Что творят мигранты в европе
Миллионы беженцев вырежут европейцев, как стадо баранов
Политолог Сатановский обещает «большую резню» из-за огромных волн мигрантов
Поток новостей о преступлениях беженцев в Европе постепенно, но верно увеличивается: изнасилования, грабежи, убийства, избиения, запугивания местных жителей… Недавно, например, стало известно о зверском убийстве пожилой немки Кристель В. в городе Вупперталь (административный округ Дюссельдорф, земля Северный Рейн-Вестфалия). Тело 78-летней старушки с перерезанным горлом, которая проживала в районе Кроненберг, было обнаружено в ее собственной спальне соседом пенсионерки. Как заявил прокурор округа Хауке Пахр: «Вскрытые подтвердило наши догадки. Все говорит о том, что это было умышленное убийство».
Видимо, престарелая вдова стала жертвой грабежа: преступник зарезал женщину как ненужного свидетеля. Исчезли деньги, драгоценности и автомобиль. Кто это сделал — пока выясняется. Однако соседи покойной уверены, что это дело рук мигрантов, вечно ошивающихся в этом районе.
На прошлой неделе в Тюрингии начался судебный процесс над афганцем Мохаммадом А., который точно так же зверски зарезал 87-летнюю пенсионерку Урсулу из города Йены. Она отказалась дать ему 7000 евро, чем подписала себе смертный приговор.
Так, в конце прошлой недели немцев поразил страшный случай: на главном вокзале Крефельда (федеральная земля Северный Рейн-Вестфалия) прохожие стали свидетелями того, как немец столкнул с железнодорожной платформы под приближающийся поезд мигранта из Эритреи. За минуту до этого у них завязался спор, переросший в перепалку. В результате, эритреец полетел на рельсы, но вовремя успел отскочить. К тому же, мгновенно среагировал машинист поезда, нажав на экстренный тормоз.
Примечателен тот факт, что ровно за три месяца до произошедшего мигрант (и тоже из Эритреи) Хабте Арайя точно так же столкнул с платформы железнодорожного вокзала Франкфурта-на-Майне под колеса прибывающего экспресса абсолютно незнакомых ему 40-летнюю женщину, ее восьмилетнего сына и стоявшую рядом с ними 78-летнюю старушку. Женщинам чудом удалось избежать смерти (они получили относительно легкие травмы), но ребенок погиб сразу. А несколькими днями ранее в разных концах Германии произошло еще два точно таких же случая, когда мигранты спихивали немцев под поезда.
Но теперь уже самих беженцев, похоже, начинают грабить и убивать. В начале октября в городе Буршайде неизвестный мужчина напал на сирийского беженца и потребовал у него мобильный телефон и деньги, которых у того с собой не оказалось. Взбешенный грабитель жестоко избил сирийца, нанеся ему тяжелые травмы головы, и скрылся.
А за день до этого на железнодорожном вокзале Бад-Херсфельда (Гессен) немец открыл стрельбу из пистолета по 18-летнему мигранту из Сомали. Он несколько раз выстрелил из автомобиля в африканца. На вокзале в тот момент оказались полицейские, которые и задержали стрелка, которым оказался Ролан К., местный наркоман и праворадикал, придерживающийся расистских убеждений. И выбрал он свою жертву, как показало дальнейшее расследование, исключительно по цвету кожи.
Что же будет твориться, когда в Европу и, в частности, в Германию попадут около 4 миллионов беженцев, которые сейчас находятся в турецких лагерях и которых Турция намерена выпустить на европейские просторы? Именно об этом и говорит в своих прогнозах ученый-востоковед, политолог, основатель и президент научного центра «Институт Ближнего Востока» Евгений Сатановский. По его словам, в этом случае Старый Свет ждет «большая резня».
Конечно же, это ни в коем случае не входит в планы политкорректной и мультикультурной Европы. Но в 2015 году это тоже не входило в ее планы. Однако случилось то, что случилось. Надев на своих граждан «розовые» очки, Евросоюз столкнулся с величайшей гуманитарной катастрофой, связанной с нашествием беженцев.
