Что то вроде елки
Фото: Николай Малышев и Валерий Христофоров / ТАСС
Во многих регионах России, включая Москву, в 2020-2021 году не было детских елок. Из-за коронавируса эту часть праздника отменили, причем — впервые в истории. Нечто похожее происходило разве что сто лет назад, когда советская власть пыталась уничтожить празднование Рождества. О том, как в СССР искали идеологическую замену буржуазным праздникам, как елка вдруг вернулась в жизнь страны и как появился самый любимый советскими детьми ритуал, — в материале «Ленты.ру».
Зима 1919 года для молодой Советской России выдалась тяжелой. Кругом враги: Деникинские полчища наступают. И все московские рабочие как один пошли на фронт сражаться с белогвардейцами.
Ленин в то время был вообще везде. И допоздна в своем кабинете в Кремле работал, и перед рабочими на фабриках и заводах выступал. А когда свободная минутка выдавалась, тут же брал под рукав своего лучшего друга и соратника товарища Сталина, выводил его на набережную реки Москвы и обсуждал с ним очень важные дела.
Поскольку Ленин очень любил детей, то и со Сталиным много говорил про их судьбу. Заботило его их будущее. И хотя он был очень занят, когда воспитанники лесной школы в Сокольниках пригласили его к себе на елку, он им отказать не смог.
Картина А.Г. Варламова «В.И. Ленин с детворой»
Казнь елки
Эта история, рассказанная в советском диафильме 1940 года, — конечно, имеет мало отношения к реальности, хотя и основана на воспоминаниях соратника Ленина Владимира Бонч-Бруевича. Тем не менее, начиная с 1930-х годов и заканчивая закатом Советского Союза, каждый ребенок знал: Ильич ездил к воспитанникам лесной школы на елку в Сокольники, а вместе с ним, с эдаким Дедом Морозом, была Снегурочка-Крупская — его жена. Там он играл с детьми в жмурки, а потом раздавал малышам подарки.
Интересно, что до определенного времени эта история просто не могла занимать никакое место в информационном пространстве Советского Союза, а тем более Советской России. Ведь елка была рождественской, да и само празднование новогодних праздников в условиях «непрерывной рабочей недели» виделось как пережиток прошлого.
Тем не менее, как отмечает в своей книге «История елочной игрушки» исследователь Алла Сальникова, на протяжении первой половины 1920-х годов елка успешно уживалась с новыми революционными праздниками и «была востребована в детской среде». Что уж говорить о конце 1910-х — так что в соседстве Ленина, детей и новогодних торжеств нет ничего удивительного. Другое дело, тот диафильм об Ильиче и елке известен большинству бывших советских граждан в версии 60-х годов, в которой от Иосифа Виссарионовича не осталось и следа.
Впрочем, уже с начала 1920-х была активно развернута борьба со старыми религиозными праздниками, о чем пишет в своей статье историк Анатолий Слезин. В первую очередь, их пытались заменить новыми, но с похожими названиями: «комсомольским рождеством» и «комсомольской пасхой». Проводили торжества, что следует из названия, комсомольские активисты.
Состояли эти мероприятия из карикатурных судебных процессов над чучелами священнослужителей, агитации, диспутов на антирелигиозные темы, а также гуляний. Вообще, каждая комсомольская ячейка понимала задачу по-своему.
Причины на то были — ведь в то время активно проводилась экспроприация имущества церкви и перепрофилирование церковных зданий под склады и прочие помещения утилитарного типа. Хотя ничего такого комсомольцы не делали, торжества, устраиваемые ими, были шумными и заметными. Потом, например, тамбовские комсомольцы рапортовали, что «навели громадный шум среди обывательщины», сорвав богослужения.
Антирелигиозная кампания набирала свои обороты. Пик ее пришелся на вторую половину 1920-х — первую половину 1930-х годов. «Православное рождество 1929 года было объявлено «Днем индустриализации». Комсомольские карнавалы проходили в форме «похорон религии». В Воронеже, например, в подобном карнавале участвовало свыше тысячи молодых горожан, наряженных в костюмы «чертей», «богов», «монахов» и так далее, состоялось сожжение «тела Христова в гробу» и рождественской елки», — пишет Слезин.
Антирелигиозная демонстрация воспитанников детских садов, 1929 год
Фото: Public Domain / Wikipedia
В том же «Безбожнике» за 1930 год елка называется «началом религиозности у ребенка», которая заставляет его верить в «таинственные силы». Дальше — понятно что: отравление «религиозным ядом» и получение «неверного представления об окружающем мире». «Не тратьтесь без толку / На рождественскую елку / Коньки и лыжи / Куда нам ближе», — улыбаются с карикатуры два веселых мальчишки, катающихся на лыжах в лесу. На другой стороне рисунка, как противовес, поляна, состоящая из пеньков, и выброшенная ель на крестовине.
