что такое сухой хлеб

Что такое сухой хлеб

Подсушенный хлеб — польза и возможный вред

Подсушенный хлеб — польза и возможный вред

Трудно быть равнодушным при манящем запахе свежей выпечки, так хочется сразу же попробовать хоть немного! Но так ли полезен для здоровья хлеб только с печи, как вкусен?

Большинству женщин знакомо вредное воздействие свежей выпечки на фигуру. Но кроме самой явной причины немного подождать, существует ещё риск заработать вздутие живота, гастрит или даже раковую опухоль.

Но означает ли это, что придется совсем отказаться от любимого хлеба? Оказывается, что совсем без этого продукта тоже не обойтись, ввиду содержания необходимых для организма составляющих. Хорошим выходом является употребление подсушенного хлеба.

Что такое подсушенный хлеб и его виды

Сухой тост — это просто обезвоженный хлеб. Если вода испарилась со временем, хлеб называют черствым. Мгновенное испарение влаги можно получить только под воздействием тепла. Хрустящие и красиво выглядящие кусочки хлеба можно приготовить в духовке или с помощью тостера. Они полностью сохраняют первоначальную форму хлеба, но гораздо легче по весу. Такой подход помогает сохранить большую часть как полезных, так и вредных свойств исходного сырья.

Многие думают, что тосты не содержат такого количества калорий, как хлеб. Это предположение неверно. Люди склонны так думать, потому что высыхая, хлеб становится легче. Тем не менее, снижение веса происходит за счет удаления влаги, и это не влияет на энергетическую ценность тоста.

Польза черствого хлеба для организма

Как показывает история, еще в древней Азии больше любили есть сухой, простоявший хоть день, а не свежий хлеб. Древние Греки верили, что черствые лепешки лечат болезни желудка, поэтому тоже отдавали предпочтение именно такому виду.

Сменилась ситуация уже в средневековье. Европейская знать стала больше обращать внимание не на полезные свойства продукта, а на его вкус. Соответственно, чем хлеб был свежее, тем большим почетом он пользовался в те времена.

Французы не отставали от тогдашних привычек: хлеб только с печи был положен правителю, а вот знать при дворе ела хоть и свежий, но уже остывший. Продукт, простоявший день, было позволено есть достойным представителям дворянства, а два — мещанам. Всем остальным людям, занимавшим низшие слоя общества, приходилось довольствоваться уже прилично зачерствевшим хлебом.

Снова обратили внимание на полезные свойства сухих лепешек в России. Первый правитель Романовской династии так переживал за здоровье своих подданных, что запретил продавать хлеб только из печи.

Откуда же столько споров вокруг пользы черствого хлеба? Ученые нашего времени, нашли ряд положительных свойств:

Реальный и мифический вред сухого хлеба

Несмотря на все преимущества и полезности сухого хлеба, недостатки у него тоже есть, правда некоторые из них вымышленные или сильно преувеличенные.

Вред тостов из белого хлеба:

Есть несколько предостережений и для тех, кто решил жарить тосты на сливочном масле:

Полезные советы по употреблению сухого хлеба

Любители тостов должны делать их из цельнозернового хлеба с отрубями. Такой продукт богат клетчаткой, которая положительно влияет на пищеварительный тракт и удаляет токсичные вещества из организма человека. GI тостов благоприятен для диабетиков, поэтому они могут безопасно употреблять этот продукт.

Самый безопасный вариант для жарки тостов — использовать оливковое масло. Люди склонны думать, что это масло не подходит для жарки. Впрочем, это всего лишь миф, и итальянские повара это прекрасно знают. Он содержит только 10% полиненасыщенных кислот. Оливковое масло богато мононенасыщенными жирными кислотами, которые более устойчивы к окислению.

Еще один вариант — использовать топленое масло. Этот продукт очень популярен в Азии, но его начинают использовать и россияне. Это масло можно сделать дома. Оно помогает делать здоровые тосты, так как не производит вредных веществ даже при нагревании до 250 градусов.

Даже принимая во внимание все приведенные выше рассуждения, иногда можно побаловать себя жареными на масле тостами. Вы должны просто следовать двум правилам:

Такой метод подготовки поможет минимизировать возможные опасности.

Источник

Сухой хлеб — Платонов А.П.