Сейчас еврочиновники в обозримом будущем не ждут нового потока «понаехавших». А это весьма серьезный недочет в их миграционной политике. «Европейцы, на свою беду, пребывают в иллюзиях. После Великого переселения народов Рима не стало. А это была только последняя волна миграций, про которую мы хоть что-то знаем. От доиндоевропейского населения Европы вообще, кроме басков в горах и сардов на Сардинии, ничего не осталось. Тем более от тех, кто был до них. Так что впереди большая резня, которую старожилам устроят новички», — считает Сатановский.
Вряд ли мигранты будут безучастно наблюдать, как их станут грабить, убивать и унижать. Они начнут «взаимодействовать» с местным населением (опыт-то их предшественников никуда не делся) так, что мало не покажется.
Читайте новости «Свободной Прессы» в Google.News и Яндекс.Новостях, а так же подписывайтесь на наши каналы в Яндекс.Дзен, Telegram и MediaMetrics.
Гуманизация уголовного законодательства может быть выгодна для бюджета
Наша страна становится проходным двором, благодаря контрабандистам людьми и дырам на границе?
Rzeczpospolita: Лукашенко создал слишком мощную экономику, Евросоюзу не под силу ее изолировать
Нападения, изнасилования и горы мусора: как мигранты ведут себя в Европе
Нападения мигрантов на европейцев провоцируют массовые протесты в странах ЕС. Социальные сети переполнены свидетельствами жителей Старого света об их конфликтах с беженцами. СМИ и политики стараются не накалять обстановку, поэтому протестные мнения редко попадают в официальные издания. Однако соцсети показывают реальное положение дел. Глубину европейского гнева оценил обозреватель «Вестей FM» Николай Осипов.
Беженцы избивают европеек: шокирующие видео появлялись в соцсетях еще до новогодних событий. На самых безобидных записях мигранты с дружным гоготанием шлепают женщин по мягким местам, задирают юбки.
«Они говорят: «Мы должны с собой ножи носить, потому что у нас типа религия такая, нам положено, мы мужчины, мы должны с собой ножи таскать». Представляете? Вот эти вот зверюги будут ходить по немецким улицам, в культурном обществе, в котором не дерутся почти. В Германии много культурных сирийцев, я видел сам, но не таких вот, как звери».
А это Мюнхен: Станислав Кузнецов объезжает на велосипеде места обитания беженцев и удивляется тому, как быстро они превращают все в большую помойку. Картинки чистой и ухоженной Европы куда-то исчезли:
«Им предлагают, чтобы они переселились в однокомнатную квартиру, а трёхкомнатную отдали беженцам. И вот их переселяют, можно сказать, заставляют. Приходит письмо, где написано: «Пожалуйста, выселяйтесь, в течение трёх месяцев вы должны квартиру освободить».
Все это рассказывали и показывали в социальных сетях еще до кельнских событий. Сейчас все больше жителей Германии и Франции публикуют возмущенные исповеди о своей жизни среди мигрантов. Европа мучительно цепляется за остатки своей толерантности. И по-прежнему считается предосудительным ругать беженцев, возмущаться их поведением, ведь все это слишком рядом с национализмом, обвинений в котором так боятся европолитики. И не зря. В свое время все СМИ обошли кадры с женщиной, мужчиной и их ребенком, которые лежат на железнодорожном полотне, рядом стоят полицейские. Все это показывали как свидетельство насилия над беженцами.
Лишь потом появилось видео, с которого сделали эту фотографию. Женщина дает интервью журналистам, потом наваливается на корреспондента, подминает под себя ребенка и падает на рельсы, тут же рядом оказывается ее спутник. Полиция пытается подхватить и поднять их, но фотокадр, взятый с той записи, говорил совсем о другом.
Возможно, поэтому европейцы уже начинают понимать, что о толерантности заботиться поздно. Еще одна запись из Франции. Дружинники с пластиковыми дубинками разгоняют мигрантов, атакующих частные магазины.
Эту запись тоже можно переделать в доказательство насилия над беженцами: если отрезать начало, где они грабят полки, и оставить только конец, где люди в гражданском с повязками на рукавах бросают их на асфальт, получится очередной ролик о несчастных переселенцах, которые просто просят не избивать их.
Популярное
С точки зрения Блинкена любой успех России – это «большая ошибка»
СЕРГЕЙ МИХЕЕВ: «Я бы Блинкену сказал: «Знаете, советую и вам тоже не допустить той ошибки, которую вы допускали раньше, влезая в украинские дела настолько, что украинцы рассчитывают: они могут втянуть вас в большую горячую войну с Россией».
