломанулся к таксистам, один из которых тут же согласился в столь ранний час (5-20 утра) ехать в Майкудук всего-то за 500 тенге.
Мы поехали от вокзала по улице Новосёлов, шедшей вдоль железнодорожного полотна, ямы на которой достигали тогда такой величины, что наш «Жигуль-шестёрка», наверное, поместился бы в них целиком! Не прошло и пяти минут, как испанский поезд обогнал нас: тепловоз, уютно и сыто урча, и сверкая всеми своими огонёчками, протащил этот поезд через горловину станции с гораздо большей скоростью, чем обычные составы, и лихо унёсся в едва забрезживший рассвет.
Через два дня мне нужно было обратно в Алма-Ату – с какой тоской в душе я влез после испанского вагончика в обыкновенный советский «плацкарт».
Самые дорогие поезда в стране «Тальго» не гарантируют скорость, безопасность и комфорт
Покупая билеты на самые дорогие поезда в стране – “Тальго”, вы полагаете, что приобретаете скорость, безопасность и комфорт. Однако высокая стоимость не гарантирует вам ни одного из этих качеств.
Купе с соседями как источник риска
На малую родину – в Петропавловск – я езжу регулярно на протяжении 8 лет. Сначала это был поезд “Алматы – Петропавловск”: ветхие вагоны, сырая постель, перманентно грязные туалеты. Потом запустили “Петропавловск – Кызылорда”, в котором плацкартные вагоны оказались чище и новее купейных. Но это в студенчестве тебя не особо смущают свисающие руки-ноги соседей вкупе с амбре самого широкого спектра – от копченой курицы до несвежих носков. В зрелом возрасте ехать в старых отечественных поездах – то еще удовольствие.
Поэтому, как только на рельсы встали “испанцы”, я перешла на них: вместо привычных 9 часов они доставляют до точки назначения за 6. Стоимость проезда в “Тальго”, правда, равнозначна цене билета на самолет в том же направлении – 10–11 тысяч тенге, но, во-первых, самолеты к нам летают не каждый день, а во-вторых, после нескольких трагедий в небе опасаешься садиться в крылатые “тазики”.
Но, как оказалось, опасно может быть и в поезде. Недавно я возвращалась в столицу из родного города на “Тальго”. На станции Петропавловск в мое купе сел мужчина – словоохотливый и назойливый пассажир с запоминающейся внешностью, который не особо выбирал слова для разговора. Просьбу не материться проигнорировал.
Вскоре я отправилась на боковую, а шумный сосед – в вагон-ресторан, где принял на грудь. По возвращении попытался заговорить со мной. Не услышав ответа, всё равно продолжил диалог (очевидно, сам с собой). Потом мужчина кому-то рассказывал по телефону, что курил в туалете… анашу.
За то время, что я ехала с ним, ни один проводник не зашел с вопросом, всё ли в порядке. На станции Кокшетау в наше купе сел молодой человек, на которого и переключил внимание странный пассажир. Мысленно посочувствовав соседям этого пассажира, ехавшего в Алматы, я сошла с поезда в столице.
А с 10 октября ҚТЖ запустил продажу билетов в женские вагоны поездов по 2 направлениям: Алматы – Оскемен и Алматы – Мангистау. При спросе проект распространят на другие маршруты. А спрос наверняка будет. Особенно после того резонансного случая, когда в “Тальго” 2 проводника изнасиловали пассажирку.
Сорванные встречи и потерянные нервы
Внешне женские вагоны не отличаются от обычных, стоимость билетов в них стандартная. К слову, о ценах.
На “Тальго” билеты дорожают ближе к дате отправления поезда с конечной станции.
Когда в конце прошлого года гендиректор АО “Пассажирские перевозки”, входящего в ҚТЖ, Питер ШТУРМ проводил пресс-конференцию, я спросила: почему бы не снизить стоимость билетов, ведь вагоны ходят полупустыми – сама многократно наблюдала, как на весь вагон “Тальго” 3–4 пассажира максимум. И людям благо бы сделали, и вагоны заполнили бы. На что г-н Штурм сообщил, что это якобы международная практика, и цена на билеты не может снижаться накануне отправления поезда.
Жаль, что из этой же международной практики казахстанские перевозчики не взяли лучшие стандарты. Клиентоориентированность, скорость и повышенный комфорт, например. Ведь, покупая билеты за 10 тысяч тенге, ты надеешься приобрести и эти составляющие. Но по факту становишься заложником возникающих задержек “Тальго”. Минимум – 15 минут, максимум – до нескольких часов.
При опоздании поезда не припоминаю случаев, чтобы тебя оповещали соответствующие службы и системы, хотя ты указываешь номер своего мобильного на случай подобных форс-мажоров. Дозвониться до справочной ж/д вокзала просто нереально, мне не удавалось: по городскому номеру вас просят перезвонить по номеру “105” с тарификацией 112 тенге за минуту. Пока выслушаете всю информацию, связь может неожиданно оборваться.