Рассказ про семилетнего Митю Климова, который жил в деревне с мамой. Его дед умер еще до войны, а отец погиб на фронте и маме приходилось самой пахать поле и Митя видел, как ей тяжело.

Сухой хлеб читать

Жил в деревне Рогачёвке мальчик Митя Климов се­ми лет от роду. Отца у него не было, отец его умер на войне от болезни, теперь у него осталась одна мать. Был у Мити Климова ещё дедушка, да он умер от старости ещё до войны, и лица его Митя не помнил; помнил он только доброе тепло у груди де­да, что согревало и радовало Митю, помнил грустный, глухой го­лос, звавший его. А теперь не стало того тепла и голос тот умолк. «Куда ушёл дедушка?» —думал Митя. Смерти он не понимал, по­тому что он нигде не видел её. Он думал, что и брёвна в их из­бе и камень у порога тоже живые, как люди, как лошади и коро­вы, только они спят.

— А где дедушка? — спрашивал Митя. — Он спит в земле?

— Он спит, — говорила мать.

— Он уморился? — спрашивал Митя.

— Уморился,— отвечала мать. — Он всю жизнь землю па­хал, а зимой плотничал, зимой он сани делал в кооперацию и лап­ти плёл; всю жизнь ему спать было некогда.

— Мама, разбуди его! — просил Митя.

— Нельзя. Он осерчает.

папа спит, них ночь?

— Мама, а ты никогда не уморишься? — спрашивал Митя и с боязнью смотрел в материнское лицо.

— Нету, чего мне, сынок, я никогда не уморюсь. Я здоровая, я не старая… Я тебя ещё долго буду растить, а то ты у меня маленький.

И Митя боялся, что мама его уморится, устанет работать и тоже уснёт, как уснули дед и отец.

Мать теперь целый день ходила по полю за плугом. Два вола волокли плуг, а мать держала ручки плуга и кричала на волов, чтоб они шли, а не останавливались и не дремали. Мать была большая, сильная, под её руками лемех плуга выворачивал землю. Митя ходил следом за плугом и тоже покрикивал на волов, чтобы не скучать без матери.

В тот год лето было сухое. Горячий ветер дул в полях с утра до вечера, и в этом ветре летели языки чёрного пламени, будто ве­тер сдувал огонь с солнца и нёс его по земле. В полдень всё небо застилала мгла; огненный зной палил землю и обращал её в мёрт­вый прах, а ветер подымал в вышину тот прах, и он застил солнце. На солнце можно было тогда смотреть глазами, как на луну, плы­вущую в тумане.

Мать Мити пахала паровое поле. Митя ходил за матерью и вре­мя от времени носил воду из колодца на пашню, чтобы мать не му­чилась от жажды. Он приносил каждый раз половину ведра; мать сливала воду в бадью, что стояла на пашне, и, когда набиралась полная бадья, она поила волов, чтобы они не затомились и пахали. Митя видел, как тяжко было матери, как она упиралась в плуг впереди себя, когда слабели волы. И Митя захотел скорее стать большим и сильным, чтобы пахать землю вместо матери, а мать пусть отдыхает в избе.

Подумав так, Митя пошёл домой. Мать ночью испекла хлебы и оставила их на лавке, покрыв от мух чистым рушником. Митя отре­зал половину ковриги и начал есть. Есть ему не хотелось, да нуж­но было: он хотел скорее вырасти большим, скорее войти в силу и пахать землю. Митя думал, что от хлеба он скорее вырастет, толь ко надо съесть его много. И он ел хлебную мякоть и хлебную кор­ку; сперва он ел в охоту, а потом стал давиться от сытости; хлеб из его рта хотел выйти обратно, а он запихивал его пальцами и терпеливо жевал. Вскоре у него рот уморился жевать, челюсти в щеках заболели от работы, и Митя захотел спать. Но спать ему не надо было. Ему надо есть много и расти большим. Он выпил кружку воды, съел ещё капустную кочерыжку и опять стал есть хлеб. Доевши половину ковриги, Митя снова попил воды и стал есть печёную картошку из горшка, макая её в соль. Картошку он съел только одну, а вторую взял в руку, макнул в соль и заснул.