«Лукашенко хочет контакта с Европой, а она упирается»
СЕРГЕЙ МИХЕЕВ: «Я думаю, что Лукашенко в том числе поэтому закрывает глаза на всё, что происходит, чтобы показать европейцам, что все их попытки игнорировать реальную власть в Белоруссии успехом не увенчаются. Я вообще не исключаю, что всё, что хочет Лукашенко – это прямого публичного контакта с Европой».
Амбиции Польши противоречат интересам Евросоюза
СЕРГЕЙ МИХЕЕВ: Эти города могут выступать за принятие мигрантов, потому что на них из федерального бюджета денежки выделяются, и на том можно даже подзаработать. То есть, на самом деле, когда поляки так жестко отгораживаются от мигрантов, при этом они говорят, что «мы выражаем интересы Европы», – это по факту не так.
Пути решения кризиса на белорусско-польской границе
Какие наметились пути решения кризиса на белорусско-польской границе? Европейцы уже не видят за этими событиями ни людей, ни страданий? Как поляки переворачивают смыслы? Что за атлантическая матрешка стоит за текущими событиями?
Каноэ не для нелегальной миграции: во Франции изъяли из продажи плавсредства из-за их популярности среди беженцев
Во Франции магазин спортивного инвентаря снял с продажи каноэ, чтобы мигранты не пытались переправиться на них в Великобританию. Решение было принято в связи с растущим спросом на товар со стороны беженцев, незаконно пересекающих Ла-Манш на маленьких лодках.
Поляки продают свои услуги в качестве «защитника Европы»
АЛЕКСЕЙ ДЗЕРМАНТ: Поляки занимаются тем, чем всегда занимались. Они пытаются продавать свои услуги в качестве защитника Европы, буфера, бастиона и получить за это деньги. Но они же деньги получали 20 лет и границу не укрепили. Она остается прозрачной. И как только белорусы перестали им помогать в этом – всё и случилось.
Лидеры США и Китая попытались смягчить напряжённость
ДМИТРИЙ ДРОБНИЦКИЙ: Лидеры США и Китая попытались смягчить напряжённость в отношении друг друга, они попытались сформулировать концепцию, на мой взгляд – небезынтересную. Она связана со следующим: в мире сейчас огромная конкуренция, конкуренция неотменяема, то есть глобальный мир, управление из единого центра, международное разделение труда – это всё закончилось, есть конкуренция, жесткая конкуренция.
То, что позволяет себе Польша, – «это другое»?
ВЛАДИМИР СОЛОВЬЁВ: Те люди, которые нам объясняют, как надо себя вести, они просто молчат о том, что себе позволяет польская сторона по отношению к несчастным мигрантам. Хорошо, я понимаю, что те мигранты, которые идут через территорию Турции, – это святые, с ними надо фотографироваться Меркель, о них надо говорить всей Европе.
Разговор Меркель и Лукашенко – привет полякам
СЕРГЕЙ МИХЕЕВ: Конечно, это сделано в пику полякам, это привет полякам. Я уже говорил, что поляки теряют темп. Их твердолобая упёртость в эту ситуацию – «вот «Аэрофлот» возит мигрантов, Россия их вооружает, Лукашенко их сейчас запустит, бедная Польша, начинается война, все на защиту Европы» – она не сработала. Здесь не напрямую Меркель и Германия немножко взяли и подопустили поляков.
Свой — чужой. Европа приняла миллионы беженцев. Почему теперь их ненавидят, считают террористами и хотят выгнать?
Добро пожаловать на борт
«Я буду краткой: Германия — сильная страна. Мы справимся», — такими словами канцлер ФРГ Ангела Меркель в августе 2015 года пыталась успокоить жителей Германии, столкнувшейся со страшнейшим со времен Второй мировой миграционным кризисом.
Его началом принято считать лето 2015-го, когда количество беженцев, прибывающих в европейские страны всеми возможными путями, увеличилось в десятки раз. Искать убежища и лучшей доли в Европе кинулись жители охваченных войной Сирии, Афганистана и Ирака. Основным маршрутом миграции стал морской путь от побережья Северной Африки (Ливии, Туниса, Алжира) в средиземноморские страны Европы. Добраться до Италии, Греции и Мальты беженцам помогали контрабандисты — стоимость одного билета на рыболовецкий баркас или надувную лодку с мотором варьировалась от 2,5 до 3,8 тысячи евро.
