Что такое политика идентичности
Что такое политика идентичности
Фрэнсис Фукуяма. Идентичность: стремление к признанию и политика неприятия. М.: Альпина Паблишер, 2019
Наш социальный мир устроен так, что даже самые важные, прописные истины имеют свойство стираться и забываться, уходить на второй план. Поэтому современным людям, одержимым, по мнению ученых и экспертов, почти маниакальной погоней за новизной, неплохо об этих прописных истинах время от времени напоминать. Попыткой напомнить о них можно счесть и последнюю книгу известного американского политического ученого Фрэнсиса Фукуямы «Идентичность: стремление к признанию и политика неприятия». В ней автор снова выводит на первый план современной политики и международных отношений борьбу за признание индивидуальной и коллективной идентичности в качестве важнейшего объяснительного принципа современного общественно-политического знания. По его мнению, «требование признания и уважения своей идентичности — это универсальное понятие, которое охватывает многое из того, что происходит сегодня в мировой политике».
Непосредственным поводом для написания книги стала победа Дональда Трампа на президентских выборах. Несмотря на диаметрально противоположные оценки этого политического события, расколовшие как представителей правящего класса США, так и рядовых американцев, приход к власти в крупнейшей державе Запада политика, которого недруги немедленно окрестили «популистом», дал старт новому раунду дебатов о том, куда идут современный мир и Америка, долгие годы считавшаяся его бесспорным лидером. Обращение к этому прецеденту потребовалось Фукуяме для того, чтобы заявить о настоятельной необходимости «конверсии» политического зрения. Он убежден, что мы сможем понять актуальные тенденции общественно-политического развития современного мира, если вернемся к подзабытому понятию «борьбы за признание» и поставим его во главу угла политического и социального анализа.
В современном мире, однако, проблема признания осложняется тем, что вместо тенденции к всеобщему признанию человеческого достоинства в мире модерна, как это виделось Гегелю, возникают новые веяния, связанные с борьбой отдельных групп за признание их исключительного положения в обществе, равно как и с борьбой индивидов за признание не только их «права на особенность», но и их исключительности и неповторимости. Тем самым принцип всеобщего признания в качестве как фактического, так и нормативного принципа мира модерна ставится под вопрос. По сути дела, речь у Фукуямы идет о том, что сама борьба за признание в современном мире принимает такие неожиданные формы, что ставит под вопрос прежние универсалистские и прогрессистские притязания мира модерна. Если Гегель утверждал, что «единственным рациональным решением проблемы стремления к признанию станет всеобщее признание, в рамках которого признается и уважается достоинство каждого человека», то сегодня «всеобщее признание оспаривается как другими формами исключительно группового признания — на основе национальности, религии, секты, расы, этнической принадлежности или пола, — так и индивидами, требующими признания своего превосходства над остальными».
Фрэнсис Фукуяма Фото: wamu.org
Подобная политизация коллективной и индивидуальной идентичности представляется Фукуяме одной из главных проблем современной мировой политики. Именно ей и посвящена значительная часть его книги, центральная тема которой — возможность разложения современной либеральной демократии или ее регресса. Такой регресс он связывает с целым сонмом угроз, вышедших в последнее время на авансцену мировой политики. Среди них — не только политизация проблем коллективной идентичности, но и подъем разнообразных форм религиозного фундаментализма, а также «всплеск старомодного национализма» как на самом Западе, так и на его периферии.
Фукуяма полагает, что история современного либерализма связана с постепенной мутацией принципа всеобщего и равного признания и его перерождением в требование отдавать приоритет или даже предоставлять исключительные права отдельным, зачастую маргинальным, группам. В этом, по его мнению, преуспели как левые, так и правые политики, поскольку вместо ставки на принцип всеобщего признания, характерного для политики мира раннего модерна, они успешно переквалифицировались в защитников разнообразных меньшинств. Этот извод политики идентичности и мультикультурализма в развитых странах Запада также способствует «отступлению демократии» и порождает политику рессентимента со стороны противников политики идентичности. Правые требуют возврата к гомогенному пониманию нации и поднимают на щит доминирующую культуру, которая в прошлом была привилегированной, а левые, критикуя их за это и делая ставку на защиту маргинальных меньшинств, вместе с водой выплескивают и ребенка, видя в национальной гордости и любви к отечеству всего-навсего пережитки «атавистического национализма», с которыми они требуют безо всякого сожаления расстаться. По мнению Фукуямы, «тот тип политики идентичности, который все чаще выбирают как левые, так и правые, глубоко порочен, поскольку вновь обращается к трактовке идентичности на основе фиксированных характеристик, таких как расовая, этническая или религиозная принадлежность». Отказ от подобных идей в прошлом, добавляет Фукуяма, дался ценой больших потерь. Правда, остается неясным, удастся ли отказаться от них и теперь, тем более что анализ рецензий на книгу Фукуямы в американских академических изданиях и печатных национальных массмедиа говорит о том, что рецензенты как справа, так и слева дружно утверждают, будто он валит все с больной головы на здоровую, адресуя им те упреки, которых по справедливости заслуживают исключительно их оппоненты.