Лучше, веселее
Как пишет в своих воспоминаниях Никита Хрущев, эпохальное решение о возвращении праздника было принято Сталиным в машине, где ехали он, Хрущев и секретарь Киевского обкома партии Павел Постышев. «Товарищ Сталин, вот была бы хорошая традиция, и народу понравилась, а детям особенно принесла бы радость — рождественская елка. Мы это сейчас осуждаем. А не вернуть ли детям елку?» — сказал Постышев. Сталин отреагировал положительно, предложил тому выступить в печати с таким предложением и пообещал его поддержать.
Сказано — сделано. Знаменитая статья Постышева «Давайте организуем к Новому году детям хорошую елку» вышла в газете «Правда» в 1935 году. Партийный функционер осуждал «левых загибщиков» и призывал вернуть детям ель — только, конечно, не рождественскую, а новогоднюю.
Как отмечали современники, елка вернулась в одночасье, вместе с песенкой «в лесу родилась елочка». Базары были завалены новогодними деревьями, которые теперь устанавливались в тех местах, где они «едко высмеивались», — в детсадах, школах, редакциях газет, фойе учреждений.
Подготовка к детскому празднику, который иллюстрировал лозунг эпохи «Жить стало лучше, жить стало веселее», шла серьезная. В 1936 году Наркоматом просвещения была выпущена статья Марии Улицкой «Праздник елки», в которой подробно, в мельчайших деталях объяснялось, как проводить торжество.
1 января 1936 года в Колонном зале Дома Союзов прошел первый бал-карнавал отличников учебы старших классов московских школ. Здесь еще не было Деда Мороза и тем более Снегурочки. «Литературная газета» отмечала, что ребята были одеты персонажами произведений классической русской литературы, которая еще недавно, кстати, тоже была далеко не в фаворе. Школьники изображали Чацкого, Чичикова, Коробочку, Плюшкина, Мазепу, Марину Мнишек, Евгения Онегина, Татьяну Ларину и других.
Дед Мороз в 1936 году есть, однако он упоминается как один из второстепенных персонажей карнавала. Его можно найти в статье, опубликованной в газете «Правда» и описывающей «самую замечательную из елок» Москвы, которая прошла в Центральном парке культуры и отдыха. «Среди восторженных ребят важно шествовали «Дед Мороз», «Черная Борода», «Медведь», «дядя Сережа», «Веселые ребята»», — отмечается в материале (дядя Сережа тут — это по-настоящему дядя Степа, стихотворение о котором Михалков выпустил незадолго до этой публикации, просто персонаж был еще молодой и, вероятно, не успел запомниться корреспонденту).
— Папа, почему у нас сегодня елка?
— Почему елка, сынок? Потому что жить стало веселее
Но свои узнаваемые черты Новый год окончательно приобрел в новом 1937 году, когда в Колонном зале Дома Союзов появился Дед Мороз. Его роль играл известный советский конферансье Михаил Гаркави. Как отмечает в своей книге «Новый год в России. История праздника» Анастасия Углик, он не только поздравлял детей и взрослых, но даже присутствовал на встрече Сталина и партийных деятелей со стахановцами, а также разливал по бокалам «Советское шампанское», которое начали выпускать как раз к празднику.
Новогодний вечер в одном из московских клубов, 1938 год
Фото: Анатолий Гаранин / РИА Новости
В своей повести «Софья Петровна», написанной в 1940 году, Лидия Чуковская описывает подготовку к детской елке 1937 года в издательстве. Героиня книги (собственно, Софья Петровна), которую местком назначил ответственной за проведение праздника, и ее помощники «звонили по телефону на квартиры служащих, узнавая имена и возраст ребят; отстукивали на машинке приглашения; бегали по магазинам, закупая пастилу, пряники, стеклянные шары и хлопушки; сбились с ног, отыскивая снег». В пакетики с подарками были вложены записки «Спасибо Сталину за наше счастливое детство», а официозный портрет вождя сменили на тот, где у него на коленях сидит девочка, чтобы напомнить о его «любви к детям».
Впрочем, как отмечает доктор филологических наук Елена Душечкина в своей книге «Русская елка»,
«Представление о елочном сценарии, который в основных своих чертах вошел в жизнь на всей территории Советского Союза, можно получить из отчета о пройденной в начале 1937 года елке в городе Шадринске», — пишет в «Русской елке» Душечкина. Согласно этому документу, детей пускают на елку, где они разглядывают украшенное дерево. Потом выходят «два больших Деда Мороза», поздравляющие ребят с Новым годом. «Снежинки» и «Зайчики» исполняют балетные номера, после чего Деды Морозы раздают подарки — но только тем, кто споет песенку или прочитает стишок.
Переезд
В годы войны идеологические разработки в плане создания программы празднования Нового года прекратились — было совсем не до того. Свидетельства этого времени о встрече праздников обычно становятся глубоко личными.