Несмотря на дороговизну, маршрут по водам Средиземного моря был смертельно опасным: лодки, не приспособленные для плавания в открытом море, часто переворачивались во время шторма, и все, кто был на борту, гибли. Нередко пассажиры умирали от жары и обезвоживания. Тем не менее до сих пор десятки тысяч искателей лучшей жизни выбирают именно этот маршрут.
Не обсудив это с членами парламента, Меркель открыла въезд в страну для всех сирийских беженцев — вне зависимости от того, в какой стране ЕС они изначально оказались. Так Германия стала первым членом Евросоюза, нарушившим Дублинскую конвенцию 1990 года, согласно которой беженцы могли просить убежища только в той стране ЕС, границу которой пересекли первой.
Результат не заставил себя ждать: только за 2015 год по всей Германии было зарегистрировано более 442 тысяч беженцев из стран Ближнего Востока. Заявки на получение убежища в ЕС тогда подали более 1,2 миллиона человек. Сколько мигрантов предпочли не уповать на милость европейских властей и остались на нелегальном положении, остается только догадываться.
Из-за колоссального наплыва беженцев страны Евросоюза столкнулись с двумя проблемами. Во-первых, мигрантов нужно было где-то разместить, и если не интегрировать их в общество, то хотя бы обеспечить минимально комфортные, по европейским стандартам, условия жизни. Во-вторых, европейцам пришлось патрулировать Средиземноморье и спасать мигрантов от верной гибели.
К решению этих проблем европейцы приступили с энтузиазмом. Летом 2015-го страны ЕС договорились разместить у себя по 40 тысяч беженцев немедленно и приняли рассчитанный на два года план расселения еще 120 тысяч человек, скопившихся к тому времени в лагерях беженцев в Италии и Греции. Тогда же стартовала военно-морская операция «София», благодаря которой в Средиземноморье за год удалось спасти около 25 тысяч мигрантов. Всех их тоже разместили в Европе.
И тогда европейское единство пошатнулось. Страны так и не смогли договориться, сколько беженцев, помимо уже прибывших 40 тысяч, должна принять каждая из них. Мигранты между тем продолжали прибывать, и вскоре несколько государств, в том числе Чехия, Венгрия, Румыния и Словакия, отказались их принимать. Что неудивительно. Выяснилось, к примеру, что в 2015-м на каждые 100 тысяч венгров приходилось 1170 мигрантов, тогда как на каждые 100 тысяч британцев — всего 60.
С этого момента миграционный кризис постепенно начал превращаться в кризис европейского единства. Оказалось, что далеко не все европейцы готовы принимать искателей лучшей жизни и оплачивать им эту жизнь своими налогами. Раскол, наметившийся по вопросу о квотах, становился все глубже. Очень скоро прозвучали весьма радикальные предложения: объявить мораторий на иммиграцию в ЕС и разворачивать лодки с беженцами прямо в Средиземном море.
Пороховая бочка
Между тем именно Германии, на долю которой пришелся максимальный приток беженцев, удалось лучше других стран выйти из этой непростой ситуации. По данным The Guardian, более 10 тысяч человек, прибывших в Германию с 2015 года, за пять лет овладели языком настолько, чтобы поступить в учебные заведения. За тот же период более половины прибывших мигрантов устроились на работу и начали платить налоги.
Для Германии это решение стало идеальным примером того, как символический жест [помощи мигрантам] может сочетаться с реальными экономическими мерами. С одной стороны, миграционный кризис стал испытанием для ЕС, а с другой — Германия нашла способ принять беженцев и интегрировать их в свою экономику
Как заявил сооснователь аналитической платформы Geopolitical Cyprus Яннис Иоанну, германская модель интеграции оказалась наиболее удачной, поскольку она была ориентирована прежде всего на образование. «Включение в общество — это не про культурную апроприацию или религию… Вопрос интеграции зависит от особенностей каждой страны», — пояснил эксперт.
Несмотря на позитивные результаты, далеко не все в Германии разделяют оптимизм в отношении миграционной политики Берлина. Тино Хрупалла, сопредседатель одной из крупнейших оппозиционных сил в бундестаге — партии «Альтернатива для Германии» (АдГ) раскритиковал решение Меркель открыть границы и впустить в страну миллионы беженцев. АдГ традиционно выступает за ограничение миграционного потока и введение более жестких законов, которые могли бы ограничить прибытие выходцев из стран Ближнего Востока и Африки.
