Что такое плоский юмор
Что такое плоские шутки и как на них реагировать
Не все умеют отличить плоские шутки от качественного юмора. А все потому что сегодня у комиков нет времени работать качественно. Ведь новую программу нужно долго писать, потом еще репетировать, а зачем себя утруждать, когда можно еще и со старой гастролировать? Сегодня мы разберем понятие плоской шутки и приведем примеры.
Определение
Плоские шутки – это насмешки над человеком, которые порой могут звучать даже оскорбительно. Есть и другое определение. Плоскими шутками называют анекдоты и афоризмы, которые уже все знают наизусть и, соответственно, смеха они не вызывают. Обычно к такому методу развлечения толпы прибегают люди с низким интеллектом, которые не всегда могут определить, в какой ситуации следует говорить, а где лучше держать язык за зубами.
Почему же шутки плоские? В русском языке много странных синонимов. Одними из них являются слова «плоский» и «пошлый». Ведь большинство таких шуток как раз неприличные и вульгарные. А еще есть расхожее выражение, что плоских шуток в голове больше помещается.
Примеры
Чтобы понять, где именно скрывается коварство в плохом юморе, нужно взглянуть на него со стороны. Пример плоской шутки: ничего, что икра черная – был бы хлеб белый. Это не смешно. Всем понятно, что черная икра – это деликатес, который доступен далеко не каждому. Поэтому выражаться о ней в пренебрежительном тоне просто неуместно.
Или вот еще один пример: жирная бочка родила сыночка. Ну, как можно над этим посмеяться? Женщина, которая была беременна, даже если она действительно была похожа на бочку, все равно заслуживает уважения. Ведь она вынашивала ребенка – будущее нашей страны. А какие-то подростки могут так пренебрежительно насмехаться. Кроме как грубостью такую шутку никак назвать нельзя.
Плоские шутки нередко летят в адрес людей, которые обладают какими-то физическими недостатками. Например, толстого парня человек может оскорбить такой шуткой: своим брюхом ты кого угодно сшибить можешь. Естественно, о таком преувеличении физической неполноценности будет слышать обидно.
Почему люди шутят плоско?
Чаще всего так делают те персоны, которым недостает ума. Они не знают, что значит плоские шутки. Им кажется, что их юмор великолепен. Ведь они же смотрят различные стендапы и рэп-баттлы. И если там их любимые артисты прилюдно оскорбляют друг друга, то почему же нельзя следовать их примеру и отпускать плоские шутки? Люди не могут осознать разницу между тем, что допустимо, и тем, что произносить и делать некрасиво. Сегодня, когда падают моральные нормы, каждый многое себе может позволить. В том числе и свободно оскорблять кого угодно.
Но ведь иначе и быть не может. Молодежь воспитывает телевизор, а раз он показывает телепрограммы, где люди довольно посредственно шутят, то и зрители будут брать пример со своих кумиров. Стоит развивать в себе чувство вкуса к хорошему юмору. Подшучивать над друзьями можно, но если вы этого делать не умеете, а пошутить все равно хочется, следует посмеяться над ситуацией, а не над конкретным человеком.
Как развить чувство юмора?
Самые плоские шутки получается изрекать у очень недалеких людей. Поэтому, чтобы научиться понимать разницу между хорошим юмором и плохим, нужно обладать высоким интеллектом. Ведь в этом случае вам не придется объяснять, что именно в шутке смешного. Некоторым людям анекдоты кажутся несмешными, потому что в них рассказывается, например, об исторических событиях, о которых слушатель, вообще, не в курсе.
Также, чтобы улучшить свое чувство юмора нужно постоянно практиковаться. Причем всегда действовать по такому плану: сначала думать, потом говорить. Ведь в процессе тренировок можно ненароком обидеть очень хорошего человека, который не сделал вам ничего плохого. Чем больше вы будете подмечать, замечать и шутить над этим, тем лучше у вас будет получаться. И первым делом, нужно научиться смеяться над собой и жизненными ситуациями. Окружающим будет проще воспринимать шутки от тех, кто и в свой адрес не боится сделать колкое замечание.
