что такое следование в материнстве
Следование
Ольга Фролушкина: Следование… это понятие пришло в наш обиход из книги Ж.Ледлофф и от специалистов некогда популярного центра «Рожана». Трактовка поведения следования «от Рожаны» была примерно такой: «такое поведение ребенка, когда он, не отставая и не отвлекаясь, следует за мамой, пока она идет куда-то по своим делам. Он не бежит на проезжую часть и не уходит в кусты посмотреть на интересный окурок, он сам отвечает за то, чтобы не отстать от мамы.
Такое поведение обусловлено инстинктом следования – инстинктом, который отвечает за выживание детеныша человека в естественной среде. Рожановский подход неоднократно был раскритикован, но все же стал широко известен, так как никакой альтернативы ему не было. У меня их трактовка и методы тоже вызывали и сомнения, и неприятие, отталкивало авторитарное поведение мамы и «дрессировка» ребенка, но все же наблюдения за поведением детей в городе (пока сын был еще мал для самостоятельных прогулок) убедили меня, что следование в городе вещь нужная и полезная.
Может быть даже более нужная и полезная чем в сельской местности или в среде обитания племени екуана. Поэтому, когда моему сыну исполнился год, я всерьез задумалась как научить его адекватному и безопасному поведению на улице. Пришлось идти наощупь, пробовать популярные советы из Рожаны и экспериментировать, исходя из своих соображений. И, к моему приятному удивлению, когда моему сыну сравнялось два года я почувствовала, как удобно и спокойно быть уверенной в своем ребенке…
Проанализировав свой опыт, я поняла, что практическим путем нашла свой способ обучения ребенка следованию, довольно сильно отличающийся от того способа, который был мне известен; отличающийся и целями, и методами и даже внутренней философией, не побоюсь этого слова. В частности, для меня оказалась неподходящей позиция «ребенок должен нести ответственность за то, чтобы не отстать от мамы», напротив, я всегда исходила из того, что именно взрослый несет за ребенка ответственность в потенциально опасной среде.
Также мне не показалось хорошим решением обучать ребенка следовать за мамой с помощью окружающих, которые возвращают отошедшего ребенка маме и побуждают его следовать за ней, уж очень пассивной и безответственной выглядит в такой позиции мама, которая как будто перекладывает свою ответственность за ребенка на окружающих людей. Не думаю, что такое обучение действительно эффективно научит ребенка держаться рядом с мамой в окружении незнакомых людей.
Главной целью обучения следованию для меня стала такая цель: научить своего ребенка вне безопасной привычной среды, на городских улицах, полностью в своем поведении ориентироваться на меня, не для того, чтобы не потеряться, а для того, чтобы по моей реакции определять что можно сейчас делать, а что — нет. Чтобы ребенок держался рядом со мной не из страха, а по привычке, потому что «здесь, на улице, так принято себя вести»
Описывая свой опыт, я буду привычно пользоваться словом «следование», но вначале хочу дать свое минимальное определение.
Следование — совместная деятельность ребенка и мамы по освоению пространства вне дома.
Следование — важнейшая для ребенка возрастная сфера, наравне с освоением самостоятельной гигиены. По важности эти две сферы равны, по опыту-полярны. Гигиена дает ребенку пространство для инициативы и проявления своих возможностей, развития сознавания чувств, контроля. Следование дает ребенку опыт комфортной ведомой, зависимой позиции, учит соглашаться отдавать инициативу маме, полностью полагаться на неё, доверять и зависеть от неё в своих действиях больше обычного.
Следование как совместная деятельность, учит ребенка не столько «не убегать», сколько ориентироваться на маму и передавать ей свою инициативу в освоении пространства. В совместной деятельности, вообще, основное — это подражание, » я как мама». Следование дает следующий шаг для развития психики и личности- ребенок не просто подражает, но еще и активно учится,находясь в ведомой позиции.
То есть, когда, например, мама с ребенком моет посуду или еще чем-то занимается, она его не учит непрерывно, в основном-ребенок сам берет и повторяет за мамой, изредка мама ему что-то показывает. Следование — такой вид совместной деятельности, где мама полностью берет на себя ответственность и учит ребенка непрерывно, до тех пор, пока он не осваивает основы поведения на улице в совершенстве. Пространство вне дома — для ребенка является очень насыщенной информационной средой, для мамы важно максимально полно знакомить ребенка со средой и расставлять ориентиры.