Сакраментальный вопрос «кто виноват?» по законам жанра требует постановки еще одного сакраментального вопроса — «что делать?». По мнению Фукуямы, мы не можем отказаться ни от идентичности, «составляющей слишком большую часть представлений современных людей о себе и окружающих их обществах», ни от политики идентичности; выход из нынешней ситуации он видит в поощрении и развитии более открытых форм национальной идентичности и моделей гражданства, нежели те, с которыми либеральная демократия подошла к очередному кризису. Здесь, правда, как и во всем, нужно соблюдать меру, поскольку стать полноправным членом либерально-демократически общества можно лишь искренне приняв не только его базовые конституционные принципы, но и его демократическую культуру, без которой процедурная демократия не работает. Как справедливо напоминает Фукуяма, «пассивного принятия демократического кредо недостаточно для того, чтобы система заработала. Демократия требует от граждан и активного проявления определенных добродетелей».
Новой книге Фукуямы вряд ли суждено стать бестселлером на манер его работы «Конец истории и последний человек», опубликованной в 1992 году по горячим следам краха коммунизма, окончания холодной войны и исторического триумфа либерально-демократического Запада. Однако она заслуживает внимания, поскольку в ней, в отличие от книги 1992 года, речь идет уже не о безальтернативном триумфе либеральной демократии, но о тех новых вызовах, с которыми ей пришлось столкнуться в последние десятилетия. Насколько убедительно выглядят те рецепты, которые Фукуяма предлагает для преодоления кризисного состояния либерально-демократических порядков Запада, — судить, конечно же, самому читателю.
СОДЕРЖАНИЕ
Терминология
В академическом использовании термин политика идентичности относится к широкому спектру политической деятельности и теоретического анализа, основанного на опыте несправедливости, разделяемом различными, часто исключенными социальными группами. В этом контексте политика идентичности направлена на восстановление большей самоопределения и политической свободы для маргинализированных народов через понимание конкретных парадигм и факторов образа жизни и оспаривание навязываемых извне характеристик и ограничений, вместо того, чтобы организовываться исключительно вокруг систем верований статус-кво или традиционной партийной принадлежности. Идентичность используется «как инструмент для формирования политических претензий, продвижения политических идеологий или стимулирования и ориентации социальных и политических действий, обычно в более широком контексте неравенства или несправедливости и с целью утверждения групповой самобытности и принадлежности, а также обретения власти и признания. «
История
В 1980-е годы политика идентичности стала очень заметной, и она также была связана с новой волной активизма социальных движений.
Дебаты и критика
Характер движения
Проблемы ЛГБТ
Критика и критика политики идентичности
Пересеченная критика
Примеры
Опрос Le Monde / IFOP в январе 2011 года, проведенный во Франции и Германии, показал, что большинство считает, что мусульмане «рассеяны неправильно»; аналитик IFOP сказал, что результаты указывают на что-то «помимо связи иммиграции с безопасностью или иммиграции с безработицей, до связи ислама с угрозой идентичности».
Расовые и этнокультурные
Политика этнической, религиозной и расовой идентичности доминировала в американской политике в XIX веке, во время Второй партийной системы (1830–1850-е годы), а также системы третьих партий (1850–1890-е годы). Расовая идентичность была центральной темой в политике Юга с момента отмены рабства.
Подобные модели, появляющиеся в 21 веке, обычно упоминаются в массовой культуре и все чаще анализируются в СМИ и социальных комментариях как взаимосвязанная часть политики и общества. Как явление группы большинства, так и меньшинства, политика расовой идентичности может развиваться как реакция на историческое наследие угнетения людей на основе расы, а также на общую проблему групповой идентичности, поскольку «политика расовой идентичности использует расовое сознание или коллективную память группы. и опыт как важная основа для интерпретации действий и интересов всех других социальных групп ».
