Что такое православная община
Православная община сегодня
Написать эту статью меня побудила пришедшая случайно (случайно ли?) мысль о том, какой сегодня должна быть община православных христиан. Речь пойдет ни о юрлице, подлежащем государственной регистрации, а о живой общности живых людей, связанных крепкими узами веры, дела и просто дружбы.
Время больших храмов прошло. Наступил период храмов «шаговой доступности». Более того, наступил он не сегодня, не вчера, а позавчера. Людям нужно единение. Людям нужно общение. Им требуется социум своих единомышленников. Им требуется естественная «моральная» поддержка единоверцев, укрепление в вере и поднятие духа через пример брата во Христе, который живет так же, сталкивается с теми же проблемами, но где-то более успешен духовно. Пусть это словосочетание не смущает. Духовный успех, в противовес мирским заслугам, отражает наши маленькие победы в невидимой брани, которые нам по милости Божией дарованы.
У нас сложилась благочестивая традиция всё хорошее искать в прошлом. Настолько истощилось, обесцветилось настоящее в своих жизненных красках, что просто беда. И я за хорошим примером отправлюсь в недалекое (и далекое) прошлое.
Говоря про приходскую общину дореволюционной России, конечно, надо делать скидку на аграрность нашей страны. Подавляющее большинство населения проживало в деревнях, где религиозное единство дополнялось круговой порукой, совместным трудом, многослойными родственными связями… Однако храм для всех и так «повязанных» людей становился духовным и нравственным центром, при нем решались все важные вопросы. Через приход изыскивали средства на различные нужды, реализовывали проекты и даже бизнес-стартапы того времени (особенно ярко проявилось это в старообрядчестве), обсуждали волнующие вопросы эпохи с богословской точки зрения. Крепкое социальное образование, не правда ли? Помножишь на масштаб империи и в очередной раз горько вздохнешь о былом величии страны.
Хорошо ли вы знаете того, кто вместе с вами каждое воскресенье поет «Отче наш»? Знакомы ли вообще?
Сегодня, несмотря на регулярные заявления Святейшего и попытки людей на местах пробить некий застой в приходской жизни, никак не может решиться элементарная проблема знакомства постоянных прихожан друг с другом. Хорошо ли вы знаете того, кто вместе с вами каждое воскресенье поет «Отче наш»? Знакомы ли вообще? А ведь вы, как дети, обращаетесь в данный момент «едиными усты и единым сердцем» к своему Отцу. Много ли вам известно случаев, когда дети одного отца, обращаясь к нему, были незнакомы друг с другом?
Русские люди считали, что спасаться надо «всем миром», а не в одиночку
Я часто вспоминаю слова священномученика Симона (Шлеева), тогда архимандрита, обращенные к Временному правительству (еще не до конца понималась его временность в самом буквальном смысле), суть которых сводилась к тому, что приход в каноническом смысле – это основа Русского государства. Владыка исходил из вековых принципов Святой Руси, когда приход представлял собой не отдельных людей, собирающихся в храме на богослужение, а настоящую христианскую общину, для членов которой вера была образом жизни. Русские люди считали, что спасаться надо «всем миром», а не в одиночку. Оттого и добрые дела творили этим самым «миром», причем всем, то есть всей общиной. Общину постановил как необходимую единицу спасения Сам Господь наш Иисус Христос: «Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф. 18: 20).
