Что такое церковная лавка
Для успешной работы церковной лавки
Для успешной работы церковной лавки
Для успешной работы церковной лавки требуется соблюдения ряда параметров. Прежде всего, решим: какую именно продукцию мы будем реализовывать, где будем ее закупать, как формировать ценовую политику и, наконец, кто встанет за прилавок.
Руководители отмечают, что найти квалифицированных торговых работников, владеющих православной тематикой, весьма нелегко. Среди людей воцерковленных не так много обладающих коммерческой «жилкой», а для того, чтобы подготовить к работе с религиозным ассортиментом «светского» сотрудника, требуется немало усилий со стороны работодателя и большое желание учиться – со стороны работника. Впрочем, и люди, давно ведущие церковный образ жизни, нередко не обладают достаточной широтой кругозора.
Если говорить о работе с ювелирной продукцией, от сотрудника церковной лавки требуется не только знание того, для чего нужен нательный крестик и образок, но и понимание, какие формы крестов традиционны для Православия, какие – употребляются редко, но от этого отнюдь не делаются запрещенными, а какие – действительно неуместны. В отношении образков – следует знать, кто такой небесный покровитель, а кто – Ангел-Хранитель; перед какими образами традиционно молятся в различных жизненных ситуациях… В то же время, необходимо понимать, что Божия Матерь одна, что святые – это не лекарственные препараты, а люди, угодившие Богу и, например, преподобному Серафиму Саровскому молятся не «от боли в ногах», а в первую очередь – о заступничестве пред Богом и помощи в самом главном деле – спасении души. И что вообще-то, святые помогают нам не магически и не собственной «чудесной силой», а единственно милостью и благодатью Всемогущего Бога. Помимо этого требуется еще множество знаний, которые, пожалуй, нельзя получить механически, зазубрив, а можно лишь впитать в себя, постигая жизнь Церкви изнутри и постоянно поучаясь в писаниях Святых отцов. Иначе «изучивший православие» сотрудник так и будет говорить на «церковном языке» с акцентом, совершая нелепые ошибки и не имея возможности мыслить самостоятельно, без «шпаргалки». Образок он назовет «оберегом», а на вопрос: «у вас есть икона, перед которой молятся о благополучных родах?» ответит отказом, не зная, что помимо образа «Помощница в родах» о счастливом разрешении от бремени молятся и перед Феодоровской иконой.
Но человеку не имеющему опыта работы с ювелирными изделиями, придется нелегко, если он начнет работу, не озаботившись запастись специальными знаниями. Сложности начнутся уже на стадии приема товара на реализацию. Как определить качество изделий, достоверность проставленной на них пробы? Например, известно, что пробы на ювелирных изделиях турецкого производства бывают просто не соответствуют действительности, и для их оценки необходимо проведение гемологической экспертизы. Важно также правильно представить товар покупателю. Сегодня в продаже появились золотые изделия 3.. пробы, выполненные достойными производителями и весьма качественные. И продавец, рассказывая о товаре, должен пояснить покупателю, что золота в таких изделиях около 1/3. А то покупатель, осознав это только дома, будет рассказывать потом, как его пытались «надуть» в церковной лавке.
Помимо перечисленного, работник церковной лавки должен уметь правильно разместить продукцию на прилавке и стендах, чтобы покупатель мог увидеть все достоинства изделий; владеть навыками общения, ведения отчетности, быть дисциплинированным и доброжелательным.
Как открыть церковную лавку и не платить налоги государству
Героиня нашего интервью работала в церковной лавке, а затем открыла свою на территории храма. Она рассказала, как смогла договориться с храмом, сколько денег потратила, где закупает товары и сколько зарабатывает. Это интервью мы публикуем анонимно.
Мы договорились с храмом, что будем работать на их территории
До того, как открыть свою церковную лавку, я работала в другой лавке. Туда попала случайно: осталась без работы с маленьким ребенком на руках, и знакомые знакомых взяли меня. Наемным сотрудником я проработала четыре года: общалась с покупателями, поставщиками, помогала закупать товар. Там же работала моя будущая напарница.
