что делать если я татарин
Пост о том почему я дура или « никогда больше не свяжусь с ТАТАРИНОМ» Я не ищу сочувствия, пост создан,чтобы выговориться.
Адекватную критику и мнение с удовольствием послушаю.
Я в течение 10 месяцев встречалась с представителем татарской национальности.
1.Он из ортодоксальной семьи, но сам не соблюдает вообще ничего из предписаний Корана, это первый показатель его двуличности. На даче с друзьями он сидел ел свинину, уплетая за обе щеки, но когда я приготовила свинину дома для себя, он сказал: если ты ее съешь, я на тебя обижусь.
Да, забыла добавить, я русская.
2. От своей наивности и дурости, я согласилась встречаться с ним «пока» он сказал,что ему нужна татарка, что мама никогда на разрешит женится на русской и т.д., я то наивная дура думала, что он влюбится и будем мы жить «долго и счастливо» и умрем в один день от оргазма. КАКАЯ ЖЕ Я ДУУУРА.
3. Вроде как наши отношения нас с ним не обременяли, все было здорово, но до поры до времени. Я довольно-таки симпатичная девушка, но с характером, это мой ОГРОМНЫЙ минус, я не стервозна, скорее обидчива и злопамятна. Он первым делом показал меня своим друзьям (что у него, что у меня до этого не было серьезных отношений). Он «хвастался» мной направо и налево, после полугода отношений, он сказал,что ему надоели отношения, что он меня не любит. Так мы расстались в первый раз, потом он конечно же извинялся, и я, конечно же, простила. Не устану повторят: ДУРА.
4. Его друзья это вообще отдельная тема. Их трое лучших друзей, знакомы со школы типа «брат за брата», (допустим Друг 1 и Друг 2, моего бывшего будем называть А) так вот, эти трое терпеть друг друга не могут. Они двуличные, а вдруг что, вдруг «он (типа друг) мне понадобится». Мой парень ни раз жаловался мне какой Друг 1 плохой, что они вечно ругаются, они даже помогают друг другу по дому (ремонт на кухне, заложение фундамента) за деньги, когда я это узнала хотелось сказать: ШТА?! Опять же двуличность.
5. Он попутно искал себе татарку, узнала я об этом уже при разрыве отношений, знаете, после этого я хотела поджечь его машину, но здравый смысл меня все же опередил.
Но меня к новым знакомым ревновал, однажды, когда мы уже расстались он увидел меня гуляющую с молодым человеком и очень сильно приревновал, естественно от того парня не было больше ни звука. Опять же двуличность, с чувством собственничества. Он только приревновал и все, ему не нужна была я, а просто нужно было, чтобы я осталась одна.
6. Он хорошо общается с девушкой друга, но мне постоянно говорил, что она хитрая, не хотел, чтобы я с ней общалась, а когда они вдруг поругались, оба говорили друг про друга гадости. Позже, они помирились, но уже поругались мы с этой девочкой ( я пошутила про их отношения с парнем, а она обиделась) и ГЛАВНОЕ ОБИДЕЛСЯ ЕЕ ПАРЕНЬ, друг 1.
Про друга 2 ничего не могу плохого сказать, мы мало общались, он просто сам себе на уме, но ничего плохого в мой адрес, как и я в его ни разу не сказал. Он просто живет своей жизнью, никак не задевая других.
Мораль всей басни такова, бабы дуры, я в особенности, столько написано книг, пособий, что если тебе говорят, что на тебе не женятся, значит,этого НЕ ПРОИЗОЙДЕТ, будь ты хоть 7 пядей во лбу!
Никак не хотела задеть татар, я живу в Татарстане и очень хорошо общаюсь с татарами, многих уважаю.
Просто я привела пример человека, который в общем-то во многом мне помог, но в то же время просто использовал меня как трамплин, чтобы не думали, что в нем есть изъян, ну и как оказалось человек очень двуличен.
Может я и уйду в жесткие минуса, но я выговорилась, и мне стало легче.
«Чын татар» в MOÑ: как стать татарином и перестать им быть?