Кстати, про задержки: одно из многочисленных поздних прибытий “Тальго” в столицу стоило мне пропуска записи на прием к врачу в другом городе. Отмена важных встреч, нервотрепка, томительное ожидание на вокзалах. А если пассажир болен? На все эти резонные вопросы гендир “Пассажирских перевозок” пообещал, что задержек “Тальго” отныне не будет.
– Мы активно работали над этим вопросом и достигли высокого показателя по пунктуальности. А предыдущие задержки были связаны со строительными работами на карагандинском участке. Сейчас поезда курсируют в нормальном режиме. Если будет задержка, позвоните и сообщите мне, – сказал Питер Штурм и передал визитку. Почему в КТЖ к людям относятся хуже, чем к скотине?
“Тальго”, на которых мне приходилось путешествовать, после того разговора опаздывали вновь и вновь… Не знаю, пользуется ли начальник казахстанских «Пассажирских перевозок» нашими поездами. Но на родине Питера, в Германии, общественный транспорт прибывает точно по расписанию (вот она, немецкая пунктуальность!), а редкие форс-мажоры в виде задержек лишь подтверждают правило. Почему бы вам не внедрить такие же стандарты качества и не требовать их строгого соблюдения в стране, где вы работаете уже больше года, г-н Штурм?
В случае, если поезд все-таки опоздает, пассажирам в Европе выплачивают компенсацию за каждый час опоздания. Такие же нормы предусмотрены и в Казахстане, но много ли вы знаете людей, стремглав несущихся к дежурному по вокзалу в пункте прибытия, чтобы поставить отметку на билете и после ждать возврата денег?
А где стаканы и бумага?
На той же встрече глава “Пассажирских перевозок” заявил, что по новому стандарту уборка вагонов проводится 3 раза в день, в санузлах – до 12 раз в сутки. Вкупе со стандартными средствами применяются парогенераторы, которые удаляют грязь из труднодоступных мест и обеззараживают поверхности, что особенно важно в условиях пандемии.
Не надо парогенераторов, г-н Штурм, добейтесь хотя бы элементарной чистоты в вагонах, в том числе в “Тальго”!
Мусор после пассажиров (обертки на полу и на постели, пустые бутылки) не всегда убирают, в туалетах периодически не бывает мыла и бумажных полотенец, иногда нет туалетной бумаги, а на полу – мокро.
Недавняя поездка запомнилась мне и по другим причинам: после нее я простыла. В вагоне с момента отправления поезда было очень холодно, на просьбы увеличить подачу тепла проводник сделал это, но одна из женщин потребовала выключить его. При этом в других вагонах была комфортная температура.
В поезде отсутствовали стаканчики для воды, в момент посадки в 3 часа дня и до вечера они так и не появились ни в моем вагоне, ни в соседних, пока я не возмутилась. Проводник, который принес стакан прямо в купе, сообщил, что закупленный объем уже закончился, и новую одноразовую посуду они якобы приобретают за свой счет (при официальной зарплате, по их словам, в 150 тысяч тенге).
Деньги не вернем
На днях я получила письмо, нет, не счастья, а подтверждение тому, что у ҚТЖ в приоритете не интересы пассажиров, а выгода. Я напрямую обратилась к Питеру Штурму, не получив ответа от нижестоящих служб.
В конце июля вместе с мамой мы должны были выехать из Петропавловска в столицу, далее нас ждал Иссык-Куль. В день выезда, за час до отправления поезда, пришел мой положительный тест на COVID-19. Разумеется, мы остались дома. Я прошла 14-дневный карантин. После проходила длительное лечение.
В службу по возврату билетов ҚТЖ через чат я обратилась на третий день, приложив все документы и справку с ПЦР. На что мне сообщили, что я должна была отправить сюда удостоверение личности, проездной документ и статус по “Ашык” на 31 июля, в день отправки поезда. В этом случае мне сделали бы возврат мест, а деньги я могла получить в течение 6 месяцев.
Ничего, что я в тот день не выходила не то что на вокзал, даже на улицу, проявляя сознательность и не подвергая риску окружающих, приложением “Ашык” не пользовалась, а в здания ранее заходила через QR-код банковского приложения?
Начав искать информацию по возврату средств за неиспользованные билеты в Интернете, я узнала, что даже при положительном решении пассажиру возвращают только половину стоимости (в нашем случае билеты стоили 20 тысяч тенге за двоих).