Хрупалла заявил, что Германия — это фактически страна с открытыми границами, в которую за последние несколько лет въехали уже два миллиона мигрантов. Политик напомнил и о многочисленных преступлениях, вина за которые, по его словам, лежит на приезжих. Он привел статистику: мигранты составляют всего 2 процента населения Германии, при этом 13 процентов подозреваемых в насильственных преступлениях — именно мигранты.
Только в Германии в полицию обратились более 1200 пострадавших. В других странах Европы также наблюдался рост преступности. Эксперты из Финляндии, Норвегии и Швеции сообщали о том, что большая часть арестованных преступников — мигранты.
Однако самые трагические события, заставившие европейцев всерьез задуматься о своем отношении к беженцам, произошли в 2016 году. Тогда мигранты из Сирии, Ирака и Афганистана, причастные к радикальным исламистским группировкам, совершили несколько терактов в городах Германии, в результате которых пострадали десятки человек.
И если уличная преступность усилиями полиции со временем пошла на спад, то тема террористических атак, совершенных джихадистами, по-прежнему остается наиболее болезненной для Европы. По данным Европола, с 2015 по 2020 год выходцы из стран Ближнего Востока и Северной Африки совершили в странах ЕС 118 терактов. В результате этих акций погибли 382 человека. Большая часть арестованных за подготовку терактов и пособничество террористам оказались сторонниками радикальных исламских организаций.
Террористическая угроза оказалась еще одним камнем преткновения для жителей Евросоюза. Пожалуй, самым ярким примером стала Франция, пострадавшая больше всех: с 2015 года в результате атак джихадистов там погиб 291 человек. Это заставило французские власти пересмотреть свою политику в отношении религиозных общин — главным образом мусульманских.
Прежде Париж всегда настаивал на том, что невмешательство в религиозную жизнь граждан — одна из главных ценностей республики. Но теперь государство собирается контролировать эту сферу: жестко отслеживать иностранное финансирование мусульманских общин и организаций, ввести запрет на выдачу справок о девственности и «выгнать» в школы ранее остававшихся на домашнем обучении детей из мусульманских семей. Такие решения, при всем их прагматизме, не могут не провоцировать раскол в обществе, где с каждым годом увеличивается доля исповедующих ислам. И если часть французов ратует за то, чтобы еще больше ограничить деятельность религиозных общин, другие называют такие законы антиконституционными и вредными.
Разногласия на фоне террористических угроз наблюдаются не только в обществе, но и среди политиков. Ангела Меркель пыталась убедить европейцев в том, что теракты и нападения — всего лишь попытка запугать их. По мнению канцлера, ЕС должен и дальше принимать мигрантов и помогать им. Однако ее коллеги из других стран считают иначе. Так, премьер-министр Венгрии Виктор Орбан еще в 2016 году заявил, что для работы венгерской экономики мигранты не нужны, тем более что каждый из них может представлять террористическую угрозу.
Венгрия не нуждается ни в одном мигранте, чтобы экономика [страны] работала. Кому нужны мигранты, тот может их взять себе, но не принуждайте нас — нам они не нужны
Борьба с этой угрозой стала дополнительной статьей расходов для европейцев. Если в 2015-м ЕС тратил около двух миллиардов евро на обеспечение безопасности, то к 2019-му эта сумма выросла почти вдвое, превысив 3,5 миллиарда евро.
Провал за провалом
В 2020 году Евросоюз был вынужден в очередной раз окунуться в миграционные проблемы: пандемия COVID-19 спровоцировала экономический кризис, который еще сильнее ударил по странам Ближнего Востока и Африки. Поток беженцев усилился, мигранты продолжали гибнуть в водах Средиземного моря, европейские лагеря беженцев вновь оказались переполнены.
На этот раз четкого плана действий составить не удалось. Средиземноморские страны, такие как Италия, Греция, Мальта и Кипр, которые ввиду своего географического положения принимают основной поток беженцев, испугались, что им по-прежнему придется нести бремя принимающей стороны, и потребовали справедливого распределения приезжих по всем странам ЕС. Швеция потребовала точнее зафиксировать финансовые обязательства всех членов Евросоюза, а Венгрия и вовсе предложила полностью остановить миграцию.