Готовность ребенка к освоению поведения вне дома определяется тем, умеет ли ребенок ходить за руку с мамой. Некоторые дети изначально охотно соглашаются ходить за руку(повезло 🙂 ), других и этому надо учить- годовалые дети очень чувствительны к границам, из-за этого могут воспринимать хождение за руку как посягательство на личную неприкосновенность. (У меня сын был таким, хотя пошел он в 9 месяцев, но за руку стал ходить со мной только после 1,2-1,3, т.е. после окончания кризиса года, плюс я удачно воспользовалась зимними прогулками, когда Юра был вынужден держаться за мою руку из за сугробов и скользких дорожек 🙂 Так и привык, и к теплому времени года уже уверенно держался за мою руку и не протестовал.
В общем, пока ребенок не ходит за руку — носим на руках, коляска — только лицом к маме.
Если уже умеет ходить, но за руку не держится — сначала учим ходить за руку, потом начинаем ходить на прогулки 🙂 Ходит за руку — выходим осваивать улицу. Двор своего дома или огороженная детская площадка для следования не подходят, так как пространство, скажем так, не агрессивное, защищенное. В таком пространстве ребенок может проявлять инициативу и реализовывать познавательную активность сколько хочет. Т.е. для того чтобы реализовать концепцию следования надо выходить в незащищенную среду — ходить по тротуарам, ходить в магазины и т.п.
Сначала ребенок ходит строго за руку, гуляет вокруг мамы-только в безопасном пространстве. Хождение надо много тренировать, это навык, который закрепляется постоянными повторениями, как впрочем и любой другой в возрасте от года до двух. Собственно говоря, никакого другого способа для таких малышей что-либо закрепить просто не бывает.
Ну разве что стресс, например, испугать разделением с мамой или страшным дядей, но это не наши методы 🙂 Если ребенок вырывает руку или быстро устает и просится на ручки- несем его мелкими перебежками. Пронесли-прошли, пронесли-прошли. Носим только в удобном для ребенка положении. Если вы читали советы противоположного толка, то я думаю, вам будет полезно узнать, что мамины руки и мамины объятия не должны ассоциироваться у крохи с напряжением, неудобством и подавлением. Только с комфортом и надежным пристанищем, иначе поводов убегать от мамы и не обращать внимания на её призывы будет еще больше.
Когда малыш привыкает ходить за руку, мама очерчивает вокруг себя мысленно небольшой круг, в котором ребенок может вокруг неё осваивать пространство. Это уже к полутора или даже чуть позже, прямой физический контакт за руку сменяется контактом глаз и контактом через речь, но этот вид связи с ребенком уже должен быть хорошо освоен.
Мама и ребенок постоянно смотрят друг на друга, ловят взгляд друг друга, мама сопровождает все действия ребенка словами. К этому моменту ребенок уже должен уметь останавливаться по слову «Стой» и подходить после слова «Иди ко мне», ну или любым другими словами, которые маме нравятся. Но этот навык уже должен быть. Это второе, чему ребенка надо научить после хождения за руку. Останавливаться и подходить на зов. Особенно важно для темпераментных и возбудимых детей, которым трудно сосредотачиваться. Чем активней ребенок, тем важней для него четко ощущать границу — слово «стой».
Итак, в зависимости от защищенности пространства мама или ведет ребенка за руку (по тротуару, например) или отпускает в «свободное плавание» (на закрытой площадке), или очерчивает вокруг себя круг, внутри которого ребенок может находиться, не теряя при этом визуальный контакт с мамой (в парке, например).
Чуть ребенок переступает границу маминого мысленного круга — она его останавливает и возвращает, вначале физически и словами, потом только словами. Чем старше ребенок, тем шире может быть этот круг. На закрытой площадке или во дворе роль круга может играть забор, на оживленной улице — это четко рука мамы или её юбка (очень удобно, кстати, можно ребенка попросить держаться за юбку, если нужна свободная рука).
