Что творится в аптеке
В России за лето закрылось 2000 аптек
В России с июня по сентябрь 2021 г. закрылось почти 2000 аптек, следует из отчета аналитической компании DSM Group, с которым ознакомились «Ведомости». Это примерно 3% от всех точек, которые работали в стране на начало лета. Судя по документу, чаще всего закрывались объекты, относящиеся к малому и среднему бизнесу: 44% переставших работать точек – одиночные аптеки. За три летних месяца их количество сократилось в целом на 8% и составило 9521 точку на сентябрь 2021 г. Примерно 27% закрывшихся аптек относятся к региональным (такими считаются сети более чем с 15 объектами как минимум в пяти населенных пунктах), 15% – к малым локальным (3–10 точек), 12% – к федеральным. И лишь межрегиональные сети (у них не менее 40 точек более чем в пяти регионах) нарастили свое присутствие на 6% до 8668 точек на сентябрь. Если учитывать этот прирост, общее число аптек в стране с июня по сентябрь сократилось на 1500 точек, или на 2,4%, до 64 353 аптек, сказано в отчете DSM Group.
Закрытие аптек опрошенные «Ведомостями» эксперты связывают со снижением спроса на лекарства из-за введенных на фоне коронавируса защитных мер, с выходом на рынок интернет-аптек, а также с отменой единого налога на вмененный доход (ЕНВД) и маркировкой препаратов. На спрос, обычно зависящий от благосостояния людей, стал влиять еще и коронавирус: он меняет принятую в аптечном бизнесе сезонность продаж, объясняет генеральный директор DSM Group Сергей Шуляк. По его словам, из-за использования масок, социального дистанцирования и перехода на удаленную работу люди почти не болели ОРВИ и не страдали обострениями хронических заболеваний, а значит, не покупали лекарства. Это подтверждает и генеральный директор «Биннофарм групп» Рустем Муратов, который говорит, что из-за «пандемических качелей» спрос постоянно изменяется.
Маленькие игроки в итоге закрываются из-за низкой рентабельности, объясняет Шуляк. Об этом же говорит и директор СРО «Ассоциация независимых аптек» Виктория Преснякова. По ее словам, бизнес одиночных аптек и небольших сетей давно перестал быть высокомаржинальным: по разным оценкам, рентабельность его составляет всего 1–2%. На ситуацию влияет в том числе и появление конкурентов в виде крупных федеральных и региональных сетей, предлагающих потребителю более низкие цены, добавляет Шуляк. Из этого он делает вывод, что они такой ценовой конкуренции не выдерживают. Среди других факторов Преснякова отмечает то, что многие из закрывшихся аптек были расположены в отдаленных и труднодоступных регионах, где невыгодно работать федеральным сетям. Это, по ее мнению, может негативно сказаться на доступности лекарственного обеспечения в этих районах. Кроме того, по словам Пресняковой, на рынок дистанционной торговли лекарствами пришли маркетплейсы, которым также выгоднее сотрудничать с сетями, а не с маленькими аптеками. Объем рынка интернет-аптек за первое полугодие 2021 г. исследовательское агентство Data Insight оценило в 89 млрд руб. Причем за этот период он вырос на 33% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.
Какие аптеки остались работать
На сентябрь 2021 г. больше половины работающих точек приходилось на федеральную и региональную розницу (29 и 23% соответственно). Далее следовали одиночные аптеки – у них 15% от общего числа точек в стране, малые локальные игроки (14%), межрегиональные (13%) и локальные (6%).
По данным DSM Group, на фоне закрытия физических аптек растет доля игроков, получающих разрешение на онлайн-торговлю лекарствами. На сентябрь 2021 г. такое разрешение было у 390 юридических лиц (+338% к июню 2020 г. и +42% к январю 2021 г.) и почти у 30% всех аптечных точек.
На финансовое состояние малого и среднего аптечного ритейла, по словам Пресняковой, повлияла и обязательная маркировка лекарственных средств, введенная в июле 2020 г. Это, в свою очередь, привело к упразднению с 2021 г. режима ЕНВД, позволявшего бизнесу экономить на налогах. По ее словам, абсолютно у всех региональных членов СРО при переходе на основной и упрощенный режимы налоги выросли в разы, в некоторых регионах – в 5–10 раз. Маркировка, в свою очередь, потребовала дополнительных расходов на покупку технического оснащения (сканеров) и программного обеспечения, а также на увеличение штата для приемки товаров. В Минпромторге, в свою очередь, уверены, что маркировка не влияет на финансовое состояние аптек, так как она требует минимальных инвестиций. Траты аптек разовые – это покупка нового сканера для кассира стоимостью порядка 3500 руб., сообщил представитель оператора маркировки – Центра развития перспективных технологий. По его словам, у подавляющего большинства точек они уже были до появления маркировки. Нанимать дополнительный персонал тоже не нужно – операции по приемке товара стандартные, считает собеседник «Ведомостей». Представитель ФНС на запрос не ответил.