Мы с ней давно думали открыть свою лавку: обсуждали, как всё устроить, потихоньку покупали церковные книги, которые могли бы потом продавать. Затем лавка закрылась, и мы решили, что момент настал.
То помещение, в котором работала лавка, было на территории храма. Мы были знакомы с администрацией храма и обратились с просьбой открыть у них теперь уже свою лавку. Они согласились, и мы подписали договор, но старое помещение нам не отдали, а выделили другое — отдельный небольшой домик.
Мы открывали церковную лавку непосредственно при храме, поэтому не регистрировались как ИП или ООО. Мы не платим налоги, но у нас есть церковная десятина — об этом расскажу дальше. Я знаю, что если открывать такую же лавку не на территории храма, а, например, в торговом центре, нужно уже регистрироваться в налоговой.
Работаем в центре города, но зарабатывать это не помогает
За то, что храм выделил нам помещение на своей территории, мы платим им 15 000 рублей в месяц. У нас небольшая площадь в 15 м², но всё равно нам очень повезло.
Храм расположен в центре города. Когда я говорю, что арендую помещение в центре, люди думают, что у нас золотое место, но это скорее минус, чем плюс. Вокруг нас нет жилых домов, одни кафешки и офисы, поэтому приходит немного людей. Обычно все ходят в храмы в своих районах, а целенаправленно к нам редко ездят, потому что мы небольшие, а в городе есть храмы куда популярнее. Но в целом, особенно до пандемии, было более или менее нормально, сейчас уже не так.
Вместо налога у нас церковная десятина, но во время пандемии ее отменили. В обычное время это десятая часть от платежей покупателей по карте. Мы пользуемся расчетным счетом храма: если покупатель оплачивает у нас картой, то деньги приходят на этот счет, и тогда десятую часть храм забирает себе. С наличных ничего не берет, это полностью наша прибыль.
Больше никакие деньги храму мы не отдаем, но есть договоренность: если у нас увеличиваются доходы, мы чуть больше платим аренду. Но, думаю, так не везде: у нас лояльное руководство, поэтому нет никаких дополнительных поборов. Наш храм — один из немногих, где осталась система пожертвований: например, человек хочет подать записку о здравии и платит, сколько сам захочет. Во многих храмах ему скажут «это стоит столько-то».
В лавку мы вложили миллион рублей
В церковную лавку мы вложили миллион рублей. Эти деньги ушли на первоначальную закупку товаров: книг, икон, серебряных изделий.
Еще мы потратили деньги на ремонт: поменяли двери и окна, снаружи покрасили, внутри отделали панелями, сделали полки для товаров. Но эти расходы я не считаю, потому что храм нам их возместил: если мы закроемся, домик останется им вместе с мебелью и ремонтом.
Мы сами работаем в лавке, поэтому никаких дополнительных расходов на сотрудников, документы или еще что-то нет.
На свои товары мы делаем наценку от 25 до 50%. Но всё равно у нас небольшая лавка, поэтому в среднем в месяц мы зарабатываем 100 000 рублей, а сейчас из-за коронавируса 70 000 — 80 000 рублей.
В среднем в месяц мы зарабатываем 100 000 рублей, а сейчас из-за коронавируса 70 000 — 80 000 рублей
На нашу работу очень влияет погода: в холода и сырость приходит мало людей, даже если на эти дни выпадают большие православные праздники. А самое ходовое время — перед Пасхой и Рождеством.
К нам приходят разные люди: иногда молодежь зайдет, которую в жизни не заподозришь, что их интересует православие, а они и икону купят, и книгу почитают. Бывает, старушка забредет и купит какую-то литературу. В общем, приходят разные по благосостоянию, социальному положению и возрасту люди.
Товар мы не покупаем, а берем на реализацию
Есть две схемы, по которым мы продаем товар: когда закупаем на свои деньги, а потом продаем, и когда берем на реализацию.