Если ребенок видит что-то интересное, что его манит — он вначале смотрит на маму, на её реакцию, а потом либо подходит к ней ближе, если мама дает ему сигнал, что туда не надо ходить, либо мама замечает интерес ребенка и сама начинает двигаться в сторону того, что заинтересовало ребенка. Таким образом, ребенок в принципе не пересекает этот воображаемый круг вокруг мамы, он может маме показать на что-то интересное,но инициатива и ответственность всегда полностью на маме, мама определяет можно ли переместиться в какую-либо сторону, идет туда или не идет, и ребенок таким образом либо получает возможность исследовать пространство, либо получает сигнал о том, что подобных мест/предметов нужно избегать.
Следование как навык полностью сформировывается к двум годам, до двух нет смысла требовать от ребенка четкого следования или говорить что у мамы с ребенком есть проблемы со следованием, или нарушения привязанности. Но учить следовать обязательно нужно, это прям важно-важно и для безопасности, и для развития, куда важнее, чем любое другое обучение в этом возрасте. Некоторые мамы умудряются к двум ребенка натаскать на алфавит или счет, но совсем не учат поведению в разных местах… а после двух дети ох как быстро могут убегать, и непредсказуемо… у двухлеток же ощущение всемогущества появляется 🙂
Коляску вперед лицом, по моим ощущениям, можно использовать не раньше полутора, а лучше-после двух, когда поведение следования уже полностью закрепилось. От эпизодических прогулок в коляске следование не пострадает,но все таки стоит помнить, что навык следовать за взрослыми закрепляется регулярными многократными повторениями, т.е. чтобы ребенок следовал — надо ходить с ним побольше, а не просто гулять в одних и тех же безопасных местах.
Закрепленный навык следования хорошо способствует укреплению и развитию привязанности, привязанность, в свою очередь, еще лучше мотивирует ребенка держаться недалеко от своих близких. «Хорошо привязанный» ребенок от мамы далеко не отойдет, потому что ему это не нужно и не интересно: привязанность — этот тот эластичный шнур, который удерживает людей рядом друг с другом.
И в заключение приведу здесь парочку наиболее часто задаваемых и интересных вопросов, на которые мне приходилось отвечать в разговорах про обучение ребенка следованию:
— Нормально ли, когда ребенок тащит за руку маму туда, куда ему хочется? Поощрять или пресекать такое поведение?
— Является ли ошибкой периодически ходить за ребенком если он в «свободном плавании»?
если зона безопасная, огороженная, изученная-только тогда можно свободное плавание осуществить, и тогда можно и ходить за ребенком, если интересно, но не с целью оберегать (раз безопасно, значит оберегать не надо), а просто за компанию, можно сидеть на скамеечке и т.п. Если зона потенциально небезопасная — действует «правило круга», когда ребенок заступает за мысленную черту, мама подзывает ребенка, и если считает возможным, дальше мама с ребенком продолжают путь в интересном ребенку направлении уже за руку или поддерживая контакт глазами и словами, т.е. обсуждая направление движения и его цель.
— А ребенок сам как-то сможет дифференцировать, почему мама у дороги не отпускает руку, а в парке можно уйти далеко?
Почему он так себя ведет? Ребенок от 1 до 3 и поведение следования
Как вырастить умного и послушного ребенка. Программа следования
Людмила Петрановская педагог-психолог, создатель Института развития семейного устройства, автор книг для родителей и детей, проводит лекции и вебинары
Для того чтобы ребенок от 1 до 3 лет развивался по возрасту, осваивал новые навыки и слушался родителей, вовсе не нужны развивающие игры, специальные занятия и воспитательные приемы. Все, что нужно для развития, уже заложено в ребенке и его родителях и называется «программой следования». Как она работает и что дает прямо сейчас и в будущем, рассказывает психолог Людмила Петрановская.
Малышу год. Уже совсем человечек. Стоит, пробует ходить, говорит несколько слов. Исследование мира — вот чем он займется на следующем этапе. Держитесь, кошки, мобильники и мамины новые туфли. Вставайте с кресла, родители, — теперь вам предстоит побегать. Вашего отпрыска ждут великие дела.
Что такое поведение следования
Слезая с рук около года, следующие пару лет ребенок проводит рядом с родителем — «у маминой юбки». Интересно, что в некоторых диалектах русского языка (и в других языках) есть даже отдельное слово «юбошный» как обозначение возраста ребенка, вот именно этого, с года до трех.
Самое главное, базовое желание маленького ребенка — оставаться рядом со «своим» взрослым. Желательно всегда. Пока малыш не способен сам перемещаться в пространстве, вариантов у него немного — только звать криком.