Политика идентичности черных женщин
Политика идентичности черных женщин касается политики, основанной на идентичности, основанной на жизненном опыте борьбы и угнетения черных женщин.
В 1977 году в Заявлении коллектива реки Комбахи (CRC) утверждалось, что чернокожие женщины боролись со своим угнетением, и с введением ими термина «политика идентичности» это дало чернокожим женщинам инструменты и понимание, чтобы противостоять угнетению, с которым они сталкиваются. КПР также предположил, что «личное политическое». Это выражение объясняет взгляды чернокожих женщин на политику, поскольку они построены на жизненном опыте расового неравенства и угнетения, основанного на их идентичности. Как упоминалось ранее, К. Креншоу утверждает, что угнетение чернокожих женщин проявляется в двух разных направлениях; раса и пол. В 1991 году Нэнси Карауэй объяснила, что политику чернокожих женщин следует понимать в том понимании, что все угнетение, с которым они сталкиваются, взаимосвязано, представляя собой смесь угнетения ( интерсекциональность ).
Политика арабской идентичности
Политика идентичности маори
Из-за некоторого противоречия концепций, основанных на племенах и пан-маори, в Новой Зеландии существует как внутреннее, так и внешнее использование политики идентичности маори. Спроецированная вовне политика идентичности маори стала разрушительной силой в политике Новой Зеландии и постколониальных концепциях государственности. Было также исследовано, что его развитие вызывает параллельное развитие этнической идентичности среди населения немаори. Академик Элисон Джонс в ее соавторстве с « Туай: Путешественник в двух мирах» предполагает, что форма политики идентичности маори, прямо противоположная пакее (белые новозеландцы), помогла обеспечить «основу для внутреннего сотрудничества и политики силы. «.
В журнале Министерства социального развития за 2009 год политика идентичности маори и реакция общества на нее были определены как наиболее заметный фактор значительных изменений в самоидентификации по итогам переписи населения Новой Зеландии 2006 года.
Политика белой идентичности
Все за сегодня
Политика
Экономика
Наука
Война и ВПК
Общество
ИноБлоги
Подкасты
Мультимедиа
Парадокс политики идентичности
Недавние всеобщие выборы в Великобритании стали ярким примером того, как вопрос национальной идентичности меняет политический ландшафт Европы. Шотландская национальная партия, взявшая на вооружение левый вариант политики идентичности, разгромила лейбористов в Шотландии, что позволило консерваторам получить абсолютное большинство в парламенте. Правительство премьер-министра Дэвида Кэмерона, занятого, кстати, британской идентичностью, а не общностью судеб Великобритании и Европы, твердо намерено провести референдум о продолжении членства страны в Европейском Союзе, последствия которого непредсказуемы.
Десятилетиями политические дебаты в Европе касались в основном экономической политики и институтов. Консерваторы настаивали на экономике с сильным частным сектором, свободным рынком, низкими налогами, сниженными госрасходами и ограниченным набором государственных услуг. Либералы и социальные демократы поддерживали приватизированную экономику, рынок, европейскую интеграцию и растущую торговлю, но при этом с перераспределительной налоговой системой, крупными трансфертами, сильной системой социальной поддержки, государственным участием в некоторых отраслях экономики, например, инфраструктурных и финансовых.
В этой биполярной системе партии отличались нюансами экономической политики, но в целом были едины в поддержке демократических ценностей, европейского проекта, а также признавали необходимость адаптироваться к глобализации, а не отрицать ее в принципе. Однако эта ситуация меняется на фоне растущей популярности призывов к самоопределению и возрождения этнического и религиозного национализма. Действительно ли призраки начала и середины ХХ века возвращаются?
Этот вопрос касается, в первую очередь, Европы, но он имеет и глобальное значение. Например, на Ближнем Востоке политика идентичности проявляется в самой зловещей форме — в хаотических и жестоких столкновениях между суннитами и шиитами, выразившихся в появлении Исламского государства.
Стремление к самоопределению может иметь безобидные и полезные проявления, например, в форме развития региональных языков. Но проблема с политикой идентичности в том, что она противопоставляет группу «своих» предполагаемым «чужим». Такой подход может легко привести к росту шовинизма, дискриминации отдельных людей, открытому антагонизму.