На свои деньги мы закупали товар, когда только запускались, это было два года назад. За это время мы продали не всё, где-то половина товаров осталась. Быстрее всего ушли книги, которые типографии больше не выпускали. Я уже говорила, что до открытия магазина мы скупали разные интересные издания, вот они пользовались спросом, потому что такие мало у кого остались. И наоборот: у нас часто спрашивали полочки под иконы, а когда мы завезли, их никто не стал покупать. Даже те, кто очень просил привезти: мы позвонили, сообщили о полочках, но люди не пришли.
Обычно магазины, чтобы продать залежавшиеся товары, устраивают распродажи — мы так не делаем, но можем дать скидку. Скидки у нас не зависят от того, хорошо товар продается или плохо, мы можем дать ее, если пришел доброжелательный человек. Но больших скидок всё равно не бывает, потому что многие церковные товары изначально стоят недешево. Редко мы можем сделать 10-20%, чаще 5-10%.
У нас скидки не зависят от того, хорошо товар продается или плохо, мы можем дать ее, если пришел доброжелательный человек
Сейчас мы товары почти не покупаем, а берем на реализацию — это когда нам дают товар просто так, мы продаем и расплачиваемся с поставщиками. Например, взяли товар за пять рублей, продали хоть за двадцать, хоть за сто, поставщику отдали пять рублей.
Вот так у нас хорошо продаются товары со Святого Афона: четки, масла, ладан, иконки. Если товар никак не продается, мы возвращаем его поставщику, но так бывает редко. Например, мы никак не могли продать травяные сборы, а еще платки — они были дорогими и некрасивыми.
У нас маленькая лавка, и мы стараемся не закупать дорогие товары, потому что мало кто готов потратить у нас крупную сумму. То есть рукописные иконы по 50 000 рублей в таких лавках не покупают и даже не спрашивают — люди заходят за бюджетным товаром, на него мы и ориентируемся.
Мы сами решаем, что продавать в лавке
Мы давно работаем в этой сфере, знаем разных поставщиков, они знают нас, поэтому доверяют нам. Благодаря тому, что нам дают товар на реализацию, мы смогли расширить ассортимент: сейчас он большой и интересный, а вложений для этого не потребовалось.
Ассортимент лавки мы формируем сами, администрация храма в это не вмешивается, главное — придерживаться православной тематики. Но время от времени настоятель может зайти, чтобы проверить, что у нас продается.
Есть лавки, в которых продают разные сувениры, мы всё же стараемся оставаться в рамках православия. Хотя у нас есть памятные вещи из Иерусалима и Италии — это не совсем православные товары, скорее обереги и кулоны, но в церкви не принято так говорить, поэтому мы называем их «благословения».
У нас есть памятные вещи из Иерусалима и Италии — это не совсем православные товары, скорее обереги и кулоны, но в церкви не принято так говорить, поэтому мы называем их «благословения»
Есть лавки, которые специализируются на чём-то одном, например на иконах или на серебряных изделиях. Мы стараемся иметь всего по чуть-чуть, чтобы разнообразить наш ассортимент. Это еще зависит от аудитории и региона: в маленьких городах нет такого разнообразия православных товаров, насыщенности и искушенности всеми этими вещами. В крупных же все, кому надо было, уже скупили всё, что возможно: и книги, и иконы, и серебро. Поэтому, если продавать что-то одно, денег на этом не заработаешь.
У многих храмов нет разрешения на продажу золотых изделий, поэтому почти везде продаются только серебряные, и у нас тоже. С серебром всё проще: мы закупаем крестики у официальных производителей, например у Суздальского ювелира, у нас есть накладные, а на самих крестиках — пробы и бирки.
Понятно, что в итоге лавка рассчитана на то, чтобы получить хоть какую-то прибыль. Поэтому мы постоянно ищем новых поставщиков и интересный товар, которого не будет у всех остальных — чтобы этим заинтересовать людей.
Мы относимся к храму, поэтому нам охотнее дают скидки
Мы продаем товары разных производителей. При нашем храме есть мастерская, которая печатает достойные иконы по адекватным ценам. У нас эти иконы хорошо покупают, поэтому мы постоянно сотрудничаем с мастерской: закупаем их от 50 до 300 рублей за штуку, в зависимости от размера, а продаем от 100 до 1000 рублей.