Некий перекос в современной церковной политике привел к тому, что на священника легло бремя всевластия на приходе. Батюшка только-только отслужил Литургию, а ему уже миллион вопросов о стройке или о чем-нибудь еще. И на требы надо успеть, и с хозвопросами разобраться. Одним святым духом батюшка питаться не в силах, дома большая семья… Снова вернемся к дореволюционному опыту. В нормальном приходе священник служил, молился, справно исполнял требы и получал достойное жалованье от приходского совета, на котором лежали в том числе и мирские попечения, касающиеся и архитектурного облика храма, и организации приходской жизни, и многих других вопросов. Миряне, духовно грамотные (заметьте, не пишу: образованные – действительно, дипломов не имевшие, но в вере разбиравшиеся благодаря постоянному самообразованию пусть и по небольшому количеству доступных книг) и инициативные, часто сами строили церкви, украшали, обучали детей в самостоятельно организованных воскресных школах. И просили у архиерея священника на служение (либо сами рекомендовали кого-то из своего числа). Сегодня встречаются удручающие ситуации, когда на приходе к перегруженному заботами священнику сотрудники могут подходить за благословением по абсолютно несущественным вопросам.
Возрождение института активных мирян укрепит приходские общины, станет подспорьем священнослужителям
Мирянам необходимо возвращаться в активную приходскую жизнь. Сколько самых интересных должностей существовало в прошлые века в Церкви! Как активны были миряне, и какие серьезные обязанности на них возлагались! Именно возрождение института активных мирян поможет укрепить приходские общины, станет серьезным подспорьем священнослужителям в службе, катехизаторской и миссионерской работе, даже в решении возникающих жизненных трудностей у кого-то из членов общины.
Универсального механизма создания живой приходской общины нет. Господь дал нам дар творчества, который мы реализуем во всех аспектах нашей жизни. Главное – иметь целью возникновение общности на приходе. Важно ловить сердцем дух Христа, концентрировать внимание в своем сердце именно на нем и через призму духа строить свое общение с братьями. Иначе существует серьезный риск мирщения прихода, сосредоточения на формах объединения как на цели. В этом опасность множащихся на приходах «общественных» мероприятий, развития излишней самодеятельности. Повторюсь, поиск Христа, стремление всё пронизывать Его духом – вот критерий правильной настройки духовного компаса. Именно этот дух даст прихожанам подлинное единство, любовь, ощущение домашнего уюта на приходе.
Конечно, всех приходящих в храм не объединишь. До общины нужно внутренне дорасти каждому лично. Мы – не от мира сего, а потому и готовность пострадать за други своя, отдать последнюю рубашку, стать другом новому человеку, особенно при сегодняшних негласных правилах вежливой дистанцированности, есть определенный бунт против общественных норм. Готов ли каждый покинуть эту свою зону комфорта, уютного, обособленного, направить свою индивидуальность на служение живому организму людей? Далеко не всегда. Потому и от тех, кто вроде бы довольно давно посещает храм, можно услышать искренне удивленное: «А зачем нам эта община? Что, нельзя просто приходить молиться? Ну, можно еще чаю вместе в воскресенье попить, и этого вполне достаточно». Важно, чтобы те, у кого внутренне созрело желание стать частью общины, это желание смогли реализовать.
Мне довелось в течение нескольких лет довольно плотно заниматься изучением и созданием нескольких православных общин. И на приходах, и в рамках общественных организаций. Как итог работы – возникновение небольшого, но очень дружного и живого, молодого (в возрастном выражении прихожан) мужского (по преимущественному составу), придерживающегося в ряде вопросов старых принципов организации быта прихода. Да, община наша единоверческая, что, конечно, отличает ее по специфике, но никто не мешает современным православным приходам брать на вооружение благодатный многовековой опыт (в предыдущих статьях я постарался описать быт приходов, подобных нашему).
Мы – дети советских родителей, дети с отпечатком «поколения пепси». Православная община в своем живом выражении – очень ценное наследие, которое мы можем передать своим детям. Можем ли мы не восхищаться крепостью общин первых христиан, монашескими общинами древности, в которых общность была одним из залогов нравственного баланса? Нам трудно, мы до сих пор, к великому сожалению, не доросли до общинного жития, прельстившись предельным индивидуализмом. Но у нас есть шанс оставить серьезный задел для своих детей. И для нашей Родины. Другой, кроме России, у нас нет. Мы желаем ей процветания, мы кровно в этом заинтересованы. Это наш дом испокон века. Приход сегодня действительно может стать основой государства. Было бы желание. В первую очередь – прихожан. Церковь – это не религиозная организация со штатным расписанием и должностями. Церковь – это Тело Христово. Это мы с вами.