Театральная площадка MOÑ в Национальной библиотеке Татарстана не первый раз становится местом для откровенных разговоров. И новый спектакль «Чын татар» в рамках проекта «Театр горожан» в очередной раз подтверждает это. 13 человек, 11 монологов и 1 тема — что значит быть настоящим татарином? Почему сейчас люди все чаще задаются вопросом национальной идентичности? Что значит «татарин ты или нет»? И как под гнетом традиций и вековых устоев принять себя? Это далеко не полный список вопросов, который волнует участников и создателей спектакля. Подробности — в материале «БИЗНЕС Online».
Постановщики получили 52 заявки. Большинство — от молодых людей. До спектакля допустили 16 человек
«Если ты не знаешь татарского, то какой же ты татарин?»
Сразу стоит обговорить несколько моментов. «Чын татар» — необычный спектакль. Это новый проект «Театра горожан», над которым трудятся в MOÑ. А значит, в нем участвуют непрофессиональные актеры. Более того, чем меньше в участниках будет театральности и жажды сцены — тем лучше. Спектакль задумывался как откровенный разговор о татарскости и подразумевал широкий срез населения. Для этого три автора — драматург и режиссер Дина Сафина (ее пьеса «5 mm/h» номинирована на «Золотую маску»), художник и режиссер Ксения Шачнева, а также историк-культуролог и режиссер Гузелия Гиматдинова — кинули клич по всей Казани, чтобы найти своих героев. Причем критерий отбора был максимально прост — указать причину (кажущуюся важной именно ему), по которой претендент считает себя татарином.
В результате постановщики получили 52 заявки. Большинство — от молодых людей. До спектакля допустили 16 человек. Трое по разным причинам «отвалились» в процессе. Так их осталось 13. Девушки разговаривали с каждым несколько раз, пока из простых бесед о себе, семье и доме не возник ответ (может, и несколько) о национальной принадлежности. Собственно, на этих выводах и строится спектакль.
Еще до начала основного действия зрители смотрят небольшой ролик, где опрошенные на улице люди, от малолетних детей до почтенных старцев, отвечают ровно на два вопроса: как стать татарином и как перестать им быть? В ответах этой фокус-группы уже прослеживаются общие настроения. Чем человек старше, тем он серьезнее относится к самоопределению. «Татарином тебя могут сделать только мама с папой», — говорит одна пожилая женщина. «Если ты не знаешь татарского, то какой же ты татарин?» — произносит другая. На контрасте с ними юношеские доводы вроде «достаточно просто долго жить в Казани» кажутся слишком либеральными.
Тем временем опрос продолжается уже на сцене. Там выстроилась шеренга из 13 человек. Среди них два молодых человека и две женщины старше 40.
— Поднимите руку те, кто поддерживает феминизм, — произносит девушка в микрофон.
В шеренге поднимаются руки.
— Подайте знак те, кто исповедует ислам, христианство, буддизм, считает себя агностиком или атеистом, — говорит уже другая девушка.
«Знаете, сколько я пыталась надеть калфак на голову? И мне совсем не нравится все время заплетать волосы в косы…» — робко бунтует Зуля, постепенно меняя исторический костюм на повседневную современную одежду
«Почему я не могу красить волосы в тот цвет, который мне хочется»
В желтом луче прожектора стоит девушка в национальном татарском костюме: розовое длинное платье-рубаха (кулмэк), черная длинная жилетка (камзол) и бархатная шапочка с вышивкой (калфак). Ее зовут Зуля. Она наследница татарских традиций через много поколений. Но эта тяжесть связывает ее по рукам и ногам. «Знаете, сколько я пыталась надеть калфак на голову? И мне совсем не нравится все время заплетать волосы в косы…» — робко бунтует Зуля, постепенно меняя исторический костюм на повседневную современную одежду.
Это настроение подхватывают следующие две девушки Амина и Регина. Одна из них затрагивает религию. Здесь чувствуются знакомые не одному поколению темы слепого следования родительским установкам, разочарования и страха, а после — осознанного стремления к Аллаху. Все девушки молоды и прекрасны. Каждая будто вчера вышла из отеческого дома и разрешила себе жить самостоятельно.
«Почему я не могу красить волосы в тот цвет, который мне хочется? Почему я не могу любить мужчин?» — искренне восклицает Адель
Венцом этих историй становится рассказ Аделя, худощавого юноши с желтым блондом в волосах. Он садится на пол, раскладывает железную дорогу, игрушечных животных и вспоминает, как проводил лето с бабушкой. Самые теплые воспоминания и фразы он произносит на татарском. Видно, преимущественно все герои говорят на национальном языке, но по разным причинам предпочитают русский. Неожиданно монолог заходит на другую, казалось бы, запретную для Татарстана, особенно мусульманского, тему. «Почему я не могу красить волосы в тот цвет, который мне хочется? Почему я не могу любить мужчин?» — искренне восклицает Адель.