Из отчета DSM Group следует, что темпы прироста аптечного розничного сегмента в деньгах (в среднем 5–6% в год) замедлились. За 10 месяцев 2021 г. он составил 3,6%. Преснякова считает, что к докризисному росту розница в ближайшие годы не вернется. Шуляк же более оптимистичен, он прогнозирует, что сезонные заболевания, такие как ОРВИ, вернутся в начале 2022 г. Средний оборот одной аптеки в России, по подсчетам DSM Group, составляет 1,76 млн руб. Причем самый высокий показатель демонстрирует не Москва, а Дагестан – 3,7 млн руб. Тогда как столица находится на втором месте со средним оборотом одной точки в 3,7 млн руб.
Маркировка или жизнь: почему в российских аптеках кончаются лекарства
Ирина Мишина
— «АО Гедеон Рихтер РУС вынужден развернуть машины с границы РФ в связи отсутствием 613-ти сообщений в системе МДЛП (маркировки, прим.ред.). С 30 сентября ожидается решение проблемы с выпуском в гражданский оборот жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов (ЖНВЛП). Ежедневно компания обращается к ответственным лицам, однако решения так и нет».
— «Товары не могут быть растаможены, стоят на аптечных складах (не могут быть введены в оборот), товары стоят на складах дистрибьюторов. Объем зависших товаров исчисляется миллионами упаковок. В условиях пандемии нет лекарств».
— «Регистрация отгрузки 16 тыс. упаковок Коронавира не проходит в связи с ошибкой средства идентификации. Руководство ЦЛО Департамента здравоохранения Москвы бьет тревогу, т.к. им необходимо срочно отгружать товар, приемку которого они не могут произвести из-за данной проблемы».
Как нам удалось выяснить, фармацевтическая компания «Гедеон Рихтер Рус» сообщила о приостановке поставок лекарственных препаратов в Россию ориентировочно до 29-30 октября. Это связано с техническими сбоями в системе мониторинга движения лекарственных препаратов (СМДЛП), которые начались в конце сентября. Это было сложное для компании решение, но таможенную процедуру в сложившихся условиях осуществить было невозможно.
Что же на самом деле произошло?
Подготовка к запуску системы маркировки началась давно, еще год назад: аптеки оборудовали специальными сканерами для считывания штрих-кодов, протестировали систему с дистрибьюторами, обучили персонал. Группа разработчиков потратила на подготовку около 40 млн рублей, но проблем и сбоев избежать все равно не удалось. Система мониторинга не справлялась с нагрузкой, систематические сбои техники тормозили обработку документов. Сейчас разработчики «на коленке» пытаются вносить какие-то изменения, но в этот момент система недоступна по 4-5 часов. Во время сбоя 30 сентября она и вовсе зависла на двое суток. К тому же технические работы часто проходят без предупреждения. Все это ведет к сокращению продаж в каждой торговой точке и в сети в целом.
Сложилась парадоксальная ситуация: в условиях пандемии мы фактически оказались без лекарств.
«Сбои в системе маркировки приводят к дефициту лекарственных препаратов в регионах, заявила председатель правления Новгородской профессиональной ассоциации фармацевтических работников, директор сети «Аптечный дом НВ» (Великий Новгород) Ольга Хруцкая.- Население осталось без медикаментов. А эти медикаменты по две недели лежат не оприходованные в карантинной зоне», – заявила О.Хруцкая.
«НИ» направили запрос о путях выхода из ситуации в Департамент здравоохранения Москвы. На момент публикации материала ответ получен не был. Обращение коллег из «Фармацевтического вестника» в Минздрав России также осталось без ответа.
Тем временем, сбой в системе маркировки породил другую проблему – дефицит лекарств, который тут же повлиял на отпускные цены. Стоимость некоторых препаратов увеличилась в несколько раз. Так, покупка в аптеке противовирусного препарата, средств индивидуальной защиты (5 пар перчаток и 10 масок), а также средства для снятия боли в горле обошлась мне на днях в сети Горздрав почти в 2 тысячи рублей.