Приходская община: чтоб не пропасть поодиночке
Часто приходится слышать, что что само выражение «приходская община» устарело, что в наше время нет и не может быть общины на приходе, поскольку и прихожане в основном не являются «прихожанами», а «приезжанами», то есть приезжают на личном транспорте из разных мест, а после службы моментально разъезжаются по своим делам до следующего воскресного богослужения. И я бы, возможно, согласилась с этим, если бы не положительный опыт нашего и многих других храмов, где прихожане действительно составляют дружную, любящую семью. Однако родилось и возрастает это живое чувство само собой, из искреннего стремления самих прихожан проводить как можно больше времени в храме, быть ближе друг другу, вместе трудиться во славу Божию.
Почему мы считаем, что в десять лет нужно находить себе увлекательные занятия, а в тридцать уже простительно изнывать перед телевизором?
Нас возмущает, что сегодняшние подростки ничем не интересуются, кроме компьютера и поиска сомнительных удовольствий. Мы поражаемся, что человек десяти лет от роду может сказать, что ему скучно, что он уже всё знает. Это действительно непостижимо. Но у нас-то самих какие интересы? Почему мы считаем, что в десять лет всегда нужно находить себе увлекательные занятия, а в тридцать уже простительно после бессмысленной работы изнывать перед телевизором или серфить по интернету? Современному человеку трудно придумать себе какое-то созидательное занятие в нерабочее время. Все, что когда-то увлекало, давало силы и вдохновение, к моменту прощания с юностью обычно бывает забыто, запрятано далеко, и лишь иногда прорывается непрошеной слезой в минуты воспоминаний о том, какой наполненной и интересной была когда-то жизнь.
Инте-инте-интерес. Мы так затерли это слово еще в школьных сочинениях, что не хочется вообще его употреблять. А между тем, если вещь действительно вызывает интерес, то синоним к этому чувству подобрать бывает довольно сложно. Когда нашему первому сыну было месяцев 8–9, он начал активно ползать по квартире и совать нос во все углы. Муж сказал мне: «Представляешь, как ему сейчас здорово: ему всё интересно!» Действительно, это, пожалуй, одна из самых верных характеристик маленького ребенка. Представьте, как он себя чувствует: почти всё вокруг непонятно, ново, притягивает к себе, и хочется все это понять, познать. Как же сильно устают за день малыши, как крепко и много спят или, наоборот, не могут уснуть: не хочется закрывать глаза – так все интересно! Как они переполняются впечатлениями, сколько вопросов задают (а сколько еще не задают, потому что пока не поняли, как спросить)!
Мы накапливаем все новые впечатления, употребляем мир в пищу, не утруждая себя даже пережевыванием, и потому никогда не сможем насытиться
Ребенок день за днем подолгу с восхищением может созерцать одну и ту же картинку в книжке, одинаковых букашек на улице, раздражая вечно куда-нибудь спешащих родителей. Мы же накапливаем все новые и новые впечатления и знания, уподобляясь коллекционерам-маньякам, употребляем мир в пищу, не утруждая себя даже пережевыванием, и потому никогда не сможем насытиться. Кто пытается придать жизни вкус с помощью все новых и новых экзотических впечатлений, обречен искать бесконечно.
Заинтересованность миром, изумление перед его богатством – залог непрекращающейся деятельной любви к нему и ежедневной радости
А ведь рядом с нами постоянно происходят чудеса. Надо только вглядеться в окружающий нас мир. Заинтересованность миром, изумление перед его богатством – залог непрекращающейся деятельной любви к нему и ежедневной радости. Искренняя заинтересованность в ближнем – это то, что заповедал нам Господь. В этой заинтересованности лежит начало любой сердечной привязанности. Стоит только открыться миру, повернуться лицом к людям, которые рядом, попытаться проникнуть в суть какого-то дела или проблемы, захотеть помочь – и окажется, что чужого просто нет. И тогда возникнет насущная потребность поделиться своими открытиями с близкими, друзьями, со всем миром. Это и будет означать, что для нас пришло время проявить инициативу. Хорошую, добрую, по отношению к таким же хорошим, добрым людям.