Постепенно спектакль начинает балансировать между общими рассуждениями национального масштаба и откровенной исповедью. Пока одни пытаются понять свое место в татарскости, другие вспоминают песни Салавата и Хании Фархи, устаивают зажигательные танцы под «Салкын чэй» с дискоболом и караоке, а еще играют на гавайской укулеле татарскую «Галиябану». Разве от этого песня стала менее татарской? Или если сыграть на национальном инструменте My Heart Will Go On, главную песню из «Титаника», она окажется более татарской?
Гюльнара признается, что не соответствует высокому статусу татарской эби. У нее и внуков-то нет пока. Так, как ее бабушка, она готовить не умеет. Сама давно носит короткую модную стрижку
С национальными костюмами разобрались, с музыкой — тоже. А что касается еды? Гюльнара Фазлиахметова сидит за небольшим круглым столом и старательно заворачивает финики в бело-голубые бумажки с национальным узором. Для нее центральная фигура в татарской культуре — это бабушки-эби. К слову, о бабушках так или иначе говорят половина участников. О дедушках — никто. Но Гюльнара признается, что не соответствует высокому статусу татарской эби. У нее и внуков-то нет пока. Так, как ее бабушка, она готовить не умеет. Сама давно носит короткую модную стрижку. Да и по-татарски может объясняться только четырьмя словами.
Пока хрустальная конфетница с упакованными финиками ходила по рядам, еще одна девушка устраивалась на полу возле переносной электрической печки. Сама рассказчица из Астрахани и ее татарскость впитала всевозможные влияния близлежащих народов. «Я сварю вам татарский чай. В семье мы называем его именно татарским, хотя кто-то скажет, что он монгольский», — предвкушала девушка всеобщее внимание. Ах да, в свое время Александр Пушкин назвал этот чай сущей гадостью. Действительно, сваренный на молоке с солью и сливочным маслом напиток мало кому пришелся по вкусу.
«Наша задача — помочь донести слова до зрителя. Мы могли чуток отредактировать и немного оформить текст, но все, что они произносят со сцены, они говорят потому, что хотят сказать именно это»
«Я не выиграла, и для меня это было большой честью»
В течение полутора часов герои вспоминают, смеются, ставят неудобные вопросы, оправдываются, произносят кощунственные для кого-то вещи, но делают это искренне.
«Наша задача — помочь им донести слова до зрителя. Мы могли чуток отредактировать и немного оформить текст, но все, что они произносят со сцены, они говорят потому, что хотят сказать именно это», — отмечает соавтор проекта Сафина.
Выбранная форма дает спектаклю неоспоримые преимущества, но и без недостатков не обходится. С одной стороны, зритель может быть спокоен: все сказанное со сцены — это личная боль, вывод или размышление участника. Но не каждый способен донести такой эфемерный багаж до зала. Одни монологи без труда долетают до зрителей (даже если целиком произнесены на татарском), другие не оставляют и следа в памяти. Мешает плохо выученный текст, волнение. Но за каждым кусочком видна режиссерская мысль, даже если исполнение оставляет желать лучшего.
Этим объясняется и финальная, самая большая часть спектакля — монолог Лилии Назимовой, студентки факультета журналистики Казанского федерального университета. Девушка что-то долго рассказывает на татарском. Кто-то понимающе кивает ей из зала. Но не абсолютное большинство. Спустя несколько минут становится понятно — без переводчика тут не обойтись.
Девушка рассказывает, как мечтала поступить в питерский вуз, как, скрываясь от мамы, говорила с подругой по-русски, как потом решила участвовать в конкурсе для татароязычных журналистов и как удивилась сюрреалистичности происходящего. Ведь все проходило на русском. «На этот конкурс я шла с уверенностью, что попаду в мир настоящих татар. Но на входе в здание, где состоится мероприятие, нас встретили по-русски. Все организационные моменты оказались на русском. Я чувствовала себя так, будто участвую в каком-то большом обмане. Я не выиграла, и для меня это было большой честью», — призналась Лилия.