Следует выбрать себе кумиров, которые считаются общеизвестными комиками мирового масштаба. Их любят жители большей части планеты, а значит, их юмор в почете не только в России. Вот к этому уровню и стоит стремиться. Следует запоминать высказывания, разбирать темы тех афоризмов, которые вам понравились и, сделав из этого выводы, пробовать составлять свои уникальные шутки.
Расскажи шутку — и я скажу, кто ты
Юмор — это отличный показатель интеллекта, поэтому и существуют шутники разного уровня. Есть Джордж Карлин, например, а есть «Камеди Клаб» или, прости господи, «Аншлаг».
1. Юмор жестов и мимики
Самый примитивный вид юмора — это юмор жестов. Он применим для людей, совершенно неспособных воспринимать речь. Человек сначала учится читать по слогам, потом — бегло; примерно то же самое со способностью слушать и усваивать информацию. Немалое количество людей слушает по слогам, и если шутка длиннее 3–4 слов, то нет никаких шансов вызвать какую-то реакцию у такого человека. Поэтому есть популярный Петросян и был популярный Задорнов, хотя второй намного выше по уровню юмора.
Маленьких детей можно легко рассмешить, просто скорчив гримасу на лице или быстро сгибая палец. В возрасте 2–3 лет это кажется смешным; на этом уровне человек может и застрять до самой старости. Чуть ли не половина всех номеров, например, в «Камеди» строится на этом юморе жестов и мимики. Выводы делай сам.
2. Сортирный юмор
Всевозможные шутки на тему испражнений, быдловста, связанного с алкоголем, и пошлятина — всё это хотя и не является юмором жестов, но находится на таком же низком уровне. Поэтому они и нашли золотую комбинацию на ТВ. Ведь телевизор в большинстве своём смотрит именно такой контингент. Часто на это дно загоняется и чёрный юмор, но вообще-то он может быть очень разным. Поэтому не стоит включать его в список примитива по умолчанию. Люди могут отпускать чёрные и при этом очень тонкие шуточки, хотя это и редкость.
3. Плоский юмор
Пример плоского юмора — это всевозможные блогеры-обзорщики и проходные молодёжные комедии. Такой юмор не вызывает острого отвращения как первые два примера, но и вызвать даже простую улыбку он едва ли способен. О здоровом смехе и речи быть не может — сложно вообще вспомнить фильм, который заставил бы зрителя искренне смеяться. Смех в кино не считается — это просто эффект толпы. Для достижения такого эффекта и внедряют закадровый смех. Вдумайся, насколько нелепо это ноу-хау: фильм или сериал демонстрирует зрителю несмешную шутку, а закадровым смехом сообщает, что это смешно. Смейся, давай!
Кстати, запомни раз и навсегда: несмешная шутка, произнесённая трижды, не становится от этого в три раза смешнее. Если после твоей попытки окружающие не хватаются за животы и не лопаются от смеха, не нужно повторять, думая, что тебя не поняли или не услышали. Не смеются именно потому, что услышали и прекрасно поняли. Ситуация справедлива и в обратном направлении: ты совсем не обязан смеяться над тупой шуткой кого бы то ни было. Не насилуй себя.
4. Локальный юмор
Один из самых классных видов юмора — это локальный юмор, сформировавшийся в пределах какой-то небольшой группы людей. Это может быть профессиональный юмор в рамках рабочего коллектива или даже целой профессии; может быть просто юмор старой компании друзей детства. В общем, это такой юмор, от которого одни ржут как кони, до боли в затылке, а другие, кто не в теме, вообще не понимают, о чём речь. Такой юмор и такие компании нужно беречь. Но не тащи его в чужой монастырь: там его не поймут, и там он никому не нужен. Оставь эту отдушину себе — будь эгоистом.
5. Ирония и сарказм
Ирония и сарказм — ребята серьёзные. Это юмор высокого порядка. Высшая лига, так сказать. Проблема в том, что большинство людей в принципе и значения этих слов не понимает. Но сила, например, сарказма в том, что он достигнет цели независимо от уровня понимая жертвы, ведь сарказм не ставит своей целью рассмешить всех, у него нет цели всем нравиться. Сарказм — это злой брат-близнец иронии, которая обязательно так же изящна и тонка, но носит скорее нейтральный характер.