В самом деле, что может сделать совсем маленький, не способный самостоятельно перемещаться детеныш, если в минуту опасности вдруг оказался не рядом с родителем? Драться он не может, убегать и хитро прятаться — тоже. Его единственная надежда на спасение — что к нему вернется родитель и очень быстро заберет отсюда в безопасное место или как-то еще разберется с угрозой.
Что детеныш может сделать от себя? Только одно: оставаясь на месте, поставить звуковой маяк, чтобы взрослый не тратил время на его поиски, скажем, в высокой траве. Эта первая, самая примитивная программа «оставайся на месте и кричи громко», и она более-менее сносно работает весь первый год, если родители в порядке и отзывчивы.
Но вот наконец ребенок научился преодолевать силу земного тяготения, хотя бы пока на четвереньках и — о, чудо, надо же! Теперь я могу сам приблизиться к маме, когда захочу! Еще немного — и больше не надо ждать милостей от взрослых, захотел — и пошел! Потом побежал! Ведь стимул мощнейший — исполнение самого главного желания, самой базовой потребности.
Так начинает свое становление важнейшая поведенческая программа, которая обеспечивает безопасность ребенка, его развитие и взросление — поведение следования.
Программа следования есть почти у всех млекопитающих и у многих птиц: детеныши следуют за мамой, куда бы она ни пошла. Они сами не решают, куда бежать, не выбирают путь, не рассматривают варианты. Залог выживания: следовать за своим взрослым, а уж он знает, куда. Слоненок трогательно держится хоботом за хвост слонихи, олененок бежит за ярким белым пятном у мамы под хвостом — чтобы легче было не терять из поля зрения на бегу, утята смешно семенят за уткой, человеческий детеныш идет рядом с родителем, держась за его руку или одежду.
Поведение следования очень — сложная программа, ведь нужно одновременно делать несколько дел. Удерживать в поле внимания «своего» взрослого, который при этом быстро движется. Оценивать свое от него расстояние: не отстал ли? не прибавить ли ходу? Да еще в процессе смотреть под ноги — взрослый движется вперед, ему не до этого.
Сложно. Следованию не научишься за один день, на это уходит время.
Если мама не знает о поведении следования
Наверняка вы много раз наблюдали, что происходит, когда малыш еще не вполне освоился со следованием.
Вот ребенок лет полутора идет куда-то с мамой. Скажем, в поликлинику.
Идет то за руку с ней, то просто рядом. И вдруг увидел под ногами что-то интересное. Или просто зазевался, притормозил. Мама прошла по инерции вперед на несколько шагов. Обернулась, видит, что малыш отстал, и зовет его: «Догоняй скорее!».
Если она успела уйти на пару шагов, то он догонит. А вот если на несколько метров.
Ребенок вдруг обнаруживает себя в незнакомом месте, на улице, среди чужих людей. Мама далеко. Ему становится тревожно.
При этом ходит он пока еще не очень. Следование освоил нетвердо. Поэтому включается старая добрая «программа для самых маленьких»: оставайся на месте и поставь звуковой маяк. Малыш стоит как вкопанный и готовится зареветь.
Если мама догадается вернуться к нему, обнять, взять за руку — все будет хорошо. Но если мама нервничает, торопит: «Давай скорей, опаздываем, врач уйдет!» — тревога ребенка взлетает, он «укрепляется на местности» еще прочнее, например, может сесть на попу, и начинает плакать. Не из вредности и не из непослушания — просто так ему говорит инстинкт, он делает как раз то, что положено.
И совсем беда, если мама решила, что это подходящий момент повоспитывать, начинает его ругать или, того хуже, грозит уйти и оставить: «Ну, и сиди тут, а я без тебя уйду, раз ты такой непослушный!». Да еще обязательно возникнет рядом какая-нибудь добрая бабушка с текстом: «А кто это тут маму не слушается, вот я тебя сейчас заберу».
Представляете себе ужас положения? Уж какое тут следование, малыш буквально вцепляется в землю — кажется, если бы у него была саперная лопатка, он стал бы рыть окоп — и орет уже всерьез, в полном отчаянии. И уж точно ни за что не пойдет к маме.