Однако о том, что о публичной стороне праздника не забывали и в военное время, говорит, например, личный архив пермского художника Петра Оборина, которого не призвали на фронт по болезни. Здесь помимо макетов агитокон можно найти несколько листочков с эскизами праздничного оформления городского парка. Надписи на одном из них гласят: «Новогодняя елка! Фейерверк. Музыка. Игры, катушки. Открыта для всех до 10 января». Перед воротами в парк, сложенными из ледяных кирпичей, сидят (вероятно, как замышлялось, картонные) сказочные персонажи — Лиса и Волк.
В 50-е годы новогодние праздники вернулись во всей своей красе. Интересно, если посмотреть фильм «Карнавальная ночь», то можно увидеть, что празднование Нового года на производстве все еще ассоциируется именно с маскарадом и карнавалом — ни Деда Мороза, ни Снегурочки тут нет.
Кадр: фильм «Карнавальная ночь»
Главная елка страны же переехала в Кремль — впервые это произошло в 1954 году. Сценарий для праздника писали Лев Кассиль и Сергей Михалков. Он очень простой — если, конечно, судить по официальным сухим документам, находящимся в собрании Главного архивного управления. Дед Мороз и Снегурочка зажигают елку и идут играть с детьми, которых развлекают известные артисты.
Как отмечает Анастасия Углик, первые кремлевские елки были чрезвычайно идеологическими. На них главные роли играли рабочие, колхозники, красноармейцы и большевики, цитирующие труды идеологов КПСС. Подарки на кремлевской елке, конечно, были самыми лучшими: фрукты и дорогие конфеты. В те годы их клали в красивые жестяные коробочки, которые можно обнаружить у многих дома и сейчас, — в них хранят катушки ниток и иголки.
Овальная петля
Облик, который знаком большинству, советские детские елки приобрели в 1960-х годах, когда сценарий к главному празднику страны начали писать молодые режиссеры и сценаристы театра «Наш дом» — Эдуард Успенский, Аркадий Хайт и Александр Курляндский. Сюжет волшебной сказки был придуман именно тогда. В нем обязательно был конфликт: плохие персонажи (Кощей, Баба-яга, черти) или крадут Снегурочку, или Деду Морозу с внучкой мешает прийти к детям непогода, которую насылают злодеи, и так далее. И обязательно после своего поражения антигерои извиняются, признают свое поражение и раскаиваются, а елочка, наконец, зажигается.
Елка в Кремле, 1960 год
Фото: Максимов / РИА Новости
В таком формате проводилась не только кремлевская, но и все крупные детские елки в позднем СССР. Но особенно престижно и непросто было попасть на главный праздник страны во Дворце съездов. Чаще всего яркие билеты с тиснением доставались отличникам. Причем, если на первые елки в Кремле пускали родителей учеников 1-3 классов, то впоследствии всех детей запускали в зал исключительно без мам, пап, бабушек и дедушек.
Как вспоминает пользователь ЖЖ yapet, посещавший кремлевское представление в начале 1980-х годов, сначала толпу детей, сдавших одежду в гардероб, запускали в зал, где они минут 30 смотрели какие-нибудь свежие мультфильмы, а потом начиналось представление. «Все худшие пороки театров собирало оно, и смотреть его было трудно. Но надо, ведь тебя потом о визите в Кремль будут расспрашивать родители и одноклассники. Сюжет был чудовищен, хотя применялись нешуточные сценические спецэффекты — полеты над сценой на тросе, шум, свет и прочее такое», — вспоминает он.
После этого дети получали одежду в гардеробе, выходили на улицу и «двигались по овальной петле», откуда родители выхватывали их как вещи с ленты транспортера. Кого не забрали на первом проходе, мог дальше кружить восемь-десять раз, пока родители, наконец, не заметят его.
Конечно же, выдавали подарки в пластмассовой коробке в виде башни Кремля с самыми дефицитными конфетами (к 80-м жестяные короба канули в Лету). В подобных пластиковых вместилищах выдавали их и на других крупных елках, только там это мог быть, скажем, синий пластмассовый будильник, наполненный конфетами с начинкой, которые никто не любил, а каких-нибудь «Мишек в лесу» там было всего одна-две штуки.
Очередь на Кремлевскую елку в 1991 году
Фото: Владимир Вяткин / РИА Новости
Формат новогодней елки, возникший в 1960-е годы прошлого века, оказался на редкость живучим. За примером долго ходить не надо — достаточно посмотреть на прошлогоднее представление в Государственном Кремлевском Дворце.
Если не принимать во внимание гигантские экраны в глубине сцены, на которых демонстрируются соответствующие сценарию задники, то все осталось как прежде. Лесным зверушкам нужна елка, чтобы к ним приехали Дед Мороз и Снегурочка, которые, соответственно, эту елочку зажгут. Им по традиции мешают Кощей и Баба-яга. Все, как всегда, заканчивается хорошо, а песни, которые поют персонажи, вплоть до слов и аранжировок, запросто могли бы звучать в 70-80-х годах на аналогичном торжестве.