Герои не раз признаются, что стесняются говорить на родном языке. Даже когда знают его. Им проще объясниться несколькими фразами или добавить в русскую речь какие-то обороты на татарском
Не нужно быть татарином, чтобы почувствовать, насколько болезненна тема национального языка для народа. Герои не раз признаются, что стесняются говорить на родном языке. Даже когда знают его. Им проще объясниться несколькими фразами или добавить в русскую речь какие-то обороты на татарском. Не хватает образования, навыков, да и понимания — зачем.
Финал закольцовывает стереотипность традиционного воспитания: все эти «надо», «должен», «обязан» и накладывает строгий учительский голос на современный диджейский бит. Да, многие вопросы так и продолжают витать в воздухе. И надо ли продолжать делить народ на своих и чужих?
Что запрещено женщинам в татарских семьях
В Татарстане немало мусульманских семей, где для замужней женщины многое находится под запретом. Чаще всего жена осознанно ограничивает свою свободу теми или иными правилами, но в ортодоксальных семьях у нее может и не быть выбора. SmartNews пообщался с представительницами светских и религиозных семей Казани и узнал, что им запрещается после замужества.
Татарские семьи в наши дни условно можно поделить на несколько типов. Свобода женщины во многом зависит от того, к какому течению ислама склоняется семья. Первый тип татарских семей — это светский.
В светских татарских семьях живут практически так же, как в русских семьях. Для женщин здесь нет особых запретов, даже наоборот, жены в таких семьях испокон веков задают тон. Они властвуют в доме, ведут хозяйство и управляют всеми делами, в том числе мужа. Особенно этим гордятся татарки-мишарки (мишари — этнографическая группа татар. В отличие от казанских татар, формирование мишарей происходило на правобережье Волги. — Ред.).
Второй тип — светско-мусульманская семья, где справляются как религиозные, так и светские праздники. Эти семьи практически не отличаются от светских семей по правилам внутренней жизни. Разве что мужья склонны более ревностно опекать жен от мужского внимания, что, в общем-то, им разрешает ислам. Женщина же склонна больше сосредоточиваться на семье.
А третий тип — мусульманские семьи, которые придерживаются строгих правил ислама. Его еще называют закрытым типом семьи, который диктует конкретные и строгие правила жизни замужней женщины. И этот тип исламоведы делят на еще два подтипа: те семьи, которые придерживаются ислама турецкого типа, и те, что склонны следовать исламу Саудовской Аравии.
Экспертное мнение Фарид хазрат Салман
мусульманский богослов, ученый-теолог, автор многочисленных трудов по теологии и богословию
— Тюркский, или турецкий, вариант — более либеральный. Здесь женщина — соратница, сотоварищ, наша вторая половина. Саудовский вариант считает, что женщина ниже в правах, чем мужчина. Такой подтип семьи создают в Татарстане те, кто отучился в Саудовской Аравии, в Катаре, в жестко патриархальной части Египта, Пакистана, в Кувейте. Таких семей немного на фоне остальных. По моим наблюдениям, это 2,5–3 тыс. человек. Такие семьи стали появляться у нас с середины 1990-х годов, сейчас это явление уже укрепилось в нашей культуре.
Последний вариант семьи — ортодоксальный. В таких семьях царит агрессивное отношение к женщинам.
В радикальных семьях муж запрещает любую косметику, он начинает ограничивать возможности просто смотреть телевизор, часто выходить из дома. Здесь часто простая мужская ревность накладывается на религиозное запретительство. То есть религия становится прикрытием элементарной ревности. Поэтому когда женщины уходят из таких семей, то бывают случаи, что они становятся светскими, я знаю несколько таких примеров: побывав женами радикалов, они снимают платок.
РАБОТА В ЖЕНСКОМ КРУГУ
Если не впадать в крайности, то во всех татарских мусульманских семьях есть свои запреты, чаще всего добровольно и даже с радостью принимаемые женщинами. Первый и самый известный из них — внешний вид. В религиозной татарской семье женщина должна носить одежду, скрывающую ее тело от посторонних глаз, то есть длинное платье или тунику, а также — чаще всего — платок. Даже в светских семьях, к каким, например, относятся Лукмановы, дома татарки предпочитают носить длинные платья.
Дома обязательно нужно носить платье, еще лучше, если оно длинное, потому что так оно не вызывает лишних мыслей у мужа или гостей и так женщина выглядит женственнее.