Таким образом, за несколько лет европейские политики серьезно переосмыслили свое отношение к беженцам и миграции в целом. В августе 2021-го преемник Меркель на посту председателя партии Христианско-демократический союз Армин Лашет заявил, что 2015 год «ни в коем случае не должен повториться». Его поддержал бывший министр внутренних дел Италии Маттео Сальвини.
Открывать двери тысячам потенциальных террористов категорически недопустимо
Такие заявления говорят о том, что даже те европейские страны, которые готовы помогать беженцам, относятся к ним как к угрозе. Об этом рассказал исследователь Берлинского института эмпирической интеграции и исследований миграции (BIM) доктор Надер Талеби.
«У государств Европы есть долгая и печальная история, связанная со странами Африки и Ближнего Востока, когда те были колониями. И в Евросоюзе так и не избавились от колониального мышления, в соответствии с которым мигранты — население колонизированных стран — это угроза», — полагает Талеби.
Теперь Евросоюз готов платить колоссальные суммы другим странам, лишь бы не пускать к себе тех, кто бежит из охваченных войной регионов. Еще в 2016 году ЕС заключил соглашение с Турцией — именно там скапливался основной поток беженцев, стремящихся попасть в Европу сухопутным маршрутом, через Грецию и Балканы. Договор предусматривал обмен задержанных в Евросоюзе нелегалов на сирийцев, получивших статус беженцев в Турции, по принципу один на одного: «европейских» нелегалов принимала Анкара, а сирийских беженцев с официальным статусом — Брюссель. Нелегалов Турция должна была возвращать в их родные страны. Соглашение предполагало, что Турция получит компенсацию в размере шести миллиардов евро за то, что станет буфером между Европой и Ближним Востоком.
Вместе с этим Европа решила сэкономить на спасении беженцев в море. Уже в марте 2019-го морское патрулирование в рамках программы «София» было приостановлено. Причиной стала принципиальная позиция главы итальянского МВД Маттео Сальвини, недовольного тем, что спасенные оставались в Италии, а не распределялись по странам ЕС.
«”София” предназначалась для того, чтобы бороться с контрабандистами и торговцами людьми, а в итоге сама перевезла 45 тысяч человек в Италию. В таких условиях мы не можем контролировать нашу границу, нам нужна общеевропейская система распределения беженцев», — заявил он.
Прогнать нельзя оставить
Какие меры по решению миграционного кризиса ни предпринимали бы власти ЕС начиная с 2015 года, они не принесли желаемого результата: к 2018 году более половины (51 процент) жителей Евросоюза заявили, что хотят существенного сокращения количества мигрантов — или выдворения всех без исключения.
А в 2021 году перед Западом встала еще одна задача: остановить поток беженцев, пересекающих границу ЕС с восточного направления, со стороны Белоруссии. Очередной миграционный кризис грянул в мае, когда большие группы нелегалов из стран Африки и Ближнего Востока, прилетевшие в Минск, начали штурмовать границы Литвы, Польши и Латвии в надежде получить убежище в Евросоюзе. Только за последние два месяца Польша сообщила о 8,5 тысячи попыток мигрантов пересечь границу.
Еще одно событие, которое грозит очередной волной миграционного кризиса, — приход талибов к власти в Афганистане. Афганцы начали покидать страну вскоре после того, как президент США Джо Байден объявил о завершении 20-летней афганской операции НАТО и начале вывода войск.
Большая часть афганской молодежи, говорившая на английском, работала на иностранных военных базах, а с полным выводом американских войск этих вакансий не стало — в стране началась массовая безработица, объяснил профессор антропологии и социологии Женевского центра гуманитарных исследований Алессандро Монсутти. Отчасти именно этим можно объяснить всплеск миграции, начавшийся весной 2021 года.
Пытаясь избежать кризиса, аналогичного 2015 году, и не провоцировать еще большее недовольство населения, многие страны Евросоюза решили действовать решительно и жестко. Если в 2015-м Брюссель заявлял о готовности впустить практически всех беженцев, то в 2021-м риторика изменилась: союз готов пойти на все, лишь бы границы Европы осаждали как можно меньше чужестранцев. 15 сентября глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен напомнила, что ЕС намерен реформировать Шенгенское соглашение в части миграционной политики, чтобы блокировать бесконтрольную миграцию.