Одна из главных причин возрождения политики идентичности в Европе — глобализация, которая ограничила возможности стран или людей контролировать собственную экономику. Мировая экономика стала настолько взаимосвязанной, а глобальные рынки настолько могущественными, что вести национальную политику, способную повлиять на быстрые перетоки капиталов, стало практически невозможно.
Хотя глобализация помогла увеличить общий размер мирового богатства, она оказалась наиболее выгодна тем, кто входит в новую мировую элиту. Тем временем, многие люди в Европе сталкиваются с растущей экономической неопределенностью, вызванной как новыми технологиями, так и конкуренцией с зарубежной низкооплачиваемой рабочей силой. Если у них нет возможности адаптировать свои знания и навыки, а в некоторых случаях даже сменить профессию или переехать в другой город, тогда их экономические возможности оказываются ограничены. Подобные группы, оказавшиеся в худшем положении, особенно велики в тех странах, которые сильнее всего пострадали от недавнего мирового финансового кризиса, а теперь борются с высокой безработицей.
Но даже те люди, которые относительно благополучны, недовольны некоторыми аспектами глобализации. Например, использованием их налогов на «субсидирование» бедняков, имеющих другую идентичность, таких как иммигранты, франкоязычные бельгийцы, южные итальянцы или греки.
Когда речь заходит о торговом протекционизме, о европейской интеграции или об экономической глобализации, взгляды крайне правых и крайне левых часто совпадают. Во Франции, например, многие сторонники Национального фронта 30 лет назад голосовали за коммунистов. Действительно, экономическая программа Национального фронта весьма похожа на программу Левого фронта — избирательного блока Французской коммунистической партии и Левой партии.
Конечно, идеологические традиции социализма — интернационализм — не позволяют левым радикалам делать националистические или расистские заявления, говоря об иммиграции и правах человека. Но поскольку их партии конкурируют с крайне правыми за одних и тех же разочарованных избирателей, подобный гуманизм в этих вопросах стал для них серьезной политической помехой, что помогает объяснить успехи правых радикалов на выборах в последнее время.
Рост политических движений, опирающихся на идею идентичности, создает огромную проблему для традиционных политических партий Европы. Традиционные консерваторы, которых многие считают заложниками политических интересов богачей, должны суметь выглядеть популистами, но так, чтобы их речи не были очень похожи на выступления конкурентов с крайне правого фланга об иммиграции и правах человека. Кэмерон преуспел в этом деликатном балансировании, за что был вознагражден избирателями. Традиционные республиканцы в США, на которых давят радикальные силы внутри партии, сталкиваются со схожими проблемами.
У левоцентристских партий задача сложней. Они должны предложить избирателям реалистичную экономическую программу (рыночно-ориентированную и открытую международной торговле), одновременно обещая осязаемые выгоды 60-70% населения страны, которое и беднее, и более разочаровано отсутствием экономического прогресса, что легко понять. Если экономическая политика левой партии будет восприниматься как слабая копия программы правых, тогда беднейшие слои населения начнут тяготеть к шовинистическим силам и их фальшивым обещаниям защиты от последствий глобализации.
На предстоящих выборах в Испании, Турции, Дании и Португалии, не говоря уже о президентских выборах в США в следующем году, будут представленные собственные вариации тех же проблем. В частности, левым придется отстаивать принципы равенства и демократии, одновременно пытаясь управиться с необратимой глобализацией, в том числе с помощью международной кооперации. Парадокс в том, что если подъем политики идентичности продолжится, возможности властей справиться с проблемами, которые подпитывают этот рост, станут еще меньше.
Кемаль Дервиш — экс-министр экономики Турции, бывший администратор Программы развития ООН, вице-президент Брукингского института.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
Что такое политика идентичности
Книга представляет собой сборник трудов IV Всемирной конференции «Интеркультурализм. Значение и идентичность», прошедшей в Праге, 8-10.03.2011.
Традиционно главной характеристикой города как объекта социологического изучения называют особый характер взаимоотношений, более приближенный к тому, что Ф. Тённис обозначил как Gesellschaft. Функциональное, статусное восприятие личности, интерес выгоды вместо чувства единства, утеря непосредственности в общении, формализация отношений, снижение значения родственных и территориальных связей, разобщенность горожан и, как следствие частый симптом – чувство одиночества. В этой связи интересно обратиться к тем аспектам жизни горожан, которые формируют связи типа Gemainschaft, основанные на чувстве общности, интересе к личности. Это те элементы городской жизни, которые заставляют людей ощутить себя членами сообщества горожан и почувствовать соотнесенность с такой группой, членство в которой определяется территориальным критерием – конкретными зонами, районами города и в конечном итоге – городом в целом. Идентичность с территориальной группой, равно как и с любой другой, формирует заинтересованное отношение, инициативность и чувство ответственности за благополучие жизни сообщества.