Но посетители аптек в условиях пандемии готовы на любые жертвы ради здоровья. Аптечные сети прекрасно это понимают и пользуются моментом. А Минздрав, похоже просто наблюдает за происходящим лекарственным коллапсом как-то уж больно философски и отстраненно. На сегодняшний день со стороны этого ведомства не было сделано и одного радикального шага по обеспечению населения доступными лекарствами. А маркировка, которая обернулась выброшенными на ветер миллиардами и недостатком лекарств в период пандемии, была как-то ненавязчиво переведена в формат обсуждений и видеоконференций.
В России началась катастрофа с лекарствами
Почему они исчезают из аптек и больниц
Российский рынок массово покидают лекарства. Эксперты уже составили список, в котором примерно 700 позиций, — этих препаратов у нас больше нет. Среди них жизненно необходимые и не очень, дорогие и дешевые, простые и высокотехнологичные.
Пока российские власти с гордостью говорят о том, что удерживают цены на препараты, производители — как иностранные, так и российские, — поняв, что не дураки же они работать себе в убыток, просто перестают их нам поставлять или выпускать.
Лекарств нет как в аптеках, так и в стационарах — с начала 2019 года осталось без заявок почти 30% тендеров госучреждений на закупку лекарств. Люди во многих регионах останутся без инсулина, без сыворотки от бешенства и без иммуноглобулина от клещевого энцефалита.
Дальше будет только хуже, говорят эксперты рынка.
За первое полугодие по 47 тысячам тендеров госучреждений на закупку лекарств не подано ни одной заявки. Речь идет почти о каждом четвертом тендере в стране. В последний год количество сорванных аукционов, на которые не вышел ни один поставщик, выросло вдвое. Производители массово отказываются поставлять в наши больницы, а также по программам льготного обеспечения пациентов лекарства по демпинговым ценам, на которых настаивает государство, принявшее новую методику расчета цены по госконтрактам.
Больше всего тендеров не удалось разыграть больницам Москвы: поставщики не стали участвовать в 4,3 тыс. из 13 тыс. объявленных аукционов. Например, полностью сорван контракт на поставку вакцин против папилломавируса человека: участвовать в нем не захотел ни один поставщик. Провалилась также половина тендеров в Саратовской области. В Дагестане и Псковской области было сорвано по 45% аукционов. Еще в 24 регионах более трети тендеров не заинтересовали потенциальных поставщиков.
Эксперты отмечают, что чаще всего срывались аукционы на инсулин и вакцины против бешенства. По данным сайта госзакупок, сорвано 692 из 2,8 тысячи тендеров на поставку инсулина (дефицит этого жизненно важного препарата уже ощутили в разных уголках страны). Но с вакциной от бешенства все значительно хуже: сорвано 429 из 573 объявленных тендеров. В дефиците скоро будет и иммуноглобулин человека против клещевого энцефалита (сорвано 144 тендера), а также препарат антипсихотического действия хлорпромазин (251).
Все плохо и с рядовым физраствором: не состоялось 683 тендера из 1840 объявленных. Тревожная ситуация и с жизненно важными лекарствами для онкобольных: сорвано 162 тендера на закупку биопрепарата от рака легких, почки и кожи ниволумаба; 140 тендеров — на закупку ритуксимаба, средства от неходжкинской лимфомы и ряда ревматоидных заболеваний; в больницах будет дефицит циклофосфамида, который применяют при раке легкого, молочной железы, яичек. «Нам поступает много сообщений о том, что в регионах не хватает инсулина и других препаратов, например против ВИЧ», — говорит глава Лиги пациентов Александр Саверский.
В целом это означает, что перебои с лекарствами, которые и так уже давно ощутили наши стационары, а также проблемы с обеспечением льготников препаратами за счет бюджета будут только усугубляться.
Власти пока пытаются валить все на нехороших производителей. Но, как говорит глава аналитического агентства DSM Group Сергей Шуляк, главная причина отказа компаний от участия в госзакупках необоснованно низкая начальная максимальная цена контракта, установленная новыми правилами, главной целью которых стало выравнивание закупочных цен по всей стране. Они были приняты еще в 2017 году, но в силу вступили в начале 2019-го. В результате никто не хочет обеспечивать наших льготников и пациентов больниц себе в убыток.