Работая над реформированием Шенгена, мы должны найти новые пути, чтобы отвечать на эту агрессию и обеспечить единство и сплоченность в защите наших внешних границ
По мнению доктора Талеби, подобные заявления от тех, кто фактически сам подвел Афганистан к нынешнему кризису, звучат странно. Эксперт указывает, что европейские страны наравне с США участвовали в 20-летней военной кампании в Афганистане, которая так и не дала стране ни мира, ни демократии. То же относится и к другим ближневосточным конфликтам, участницей которых так или иначе была Европа.
«Неважно, что люди умирают в Йемене и Судане… До тех пор, пока это не касается европейских границ, этого не существует», — обозначил позицию европейцев Талеби.
Великий раскол
К 2021 году Европа так и не смогла справиться с миграционным кризисом, как обещала Меркель в 2015-м. Европейцы не договорились о единых правилах размещения беженцев, а регулярные теракты громко напоминают о проблемах в системе безопасности и неудачных попытках интегрировать в европейское общество всех приезжих.
Ожидаемой реакцией на распространение радикального ислама и преступлений на религиозной почве стал рост ксенофобии: жители западных стран все чаще проявляют агрессию в отношении мигрантов. К 2019 году в Великобритании, например, число преступлений, совершенных на почве расовой ненависти, выросло на десять процентов. Власти ЕС хоть и не приводят точных данных, но также говорят об участившихся нападениях на приезжих.
Но, пожалуй, главное последствие кризиса — раскол в европейском сообществе. Президент благотворительной организации Diakonie Ульрих Лилие признал, что сейчас правительства стран Европы не могут достичь единства в миграционной политике.
Если пять лет назад между странами ЕС царило взаимопонимание в этом вопросе, то сейчас многие из них выступают категорически против приема новых мигрантов
Основатель фонда «Инициатива по продвижению демократии и предотвращению экстремизма» (MIND prevention) Ахмад Мансур заявил, что странам Евросоюза следует всерьез пересмотреть свою политику в отношении мигрантов, чтобы остановить раскол в обществе. Мансур опасается, что если Брюссель не начнет жестко регулировать приток приезжих, Европу ожидают новые теракты.
«Германии и дальше следует помогать людям, покидающим свою далекую родину из-за войн и социальных кризисов. Однако есть вещи, которые не должны больше происходить, — считает Мансур. — Например, миграция должна жестко контролироваться, убежище не должны получать люди, которые приехали только из экономических соображений. Тем более к нам не должны попасть те, чью личность невозможно установить».
Существует и еще одна проблема, закрыть глаза на которую европейцам не позволяет историческая память. С 2015 года в странах ЕС растет число преступлений, связанных с антисемитизмом — болезненной для Европы темой, оставшейся в наследство от Второй мировой войны. Но теперь стремление европейцев к свободе и равенству сталкивается с убеждениями приезжих, многие из которых крайне враждебно относятся к евреям. Сотрудница Берлинского института эмпирических исследований миграции и интеграции Зина Арнольд рассказала, что почти все опрошенные ею мигранты критически высказались о государстве Израиль и практически ничего не знали о Холокосте, Второй мировой войне и Адольфе Гитлере.
Европейские власти не могут не осознавать вышеперечисленных угроз, и это осознание поставило их в крайне неудобное положение, выйти из которого без потерь едва ли возможно. С одной стороны, европейские лидеры обязаны сохранять либеральные и гуманистические ценности, которые отстаивали с момента образования Евросоюза. С другой — им приходится выбирать между толерантностью к приезжим и безопасностью собственных граждан в ситуации, когда эти понятия все чаще противоречат друг другу. Что же касается граждан, то свое отношение к политике властей они наглядно демонстрируют на выборах, все чаще голосуя за правых популистов, обещающих остановить приток беженцев.
Миграционный кризис сильно ударил по европейскому обществу, расколов его на тех, кто по-прежнему считает своим долгом помогать гонимым, и тех, кто считает, что этот долг уже оплачен сполна. Бороться с этим расколом становится все сложнее, а быть может, уже и бессмысленно. Европейское гостеприимство закончилось в тот момент, когда европейцы осознали, что гости не собираются покидать их дом, но и не готовы жить по правилам хозяев. А когда твой дом осаждают толпы незваных гостей, о защите либеральных ценностей думаешь в последнюю очередь.