В России достаточно предприятий и мастерских, которых производят церковную утварь, книги, иконы. За шесть лет работы в этом бизнесе я многих знаю лично. Сейчас у нас где-то десять поставщиков, но всё равно постоянно ищем новых. Мы работаем на территории храма, и это добавляет нам авторитета: производства охотнее дают скидки, обычно от 10% до 30%, соглашаются на поставку товаров под реализацию.
Мы работаем на территории храма, и это добавляет нам авторитета: производства охотнее дают скидки, соглашаются на поставку товаров под реализацию
Мы не боимся мошенников, потому что покупаем товар только у проверенных поставщиков, а у новых берем только под реализацию. Если берем под реализацию, то ничего не обещаем, мы говорим: «Пожалуйста, поставляйте товар, мы продадим и отдадим вашу долю. Если нет, извините». Думаю, люди, которые предлагают нехороший товар, вряд ли согласятся отдавать его на таких условиях.
Многие церковные лавки закупают товары у предприятия «Софрино». Даже у нас многие посетители первым делом, когда смотрят икону, спрашивают: «Это Софрино?» Я отвечаю, что мы с Софрино не работаем, потому что в их ассортименте я не увидела ничего особенного, а мы стараемся работать с товаром, который не встретишь в каждой лавке.
Софрино первыми уловили веяние, что на православных товарах можно хорошо зарабатывать, стали выпускать их в промышленных масштабах и очень быстро стали монополистами рынка. С ними много кто работает, но мы нет, и наш настоятель в это не вмешивается. Он вообще никогда не говорит, что продавать, а что нет, максимум — может посоветовать хорошую книгу, сказать: «Я в проповеди буду рассказывать о такой-то книге, если хотите, можно предложить ее в лавке».
У нас в лавке есть товары от частных мастеров, например иконописцев. Как-то через инстаграм мы познакомились с девушкой, которая пишет иконы. Она привезла нам несколько своих работ, очень красивые, и мы взяли их на продажу.
Нам всё равно, кто поставляет товары, производство или частник, мы смотрим на качество, нравится — не нравится, а еще на цену. Мы готовы к любому сотрудничеству, но полагаемся исключительно на свои вкусы.
Все товары в церковной лавке должны быть с освященных производств
Меня часто спрашивают: товары, которые мы продаем, — освященные или нет.
По церковным канонам освящаться должны только нательные кресты и иконы, все остальные товары — нет, но они должны производиться на освященных производствах, которые получили благословение церкви. Если человек хочет, он может пойти и освятить всё что угодно, но это не должно быть требованием номер один при покупке.
Наш батюшка мне сказал, что даже икону и крестик надо освящать еще раз самому. Так человек приложит хотя бы минимум усилий, чтобы эта вещь стала по-настоящему его. К тому же иконы и крестики через столько рук проходят, что лучше самому освятить, чтобы ушел весь негатив, если он был.
Иконы и крестики через столько рук проходят, что лучше самому освятить, чтобы ушел весь негатив, если он был
В церковных лавках могут говорить, что всё освящено, можете никуда не ходить. Мы всегда говорим, что надо освящать, но только нательные крестики и иконы, всё остальное — на личное усмотрение. Хотя и тут есть исключение: иконы со Святого Афона освящать не надо.
Я редко рассказываю, чем занимаюсь, потому что не все понимают
Думаю, наша церковная лавка — скорее исключение, чем правило. Я как-то читала объявление, где требуются сотрудники в церковную лавку, а в обязанностях: закупка строго по спискам, раскладывание на прилавке строго по какой-то системе, которую скажут. Там говорят, что покупать, где покупать и по какой цене продавать.
У нас такого нет, думаю, это зависит от настоятеля: наш батюшка — понимающий человек, который не вмешивается в нашу работу. Есть только одно условие — чтобы товары были православными.