Вечером мать пришла с пахоты. Видит она, спит её сын на лавке, голову положил на ковригу свежего хлеба и храпит, как большой мужик. Мать раздела Митю, осмотрела его — не искусал ли его кто, глядит — живот у него, как барабан.

Всю ночь Митя храпел, брыкался ногами и бормотал во сне. А наутро проснулся, жил весь день не евши, ничего ему не хоте­лось, одну только воду пил.

С утра Митя ходил по деревне, потом пошёл на пашню к мате­ри и всё время поглядывал на встречных и прохожих людей: не за­мечают ли они, что он вырос. Никто не смотрел на Митю с удив­лением и не говорил ему ничего. Тогда он посмотрел на свою тень — не длиннее ли она стала. Тень его словно бы стала больше, чем вчера, однако немного, на самую малость.

— Мама, — сказал Митя, — давай я пахать буду, мне пора!

— Обожди! Придёт и твоя пора пахать! А сейчас твоя пора не пришла, ты малолетний, ты маломощный ещё, тебе расти и кор­миться ещё надо, и я тебя буду кормить!

Митя осерчал на мать и на всех людей, что он меньше их.

— Не хочу я кормиться, я тебя кормить хочу!

Мать улыбнулась ему, и от неё, от матери, всё стало вдруг добрым вокруг: сопящие потные волы, серая земля, былинка, дро­жащая на жарком ветру, и незнакомый старик, бредущий по меже. Огляделся Митя, и ему показалось, что отовсюду на него смотрят добрые, любящие его глаза, и вздрогнуло его сердце от радости.

— Мама! — воскликнул Митя. — А что мне надо делать? А то я тебя люблю.

— А чего тебе делать! — сказала мать. — Живи, вот тебе рабо­та. Думай о дедушке, думай об отце и обо мне думай.

— А обо мне ты тоже думаешь?

— О тебе я тоже думаю — один ты у меня, — ответила мать. — Ой, лешие! Чего стали? — сказала она волам. — А ну вперёд! Не евши, что ль, жить будем?

В родительском дворе, где жил Митя Климов, был старый са­рай. Сарай был покрыт досками, и доски стали старые от времени, по ним уже давно рос зелёный мох. А сам сарай ушёл с одной стороны наполовину в землю и походил на согнувшегося старика. В тёмном углу того сарая лежали старые давние вещи. Туда и отец складывал, что ему нужно было, там и дед хранил, что ему одному было дорого и никому уже не требовалось. Митя любил ходить в тот тёмный угол сарая-старика и трогать там ненужные вещи. Он брал топор, весь иззубренный, ржавый и негодный, глядел на него и думал: «Его дедушка в руках держал, и я держу». Он увидел там деревянную снасть, похожую на корягу, и не знал, что это такое. Мать тогда сказала Мите: это была соха, ею дедушка пахал землю. Митя нашёл там ещё колесо от домашней прялки и картин­ку, на которой был нарисован страшный старик, глядящий из обла­ка на землю. Там же валялся кочедык: он был нужен дедушке, когда он плёл лапти себе и своим детям. Там ещё много было добра, и Митя трогал руками забытые предметы, спящие теперь в сумраке сарая; мальчик думал о них, он думал о том, как они жили давно в старинное время; тогда ещё Мити не было на свете, и всем скучно было, что его нету.

Нынче Митя нашёл в сарае твёрдую дубовую палку: на одном конце её был корень, согнутый книзу и острый, а другой конец был гладкий. Митя не знал, что это было. Может, дедушка рыхлил землю, как тяпкой, этим острым дубовым корнем или ещё что-ни­будь работал. Мать говорила, он всегда работал и ничего не бо­ялся. Митя взял эту дедушкину дубовую тяпку и отнёс в избу. Мо­жет быть, она ему годится: дедушка ею работал, и он будет.

К самому пряслу Климова двора подходило колхозное поле. На поле была посеяна рожь рядами. Каждый день Митя ходил к матери через это хлебное поле и видел, как рожь морилась жарою и умирала; малые былинки ржи лишь изредка стояли жи­выми, а многие уже поникли замертво к земле, откуда вышли на свет. Митя пробовал подымать иссохшие хлебные былинки, чтоб они жили опять, но они жить не могли и клонились как сонные на спёкшуюся горячую землю.

— Мама, — говорил он, — рожь от жары умаривается?