Есть запреты и относительно социальной деятельности замужней женщины. Запрет на работу стоит только в ортодоксальных семьях. В более лояльных женщина сама решает, хочет ли она иметь дело с социумом. Однако в своей работе она не должна соприкасаться с мужчинами — как в прямом, так и в переносном смысле.
Экспертное мнение Фарид хазрат Салман
мусульманский богослов, ученый-теолог, автор многочисленных трудов по теологии и богословию
— Женщинам не запрещается работать, никто не говорит: «Сиди дома». Однако женщина не может быть врачом, потому что к ней могут прийти мужчины, не может быть парикмахером. В наиболее строгих семьях женщины уходят работать в детские сады, школы, в торговую сферу. Не думаю, что это очень хорошо. Ограничивается сфера соприкосновения религиозных семей со светским началом. Создается закрытая среда. Женщин из ортодоксальных татарских семей в обществе почти не видно. Они занимаются домашним хозяйством.
Зачастую даже в светских татарских семьях, не говоря уже о религиозных, женщина не должна ставить работу на первое место. Она не может задерживаться на рабочем месте, доделывая план, большой проблемой является и посещение корпоративных вечеринок.
В нашей семье все очень толерантно: если есть возможность не работать, то пожалуйста. А если работаю, то только в определенное время, то есть с 8 до 17 часов. Оставаться после работы — это неприемлемо. И одеваться на работе надо скромно и невызывающе. Что касается корпоративов, это очень проблематично для нас. Если идешь, то должен быть всегда на связи и не задерживаться. Еще лучше вообще не ходить.
Зарабатывает женщина в татарской религиозной семье в основном для себя, тогда как обеспечивает семью мужчина.
Женщинам-мусульманкам не запрещено работать и зарабатывать для своих личных трат. Единственное, мы не должны лишний раз находиться в обществе мужчин, чтобы у мужа было меньше ревности. Общение с мужчинами для женщин — это потеря энергии, у нее меньше сил остается для семьи, мужа, она всё оставляет на работе. А ведь дома у нее много обязанностей. И если она дома будет больше времени проводить, то это хорошо для всех.
Однако в семьях ортодоксальных верующих женщина не только не зарабатывает, но и не может распоряжаться деньгами мужа. Ей не разрешается даже самой делать покупки.
Экспертное мнение Фарид хазрат Салман
мусульманский богослов, ученый-теолог, автор многочисленных трудов по теологии и богословию
— В традиционной татарской мусульманской семье женщина сама распоряжается своим заработком. Более того, перед свадьбой супруга получает дар — калым, выкуп. Это та финансовая подушка безопасности, которая является достоянием жены. В ортодоксальных татарских семьях женщина не зарабатывает и не распоряжается деньгами. Им категорически это запрещено. Стоит вспомнить о неутихающем скандале с дочерьми саудовского монарха, которые десятилетиями заточены во дворцах Аравии. Такую практику пытаются насаждать и в Татарстане. Но это чуждое и инородное для нас явление. Такая женщина растет в замкнутом пространстве и ведет себя заторможенно, когда оказывается среди обычных мусульманок. Круг ее близких людей ограничивается супругом, который не разрешает ей даже пройтись по магазинам.
ЖЕНЩИНЫ ЕДЯТ ОТДЕЛЬНО
Правила поведения татарской женщины-мусульманки в обществе и семье диктуются мусульманским этикетом. Адаб — это правила, предписанные нормами шариата, включающие в себя хорошие манеры, нормы приличия, порядочность, человечность и охватывающие все аспекты жизни мусульманина. Согласно этим правилам, во всех татарских мусульманских семьях, когда в дом приходят гости, женщины и мужчины не сидят вместе. Им накрывают ужин за разными столами. А если в дом приходит гость-мужчина, то муж просит женщину уйти в другую комнату.
В семье родителей, когда приходил мужчина в гости, женщинам запрещалось выходить, влезать в разговор. Дети не должны были выходить и присутствовать во время какого-либо торжества взрослых, есть с одного стола. Дети сидели в отдельной комнате. И сейчас в моей семье, когда к нам приходят муж с женой, само собой происходит разделение: мужчины с мужчинами, женщины с женщинами, ну а за столом сидим вместе. Но на религиозных праздниках у нас и столы разные.