Окружающие люди хорошо относятся к моей работе, но иногда срабатывает стереотип «О, церковная лавка, да вы там деньги гребете лопатой». У людей любой храм ассоциируется с храмом Христа Спасителя. А на самом деле всё не так: вот рядом с нами возвели маленькую часовенку, там батюшка служит, ну и какие огромные деньги он там наслужит? Никакие. А в деревнях так вообще, священники сами и огород сажают, и службу служат, и закупают строительные материалы, чтобы на голову прихожан во время службы вода не текла.
У людей иногда срабатывает стереотип «О, церковная лавка, да вы там деньги гребете лопатой»
Но каждому это не объяснишь, поэтому я редко афиширую, чем занимаюсь. Но среди моих знакомых много верующих людей — они хорошо воспринимают мою работу и поддерживают меня.
Я сама считаю себя верующим человеком, а еще стараюсь вникать в историю православия. Представьте, если сотрудник церковной лавки не может отличить Серафима Саровского от Николая Чудотворца, как это будет выглядеть в глазах людей, которые туда приходят.
Конечно, нельзя знать всё, но минимум должен быть: я книги читаю, проповеди слушаю. А если возникают затруднения, не стесняюсь залезть в интернет и посмотреть, даже если рядом стоит посетитель. Например, невозможно запомнить именины всех святых в течение года — если меня спрашивают, я смотрю в интернете. Но по ассортименту нужно ориентироваться хорошо: знать, что продаешь, кто производитель, откуда привезли.
Люди в храме: работник свечного ящика
О том, почему свечник это не профессия, что общего между ними и Форрестом Гампом и есть ли иконы для богатства
Приблизительное время чтения: 8 мин.
Первый человек, которого мы встречаем, переступив порог храма, — это свечник, он же работник свечного ящика. Формально он продает церковные товары, принимает поминальные записки и ведет запись на требы: венчание, отпевание, крещение и другие. Но на деле это и психолог, и экскурсовод, и катехизатор. Именно с него, а не со священника, у многих людей начинается знакомство с церковной жизнью. Этот человек с уверенностью ответит на большинство интересующих вопросов касающихся веры, храма или службы.
Мы поговорили со свечниками московских приходов и узнали, как они пришли в профессию, в чем ее суть и чем они занимаются в свободное от работы в храме время и рассказали об этом в нашей рубрике «Люди в храме».
Роман, 48 лет
Свечник храма преподобного Серафима Саровского на Краснопресненской набережной
Фото Владимира Ештокина
Я стал свечником очень просто: мне предложили, а я не отказался. На тот момент я завершил службу в армии, получил три высших образования в сфере экономики и благополучно работал управляющим автосалоном иномарок. Еще преподавал несколько авторских курсов на экономическом факультете МГУ.
Родители крестили меня еще в младенчестве, с тех самых пор храм стал частью моей жизни. Туда меня водили взрослые, они же и воспитали уважительное отношение к Церкви и вере. Самостоятельно стал приходить на службы уже в сознательном возрасте — сначала просто заходил по дороге, потом это стало происходить все чаще и чаще.
Когда я регулярно ходил в храм как обычный прихожанин, то никогда не думал там работать. Однажды нашему свечнику срочно понадобилось уйти с должности, и на его место священники искали замену. Мне от них не нужны были деньги, а у них на данную функцию не было бюджета, так что общий язык мы нашли быстро, и я стал работать в свой единственный выходной. Это очень похоже на киногероя Форреста Гампа, который работал садовником, имея приличное состояние.
Должность свечника для меня не работа и уж точно не профессия. Это скорее служение, которое заключается в помощи служащим в храме людям и тем, кто в него пришел. Вообще, это можно сравнить с деятельностью моряка верхней палубы небольшой океанской шхуны: помогать пассажирам, другим морякам и капитану. А в прочее время драить палубу.
Фото Владимира Ештокина
Чтобы трудиться свечником, достаточно лишь немного жизненного опыта, смирения и чувства юмора. Еще нужно уметь сортировать записочки, подметать пол, не стесняться выносить мусор.
В народе бытует мнение, что за свечным ящиком работают только несостоявшиеся в жизни люди, которым больше и заняться нечем. Поэтому нужно быть готовым к снисходительному отношению и стараться реагировать доброжелательно.