— Умаривается, сынок. Дождей-то ведь не было и теперь нету, а хлеб не железный, он живой.

— А роса есть! — сказал Митя. — Она по утрам бывает.

— А чего роса! — ответила мать. — Роса сохнет скоро; земля вся поверху спеклась, роса вглубь не проходит.

— Мама, а как же быть-то без хлеба?

— Незнамо, как и быть… Должно, помощь тогда будет, мы в государстве живём.

— А лучше пусть в колхозе хлеб растёт, пусть роса в землю проходит.

— Так бы оно лучше было, да хлеб без дождя не рождается.

— Он не вырастет большой, он спит маленький! — произнёс Митя; он скучал о тех, кто спит.

Он пошёл один домой, а мать осталась на пашне. Дома Митя взял дедушкину деревянную тяпку, погладил её рукою — дедушка тоже, должно быть, гладил её, — положил тяпку на плечо и пошёл на колхозное озимое поле, что было за пряслом.

Там он стал рыхлить тяпкой спёкшуюся землю, промеж рядов уснувших ржаных былинок. Митя понимал, что хлебу вольнее бу­дет дышать, когда земля станет рыхлой. А ещё ему хотелось, что­бы ночная и утренняя роса прошла сверху между комочками зем­ли в самую глубину, до каждого корня ржаного колоска. Тогда роса смочит там почву, корни станут кормиться из земли, а хлеб­ная былинка проснётся и будет жить.

Митя ударил нечаянно тяпкой возле самого хлебного стебель­ка, и стебелёк тот сломался и поник.

— Нельзя! — вскричал Митя самому себе. — Ты что делаешь!

Он оправил стебелёк, уставил его в земле и стал теперь мо­тыжить землю лишь посредине междурядья, чтобы не поранить хлебных корней. Потом он положил тяпку и начал руками копать и рыхлить землю у самых корней хлеба. Корни были осохшие, слабые, мать говорила про них, что они малодушные, и Митя осторожно ощупывал пальцами и разрыхлял почву вокруг каждо­го ржаного корешка, чтобы не сделать ему больно и чтобы роса напоила его.

Митя работал долго и ничего не видел, кроме земли у осла­бевших, у дремлющих былинок.

Он опомнился, когда его окликнули.

Митя увидел учительницу. Он не ходил в школу, мать сказала ему, что осенью отдаст его в школу, но Митя знал учительницу. Она была на войне, и у неё осталась целой одна правая рука; од­нако учительница Елена Петровна не горевала, что она калека; она всегда была весёлая, она знала всех детей на деревне и ко всем была добрая.

— Митя! Ты что тут копаешь? — спросила учительница.

— Хлеб пусть растёт! — сказал Митя. — Я хлебу помогаю, чтоб он жил.

— Как же ты помогаешь? А ну расскажи мне, Митя! Расска­жи скорей, ведь сушь стоит!

— Он росу будет пить!

Учительница подошла к Мите и посмотрела на его работу.

— Тебе бы играть надо, тебе не скучно работать одному?

— Не скучно, — сказал Митя.

— А отчего тебе не скучно. Приходи завтра ко мне в шко­лу, мы оттуда в лес на экскурсию с ребятами пойдём, и ты пойдёшь…

Митя не знал, что сказать, потом он вспомнил:

— Я маму всё время люблю, мне работать не скучно. Хлеб по­мирает, нам некогда.

Учительница Елена Петровна наклонилась к Мите, обняла его одной рукой и прижала к себе.

— Ах ты, милый мой! Какое сердце у тебя — маленькое, а большое. Знаешь что? Ты тяпкой будешь мотыжить, а я пальца­ми у корней буду копать, а то у меня рука-то всего одна!

И Митя стал мотыжить землю дедушкиной тяпкой, а учитель­ница, присев на корточки, начала копать почву пальцами у самых хлебных корней.

На другой день учительница пришла на колхозное поле не одна; с нею пришло семеро детей, учеников первого и второго классов. Митя один уже работал деревянной тяпкой. Он вышел нынче спозаранку и осмотрел все хлебные былинки, возле которых он вчера разрыхлил землю.

Солнце поднялось, роса уже сошла, и ветер с огнём дул по земле. Однако те ржаные колоски, что возделал Митя, нынче слов­но бы повеселели.