Ирония и сарказм никогда не оскорбляют напрямую, крайне редко опускаются до обсуждения внешности и шуток над ней. Эти двое изучают предмет, выискивают скрытые уязвимости и колют туда. Ирония — мягко и по-доброму (хотя многие на неё обижаются), сарказм — скорее высокомерно, хотя это высокомерие обычно носит наигранный характер. В любом случае и то, и другое является скрытой шуткой, насмешкой. В идеале объект вообще не должен понять, что был атакован иронией или сарказмом, но это должны понять окружающие. Если ты способен на такое, знай: это большая редкость. Можно сказать, талант. Впрочем, есть у иронии и сарказма проблема: у них дурное воспитание. Иногда они совсем не замечают, как переходят черту, и уж, конечно, никакого чёрного юмора для них не существует в принципе. Они воспринимают его как самый обычный юмор, ничем таким не выделяющийся.
6. Самоирония
Высший ранг в юмористической иерархии занимает самоирония. Редкая способность человека с юмором посмотреть на самого себя, на собственные недостатки или глупые поступки. Произнести самоироничную шутку вслух вообще способны единицы — поговаривают, что этот дар был утерян человечеством вовсе. Самоирония отличается от самоунижения тем, что после неё смеются не над тобой, а вместе с тобой.
Плоские шутки
На нашем сайте собраны плоские шутки. Читаем, улыбаемся, а может даже и смеемся!
У доктора Айболита есть брат — доктор Айподох — патологоанатом.
Я, конечно, не подарок, но и ты не именинница.
Мыло убивает микробов. Вот живет у вас на руках целая толпа микробов. У них есть семья, друзья, любовь. А тут приходит мыло и убивает. Печально.
Если залить «Доширак» святой водой, проявится надпись — «Не ешь».
Бесит, когда катаешься на своем любимом единороге, а тебя пытаются связать и увести в больницу.
— Мама, смотри, негр тает!
— Сыночек, не тает, а какает.
— Видишь? Видишь эту пустоту внутри? Тьма, в которую я падаю, словно в бесконечную пропасть.
— Бл@, Петрович! Обед через пол часа. Хватит ныть!
Крепостная Анастасия по ночам чудесным образом раскрепощалась.
— Алло! Сашу можно?
— Он спит.
— Если проснется, скажите, что Артем звонил.
— Что значит «Если…»?!
— Все с утра такие неразговорчивые — Бл@, Петрович! Смена кончилась.Закрывай морг и поехали домой.
— Смотри, смотри как он вырос! Ты когда-нибудь видел такой же большой?
— Бл@, Петрович! Отойди от кота!
— Слушай, Моня, как ты думаешь, китайцы миролюбивая нация?
— Я тебя умоляю! О чем ты говоришь! Ты им только дай винтовку, глаз уже прищурен!
Черепашки-ниндзя нападали вчетвером на одного, потому что у них тренер был крыса.
— Алло, медвежонок, мне нужно тебе кое-что сказать: у меня задержка…
— Бл@, Петрович! Ты задолбал опаздывать!
На 14 февраля вырежу сердечко из колбасы и подарю любимому коту.
— Папа, у нас в садике есть девочка, она мне нравится. Когда был тихий час, я хотел ее поцеловать, но она лежала далеко, поэтому я в нее плюнул.
— Мой сын.
Рецепт для лысых: Намазать голову медом, подождать три дня, затем сильно хлопнуть в ладоши — мухи улетят, а лапки останутся.
— Что тебе нравится в девушках?
— Я люблю грудь и попу — А на лицо насрать?
— Не надо!
О тех, кто придумывает плоские шутки (да и не только)
— Всё шутите?
— Давно бросил. Врачи запрещают.
— Говорят ведь юмор — он полезный,
шутка, мол, жизнь продлевает.
— Не всем. Тем, кто смеется, — продлевает.
Тому, кто острит, — укорачивает.
Тот самый Мюнхгаузен
Содержание
История из жизни
Почти каждую ночь она просыпалась из-за того, что муж решил рассказать ей очередную шутку, пришедшую ему в голову. Желая наконец-то выспаться, она убедила его записывать остроты, а не делиться ими посреди ночи. Вскоре ее муж Петр (имя вымышлено автором) прилежно выписал 50 страниц шуток такого рода:
Его остроты, конечно, не дотягивают до Оскара Уайльда, но Петя всегда радостно хихикает, читая их. Многие шутки были очень грубыми, и в этой статье они не приводятся (жаль, да?). Несложно догадаться, что после нескольких лет генерации такого рода шуток жена Петра уже не могла их больше терпеть. Хотя они были далеко не самой беспокоящей ее вещью, например, «хихикающий Петя» к тому же любил воровать конфеты в местных магазинах.