Теперь даже когда она за ним вернется (а куда она денется?) понадобится довольно много времени, прежде чем он перестанет плакать и снова сможет сам следовать за ней. Если такое повторяется часто — ребенок становится тревожным, формирование следования задерживается, он не идет сам, а виснет на родителе, боясь отпустить его от себя.
Интересно, что если с ними гуляет еще и старший ребенок, лет пяти хотя бы, он часто первый соображает, что происходит, возвращается за младшим, чтобы притащить его к маме, одержимой приступом педагогического рвения. Словно еще сам не забыл, каково это — сидеть там и слушать «Я сейчас от тебя уйду».
Поведение следования в древности и в наши дни
Вполне устойчивое поведение следования формируется только годам к трем, а наверняка не отстать от родителя при движении в толпе ребенок сможет только к шести. Но и тогда, если вдруг его все же оттеснят и он потеряет мать или отца из виду, у него очень скоро включится та самая программа «стоять на месте и плакать». Которая и в переполненном супермаркете остается оптимальной, самой эффективной для Очень Маленького Существа. Именно этому мы учим детей: потерялся — никуда не уходи, стой на видном месте, я тебя найду.
Устойчивое поведение следования очень важно для безопасности ребенка, особенно если в жизни часто приходится уносить ноги от опасности. Неудивительно, что у некоторых кочевых племен существовали практики, регулирующие разницу в возрасте между детьми. Ведь взрослый человек не может долго нести на руках двоих младенцев. Если один ребенок на руках или привязан к матери, важно, чтобы другой бежал следом сам. А это значит — разница в возрасте хотя бы три года.
Поэтому существовали строгие табу на возобновление половой жизни после рождения ребенка. Момент, когда мужа снова можно было допускать в шатер к жене, определяли старейшины оригинальным способом: в малыша бросали тяжелой шапкой из овчины. Если он устоял на ногах — значит, уже хорошо ходит, к рождению младшего и вовсе будет уверенно следовать. А если упал — значит, еще рано папе «требовать продолжения банкета».
Следование — это подражание и послушание
Поведение следования очень важно не только в буквальном смысле, как передвижение в пространстве. В более общем смысле следование — это подражание. Делай как твой взрослый — тоже базовое, заложенное от природы в любого ребенка поведение. Именно через подражание родителям ребенок усваивает самые важные, самые значимые умения в своей жизни: ходить, говорить, манипулировать с предметами. Все это результат не каких-то специальных занятий, а просто подражание: смотри на них и повторяй, пока у тебя тоже не получится.
Еще одно проявление поведения следования — послушание, то есть, буквально, следование указаниям родителя. Возможно, для кого-то эта мысль покажется неожиданной, но дети на самом деле от природы послушны. Это часть программы привязанности — следовать за своим взрослым в прямом и переносном смысле. Даже если вы возьмем самого отъявленного неслуха, от строптивости которого родители уже рыдают, внимательно понаблюдаем за ним и занудно посчитаем, сколько раз за день он послушался родителей и сколько нет, мы убедимся, что актов послушания будет в несколько раз больше.
Мы сами не замечаем, как много указаний даем маленькому ребенку: «Иди-ка сюда. дай нос вытру. постой минутку. на, попробуй. руку дай мне. отойди-ка. открывай скорей ротик. смотри, что у меня есть. ». И так целый день. Это нормально — ребенок мал, неопытен, он нуждается в руководстве, и ему естественно следовать указаниям. Да, он может когда-то заупрямиться, отказаться, или просто не понять, не суметь остановиться — но на это всегда есть особые причины. А просто так, по умолчанию — он слушается. Поведение следования.
Свои и чужие
Теперь мы понимаем, насколько важно, чтобы к тому моменту, как малыш слезает с рук и обретает свободу передвижения, он уже разделил людей на своих и чужих. Чтобы следовать — только за своими взрослыми. За теми, кто помнит и знает, что у них есть ребенок, кто ответственен, кто понимает, что ребенку хорошо и что плохо.
Психологи, врачи, логопеды, работающие с маленькими детьми, знают: на первых встречах ребенок не будет выполнять никаких заданий и инструкций, пока не глянет на своего взрослого и не дождется его кивка.
Никому не придет в голову оставить маленького ребенка даже с самым опытным педагогом, не побыв рядом, пока взаимодействие не установится. «Своих слушайся, чужих нет, по крайней мере, пока свои не разрешат», — гласит программа, и, согласитесь, ничего разумнее нельзя было бы придумать.