Весь этот формат настолько прост и бессодержателен, что сюжет его забывается еще до выхода из зала. Остаются конфеты, толчея в фойе и ощущение чего-то большого, ожидание, которое вроде бы оправдалось, но почему и как — не знает никто.
Выбрать елку и не сойти с ума. Разбираемся в сортах искусственных елок
Если вы решили обзавестись искуственной елкой, то ноябрь — самое время: магазины уже обновили запасы и открывают сезонные шоурумы, а вот цены до потолка взвинтить еще не успели. Давайте разберемся, чем отличаются искусственные елки друг от друга, на что обращать внимание при подборе и «почему так дорого?!».
Если вкратце — помимо очевидных отличий вроде цвета, размера и декора есть и не столь очевидные: ширина нижнего яруса, материал и способ крепления ветвей. Именно от них и зависит конечная цена: верхней планки у елочных ценников, можно сказать, и нет. Но обо всем по порядку.
Прежде всего
Если вы еще не определились с высотой, то пора. У типовых моделей высота отличается с шагом примерно в 30 см: 90 (и менее) см, 120, 150, 180, 210, 240 и далее. С маленькими (до 150 см), думаю, вы и без меня разберетесь, а вот от 150 см и выше — есть, как говорится, нюанс. В типовых многоквартирных домах высота потолков варьируется от 2,5 м в «хрущевках» до 2,8 м в современных панельных, а в многоэтажках советской постройки высота потолков составляет в среднем 2,7 м. Хотите елку под потолок? Освобождайте место: среднее соотношение высоты елки к ширине нижнего яруса составляет 2 к 3. То есть, для 150 см понадобится примерно 100х100 см, для высоты 180 — уже 120х120, а для 210 см и выше придется расчистить квадрат со стороной не менее полутора метров. Доставайте рулетку.
Так, может, тогда поменьше? Елка высотой 150 см будет взрослому человеку примерно по грудь. Да и 180 см не так высока, как кажется: ее макушка окажется где-то на уровне глаз.
Что же делать? Во-первых, совершенно не обязательно ставить елку на пол: тумбочка тоже сойдет. А во-вторых, можно выбрать елку узкую, пристенную (у таких моделей нет задней части, так что ее можно приставить к стене вплотную) или со съемными ветвями (о них — ниже).
Бюджет
Для наглядности сравним цены на модели высотой 180 см. Все многообразие можно условно разделить на три категории:
До 7 000 рублей
Внешний вид — ну… сами понимаете. Свою искусственность и не скрывают. Сделаны преимущественно из лески, ближе к верхней границе начинают попадаться и вменяемые из ПВХ. Слева на фото леска, справа — ПВХ.
От 8 000 до 20 000 рублей
Если вы хотите елку «как в кино», за нее придется выложить от 8 тысяч. Здесь все еще правят балом елки из ПВХ, но, в отличие от предыдущей категории, веток у них больше, хвоинки естественнее, а крона — гуще. Здесь же обосновались модели с литыми кончиками (о них тоже ниже), а у верхней границы цен можно найти и полностью литую. Но это не точно.
Слева — ПВХ, справа — смешанная.
От 20 000 рублей
Сюда попадают елки с литыми ветками, особо густые и со встроенными гирляндами. Выглядят они, конечно, эталонно, но цена. С другой стороны, иногда и на них бывают скидки.
С размером и бюджетом определились, перейдем к отличиям.
Материалы
Основных материалов для веток всего три: леска, ПВХ и литье (силикон). В елках они встречаются как в «чистом» виде (только леска, только ПВХ или только литье), так и в комбинациях (леска + ПВХ, литье + ПВХ и так далее). Что это за материалы такие? Давайте разберемся.
Леска
Веточки из лески чаще всего жесткие и колючие, а внешне напоминают ершик. В моделях подороже производитель может придать форму веткам, подрезав иголки, в дешевых моделях иголки одинаковые по всей длине. Из-за основы (витая проволока) и жестких иголок такие елки не рекомендуется ставить там, где есть маленькие дети.
Ветки из ПВХ тоже в основе имеют витую проволоку, но пленка, на нее накрученная — тонкая и мягкая. Минус таких веток в том, что пленочная хвоя часто мнется (особенно это касается елок из Китая), из-за чего ветка выглядит лохматой, а при воздействии температур может скручиваться. В более дорогих моделях кроме зеленой пленки производитель может накручивать более короткую коричневую, имитируя древесину, а также подрезать края веточек для более естественной формы. Такие елки уже можно ставить там, где есть маленькие дети, а вот от домашних животных лучше держать подальше: если Мурзик или Шарик понадкусывают ветки, их придется тащить к врачу и поить касторкой.