Когда приходят гости, женщины садятся отдельно, чтобы не было смущения, соблазнов, ведь кому-то может понравиться чужая жена, чужой муж. Поэтому у каждого свой круг общения.
Женщина в татарской религиозной семье не может дружить с мужчинами и тем более подолгу общаться с ними наедине.
Дружбы с мужчинами у женщин не существует. Очень тяжело сохранить грань. Ислам не одобряет тесную дружбу.
Такая женщина, например, не может продолжать общаться с другом-одноклассником. Очень часто запрещается общаться и с неверующими подругами.
Правда, в более лояльных семьях женщина может общаться с друзьями, которых знает ее муж, если они вошли в круг общения семьи и не являются «чужими», — это родственники, общие с мужем приятели.
Я не делю в дружбе на иноверцев. Мне кажется, это неэтично. А вот чтобы создать семью с иноверцем — это для меня табу. С детства я слышала наказ бабушки: «Ищи среди своих, с иноверцем будет тяжело».
Не одобряется в татарских семьях и активное общение женщины в социальных сетях. В ортодоксальных семьях мужья и вовсе запрещают своим женам выставлять фотографии в интернет, даже в хиджабе. Однако очень часто женщины-мусульманки в Татарстане и сами не хотят выкладывать в Сеть свои личные фотографии.
Как правило, сводится всё не к полному запрету, а к вычищению своих персональных страниц в социальных сетях. Убираются любые фотографии, не должно быть фото даже в хиджабе. Пусть будет рисунок — цветы, на религиозную тематику. Здесь жесткое ограничение.
Ряд ограничений для женщин существует и в непосредственных отношениях с мужем. Основаны они на том, что уважение мужчины для жены в татарских религиозных семьях на первом месте. Конечно, в более лояльных семьях женщины имеют право мягко осадить мужа. Но лучше всего обсуждать проблемы без свидетелей, дома, чтобы не порочить репутацию мужа, а значит, и всей семьи.
У меня отношения с мужем сложились так, как учили в семье: горячий ужин, провожать на работу, встречать. И у детей воспитывать уважение, и самой показывать веру в него. Например, когда идем в гости, никогда не показываю свое недовольство чем-либо. Все разговоры и претензии дома, без свидетелей.
Женщина-мусульманка в любом случае никогда не будет оскорблять мужчину. У нее такого права нет — она должна его уважать как человека и тем более как мужа. Уважение мужчины для нас на первом месте. Если немусульманка может позволить себе унизить, оскорбить мужчину, то мусульманка — нет. Но точно так же и мужчина не имеет права оскорблять жену.
В личном общении муж и жена могут также поставить себе запрет на обсуждение каких-либо тем и свято чтить его. Под запрет чаще всего попадает светская жизнь до того, как супруги приняли ислам.
Женщина служит своему мужу. Это не принуждение, а служение, через которое женщина приходит к Богу. С мужем индивидуально решаем, какие темы считать запретными. Но с точки зрения ислама людям лучше не напоминать о грехе — о том, что было раньше, какие жизни у нас были. Это будет нас толкать на раздумье о грехе, толкать к повторению греха. Поэтому в некоторых семьях не принято говорить о прошлой жизни, когда мы не придерживались религиозных норм. Мы уважаем прошлое, но это уже прошло.
Что касается интимных отношений, то женщина-татарка в религиозной семье изначально настроена на многодетность, на 3–5 детей. Правда, запрета на контрацептивы нет, но вот аборты делать категорически запрещено.
Кроме того, женщине-татарке в мусульманской семье запрещается игнорировать отношения со всеми родственниками, даже если они ей неприятны.
В исламе обязательно нужно поддерживать отношения с родственниками, мы не должны разрывать связь. Даже если тебе родственник не нравится, даже если он к тебе плохо относится, мусульманин должен найти подход к человеку. Свекровь нужно любить. Когда женщина выходит замуж, то мать мужчины становится ее родственницей. И ее нужно принимать такой, какая она есть.
А вот вопреки распространенному мнению о том, что женщина в мусульманской семье обязана взвалить на свои хрупкие плечи все бытовые дела, у нее, оказывается, есть святое право не заниматься хозяйством. Как говорят исламоведы, религия дает право женщине просить у мужа помощниц для ведения домашних дел — правда, не всегда семья может себе это позволить.