Но, как сообщил замгендира по маркетингу и продажам АО “Пассажирские перевозки” Антон САБОЛЕВСКИЙ, мне не вернут ни тенге за неиспользованные билеты. Причина – я не воспользовалась своим правом на возврат проездного документа своевременно. Тот факт, что я заболела коронавирусом и при первой же возможности (на третий день, напомню) обратилась в службу ҚТЖ по возврату билетов, компания не учла.
После многолетнего собственного негативного опыта и опыта других пассажиров как насмешка звучат прописанные в стратегии развития ҚТЖ слова о том, что миссия компании – удовлетворение возрастающей потребности населения в безопасных, доступных и качественных железнодорожных пассажирских перевозках.
Неразбериха с вокзалами
Если возвращать деньги клиентам в ҚТЖ не торопятся, то удерживать их (деньги) научились оперативно. Недавно жительница Алматы рассказала о злоключениях своей семьи с вокзалами и билетами в столице.
Вместе с мужем и сыном Юлия отправилась в Боровое через Нур-Султан. Прибыли гости на новый вокзал “Нурлы жол” и даже не догадывались, что уезжать нужно будет со старого ж/д вокзала.
– На обратном пути мы приехали за полчаса до отхода поезда не на тот вокзал. Мы просто решили, что, раз мы приехали из Алматы на новый вокзал, то и уезжать должны с него же. Кстати, мы были третьими в очереди, кто срочно сдавал билеты и покупал новые по той же причине. Ну хоть не такими идиотами себя почувствовали. А заодно поняли, что бизнес с вокзалами и удержанием 30 процентов от стоимости билетов в столице процветает: билетерши по секрету сказали, что в день у них человек по 10 ловится на этот фокус, и билеты поменяли быстро, видно было, что процесс налажен, – рассказала Юлия.
И если семья Юлии, получив изрядную дозу стресса, все-таки успела домчаться к отходу поезда – а расстояние между “Нурлы жол” и старым ж/д вокзалом – 17 километров, то как быть пожилым или лицам с особыми потребностями? Кто-то может указать на невнимательность самих пассажиров – мол, надо уточнять в кассах. А если там очереди? В справочную, как я уже говорила, дозвониться – как до Смольного. Неужели нельзя добавить в билет строку с уточнениями – старый или новый вокзал нужен пассажиру?
Время – местное
От путаницы, но уже со временем, пострадал другой пассажир ҚТЖ – Алмас ТЕМИР.
– Непонятная логика ҚТЖ. Ездили на “Тальго” в Уральск впервые. Оказывается, в Уральске с Нур-Султаном разница во времени 1 час. Прибытие в Уральск на вокзал было по местному времени и соответствовало времени в билете. На следующий день обратно уезжали в столицу, ну и, соответственно, подумали, что отправление тоже будет по местному времени, и купили билет чуть больше, чем за час до отправления, на сайте bilet.railways.kz.
Когда прибыли на вокзал, оказалось, что поезд уже ушел, потому что отправляется он по времени Нур-Султана! То есть мы опоздали на целый час и билет купили за 14 минут до отправления!
Почему ҚТЖ специально так делает, чтобы сбить с толку пассажиров? В билете время прибытия и отправления должно быть по местному времени!
Мы не одни стояли на вокзале, кто опоздал на этот поезд. Местные таксисты об этом прекрасно знают и предлагают догнать поезд в Актобе. Связался с контактом на сайте по возврату билета, где мне сообщили: “Деньги не вернем”. По какому времени отправляется и прибывает поезд, в билете указано мелким шрифтом снизу, и то – невнятно. 20 тысяч тенге на ветер, – возмущен пассажир.
А на прошлой неделе на старом ж/д вокзале в очередной раз образовалось столпотворение. Все поезда в понедельник задерживались, точного времени отправления и причину в справочной не сообщали. Лишь спустя несколько часов пресс-служба ҚТЖ проинформировала, что причиной задержки стал ремонт на железнодорожных путях.
Так что в плане своевременности вы бы с себя начали, ҚТЖ: в части оповещения пассажиров, смены устаревших составов и обеспечения безопасности. Или ждете очередной трагедии.
P.S.
Когда материал уже верстался, мне на личный мобильный позвонил проводник вагона, о котором я писала выше. Извинившись за ту поездку, он попросил написать заявление о том, что я не имею к нему претензий. Начал жаловаться, что его накажут, вычтут деньги из зарплаты, лишат премии, а у него кредиты и он – единственный кормилец в семье.
На вопрос, откуда у него мой номер телефона, ответил, что руководство спустило жалобу. То есть, вместо того, чтобы решить озвученные в моей жалобе вопросы: закупить стаканы, следить за комфортной температурой и безопасностью пассажиров (кстати, я ни разу не видела в «Тальго» полицейских), провести дополнительный инструктаж с персоналом, ҚТЖ намеревается наказать проводника и попутно незаконно распространяет персональные данные пассажира.