В итоге жена договорилась о приеме у невролога Марио Мендеса из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. Впечатлившись тем, что во время беседы Петя шутил так много, что его даже было трудно прервать, психолог написал об этом случае в профильный неврологический журнал.
Там психолог Мендес диагностировал у него морию – это патологически повышенное настроение с чрезмерным возбуждением, дурашливостью и склонностью к глупым шуткам. Данное состояние, похоже, было вызвано двумя инсультами с разницей в 5 лет.
Так семья Петра узнала, что на самом деле это «нешуточное» расстройство (ну как в такой статье и без каламбура). Но при этом оно приоткрывает завесу на сложные мыслительные процессы, лежащие в основе такого непростого феномена как чувство юмора.
Как все начиналось?
Германский невролог Отфрид Фёрстер описал один из первых случаев мории. Дело было так: Фёрстер оперировал опухоль у пациента-мужчины, а поскольку операция была на головном мозге, то мужчина был в сознании. Когда же Фёрстер начал работать с его раковой опухолью, мужчина внезапно разразился потоком слов, выдавая одну плоскую шутку за другой.
В этом же году психиатр Абрахам Брилл сообщил что столкнулся с похожими случаями: некоторые его пациенты постоянно шутили на абсолютно любые темы, правда в этот раз они уже не были пристегнуты к операционному столу.
С тех пор было описано множество аналогичных случаев. Как ни странно, многие такие пациенты – в том числе и наш Петр – считают остроты других не такими уж уморительными, хотя свои собственные находят дико смешными.
Откуда шутки?
Судя по всему, такое поведение связано с характерными повреждениями лобных долей головного мозга.
К примеру, наш подопечный Петр около 10 лет тому назад перенес кровоизлияние в мозг, повредившее правую лобную долю. После этого случая его поведение изменилось: он стал любить копаться в мусорных баках, чтобы найти то, что можно сдать в утилизацию. Однако при этом чувство юмора пока не страдало.
Затем, похоже, с ним случился второй инсульт, травмировавший так называемое хвостатое ядро мозга. Этот отдел спрятан глубоко в мозге и работает в качестве связующего звена между лобными долями (отвечающими за сознательные, аналитические размышления) и остальным мозгом.
Именно в этот момент на Петра, похоже, и напала тяга безудержно шутить, доводившая его супругу до белого каления.
Чтобы понять, каким образом такие повреждения мозга могут стать причиной склонности к плоским шуткам, для начала мы должны оценить все, что скрывается за такой шуткой как:
(Здесь была шутка с непереводимой идиомой, поэтому автор предложил подходящую по его мнению замену)
Для другого примера возьмем анекдот, признанный исследователями (UPD: не автором!) из Оксфорда одним из самых смешных в мире:
Три человека на необитаемом острове нашли лампу с джинном, который согласился исполнить каждому по одному желанию. Один захотел вернуться домой. Второй тоже попросился домой. Когда джинн исполнил их желания, третий высказал свое: “Как-то скучно стало. Ящик водки и вернуть тех двоих!”
Пожалуй, бывают анекдоты и посмешнее. Но большинство подобных острот построено на некоем несоответствии финальной фразы ожидаемому развитию событий, и мозгу приходится сделать прыжок через несколько умозаключений, чтобы раскрыть всю логику.
Процесс сначала нарушения ожидаемой логической цепочки, а потом построения новой раздражает мозговые центры удовольствия, и человек смеется (или хотя бы вежливо улыбается).
Момент “ха-ха” недалек от момента “ага!” или “Момент, когда шутка становится понятной сродни моменту озарения (инсайта)” – более наукообразно поясняет Джейсон Уоррен из Университетского колледжа в Лондоне.
Эти мыслительные процессы происходят в районах, расположенных в лобных долях мозга – тех самых отделах, которые отвечают за аналитическое мышление, и повреждения которых наблюдались у Петра и других пациентов с аналогичным расстройством.