ПВХ-ветки часто комбинируются с леской — тогда они размещаются на концах лап, а леска служит «заполнителем» внутри кроны. С литьем, впрочем, тоже: в этом случае наружу смотрят литые кончики, а крона заполняется более дешевым ПВХ.
Литые ветки (силикон, резина)
Самый дорогой и самый естественно выглядящий материал. Каждая веточка отливается вручную, а основа прокрашивается коричневой краской. Иголки на таких ветках объемные, не колючие, легко сминаются и восстанавливают форму, а вид веток зависит от отливочных форм.
Елки из таких веток не только самые дорогие: литая хвоя гораздо тяжелее и объемнее, из-за чего для хранения елки в межсезонье приходится выделять гораздо больше места.
Ну, а комбинированные (литье + ПВХ) ветки выглядят примерно так: снаружи «элитные» литые веточки, внутри, если приглядеться — веточки из «мишуры».
Способ крепления веток
Их тоже три: отгибающиеся, на шарнирах и на крючках.
Отгибающиеся
Такие ветки сразу намертво примотаны к стволу, и при сборке елки их нужно отогнуть вниз. Это самый бюджетный вариант, минусы которого — неразборность (от чего страдает компактность елки при хранении) и ненадежность: со временем проволока в месте сгиба может переломиться, а для восстановления ветки придется колхозить новый прут. В основном от этого страдают самые тяжелые нижние ярусы, особенно, если елка высокая и/или с литыми иголками.
Однако даже в дорогих елках верхушка сделана в основном с отгибающимися ветками.
На шарнирах
Такие собирать проще всего: стоит перевернуть кусок елки вертикально — и ветки сами падают на нужный угол. Однако они все еще намертво прикреплены к стволу, хоть крепление и гораздо надежнее. А это значит, что собрать такую елку получится только полностью в круг, убрать лишние ветки не получится.
На крючках
Самые долгие и заморочные в сборке: каждую еловую лапу на каждом ярусе придется вставлять в гнездо вручную. Зато они компактны в хранении, а если отдельные ветки мешают (например, если елка стоит у стены или в углу), то их можно просто не вставлять. Ну и тут нет движущихся частей или изгиба металла, так что меньше шансов, что ветка развалится при очередной сборке.
Ну и the last but not the least: выбираете елку на маркетплейсе? Обязательно смотрите фотографии из отзывов! В конце концов, собирать ее будете вы, а не маркетолог из магазина.
На этом, пожалуй, все. Как и когда выбрасывать елку, поговорим позже. Например, в мае 🙂
История новогодней ёлки в России
В России обычай новогодней ёлки ведет начало с Петровской эпохи. Согласно царскому указу от 20 декабря 1699 г., впредь предписывалось вести летоисчисление не от Сотворения мира, а от Рождества Христова, а день «новолетия», до того времени отмечавшийся на Руси 1 сентября, «по примеру всех христианских народов» отмечать 1 января.
В этом указе давались так же рекомендации по организации новогоднего праздника. В его ознаменование было велено пускать ракеты, зажигать огни и украсить столицу (тогда – Москву) хвоей: «По большим улицам, у нарочитых домов, пред воротами поставить некоторые украшения от древ и ветвей сосновых, еловых и можжевеловых против образцов, каковы сделаны на Гостином Дворе». А «людям скудным» предлагалось «каждому хотя по деревцу или ветве на вороты или над храминою своей поставить …а стоять тому украшению января в первый день».
Однако, к будущей рождественской ёлке указ Петра имел весьма косвенное отношение: украшения из хвои предписано было устанавливать не в помещении, а снаружи дома – на воротах, крышах трактиров, улицах и дорогах. Т.е. ёлка была частью городского пейзажа, а не украшением интерьера.
Так же в 18 и 19 вв. ёлки использовались на катальных горах, которые устанавливались на Новый Год и Масленицу.
Обычай ставить ёлку в помещении появился в России благодаря Александре Фёдоровне (в девичестве принцессе прусской Шарлоте), супруге Николая I. В 1818 г. по инициативе в.кн. Александры Федоровны была устроена ёлка в Москве, а на следующий год – в Петербургском Аничковом дворце.
На Рождество 1828 года Александра Федоровна, к тому времени уже императрица, организовала первый праздник «детской ёлки» в собственном дворце для 5 своих детей и племянниц – дочерей в.кн. Михаила Павловича. Ёлка была установлена в Большой столовой дворца. Пригласили так же детей некоторых придворных. На 8 столах и на столе, поставленном для императора, установили ёлочки, украшенные конфетами, золочеными яблоками и орехами. Под деревьями были разложены подарки: игрушки, платья, фарфоровые вещицы и т.д. Подарки всем присутствующим детям раздавала сама хозяйка. Праздник начался в 8 часов вечера, а в 9 часов гости уже разъехались.