Готовность ребенка слушаться определяется не нотациями и поучениями, не наказаниями и призами, а качеством привязанности. Чем надежнее связь с родителями, чем больше они для ребенка «свои», тем естественней для него их слушаться, а незнакомых — нет, по крайней мере пока свои не одобрят их указания.
Не хотите, чтобы ребенок в более старшем возрасте «попал под дурное влияние»? Значит, постарайтесь, чтобы ваша с ним привязанность была надежной, прочной, чтобы он был уверен, что может на вас рассчитывать. Будьте для него надежным источником защиты и заботы в любых обстоятельствах. Тогда именно ваши ценности лягут в основу его личности, именно вы будете самыми авторитетными для него людьми даже спустя годы.
Природа на вашей стороне. Главное — свою часть партии сыграть как положено.
ИНСТИНКТ СЛЕДОВАНИЯ
Инстинкт следования – это врожденный инстинкт, благодаря которому детеныш следует за своей мамой. Вспомните утят, которые семенят за мамой-уткой. Львят, которые отираются рядом с мамой. Слепых котят, которые от мамы не отходят. Да и своего собственного младенца, заплакавшего сразу, как вы вышли из комнаты.
В твердом уме и здравой памяти детеныши следуют за своей мамой. Это поведение у них инстинктивно. Им не нужны напоминания и просьбы, угрозы и другие методы воспитания. Утка не грозит утятам, не заставляет их. Утята сами идут за ней – всегда и всюду.
В человеческом же мире все устроено сложнее. Мы ушли от природы и естества куда дальше уток и в некоторых вещах, благодаря прогрессу, к сожалению, утратили способность слышать себя и свои инстинкты. Так появились малыши на площадках, неестественно убегающие от своих мам, и мамы, бегущие вслед за ними.
Что делать, чтобы помочь ребенку услышать его врожденную потребность следовать за мамой? С самого рождения поддерживать эту его потребность, помогать следованию развиваться, а не затухать. Как это делать:
1) Запечатление в родах
Поскольку для инстинкта следования важно, как прошел импритинг, нужно помочь ребенку запечатлеть свою мать сразу после рождения.
Важно, чтобы мама была первой, кого видит ребенок, родившись. Это его врожденное ожидание. Он родился – вот она моя мама, которая меня родила, вот ее запах, ее глаза, за ней я и буду следовать, к ней буду проситься. Птенцы, которым при вылуплении показывали другую птицу, следовали за ней, а не за своей мамой. У человека, конечно, все сложнее, человеческий детеныш ребенок не будет всю жизнь путать маму с акушеркой, он же весь такой сложный и социальный. Но на своем очень простом и биологическом уровне и мама, и ребенок переживают как беду то, что они не увиделись сразу после рождения. Цареградская пишет о том, что мама в этом случае бессознательно переживает такую ситуацию как потерю ребенка, его смерть: срабатывает архаичное «я его не увидела, значит, он умер», и даже от этого может притупиться материнский инстинкт, затянуться послеродовая депрессия, возникнуть трудности в грудным вскармливанием и т.д.
Для правильного импритинга важно, чтобы роды проходили настолько естественно, насколько это возможно. С минимальными вмешательствами врачей, с пульсирующей какое-то время пуповиной, с прикладыванием к груди, в тепле, темноте, тишине и т.д.
Новорожденных малышей для поддержки инстинкта следования и развития привязанности важно все время держать поблизости. Поблизости значит не просто в одной комнате, а почти постоянно на руках. Одна из моих любимых цитат Ледлофф (воспроизвожу по памяти): «новорожденный ребенок готов переместиться из живота мамы к ней на руки, но не дальше».
Лучше, если кожного контакта будет как можно больше. То есть, если прохладно, лучше одеться сверху вместе с ребенком (слингокофта или папин большой свитер поверх слинга).
Очень важно носить ребенка на руках лицом к себе, а не от себя. То же самое касается и коляски, если вы ею пользуетесь. Наверное, разыскать коляску, повернутую к маме, сложнее, чем отвернутую от ее, но помните о том, насколько неестественно и губительно для инстинкта следования и привязанности вот это «плавание» впереди мамы и отсутствие ее перед глазами. Ребенок должен быть ЗА мамой, а не впереди нее. Ни одна здравая утка не поведет утенка впереди себя.