Похоже, такие повреждения мозга нарушают цепи, что связуют лобные доли и центры удовольствия. Так можно объяснить то, что остроты других не кажутся таким пациентам смешными, хотя случайные ассоциации, порожденные ими, могут привести к выбросу дофамина и заставить их разразиться приступом смеха. По крайней мере, такова теория.
А дальше?
И для ее дальнейшего изучения есть причины, так как плоский юмор сам по себе не такая уж и большая проблема. Однако он может идти в составе более обширных поражений – так, например, лобно-височная деменция сопровождается еще и появлением трудностей в распознании чувств и мотивации окружающих людей.
Не так давно Уоррен попросил своих пациентов рассмотреть и оценить разные подборки карикатур, сопоставляя результаты со сканированиями серого вещества их мозга.
Выяснилось, что многие из них гораздо хуже понимают сложные, многоступенчатые шутки, отдавая предпочтение простому фарсу (к примеру, рисунок растерянной женщины, с которой сорвало платье проезжающей машиной). И чем сложнее пациентам давалась эта задача, тем более серьезные повреждения наблюдались в их “юмористической сети”.
Такие наблюдения могут помочь предсказать приближение более сложных и обширных заболеваний. Уоррен говорит о том, что врачам стоит интересоваться тем, не замечала ли семья пациента каких-то перемен в чувстве юмора: так, благодаря такому наблюдению, работа с пациентом началась задолго до постановки точного диагноза.
Ну и в конце концов это лишний повод задуматься над тем, какую сложную серию умозаключений должен сделать мозг собеседника, чтобы понять даже, казалось бы, самую простую нашу шутку.
Статья является вольным художественным переводом этой статьи
О тех, кто придумывает плоские шутки (да и не только)
Почти каждую ночь она просыпалась из-за того, что муж решил рассказать ей очередную шутку, пришедшую ему в голову. Желая наконец-то выспаться, она убедила его записывать остроты, а не делиться ими посреди ночи. Вскоре ее муж Петр (имя вымышлено автором) прилежно выписал 50 страниц шуток такого рода:
“Прихожу я проверить зрение, чтобы получить права. Врач показывает мне буквы, а я говорю: “А, Б, В, Г, Д, Е, Ё, Ж, да дайте мне права уже!”.
“Хочешь избавиться от вечного желания поесть? Отойди от шведского стола.»
Его остроты, конечно, не дотягивают до Оскара Уайльда, но Петя всегда радостно хихикает, читая их. Многие шутки были очень грубыми, и в этой статье они не приводятся (жаль, да?). Несложно догадаться, что после нескольких лет генерации такого рода шуток жена Петра уже не могла их больше терпеть. Хотя они были далеко не самой беспокоящей ее вещью, например, «хихикающий Петя» к тому же любил воровать конфеты в местных магазинах.
В итоге жена договорилась о приеме у невролога Марио Мендеса из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. Впечатлившись тем, что во время беседы Петя шутил так много, что его даже было трудно прервать, психолог написал об этом случае в профильный неврологический журнал.
Там психолог Мендес диагностировал у него морию – это патологически повышенное настроение с чрезмерным возбуждением, дурашливостью и склонностью к глупым шуткам. Данное состояние, похоже, было вызвано двумя инсультами с разницей в 5 лет.
Так семья Петра узнала, что на самом деле это «нешуточное» расстройство (ну как в такой статье и без каламбура). Но при этом оно приоткрывает завесу на сложные мыслительные процессы, лежащие в основе такого непростого феномена как чувство юмора.
Как все начиналось?
Германский невролог Отфрид Фёрстер описал один из первых случаев мории. Дело было так: Фёрстер оперировал опухоль у пациента-мужчины, а поскольку операция была на головном мозге, то мужчина был в сознании. Когда же Фёрстер начал работать с его раковой опухолью, мужчина внезапно разразился потоком слов, выдавая одну плоскую шутку за другой.
В этом же году психиатр Абрахам Брилл сообщил что столкнулся с похожими случаями: некоторые его пациенты постоянно шутили на абсолютно любые темы, правда в этот раз они уже не были пристегнуты к операционному столу.