Ёлки, установленные во дворце Александры Федоровны, выглядели так (как вспоминает баронесса М.П.Фридерикс): «Государь и царские дети имели каждый свой стол с ёлкой, убранною разными подарками, а когда кончалась раздача подарков самой императрицей, тогда входили в другую залу, где был приготовлен большой, длинный стол, украшенный фарфоровыми изящными вещами с императорской Александровской мануфактуры. Тут разыгрывалась лотерея между всей свитой, государь обыкновенно выкрикивал карту, выигравший подходил к ее величеству и получал свой выигрыш – подарок из ее рук».
Однако, ёлка как новогоднее дерево сначала появилось только в домах петербургских немцев. Большинство знати ёлки не ставили. В провинции ёлки появляются в основном в городах, где проживает много иностранцев. Причем, в это время русские отмечали только Рождество, а Новый Год, вместе с ёлкой, – немцы.
Торговля ёлками началась с конца 1840-х годов. Продавались они у Гостиного двора, куда крестьяне привозили их из окрестных лесов.
Существенную роль в распространении и популяризации ёлки в России сыграла коммерция. С начала 19 века самыми известными в Петербурге кондитерами были выходцы из Швейцарии. Именно они постепенно завладели не только кондитерским делом столицы, но и организовали продажу ёлок с висящими на них фонариками, игрушками, пряниками, пирожными, конфетами. Стоили такие ёлки очень дорого, от 20 рублей ассигнациями до 200 рублей, и поэтому покупать их для своих детей могли только очень богатые люди.
К середине 19 века обычай прочно вошел в жизнь российской столицы. Само дерево стало называться рождественским, а потом и просто ёлкой. Даже сам праздник стали называть «ёлка»: «пойти на ёлку, устроить ёлку, пригласить на ёлку». В.И.Даль заметил по этому поводу: «Переняв, через Питер, от немцев обычай готовить детям к Рождеству разукрашенную, освещенную ёлку, мы зовём так иногда и самый день ёлки, Сочельник».
В царствование Николая I, в 1844 г. была опубликована небольшая книжечка, имеющая цель поздравить всех граждан с Новым Годом и пожелать им счастья. Называлась она «Мысли русского вслух на Новый Год». Интересно рассуждение о счастье, связанное с новогодними пожеланиями: «Если судить по-человечески, быть счастливу – значит быть богату, иметь во всем достаток и изобилие, удовлетворять своим желаниям, наслаждаться здоровьем, быть уверенным, что стяжание законной нашей собственности никто отнять не может, наслаждаться жизнию спокойною, светлою, радостною, Иметь честное и почетное имя в свете, быть уважаему и почитаему в обществе, с честолюбием сознавать собственное свое достоинство, видеть детей своих умными, образованными, благомыслящими, прекраснейших свойств и правил, видеть в них надежду деятельностию, способностями и качествами души быть полезными Отечеству, себе и своим родителям. Не знаю, может ли человек полагать что-либо еще «в счастии на сём свете».
При Александре III было положено начало традиции посещения других многочисленных елок членами императорской фамилии. Так, ежегодно 25 декабря после фамильного завтрака ехали с детьми и великими князьями в манеж Кирасирского полка на елку для нижних чинов Собственного Его Величества конвоя, Сводно-гвардейского батальона и Дворцовой полиции. На следующий день елка повторялась для чинов, бывших накануне в карауле. Императрица Мария Федоровна лично раздавала солдатам и казакам подарки. Для офицеров праздник устраивался 26 декабря в Арсенальном зале Гатчинского дворца. Напротив бильярда ставились елка и стол с подарками, после раздачи которых всех угощали чаем. Александр III считал своим долгом разделить рождественские праздники с людьми, которые обеспечивали его личную безопасность.
На первых порах нахождение ёлки в доме ограничивалось одним вечером. Накануне рождества дерево втайне от детей проносилось в лучшее помещение дома, например в залу или гостиную, устанавливали на столе, застеленном белой скатертью.
К ветвям дерева прикреплялись свечи, на ёлке развешивали лакомства, украшения, под ней раскладывали подарки, которые, как и саму ёлку готовили в строгом секрете. И, наконец, перед самым впуском детей в залу, на ёлке зажигали свечи. Входить в помещении, где устанавливалась ёлка, до определенного времени строжайше запрещалось. Поэтому дети не могли видеть то, что делалось в доме, но стремились подсмотреть или угадать: подсматривали в замочную скважину, прислушивались и т.д. Когда же, наконец, все приготовления заканчивались, подавался условный сигнал («раздавался волшебный звонок») либо за детьми приходил кто-либо из взрослых или слуг. Двери в залу открывались. Этот момент раскрывания дверей присутствует во множестве мемуаров, рассказов или стихотворений о празднике ёлки. В конце праздника дети получали ёлку в свое полное распоряжение: они срывали с нее сласти и игрушки, разрушали, ломали и полностью уничтожали ее. В конце праздника опустошенное и разрушенное дерево выносили во двор.