Дети дошкольного и младшего школьного возраста могут часами играть в «а давай» – это игра, состоящая в обсуждении и придумывании деталей игровой ситуации. Дети настолько увлекаются ей, что порой все время, отпущенное на игру, уходит на это. Впрочем, они остаются очень довольны. А мы, взрослые, можем пойти чуть дальше. Практически любое свое хобби или еще не осуществившуюся мечту можно принести с собой в храм и предложить: «А давайте вместе шить платья / резать по дереву / рисовать мультфильмы… Я научу» (здесь и далее – абсолютно реальные примеры, уже воплощенные в жизнь). Или наоборот: «Давно хочу научиться петь / готовить быстро и вкусно / играть с детьми. Давайте учиться вместе». Или вот так: «Давно думаю вот на такую тему, давайте после службы соберемся и поговорим, кто что думает, кто что читал».
Итак, при наличии инициативы снизу и отсутствии препятствий сверху организовать внебогослужебную повестку дня на приходе довольно просто.
Но, к сожалению, чаще случается так, что сами прихожане вроде бы и хотят вести общинную жизнь, но не знают, как к этому подступиться. Тогда инициативу в свои руки берет настоятель (или кто-то замещающий его), который обычно предлагает проводить душеполезные беседы с прихожанами. Эти беседы, конечно, необходимы для христианского образования прихожан, углубления их знаний о вере, но являются недостаточными для создания настоящей «дружной» общины, поскольку они в любом случае ведутся в отношениях «учитель-ученик». Этот формат хорошо разнообразить приглашенными гостями: священниками из других приходов, психологами, врачами, художниками, педагогами, многодетными родителями. Неизменной популярностью пользуется также совместный просмотр кинофильмов с последующим обсуждением.
Пожалуй, необходимой площадкой для бесед и неформального общения прихожан со священником и между собой является трапезная, в которой все желающие могут собираться как минимум раз в неделю – после воскресной Литургии. Собираться за одним столом и спокойно говорить обо всем, что накопилось за неделю. Обмениваться мнениями, просить совета. Культура застольного общения настолько органично входит в жизнь русского народа, что этот момент, наверное, не нуждается в подробных комментариях. Могу лишь заметить, что часто именно в трапезной рождаются различные творческие инициативы на приходе.
Приходская деятельность не обязана быть похожей на монастырские послушания. От этого можно получать удовольствие и дарить радость друг другу
Не стоит бояться привнести в церковную жизнь слишком много лишней обмирщенности, быта – напротив, таким образом мы воцерковим свой быт. Приходская деятельность не обязана быть похожей на монастырские послушания. Это может быть весело, от этого можно получать удовольствие и дарить радость друг другу.
Не хуже, чем совместная трапеза, объединяет и совместный труд. Городским жителям бывает трудно понудить себя на настоящую тяжелую физическую работу, но тут, опять же, главное начать. Претерпевшие до конца в итоге бывают весьма удовлетворены и благодарны, получив пользу и для духа, и для тела, и для психики.
Помимо простой человеческой лени (физической или душевной), есть и другая проблема, которая оказывается камнем преткновения для достаточно молодых и семейных людей. Случается, что человек очень хочет участвовать в общинной жизни, но встает перед выбором: пойти в воскресенье после службы гулять с детьми или чистить снег возле храма, вечером – на беседу со священником или с женой в кино. Тут важно всегда помнить, что приходская жизнь есть не цель, а лишь средство для достижения цели. Нужное, хорошее, но средство. А цель наша – Бог, и если мы огорчаем родителей, не являясь на воскресный семейный ужин, или оставляем детей без своего внимания в единственный выходной, – приближаемся ли мы к Богу, чем бы мы ни занимались в это время в храме? Вряд ли Он хочет от нас таких жертв. Жертвовать нужно собой, а не ближним.