С тех пор было описано множество аналогичных случаев. Как ни странно, многие такие пациенты – в том числе и наш Петр – считают остроты других не такими уж уморительными, хотя свои собственные находят дико смешными.
Судя по всему, такое поведение связано с характерными повреждениями лобных долей головного мозга.
К примеру, наш подопечный Петр около 10 лет тому назад перенес кровоизлияние в мозг, повредившее правую лобную долю. После этого случая его поведение изменилось: он стал любить копаться в мусорных баках, чтобы найти то, что можно сдать в утилизацию. Однако при этом чувство юмора пока не страдало.
Затем, похоже, с ним случился второй инсульт, травмировавший так называемое хвостатое ядро мозга. Этот отдел спрятан глубоко в мозге и работает в качестве связующего звена между лобными долями (отвечающими за сознательные, аналитические размышления) и остальным мозгом.
Именно в этот момент на Петра, похоже, и напала тяга безудержно шутить, доводившая его супругу до белого каления.
Чтобы понять, каким образом такие повреждения мозга могут стать причиной склонности к плоским шуткам, для начала мы должны оценить все, что скрывается за такой шуткой как:
(Здесь была шутка с непереводимой идиомой, поэтому автор предложил подходящую по его мнению замену)
Для другого примера возьмем анекдот, признанный исследователями (UPD: не автором!) из Оксфорда одним из самых смешных в мире:
Три человека на необитаемом острове нашли лампу с джинном, который согласился исполнить каждому по одному желанию. Один захотел вернуться домой. Второй тоже попросился домой. Когда джинн исполнил их желания, третий высказал свое: “Как-то скучно стало. Ящик водки и вернуть тех двоих!”
Пожалуй, бывают анекдоты и посмешнее. Но большинство подобных острот построено на некоем несоответствии финальной фразы ожидаемому развитию событий, и мозгу приходится сделать прыжок через несколько умозаключений, чтобы раскрыть всю логику.
Процесс сначала нарушения ожидаемой логической цепочки, а потом построения новой раздражает мозговые центры удовольствия, и человек смеется (или хотя бы вежливо улыбается).
Момент “ха-ха” недалек от момента “ага!” или “Момент, когда шутка становится понятной сродни моменту озарения (инсайта)” – более наукообразно поясняет Джейсон Уоррен из Университетского колледжа в Лондоне.
Эти мыслительные процессы происходят в районах, расположенных в лобных долях мозга – тех самых отделах, которые отвечают за аналитическое мышление, и повреждения которых наблюдались у Петра и других пациентов с аналогичным расстройством.
“Они не видят связи финальной фразы с началом, поэтому для них момент озарения не наступает “, – говорит Мендес.
Похоже, такие повреждения мозга нарушают цепи, что связуют лобные доли и центры удовольствия. Так можно объяснить то, что остроты других не кажутся таким пациентам смешными, хотя случайные ассоциации, порожденные ими, могут привести к выбросу дофамина и заставить их разразиться приступом смеха. По крайней мере, такова теория.
И для ее дальнейшего изучения есть причины, так как плоский юмор сам по себе не такая уж и большая проблема. Однако он может идти в составе более обширных поражений – так, например, лобно-височная деменция сопровождается еще и появлением трудностей в распознании чувств и мотивации окружающих людей.
Не так давно Уоррен попросил своих пациентов рассмотреть и оценить разные подборки карикатур, сопоставляя результаты со сканированиями серого вещества их мозга.
Выяснилось, что многие из них гораздо хуже понимают сложные, многоступенчатые шутки, отдавая предпочтение простому фарсу (к примеру, рисунок растерянной женщины, с которой сорвало платье проезжающей машиной). И чем сложнее пациентам давалась эта задача, тем более серьезные повреждения наблюдались в их “юмористической сети”.
Такие наблюдения могут помочь предсказать приближение более сложных и обширных заболеваний. Уоррен говорит о том, что врачам стоит интересоваться тем, не замечала ли семья пациента каких-то перемен в чувстве юмора: так, благодаря такому наблюдению, работа с пациентом началась задолго до постановки точного диагноза.
Ну и в конце концов это лишний повод задуматься над тем, какую сложную серию умозаключений должен сделать мозг собеседника, чтобы понять даже, казалось бы, самую простую нашу шутку.
Статья является вольным художественным переводом