К концу 19 столетия ёлка становится в России обычным явлением. В появлении ёлки в доме для детей больше не было тайны. Со всего города, а иногда и из других городов на домашние ёлки съезжались родные и близкие, двоюродные сёстры и братья. Взрослые придумывали и покупали подарки, организовывали «ёлочное веселье», играли на фортепьяно, дети танцевали. Старшие готовились к праздникам сами, сочиняя и ставя пьесы «под Гофмана и Андерсена» из жизни ёлочных игрушек. Особенную популярность в эти годы приобрели «живые картины», представлявшие собой «немые» инсценировки популярных хрестоматийных стихотворений. Сама встреча Нового Года: вечером обязательно дожидаются, когда пробьет 12 часов, с последним ударом часов поют «Царю небесный», «Спаси, Господи, люди твоя» и «Боже, царя храни», после чего поздравляют друг друга, целуются и пьют шампанское (пьют обязательно, пусть и недорогое, из русских). Затем следует ужин.
Широчайшее распространение в это время получает устройство благотворительных «ёлок для бедных» в народных домах, детских приютах. Организовывали их как разного рода общества, так и отдельные благотворители.
Несмотря на все возрастающую популярность ёлки в России, отношение к ней с самого начала не отличалось полным единодушием. Приверженцы русской старины видели в ней очередное западное новшество, посягающее на национальную самобытность. Для других ёлка была неприемлема с эстетической точки зрения. О ней иногда отзывались с неприязнью как о «неуклюжей, немецкой и неостроумной выдумке».
В последние десятилетия 19 века в России стали раздаваться голоса в защиту природы и прежде всего лесов. А.П.Чехов писал: «Русские леса трещат под топором, гибнут миллиарды деревьев, опустошаются жилища зверей и птиц, мелеют и сохнут реки, исчезают безвозвратно чудные пейзажи… Лесов все меньше и меньше, реки сохнут, дичь перевелась, климат испорчен, и с каждым днем земля становиться все беднее и безобразней». В печати прошла «антиёлочная кампания», инициаторы которой ополчились на ёлку, рассматривая вырубку тысяч деревьев перед Рождеством как настоящее бедствие.
Особо щемящую тональность образ ёлки приобретает в годы Первой мировой войны: ёлка становится символом, связывающим незримой связью временно или навсегда разлученных членов семей. В иллюстрированных еженедельниках с 1915 года регулярно печатались фотографии, на которых засняты солдаты, празднующие Рождество с установленной в землянке или окопе ёлочкой.
Но было и другое: война с Германией, напомнив о немецком происхождении обычая рождественского дерева, неожиданно спровоцировала, казалось бы, навсегда утихшие «антиёлочные» настроения, которые проявлялись как в резких выступлениях против ёлки в печати, так и в запретах на устройство ёлки в учреждениях. Существенных результатов, однако, эти акции не имели: ёлка к этому времени уже слишком прочно укоренилась на русской почве.
Серьезным противником ёлки, как иноземного, к тому же языческого по своему происхождению обычая стала православная церковь. Святейший Синод вплоть до революции 1917 года издавал указы, запрещавшие устройство ёлок в школах и гимназиях.
Не приняли ёлку и в крестьянской избе, для крестьян ёлка считалась «барской забавой». Рубили ёлки в лесах только для господ и на продажу.
В первые годы после революции никаких специальных мер, направленных на запрет ёлки, не предпринималось. Ёлку старались устанавливать и относились к ней с ещё большей бережностью, даже трепетностью, нежели в мирное время, поскольку она являлась единственной зыбкой связью с прошлой, устойчивой жизнью. В дневнике Корнея Чуковского содержится потрясающая запись, сделанная им на Рождество 1920 года: « Поразительную вещь устроили дети, оказывается, они в течение месяца копили кусочки хлеба, которые давали им [в] гимназии, сушили их — и вот, изготовив белые фунтики с наклеенными картинками, набили эти фунтики сухарями и разложили их под ёлкой — как подарки родителям! Дети, которые готовят к Рождеству сюрприз для отца и матери! Не хватает ещё, чтобы они убедили нас, что всё это дело Санта-Клауса! В следующем году выставлю у кровати чулок!»
В первые годы после Гражданской войны в городах, как и прежде, всё ещё продавалось много ёлок, но население бедствовало, и мало кто мог позволить себе купить даже самое маленькое деревце. Мужики из пригородных деревень, привозившие в город ёлки, теряли предрождественский заработок.
В 1922 году была проведена кампания за преобразование праздника Рождества Христова в «комсомольское рождество», или иначе в «комсвятки». Комсомольские ячейки должны были организовывать празднование «комсвяток» в первый день Рождества, то есть 25 декабря, которое было объявлено нерабочим днем. Мероприятия начинались чтением докладов и речей, разоблачающих «экономические корни» рождественских праздников. Потом шли спектакли и инсценировки, политические сатиры, «живые картины». На второй день праздника организовывались уличные шествия, на третий — в клубах устраивались маскарады и ёлка, получившая название «комсомольская ёлка». Участники ёлочных карнавалов (в основном из комсомольцев-пропагандистов) рядились в самые невообразимые сатирические костюмы: Антанты, Колчака, Деникина, кулака, нэпмана, в языческих богов и даже в рождественского гуся и поросёнка. Проводились шествия с факелами и сожжением «божественных изображений» (икон).