Да и вообще, такая дилемма – семья или приход – в корне противоестественна, потому что община должна объединять не отдельных особей, вырвавшихся из своих гнезд, но как раз целые семьи. Нам, рожденным в СССР или на постсоветском пространстве, нужно где-то учиться быть матерями и отцами, мужьями и женами, детьми своих родителей, родителями малышей и взрослых детей, бабушками и дедушками, крестными родителями, кумовьями… А ведь редко кто может похвастаться возможностью научиться всем этим ролям на примере собственной семьи. Остается только собирать по крупицам опыт, чудом уцелевший в семьях, вычитанный из книг, услышанный от мудрых людей, и обмениваться им.
В этом и есть, пожалуй, главная цель существования общины: не только молиться вместе, но и учиться смотреть друг на друга, видеть другого человека, понимать его проблемы и заботы, общаться именно с ближним, с конкретным человеком, а не так, будто пишешь пост в соцсети – будто бы для всех, но на самом деле ни для кого. Наш Бог – Личность, и Он призывает нас помнить о том, что и мы все, и наши друзья, и наши дети – тоже личности, уникальные и самоценные.
Провести время с собственной семьей в конструктивном общении или совместном труде – абсолютно необходимое, но редкое в наше время удовольствие. Поэтому очень хорошо, если приход предоставляет возможность поработать не только мужчинам, но и всей семье: зимой – побросать снег, построить рождественский вертеп, иглу, крепость для взятия на Масленицу; летом – прополоть клумбы, посадить деревья, покрасить лавочки, убрать территорию, построить детскую площадку. Хорошо также, если приходские встречи со священником и другие мероприятия проходят в помещении, куда можно прийти с детьми, где они могут поиграть в специально оборудованном уголке: дети ведь тоже достойны быть частью общины, правда?
Конечно, для осуществления перечисленных идей нужны и материальная база на приходе, и достаточное количество свободного времени у прихожан, но если мы действительно захотим совместно действовать, созидать и общаться, то Господь обязательно поможет нам, и все получится. И тогда можно будет смело сказать, что словосочетание «приходская община» отнюдь не является устаревшим, а только входит в речевой оборот верующих людей.
Как устроен единоверческий приход
Что такое единоверческий приход 100 лет назад и в наши дни? Чем единоверческие общины отличаются от обычных православных? Об этом – очередная статья, знакомящая с единоверчеством.
Прежде всего освежим в памяти основные понятия. Православные старообрядцы (единоверцы) – чада Русской Православной Церкви, придерживающиеся «старых» обрядов в богослужении и особого строгого уклада в приходской и домашней жизни. Последователи древних обрядов объединены в приходы, которые называют единоверческими, или старообрядными. Подчиняются они, как и все православные приходы, местному архиерею.
Священномученик Симон (Шлеев), первый единоверческий епископ и виднейший деятель Единоверия, в начале XX века в своей статье «К вопросу: какой епископ нужен Единоверию?» довольно ясно и емко описал всю суть старообрядных приходов в одном абзаце:
«Единоверческие приходы отличаются от православных приходов монастырским укладом церковной жизни. В них, например, очень живо чувствуется иноческое отношение настоятеля и братии. Прихожане, как и братия обители, избирают себе настоятеля и вместе с ним управляют своей приходской общиной. Налицо в этой приходской единоверческой общине и соборные монастырские старцы, избранные попечители, ближайшие советники ктитора и настоятеля храма. В единоверческих приходах, если благоприятствуют обстоятельства, блюдется и дисциплина монашеская, высокое уважение к авторитету духовного отца, послушание его воле, исполнение его заповедей. В единоверческих церквах и само Богослужение совершается по иноческому чину, без опущений, с сохранением всех его подробностей, как он указан в Типиконе. В единоверческих храмах тот же порядок, каким отличаются монастырские храмы от прочих приходских православных великороссийских храмов».