— Они просыпаются! — обрадованно сказал Митя учительни­це. — Они проснутся!

— Конечно, проснутся, — согласилась учительница. — Мы их разбудим!

Она увела учеников с собой, и Митя остался один.

«Мама пашет, и я хлебу расти помогаю, — думал Митя.— У учительницы одна рука только, а то бы она тоже работала».

Учительница Елена Петровна взяла в колхозе маленькие уз­кие тяпки и вернулась со всеми мальчиками и девочками обрат­но. Она показала детям, как работает Митя, как надо делать, чтобы рос сухой хлеб, — она сама стала работать одной рукой, и все дети склонились к ржаным былинкам, чтобы помочь им жить и расти.

Источник

Что такое сухой хлеб

— Нельзя. Он осерчает.

— Нет, чего мне, сынок, я никогда не уморюсь. Я здоровая, я не старая. Я тебя еще долго буду растить, а то ты у меня маленький.

И Митя боялся, что мама его уморится, устанет работать и тоже уснет, как уснули дед и отец.

Мать теперь целый день ходила по полю за плугом. Два вола волокли плуг, а мать держала ручки плуга и кричала на волов, чтоб они шли, а не останавливались и не дремали. Мать была большая, сильная, под ее руками лемех плуга выворачивал землю. Митя ходил следом за плугом и тоже покрикивал на волов, чтобы не скучать без матери.

В тот год лето было сухое. Горячий ветер дул в полях с утра до вечера, и в этом ветре летели языки черного пламени, будто ветер сдувал огонь с солнца и нес его по земле. В полдень все небо застилала мгла; огненный зной палил землю и обращал ее в мертвый прах, а ветер подымал в вышину тот прах, и он застил солнце. На солнце можно было тогда смотреть глазами, как на луну, плывущую в тумане.

Мать Мити пахала паровое поле. Митя ходил за матерью и время от времени носил воду из колодца на пашню, чтобы мать не мучилась от жажды. Он приносил каждый раз половину ведра; мать сливала воду в бадью, что стояла на пашне, и, когда набиралась полная бадья, она поила волов, чтобы они не затомились и пахали. Митя видел, как тяжко было матери, как она упиралась в плуг впереди себя, когда слабели волы. И Митя захотел скорее стать большим и сильным, чтобы пахать землю вместо матери, а мать пусть отдыхает в избе.

Подумав так, Митя пошел домой. Мать ночью испекла хлебы и оставила их на лавке, покрыв от мух чистым рушником. Митя отрезал половину ковриги и начал есть. Есть ему не хотелось, да нужно было: он хотел скорее вырасти большим, скорее войти в силу и пахать землю. Митя думал, что от хлеба он скорее вырастет, только надо съесть его много. И он ел хлебную мякоть и хлебную корку; сперва он ел в охоту, а потом стал давиться от сытости; хлеб из его рта хотел выйти обратно, а он запихивал его пальцами и терпеливо жевал. Вскоре у него рот уморился жевать, челюсти в щеках заболели от работы, и Митя захотел спать. Но спать ему не надо было. Ему надо есть много и расти большим. Он выпил кружку воды, съел еще капустную кочерыжку и опять стал есть хлеб. Доевши половину ковриги, Митя снова попил воды и стал есть печеную картошку из горшка, макая ее в соль. Картошку он съел только одну, а вторую взял в руку, макнул в соль и заснул.

Всю ночь Митя храпел, брыкался ногами и бормотал во сне.

А наутро проснулся, жил весь день не евши, ничего ему не хотелось, одну только воду пил.

С утра Митя ходил по деревне, потом пошел на пашню к матери и все время поглядывал на встречных и прохожих людей: не замечают ли они, что он вырос. Никто не смотрел на Митю с удивлением и не говорил ему ничего. Тогда он посмотрел на свою тень, не длиннее ли она стала. Тень его словно бы стала больше, чем вчера, однако немного, на самую малость.

— Обожди! Придет и твоя пора пахать! А сейчас твоя пора не пришла, ты малолетний, ты маломощный еще, тебе расти и кормиться еще надо, и я тебя буду кормить!

Митя осерчал на мать и на всех людей, что он меньше их.

— Не хочу я кормиться, я тебя кормить хочу!