Пункт «Мама рядом» включает также совместный сон, о котором я уже писала отдельную статью.
Важно также в первые месяцы не злоупотреблять помощью других людей и не давать ребенка на руки никому, кроме самых близких.
При подрастании ребенок, конечно, спускается на пол, научается сидеть и ползать и уже меньше времени проводит в слинге и на руках, но мама все еще должна быть рядом.
Хорошо, если бОльшую часть времени мама находится в постоянном поле зрения малыша. Есть так называемое безопасное расстояние прыжка – то есть не дальше, чем два-три шага. Представьте себе то расстояние, которое вы могли бы преодолеть одним прыжком, если бы на ребенка кто-то напал. Вот это и есть ваше безопасное расстояние.
Конечно, на вашего ребенка в вашей квартире не нападет саблезубый тигр, но врожденные инстинкты у людей одинаковы: что пещерных, что современных. А значит, одинаковы и ожидания от мам.
На первые же просьбы ползущего малыша пойти к вам на руки важно откликаться. Конечно, никакого развития ранней самостоятельности и прочего здесь быть не должно.
Автокресло в машине тоже лучше расположить так, чтобы ребенок вас видел. Не прямо за вами, а за соседним креслом, например.
Эти советы – это то, что может сделать мама до того момента, пока ребенок не берет следование в свои руки. То есть сначала мама поддерживает следование, и затем, если все в порядке, приходит очередь малыша постепенно взять задачу следовать на себя. И если следование до этого времени мамой активно поддерживалось вышеупомянутыми способами, то никаких особых трудностей с убеганием на дорогу, непослушанием и чрезмерной доверчивости тетям с конфетами и подозрительным дядям быть не должно.
Конечно, важно еще и помнить, что дети – существа живые. И сложные. И пронизаны массой конфликтующих потребностей.
Например, когда они учатся ходить и бегать, они бывают так увлечены этим процессом, что радостно бегут в разные стороны от своей мамы, и это проделать им на этапе освоения навыка тоже важно.
Я не поддерживаю методы дрессировки детей и их инстинкта следования, которые предлагает, например, Цареградская. Я точно уверена в том, что не нужно пугать ребенка Бабаем и полицейским, которые могут утащить его в случае непослушания или выпрыгнуть из-за кустов в случае убегания.
Даже напротив, я полагаю, что всегда и всюду необходимо транслировать ребенку надежное «я с тобой», «я тебя защищаю» и отвечать на фразы участливых тетушек, предлагающих забрать с собой вашего кричащего ребенка выражениями типа: «Не говорите, пожалуйста, глупостей, я его никому не отдам».
Не нужно также доказывать ребенку, кто главный, кто ведущий, а кто – ведомый. Если в ваших отношениях все в порядке, малыш и так это знает. А если нет – то дрессировкой тут все равно не помочь.
На мой взгляд, дрессировать детей не нужно и бессмысленно. Все, что мы можем сделать для укрепления следования, мы можем сделать задолго до того, как ребенок обретет физическую возможность от нас убежать. И выше я описала это.
Если же первый год жизни с ребенком прошел как-то иначе, и в нем мало было места всему описанному, то и это не повод отчаиваться и опускать руки. Вместо криков «вернись немедленно!», «куда пошел?!» и т.д. попробуйте прямо сейчас попрактиковать совместный сон, кожный контакт, ношение на руках и игры в лялечку.
И еще хочется написать испугавшимся. Да, все это здОрово (да и здорОво) привязывает ребенка к вам, а вас – к ребенку. Но, во-первых, это и правда самый здорОвый и гармоничный способ быть вместе с ребенком, растить его и воспитывать. Это то, чего он ожидает от нас, родившись, и то, что мы, как родители и должны ему дать.
А во-вторых, инстинкт следования с возрастом естественным способом угасает. У него есть свои фазы и циклы, и периоды затухания. Трехлетний ребенок не нуждается в постоянном пребывании на ручках, в отличие от младенца. Тринадцатилетний запросто может уехать в летний лагерь. А тридцатилетний вообще живет отдельно.
Так что наслаждайтесь кожным контактом и прочими прелестями, пока есть еще недолгая уникальная возможность.