«И всё?» – разочарованно может спросить искушенный современник-христианин, поездивший по святым обителям России и Зарубежья. Хочется монастырского уклада – поезжай в монастырь, благо они сегодня почти в каждой епархии или сравнительно недалеко. Бывает, и в городе есть монастыри. Пожалуйста, ходи на длинные службы, неси послушание… Чего такого особенного в этих единоверческих приходах?
Прежде всего, нужно сказать, что в понимании единоверцев приход – это не те, кто «пришел» к богослужению, соприкоснулся со святыней, бросил в кружку символическое пожертвование и ушел. Речь идет в первую очередь об общности христиан. «Где десятина – там община, нет десятины – там приход». Хорошо забытая русская поговорка наглядно показывает нам разницу. Причем под десятиной не стоит узко понимать лишь десятую часть дохода. Скорее речь идет о способности жертвовать, отдавать часть себя приходу. И таким мировоззрением обладает в старообрядных церквах большая, а не меньшая часть прихожан. Десятины как строго установленного понятия нет, здесь действует принцип свободы, но, безусловно, добровольная десятина существует.
Прихожане-единоверцы участвуют в богослужении, многие поют и читают на клиросе, частым явлением становятся трапезы, на которых обсуждают насущные проблемы прихода, а иногда и вопросы помощи кому-то из прихожан. Общение довольно тесное, настоятель, как правило, в курсе жизни всех своих чад. Он же обычно и является для всех духовным отцом.
Членом единоверческой общины стать несложно: нужно регулярно посещать богослужения и постепенно начинать жить по правилам заведенного на приходе уклада. Утром и вечером молись полунощницу и павечерницу, любое дело начинай с молитвой, соблюдай посты, постоянно образовывайся в вере… Инструкциями к жизни для единоверцев – конечно же, после Книги книг – Евангелия, наставлений апостолов и святых отец – являются такие творения древнерусского мира, как «Стоглав», «Домострой», «Сын церковный», «Кормчая».
Вспоминается случай, как в одной из единоверческих общин появился новый прихожанин. Жадно изучая христианскую веру, регулярно отправляясь в паломнические поездки, мужчина очень полюбил православное богослужение. Закончил епархиальные курсы уставщика-псаломщика… И уже через год стал уставщиком общины.
Юридически единоверческие общины полностью по своему уставу соответствуют обычному православному приходу. Лишь в названии прописывается принадлежность, в основном так: «единоверческая община»; бывают вариации: «православно-старообрядческая». Приходской совет может возглавлять и мирянин, но чаще –настоятель. Для единоверческой общины и тот, и другой вариант естественны. В разные времена и в различных условиях при временном отсутствии священника у русских христиан сформировалась практика богослужений «мирским чином». Опускались священнические молитвы, возгласы давал мирянин – старший службы или «замолитвующий». Пел клирос, читалось Евангелие. Служилось и всенощное… Не было, конечно, самого главного – Литургии, но община продолжала жить. И вот эта самостоятельность в определенной степени и объясняет живучесть единоверческих общин. Подобная практика повышала (и повышает – единоверческих священников сегодня не хватает) самосознание прихожан, их ответственность, грамотность в части богослужения. Высокой была и ревность, что держало «на высоте» красоту богослужения. Службу правили чаще всего люди, занятые в обычной жизни на мирских профессиях. Богослужение же было и отдушиной, и творческим выплеском, и сменой деятельности. И община жила. Собиралась молиться, решать какие-то вопросы, строила церковные постройки, закупала что-то, вела образовательную деятельность. При этом община была зарегистрирована, был председатель и приходской совет.