Однажды сюда зашла пожилая мексиканская пара — муж и жена. Они очень интересовались историей храма, задавали много вопросов о вере. Мы с ними попрощались, а потом они приходят часа через три и дарят мне маленькую ламинированную икону Богородицы — на их родине это христианский чтимый образ. Оказалось, что это икона Божией Матери «Прибавление ума», только у них она в зеленых тонах, а у нас в красных.
В свободное время я выращиваю дубы, яблони, деревья грецкого ореха. Это настолько меня увлекло, что пришлось уехать из Москвы в деревню. Сами понимаете, деревья на лоджии не растут как положено. Еще уважаю любительские бальные танцы, раскрашиваю кофейные и чайные чашки. Последнее отбирает много времени и сил, зато мои работы уже просят для выставки музеи и частные галереи.
Мария, 27 лет
Свечница домового храма святой мученицы Татианы при МГУ им. М. В. Ломоносова
Фото Владимира Ештокина
Не скажу, что в моей жизни раньше не было веры, а потом раз — и появилась. Крестили меня в младенчестве, после этого в храм меня водила бабушка несколько раз в год. Самостоятельно и осознанно начала ходить туда лет в пятнадцать — сначала это было эпизодически, потом все более регулярно, а после вступительных экзаменов в университет стала постоянной прихожанкой в нашем храме.
Так прошло несколько лет, потом я неожиданно оказалась без работы. Пока думала, куда податься и какие есть перспективы, меня пригласили работать в свечной лавке. Нужен был человек не со стороны, а из прихода.
Ты не просто тут сидишь и что-то там продаешь — это не работа продавца как таковая. Это сразу и работа психолога, консультанта и даже катехизатора. Люди приходят и задают самые разные, иногда очень странные, дикие или очень банальные вопросы. Например: «А есть у вас икона от всего?», «А для богатства?», «А как заказать молебен, чтобы мне одобрили кредит?».
И ты обязан ответить в меру своего образования, адекватности и знания церковной жизни. Когда вопрос очень сложный или человеку нужно, чтобы с ним просто поговорили, то лучше отправлять к священнику, если ты не знаешь однозначного ответа. И это уже область не столько катехизации, сколько психологии. Люди приходят и рассказывают всю свою жизнь, про свои беды, про то, как у них что-то не получилось или про семейные проблемы.
Нужно быть терпеливым к людям и их слабостям. Нельзя сидеть с таким видом, будто ты тут лучше всех все знаешь, а к тебе приходят сплошные невежды, нельзя относиться к ним свысока. Надо стараться быть всегда приветливым и дружелюбным.
Не скажу, что работник свечного ящика должен обладать сверхглубокими богословскими познаниями, но основу вероучения должен знать твердо. Чтобы он сам никакие даже маленькие суеверия в людях не порождал. Потому что ты не имеешь права нести какую-нибудь чушь. Естественно, нужно очень хорошо знать Катехизис, чтобы на самые простые вопросы ответить.
Фото Владимира Ештокина
Самое сложное —это взаимодействие с неадекватными или попросту больными людьми. Бывают, просто не знаешь, как себя вести. Чувствуешь, что человек неожиданно может стать агрессивным. Когда приходят такие люди, это достаточно сильное нервное напряжение.
Меня вдохновляет сама возможность рассказывать о христианстве. Ты помог человеку что-то понять, расстаться с маленьким, но отравлявшим его жизнь заблуждением. Меня очень радует, когда покупают крестики для крестин. Это всегда очень приятно.
Здорово, когда у тебя находится что-то, что человек долго искал и не мог найти в других местах, а у нас это есть. Чаще всего это редкая икона какого-нибудь святого или именная икона.
Думаю, это что-то между работой и служением. Понимаете, назвать это служением с большой буквы — значит неоправданно себя возвышать. Служение — это у священника, у него действительно оно во много раз более тяжелое, чем у любого другого человека, работающего в храме.