Впрочем, это далеко не все проблемы, которые возникли на нашем лекарственном рынке.
Аптеки просят лекарств
Лекарства пропадают и из аптек — в свободной продаже днем с огнем не найти известный препарат от диареи, популярное антигистаминное средство, известное лекарство от кашля. Перестали производить несколько препаратов для ВИЧ-инфицированных; пропал популярный гормональный препарат преднизолон. О последнем в своем блоге на днях сообщила даже телеведущая Маргарита Симоньян. «Не знаю, почему в России не регистрируют лекарства. Почему из аптек пропал даже банальный преднизолон, без которого мой, например, ребенок может погибнуть за пару минут. В аптеках мне говорят: лекарство на перерегистрации, когда будет — неизвестно, вероятно, через несколько месяцев. Мне трудно разобраться, отчего умирают дети, которым вовремя не досталось лекарств. Что здесь — бюрократическое головотяпство, лоббизм, коррупция, убийственное равнодушие, неповоротливость законодателей или еще какая напасть», — высказалась дама, доселе чрезмерной критикой не отличавшаяся.
Пропадают из страны преимущественно лекарства из списка жизненно важных и необходимых. Именно на них девять лет назад государство взялось регулировать цены. Был даже составлен их список — жизненно важных и необходимых лекарственных препаратов (ЖНВЛП). На все препараты, в него входящие, производителей обязали зарегистрировать цены. И с тех пор они их практически не имеют права менять. То есть изменить цену можно лишь раз в год на незначительную долю процента, что погоды не делает.
Многие зарегистрировали цену в 2010 году — а с тех пор утекло немало воды. И в нынешней экономической ситуации цена оказалась гораздо ниже себестоимости производства. Какое-то время производители терпели, уповая на возможность участвовать в госзакупках. Однако сейчас терпению, похоже, пришел конец.
Раньше попадание препарата в ЖНВЛП было предметом мечтаний многих компаний: раз в год специальная комиссия рассматривала заявки на включение в перечень новых позиций. В этом году комиссия впервые прошла по другому сценарию: рассматривались исключительно заявления об исключении. Компании массово подавали заявки «на выход» в связи с тем, что не хотят больше поставлять препараты по ценам, которые требует поддерживать наша система. И хотя формально всем дали отказ, для производителей он не значит ровным счетом ничего. Никакой ответственности за то, что они перестанут поставлять в Россию лекарства, нет, да и не может быть — мы живем в условиях рынка.
Об этом мало кто говорит, но уже три года в стране вообще нет противостолбнячной сыворотки из крови человека — российская компания прекратила ее выпуск. «Это просто ужасный прецедент. Все в шоке от того, что страна лишилась действительно жизненно важной позиции. Да, есть сыворотка из крови лошади, но новорожденным детям нужна только из крови человека. То есть ее или не колют, или колют лошадиную — а уж от чего там умер ребеночек, кто знает, — говорит известный фармэксперт Елена Григоренко. — Сейчас в Госдуме обсуждается перечень из более чем 700 препаратов, которых нет. В аптеках и больницах существенные перебои с лекарствами».
Препараты продолжают вымываться с нашего рынка в целом. По экспертным оценкам, за последние годы наш рынок покинуло более 700 (!) позиций лекарственных средств. «То, что сегодня происходит, можно назвать катастрофой. Пока мы ее еще не до конца прочувствовали — аптеки торгуют товарными остатками, которых хватит примерно до конца года. А уже в первом квартале 2020 года начнется беда», — говорит Елена Григоренко.
По словам эксперта, препараты у нас пропадают целыми категориями: как дешевые, так и дорогие; как импортные, так и отечественные; как простые, так и высокотехнологичные; как имеющие аналоги, так и не имеющие их.
Фармрынок на замке
Некоторые производители изначально не идут на наш рынок, считая его заведомо не слишком привлекательным. И не регистрируют у нас свои лекарства. Процесс регистрации у нас долгий, нудный, забюрократизированный донельзя. «Не стоит забывать, что регистрация препарата — это добровольный процесс, который начинается по инициативе производителя лекарства, а не госоргана, — пояснил недавно в соцсети зам.министра здравоохранения РФ Олег Салагай. — Например, производители фризиума (противоэпилептическое средство, за «контрабанду» которого недавно задержали москвичку, пытавшуюся помочь своему ребенку, и ситуация с которым активно обсуждается. — Авт.) не обращались за такой регистрацией, и, соответственно, препарат не мог быть зарегистрирован инициативно».