Община «выращивает» будущего настоятеля, поэтому на единоверческих приходах священник – единое целое со своей общиной
Одна из единоверческих общин нашего времени в течение 7 лет совершала богослужения «мирским чином». На Причастие ходили в другие храмы своего города. Однако община не распалась, из нее выделился кандидат в священники и, приняв сан, с Божией помощью и поныне окормляет приход. Из активных мирян, как правило, и поставляли священника для общины. То есть община «выращивала» будущего настоятеля. Поэтому на единоверческих приходах священник – единое целое со своей общиной. Вероятность перевода его на другой приход ничтожно малая, и батюшка с момента своего поставления начинает, вернее – продолжает, активно заниматься приходом, во всех делах, как правило, советуясь с паствой, с уважаемыми и активными ее представителями.
На собраниях единоверцы стараются вести духовные беседы или вслух читать душеполезные книги, после совместно их обсуждая. Вопросы веры в современном мире затрагиваются довольно часто. Много времени может посвящаться изучению богослужебного устава, церковного пения и чтения, благочестивых традиций. Нередкими становятся совместные паломнические поездки, в том числе и на престольные праздники к единоверцам в другие епархии. Да и встречи гостей у себя – обычное дело. Единоверцы дружелюбны и гостеприимны.
Однажды автор статьи оказался на крупнейшем единоверческом приходе Михаила Архангела в Михайловской слободе Московской области. За трапезой – чтение житий святых, благодатная тишина, смена чтецов и благословение на послушания после трапезы. Всё происходящее на территории прихода – Христоцентрично, не исключая трапезу.
В общении сложилась традиция «отсекать лишнее», поэтому праздные беседы единоверцы не ведут
Священники или старшие в общине, по имеющей место быть практике, могут в праздники или в обычные дни посещать прихожан, вести духовные беседы. Так что об общении прихожан единоверческих приходов можно сказать одно: оно есть. И это очень отрадно. Община здесь называется общиной не по букве, а по духу. Обсуждать, конечно, могут и обычные мирские вопросы, делиться новостями. Но, как правило, сложилась негласная традиция «отсекать лишнее», поэтому вести праздные беседы не по делу единоверцы не станут.
Тесное общение порождает и определенное нравственное воспитание своих членов не словом, а примером и совестью. Вести двойную жизнь тяжело, пусть даже в большом городе твоя жизнь не всегда на виду: общение на приходе и вне его, постоянное участие в богослужении делают свое дело. Существование общины запускает и процесс вовлечения в нее детей прихожан. Хорошим тоном для единоверцев считается привлечение детей к участию в богослужении. Детей уже в 7 лет могут поставить на клирос, просят помогать в алтаре. Дома, конечно же, они растут в русской культуре и перенимают пример родителей. Если при приходе существует воскресная школа, посещают ее. Но у единоверцев отсутствие образования на приходе может вполне компенсироваться домашним образованием.
Прошло уже около 30 лет с момента распада СССР и начала возрождения Единоверия. В последние годы приятной тенденцией становится возникновение уже коренных единоверческих семей. Женятся дети тех родителей, которые в 1990-е только пришли в старообрядный храм. Такие семьи не только идут по стопам родителей, оставаясь в единоверческих общинах, но и преумножают их опыт в христианском житии. Бывает и так, что единоверцы связывают себя узами брака с православными нового обряда, и здесь ситуация может сложиться по-разному, но в основном благодаря подобным союзам общины только пополняются.
Неукоснительное соблюдение церковного устава и дисциплины, строгость уклада, в первую очередь личного, высокий уровень христианского самосознания – всё это помогает единоверческим общинам выживать в наши дни. Консервативные взгляды и твердость убеждений христиан-единоверцев притягивают в старообрядные церкви людей, мыслящих так же, и это только укрепляет общины. Сегодня число единоверцев в России и за ее пределами постепенно растет, открываются новые приходы. Но во главе всей жизни общины лежит главный закон Божий – Любовь.