С уверенностью могу сказать, что профессией это точно не назовешь. Конечно, это и работа, в самом обычном прямом смысле слова — ты приходишь в определенное время и выполняешь обязательства по реализации товаров и услуг, но и служение, конечно, тоже. Если человек осознанно занимается этим всю свою жизнь и это является его основным занятием, то, наверное, можно и так сказать. Но это большая редкость. В основном работу в церковной лавке люди совмещают с другими видами деятельности.
Я не ставлю перед собой какой-то великой задачи православного просвещения, потому как над этим и так трудятся тысячи людей. Но есть какие-то мелочи и условности, в которых я считаю своей обязанностью помочь разобраться и объяснить, что Бог — он не в свечках и не в записках. Нужно потихоньку отходить от этого «магического» отношения к простым обрядовым моментам.
К нам периодически заходит мужчина лет сорока, по виду японец. Каждый раз подает денежку и очень аккуратно отпечатанный листочек в файлике, на котором написан сорокоуст «за упокой» с фотографиями нескольких японцев и их православными именами. Видимо, его попросили, и он регулярно приходит это делать.
В остальное время я люблю путешествовать по миру и стране, серьезно увлекаюсь кинематографом и много читаю. Обо всем этом регулярно пишу в своем блоге для себя и своих друзей, которым интересно мои тексты.
Ольга Валентиновна, 47 лет
Свечница храма святых преподобных Кирилла и Марии, родителей преподобного Сергия Радонежского в Северном Тушине
Фото Владимира Ештокина
Я пришла к вере уже в сознательном возрасте после окончания школы. Так вышло, что я познакомилась с молодыми ребятами, которые ходили в храм — через них постепенно и пришла к вере, крестилась. Это было время празднования 1000-летия крещения Руси, в народе ощущался духовный подъем.
Работа в храме для меня началась больше 20 лет назад, когда я еще училась в Санкт-Петербурге на архитектурном факультете. Тогда восстанавливался храм Преображения Господня в Тушине, и я участвовала в проектировании дома причта и колокольни. Так сложилось, что именно это стало моей дипломной работой.
Потом я вышла замуж, долгое время занималась детьми и работала воспитателем семейного детского сада. Когда полгода назад открывали наш храм, настоятель пригласил меня потрудиться в качестве свечницы. К тому времени дети уже подросли, и я недолго думая согласилась.
Работа свечника — это служение, близкое к катехизации (наставление в христианской вере). Приходят люди и задают много вопросов, которые касаются непосредственно вхождения в Церковь. Тут важно иметь мудрость, правильно поговорить с человеком, ответить на его вопросы. Конечно, много уже знакомых мне прихожан— им нужно просто доброжелательное отношение. Те, кто приходят в первый раз или после долгого перерыва, очень насторожены и даже боязливы. И вот тут нужно не распространяться слишком много, и в то же время, кратко ответить на их вопросы.
Фото Владимира Ештокина
На мой взгляд, суть служения свечника звучит так: «Не навреди». Люди, которые работают в свечной лавке, находятся на передовой позиции. Первый, кого встречает человек, переступив порог храма, — свечник. Это большая ответственность.
Для наглядности перескажу проповедь митрополита Антония (Блума):
«Вчера вечером на службу пришла женщина с ребенком. Она была в брюках и без платка. Кто-то из вас сделал ей замечание. Она ушла. Я не знаю, кто ей сделал замечание, но я приказываю этому человеку до конца своих дней молиться о ней и об этом ребенке, чтобы Господь их спас. Потому что из-за вас она может больше никогда не прийти в храм». Вот ключевой пример для человека, который стоит за свечным ящиком.
Любовь выше всяких правил, и поэтому, даже если человек пришел и что-то делает неправильно, мы не должны делать замечание так, чтобы он ушел из храма. Моя задача — дать любовь, теплоту, внимание, проявить заботу; встретить и либо направить к священнику за советом, либо порекомендовать нужную литературу. При этом нужно понимать, что учить я никого не должна.
Более 10 лет назад при храме было создано общество православных многодетных семей, где я участвую как одна из организаторов. Мы развиваем семейный досуг, обсуждаем проблемы, помогаем друг другу. Одно из наших главных мероприятий – совместное чтение акафиста Божией Матери «Воспитание».