«Сколько можно продолжать ссылаться на то, что «производители не обращались за такой регистрацией»? Сколько людей еще должно измучиться или даже умереть из-за отсутствия в стране препарата, чтобы уполномоченные органы наконец признали, что лекарства на российском рынке должны быть доступны не по прихоти производителя, а потому что они нужны пациентам, и это в интересах страны — чтобы люди могли лечиться. Уже лет 15 как пора признать результаты регистрации в США и в Евросоюзе и перестать городить огород. У нас вот онкаспара в стране нет, который нужен каждому ребенку с лимфолейкозом», — говорит глава одного благотворительного фонда Екатерина Чистякова.
Быстрее всего в цене растут препараты от 150 до 500 рублей. При этом самыми востребованными у народа остаются лекарства, которые стоят менее 50 рублей за упаковку. Чаще всего россияне покупают дешевые цитрамон и активированный уголь, а также бактерицидный пластырь. Но даже по этим наименованиям идет снижение продаж. Кроме того, россияне стали реже покупать перекись водорода.
Но, похоже, ситуацию ждет в ближайшее время лишь ухудшение. Недавно вступил в силу новый порядок перерегистрации цен на ЖНВЛП. Производители оригинального препарата скоро должны будут перерегистрировать цену в обязательном порядке, что подразумевает ее снижение, ибо основным критерием станут цены в референтных странах. К тому же устанавливается необходимость снижения цены копий оригинальных препаратов (дженериков) по отношению к оригиналу — иными словами, производителям дженериков цены пересчитают «силовым методом». Многие компании, просчитав последствия, поняли — пора валить.
«Новый порядок регистрации цен на препараты перечня ЖНВЛП приведет к совершенно очевидному последствию, — прогнозирует директор по развитию аналитической компании RNC Pharma Николай Беспалов. — Ассортимент лекарств, которые обращаются на российском фармрынке, заметно сократится. Это будет касаться как общего количества торговых марок и производителей, представленных у нас, так и разнообразия форм выпуска в отношении конкретного продукта конкретной компании. Для препаратов, у которых на рынке десятки аналогов, это, конечно, не проблема. И кроме определенных неудобств, которые испытает потребитель при обращении в аптеку, ничего глобально не изменится. Тем более что первыми будут уходить не лидеры в рамках конкретных терапевтических ниш, а аутсайдеры рынка. Проблемы начнутся тогда, когда с рынка начнут исчезать препараты, не имеющие аналогов, — а это тоже возможно, поскольку никто не будет продавать продукцию с отрицательной рентабельностью. Наконец, можно ожидать повышения цен на рынке, поскольку выпадающие доходы производителей будут компенсироваться в т.ч. за счет той продукции, которая в перечень ЖНВЛП не входит. Тем более что реформа порядка ценообразования сейчас проходит параллельно с внедрением обязательной маркировки на лекарства. А это опять же дополнительные расходы для производителей, и естественно желание их компенсировать за счет коррекции цен».
Прогнозы Елены Григоренко звучат куда пессимистичнее: «У нас крах системы: регуляторы рынка испытывают на нас одно за другим нововведения, совершенно не думая о последствиях».
Что происходит с лекарствами и как власти пытаются решить проблему?
Лента новостей
Все новости »
Проблемой, из-за которой возник дефицит препаратов в аптеках, занялись в правительстве и Госдуме. В кабмине намерены изменить систему предельных цен на лекарства. А в Думе предложили продлить уведомительный режим системы маркировки до 1 февраля
Наконец проблема нехватки лекарств вышла почти на самый высокий уровень. Михаил Мишустин заявил, что в аптеках нет отдельных средств из списка жизненно необходимых, и сказал, что правительство изменит порядок перерегистрации цен так, чтобы производители могли их повышать.
Премьер не стал приводить примеры, но они и так известны. Государство разрешает фармкомпаниям продавать парацетамол не больше чем за 10 рублей. А себестоимость упаковки этого лекарства — больше 16 рублей. И неудивительно, что парацетамол, как свидетельствуют аптекари, тоже пропал. Комментирует генеральный директор аналитического агентства DSM Group Сергей Шуляк.