Мать улыбнулась ему, и от нее, от матери, все стало вдруг добрым вокруг: сопящие потные волы, серая земля, былинка, дрожащая на жарком ветру, и незнакомый старик, бредущий по меже. Огляделся Митя, и ему показалось, что отовсюду на него смотрят добрые, любящие его глаза, и вздрогнуло его сердце от радости.

— А обо мне ты тоже думаешь?

В родительском дворе, где жил Митя Климов, был старый сарай. Сарай был покрыт досками, и доски стали старые от времени, по ним уже давно рос зеленый мох. А сам сарай ушел с одной стороны наполовину в землю и походил на согнувшегося старика. В темном углу того сарая лежали старые, давние вещи. Туда и отец складывал, что ему нужно было, там и дед хранил, что ему одному было дорого и никому уже не требовалось. Митя любил ходить в тот темный угол сарая-старика и трогать там ненужные вещи. Он брал топор, весь иззубренный, ржавый и негодный, глядел на него и думал: «Его дедушка в руках держал и я держу». Он увидел там деревянную снасть, похожую на корягу, и не знал, что это такое. Мать тогда сказала Мите: это была соха, ею дедушка пахал землю. Митя нашел там еще колесо от домашней прялки. Там же валялся кочедык: он был нужен дедушке, когда он плел лапти себе и своим детям. Там еще много было добра, и Митя трогал руками забытые предметы, спящие теперь в сумраке сарая; мальчик думал о них, он думал о том, как они жили давно в старинное время; тогда еще Мити не было на свете, и всем скучно было, что его нету.

Источник

Сушеный хлеб: в чем польза сухарей?

Сушёный хлеб можно отнести к полезным для здоровья продуктам, так как он обладает рядом преимуществ перед свежим. Домашние сухарики богаты клетчаткой – очень важным элементом для пищеварительной системы.

Также в них содержится меньше калорий, и легче усваиваются. Поэтому люди, стремящиеся соблюдать меню правильного питания и следить за своей формой, всё чаще предпочитают обычному хлебу домашние сухари. Кроме того, в сушёном хлебе сохраняются все те же важные для организма вещества, которыми богат хлеб. Это железо, кальций, калий и йод, а также витамины РР, А, В, Е и Н.

Чаще всего сухари делают из пшеничного хлеба, но встречаются также ржаные и ржано-пшеничные. Так как они усваиваются легче, чем обычный хлеб, их часто советуют есть при желудочно-кишечных расстройствах и интоксикациях.

Но не стоит забывать и о том, что польза от сухариков не абсолютна. Чтобы извлечь из них максимум полезных свойств, их необходимо правильно приготовить. Прежде всего, стоит отказаться от сухариков, изготовленных методом обжаривания в масле. Как известно, подсолнечном масле при жарке образуются канцерогены, и пропитанные в нём сухари в итоге будут приносить больше вреда, чем пользы.

Кроме того, не следует отказываться от свежего хлеба и полностью переходить на сушёный хлеб. При слишком частом их употреблении возможны расстройства желудочно-кишечного тракта и запоры. Также следует быть осторожными тем, кто страдает язвенными болезнями. Им полностью противопоказаны сухари из ржаной муки, а также стоит употреблять пшеничные сухари как можно реже. Здесь, как и везде, действует универсальный принцип – всё хорошо в меру.

Если вы не уверены в том, каким образом изготавливаются магазинные сухарики и предпочитаете натуральные продукты питания, вы всегда можете приготовить их дома. Для них лучше всего подходит зачерствевший хлеб.

Нарезанные кубики хлеба можно обжарить на сковороде (желательно на оливковом масле) на слабом огне в течении 20-25 минут. Сушить в духовке следует в течении 30-40 минут при 120°С. И самый быстрый способ – это сушка в микроволновке: по 2-3 минуты на каждой стороне при максимальной мощности.

Сухари – это не только отличная закуска к чаю. Это достаточно универсальный ингредиент, который можно добавлять куда угодно – от салатов до супов-пюре. В них можно добавить приправы и использовать их в качестве закуски, а если их перемолоть – то получится хорошая смесь для панировки. Домашние сухарики могут оказаться такими же вкусными, как и магазинные, но зато в них точно не будет того, что может принести вред.

Источник