Предметом обсуждения в данной статье являются те особенности отношений между человеком и организацией, которые обусловливаются общим процессом модернизации российской экономики. Основное внимание при этом уделяется человеку (и чуть меньшее – организации), поскольку именно человеческий фактор играет ведущую роль в экономических преобразованиях, а его качество становится главным конкурентным преимуществом организации как субъекта экономической деятельности.
Права человека и проблемы идентичности в России и в современном мире / Под ред. Малиновой О.Ю. и Сунгурова А.Ю. – СПб.: Норма, 2005. – 272 с. В книге представлены материалы Международного научно-практического симпозиума «Права человека и проблемы идентичности в России и в современном мире» (Санкт-Петербург 8-9 июля 2005 г.), целью которого был анализ проблем, возникающих в связи с включением «идентичности» в понятийный аппарат, используемый для обоснования, признания и обеспечения прав человека. Проблемы идентичности и прав человека рассматриваются с точки зрения юриспруденции, философии, политологии, социологии, социальной психологии и богословия. Представляя разные области знания, авторы предлагают разные подходы к анализу обозначенных выше проблем. Книга будет полезна как ученым, аспирантам и студентам, изучающим проблемы идентичности и реализации прав человека, так и практикам – сотрудникам государственных и неправительственных организаций, реализующих эти права в российском контексте. Книга посвящена памяти Н.М.Гиренко, ученого и правозащитника, трагически погибщего летом 2004 г.
В главе обсуждаются задачи развития ранней взрослости, особенности когнитивного развития и профессиональной деятельности, личностного развития и социальных взаимоотношений.
Сборник статей, посвященных современным проблемам философии.
Публикация перевода главы из книги «Мужественность в Америке: Культурная история», написанной американским социологом Майклом Киммелом.
Круглый стол был посвящен обсуждению особенностей современного кризиса и его влияния на качество современной демократии, выявление основных социально-политических рисков и ресурсов выхода из кризиса, оценка перспектив и определение контуров новой модели развития для мира и для России. Тематически материал разделен на две части: первая посвящена мировому контексту кризиса и оценке места России, вторая – в основном российским проблемам.
В статье рассматриваются процессы построения информационного общества и информационной безопасности в СНГ в соответствии с современными условиями. Основная цель заключается в анализе действующих механизмов по формированию единого информационного пространства в Евразийском регионе, понимаемого как один из необходимых аспектов международной интеграции. Теоретическая значимость работы состоит в определении основных элементов управления региональной информационной инфраструктурой, совершенствующихся благодаря развитию коммуникационных возможностей в условиях ускоренного технологического процесса. Практическая составляющая состоит в определении перспективных направлений политики государств рассматриваемого региона в области построения информационного общества. В исследовании авторами используется историко-описательный подход и фактологическое анализ событий имеющих отношения к вычерчиванию контуров современного глобального информационного общества в региональном преломлении.
К основным результатам можно отнести то, что развитие информационно-коммуникационных технологий и сетевых ресурсов ведет к усилению угрозы дестабилизации социально-политической обстановки ввиду появления множества центров, генерирующих идейно-психологический фон. Ведение целенаправленной информационной политики не может мыслиться без коллективного участия государств, в первую очередь, входящих в группу лидеров интеграции – России, Белоруссии и Казахстана. В настоящее время только вырабатываются комплексные подходы к обеспечению безопасности в информационной сфере в Евразийском регионе, однако события, происходящие в мире во многом благодаря современным технологиям, заставляют искать стратегию выхода с гораздо более высокой скоростью.
Статья вносит определенный вклад в науку о международных отношениях, вступая в область междисциплинарного осмысления, связанного с переходным периодом в развитии общества. Изучение современных условий в их соотнесении с действующими социально-политическими закономерностями приводит авторов к выводам о необходимости сотрудничества с сетевыми центрами силы в современном информационном пространстве; формированием альтернативных моделей сетевого взаимодействия, особенно в инновационных и научно-технических направлениях информационной политики, а также расширения интеграционного поля в рассматриваемом регионе на информационную составляющую.