Новые перемены стали ощутимы уже к концу 1924 года, когда «Красная газета» с удовлетворением сообщила: «. в этом году заметно, что рождественские предрассудки почти прекратились. На базарах почти не видно ёлок — мало становится бессознательных людей». Постепенно завершил своё существование и праздник «комсомольского рождества». Он был раскритикован в прессе как не сыгравший существенной роли в антирелигиозной пропаганде.
А с 1925 года началась плановая борьба с религией и с православными праздниками, результатом которой стала окончательная отмена Рождества в 1929 году. День Рождества превратился в обычный рабочий день. Вместе с Рождеством отменялась и ёлка, уже прочно сросшаяся с ним. Ёлка, против которой когда-то выступала православная церковь, теперь стала называться «поповским» обычаем.
В школах в порядке борьбы с Рождеством и ёлкой на Новый год стали проводить «антирождественские вечера», на которых инсценировали высмеивающие попов и церковь пьески, пели антирелигиозные сатирические куплеты, вроде «Динь-бом, динь-бом, больше в церковь не пойдём». Перестали устраивать ёлки и в детских садах.
«Конец неправильному осуждению ёлки» был положен на исходе 1935 года. 28 декабря в газете «Правда» появилась небольшая заметка, подписанная кандидатом в члены политбюро ЦК ВКП(б) П. П. Постышевым: «Давайте организуем к новому году детям хорошую ёлку!». Автор в декларативном тоне призывал комсомольцев и пионерработников в срочном порядке устроить под Новый год коллективные ёлки для детей. Текст полностью. «В дореволюционное время буржуазия и чиновники буржуазии всегда устраивали на Новый год своим детям елку. Дети рабочих с завистью через окно посматривали на сверкающую разноцветными огнями елку и веселящихся вокруг нее детей богатеев. Почему у нас школы, детские дома, ясли, детские клубы, дворцы пионеров лишают этого прекрасного удовольствия ребятишек трудящихся Советской страны? Какие-то, не иначе как «левые» загибщики ославили это детское развлечение как буржуазную затею. Следует этому неправильному осуждению елки, которая является прекрасным развлечением для детей, положить конец. Комсомольцы, пионер-работники должны под Новый год устроить коллективные елки для детей. В школах, детских домах, в дворцах пионеров, в детских клубах, в детских кино и театрах — везде должна быть детская елка! Не должно быть ни одного колхоза, где бы правление вместе с комсомольцами не устроило бы накануне Нового года елку для своих ребятишек. Горсоветы, председатели районных исполкомов, сельсоветы, органы народного образования должны помочь устройству советской елки для детей нашей великой социалистической родины. Организации детской новогодней елки наши ребятишки будут только благодарны. Я уверен, что комсомольцы примут в этом деле самое активное участие и искоренят нелепое мнение, что детская елка является буржуазным предрассудком. Итак, давайте организуем веселую встречу Нового года для детей, устроим хорошую советскую елку во всех городах и колхозах!»
«Предложение тов. Постышева» было принято к сведению молниеносно, и 31 декабря на прилавках магазинов, согласно сообщениям в прессе, уже появился «расширенный ассортимент ёлочных украшений». Кафе, рестораны и крупные заводские столовые вновь готовились к организации ёлок в своих помещениях.
Так, в течение четырёх дней (включая день опубликования статьи Постышева) был возрождён дореволюционный праздничный обычай.
Сам Постышев был арестован и расстрелян в 1938 году.
С тех пор устройство новогодних ёлок для детей сотрудников учреждений и промышленных предприятий становится обязательным. Еловое дерево — необходимая принадлежность не только советского праздника Нового года, но и советской жизни вообще.
Связь ёлки с Рождеством была предана забвению. Рождественское дерево превратилось в атрибут государственного праздника Нового года, одного из трёх (наряду с Октябрём и Первомаем) главных советских праздников. Восьмиконечную Вифлеемскую звезду на верхушке «рождественского дерева» теперь заменила пятиконечная — такая же, как на кремлёвских башнях.
В годы Великой Отечественной войны празднование Нового Года продолжилось, несмотря на все трудности и лишения.
Мурманск, 1944 г.
Ленинград, 1942 г.
Ленинградский фронт, 1942 г.
Прошло ещё несколько лет, и 1 января 1947 года снова стало «красным днём календаря», то есть нерабочим.
С тех Новый Год является главным праздником страны.
По материалам книги: Е. Душечкина. «Русская елка: история, мифология, литература».