Сергей Шуляк генеральный директор аналитического агентства DSM Group «Уже весной было понятно, что возросшая потребность в лекарственных препаратах приводит к тому, что на международном рынке ряд субстанций просто взлетели в цене, изменив себестоимость ряда препаратов и повлияв на стоимость препаратов, выходящих с завода, что стало просто нерентабельно производить препараты, часть препаратов. Особенно это касается препаратов, которые находятся в нижнем ценовом сегменте, до 50 рублей. И многие производители просто-напросто перестали производить их».
Но это лишь одна сторона проблемы, или идеального шторма на фармрынке. Лекарства не могут дойти до пациентов не только потому, что их не производят. Физически препараты на складах есть, но из-за сбоев в системе цифровой маркировки «Честный знак» их не могут продать. 24 октября правительство изменило порядок маркировки. Она стала уведомительной, не нужно ждать ответа от системы, достаточно лишь ввести в нее препарат.
Аптекари говорили, что это решение половинчатое, если система виснет, то и внести в нее ничего нельзя. В Госдуме сначала предлагали ввести мораторий, но в понедельник выступили с другим предложением: сохранить действующий уведомительный режим до 1 февраля. Руководитель межфракционной рабочей группы по лекарственному обеспечению граждан Андрей Исаев рассказал Business FM, почему.
Андрей Исаев руководитель межфракционной рабочей группы по лекарственному обеспечению граждан «Мы же дважды отодвигали проблему маркировки, переносили маркировку. И если мы сейчас просто наложим мораторий, то в этом случае с того момента, когда мораторий закончится, мы столкнемся с теми же самыми проблемами, проблемами неполадки в системе. Поэтому мы считаем, что уведомительный порядок не препятствует движению лекарств, но при этом дает возможность использовать эти три месяца для доналадки системы».
В Минпромторге в очередной раз объяснили проблему дефицита лекарств повышенным спросом. Доля правды в этом есть, врачи выписывают лекарства, пациенты их скупают. Но это, как и предельные отпускные цены, тоже лишь одна из сторон. Врачи же говорят именно о маркировке. Мнение кандидата медицинских наук, терапевта и кардиолога Ярослава Ашихмина:
— Я знаю, что по регионам достаточно тяжелая ситуация, что, действительно, из-за проблем с системой маркировки пропадают лекарственные препараты.
— Что касается антикоагулянтов, они исчезли в связи с тем, что спрос повышен просто?
— Они достаточно давно пропали из аптечной сети, в клиниках, как я понимаю, в некоторых они сохраняются, остаются, но на них в действительности был очень большой и сейчас остается очень большой спрос. Опять же, проблемы есть — мы все знаем про проблемы с маркировкой. И то, что происходит, это крайне печально, и в это нужно вмешиваться регуляторам срочно.
Замглавного редактора Business FM Елена Марчукова обзвонила несколько крупных аптечных сетей в поисках трех препаратов: антикоагулянта, противовоспалительного и антибиотика. Вообще, дозвониться до аптек по горячей линии — само по себе сейчас дело непростое: приходится долго висеть в ожидании, а потом звонок сбрасывается. Но мы все-таки дозвонились. В одной сети нам популярно объяснили, что искомых лекарств нет, когда будут, неизвестно, причины дефицита не назвали. В другой сети рассказали подробнее.
— Мне нужен «Курантил», «Метипред» в таблетках и «Сумамед» — антибиотик.
— К сожалению, ни одного из перечисленных препаратов в наших аптеках нет.
— Когда будет, известно?
— Совсем нет никакой информации о поставках.
— А из-за чего такая ситуация? Что случилось-то?
— Но «Метипред» — это же вообще про другое, это про суставы.
— Это все про другое, только поставок нет. Либо перестраивались производства для выпуска других препаратов, либо не выпускались. Ну и все то, что было в наличии в наших аптеках, закончилось.
И производители, и дистрибьютеры, и аптекари не раз предупреждали, что все вышеперечисленные причины могут привести к лекарственному кризису. Весной они просили отодвинуть сроки ввода цифровой маркировки, замечая, что во время пандемии не нужно с этим спешить. Фармкомпании еще почти год назад говорили, что из-за системы регулирования цен производство некоторых лекарств скоро станет нерентабельным.
А тут еще и резко вырос курс доллара. И, соответственно, резко подорожали иностранные субстанции, из которых российские производители делают препараты. Об этом аптекари тоже предупреждали весной, когда вслед за нефтью рухнул рубль. Но власти, кажется, обратили внимание на все это только сейчас, когда выяснилось, что проблема, в отличие от таблетки, не рассасывается.