Что такое пларб расшифровка
ПЛАРБ
атомная подводная лодка с баллистическими ракетами
Словари: Словарь сокращений и аббревиатур армии и спецслужб. Сост. А. А. Щелоков. — М.: ООО «Издательство АСТ», ЗАО «Издательский дом Гелеос», 2003. — 318 с., С. Фадеев. Словарь сокращений современного русского языка. — С.-Пб.: Политехника, 1997. — 527 с.
Смотреть что такое «ПЛАРБ» в других словарях:
ПЛАРБ — РПКСН второго поколения проекта 667БДРМ «Дельфин» Ракетный подводный крейсер стратегического назначения (РПКСН) атомная подводная лодка, вооруженная баллистическими ракетами, предназначенная для нанесения ракетных ударов по стратегически важным… … Википедия
ПЛАРБ — атомная подводная лодка с баллистическими ракетами … Словарь сокращений русского языка
Подводные лодки типа «Огайо» — ПЛАРБ класса «Огайо» Ohio class SSBN/SSGN … Википедия
Подводные лодки типа «Вэнгард» — ПЛАРБ типа «Вэнгард» Vanguard class … Википедия
Подводные лодки типа «Бенджамин Франклин» — ПЛАРБ класса «Бенджамин Франклин» Benjamin Franklin class SSBN … Википедия
Подводные лодки типа «Редутабль» — ПЛАРБ типа «Редутабль» Le Redoutable … Википедия
Подводные лодки типа «Резолюшн» — ПЛАРБ типа «Резолюшн» Resolution class … Википедия
Подводные лодки типа «Джеймс Мэдисон» — ПЛАРБ класса «Джеймс Мэдисон» James Madison class SSBN … Википедия
Подводные лодки типа «Джордж Вашингтон» — ПЛАРБ типа «Джордж Вашингтон» George Washington class … Википедия
Джордж Вашингтон (ПЛ) — ПЛАРБ типа «Джордж Вашингтон» George Washington class USS George Washington (SSBN 598) … Википедия
Мир ПЛАРБ. Часть 1-я
СССР/РОССИЯ
Строительство подводных лодок с баллистическими ракетами на борту началось в конце 50-х годов. В СССР практически одновременно была заложена серия дизельных и атомных подводных лодок этого назначения. Лодки строились ударными, непостижимыми для нынешнего времени темпами.
Головные дизель-электрические подводные лодки (ДЭПЛ) проекта 629, Б-92 и Б-93, были заложены в Северодвинске и Комсомольске-на-Амуре в 1957 году, уже в конце 1958 года они вышли на испытания, и одновременно началось серийное строительство лодок, продолжавшееся до 1962 года. В общей сложности было построено 24 субмарины этого типа. В том числе одна лодка на ЗЛК— для ВМС КНР.
Строительство первого советского атомного подводного ракетоносца проекта 658 началось в сентябре 1958 года, а в 1960 году головная лодка этого проекта уже вступила в строй. Многие технические решения, детали и узлы были заимствованы от первой советской АПЛ проекта 627. Это значительно облегчило проектирование и ускорило строительство.
Различия с пр.627 заключались во внедрении ракетного (четвертого) отсека, почти полностью заимствованного у ДЭПЛ пр. 629. Замене сферических переборок плоскими, рассчитанными на большее давление, установке устройства РКП (для пополнения запасов сжатого воздуха на перископной глубине), а также более мощной и совершенной системы вентиляции и кондиционирования воздуха. Кроме того, был изменён состав торпедного вооружения. Обводы легкого корпуса АПЛ пр. 658 были такими же, как у ДЭПЛ пр. 629. Благодаря этому обеспечивались хорошие мореходные качества и уменьшалась заливае- мость палубы надстройки, что в свою очередь, позволяло осуществлять пуск ракет с верхнего среза шахт.
Первоначально лодки проектировались под комплекс вооружения Д-2, однако в 1958 году решили приступить к разработке проекта, который предусматривал переоснащение подлодки более перспективными ракетами, имеющими подводный старт и увеличенную дальность.
Предполагалось, что новый комплекс установят на атомоходы в процессе модернизации и капитального ремонта. Модернизированным лодкам присвоили обозначение проекта 658-М.
Для размещения ракет Р-21 комплекса Д-4 использовали те же пусковые установки, что и для ракет Р-13, поскольку у них изначально был больший внутренний диаметр. Для обеспечения подводного старта ракет, была разработана система автоматического сохранения заданной глубины.
Создание советских подводных ракетоносцев первого поколения позволило увеличить потенциал ядерного сдерживания СССР, и, несмотря на аварии и связанные с ними жертвы получить бесценный опыт эксплуатации кораблей этого типа и подготовить кадры для более совершенных кораблей.
Первый советский ракетный атомоход, по сравнению с американской ПЛАРБ «Джордж Вашингтон», обладал более высокими скоростями надводного и подводного хода и большей глубиной погружения. При этом значительно уступал по шумности и характеристикам средств разведки подводной обстановки. Американские лодки значительно превосходили советские по количеству баллистических ракет на борту, неся 16 шахтных установок «Поларис А1» против 3 на первых советских ПЛАРБ.
Это привело к тому, что тираж лодок пр.658/658М был ограничен восемью единицами. Вскоре на стапелях судостроительных заводов их сменили подводные ракетоносцы следующего поколения.
Районы боевого патрулирования ракетных подводных лодок СССР на Атлантическом ТВД
В конце 80-х в составе ВМФ СССР насчитывалось 64 атомные и 15 дизельные подводные лодки с баллистическими ракетами. В среднем советские РПКСН выходили на боевое патрулирование в 4-5 раз реже, чем американские ракетоносцы. Данное явление было вызвано неадекватным, количеству корабельного состава, строительством инфраструктуры базирования и обслуживания, а так же низкой технической надежностью ЯЭУ первых советских АПЛ. Что не позволяло использовать корабли с требуемой интенсивностью, а из-за выработки технического ресурса и задержек в проведении ремонта вело к накапливанию в не боеготовом резерве
Отсутствие стандартизации и унификации при проектировании, повлекло как следствие большое количество проектов ракетных подводных лодок (РПЛ) вооруженных различными типами ракет. Например, в 1982 году в составе ВМФ СССР было 86 РПЛ девяти проектов вооруженных семью типами БРПЛ, что, естественно, удорожало их эксплуатацию.
За прошедшие с момента развала СССР годы количество стратегических ракетоносцев в составе ВМФ РФ сократилось примерно в 10 раз. В боеготовом состоянии в составе Северного и Тихоокеанского флотов числится 7 РПКСН проектов 667БДР и 667БДРМ постройки 1979-1990 годов. РПКСН проекта 941 выведены из действующего состава флота.
РПКСН ТК-208 «Дмитрий Донской» была модернизирована по пр.941УМ. Лодка используется для проведения испытаний комплекса Д-30 «Булава-М», для чего две ПУ переделаны под баллистические ракеты Р-30.
Спутниковый снимок Google Earth: РПКСН ТК-208 «Дмитрий Донской», рядом модернизируемый для Индии авианосец «Адмирал Горшков»
РПСН К-535 «Юрий Долгорукий»- головной корабль проекта 955 «Борей» был зачислен в списки кораблей ВМФ России 19 августа 1995 года. В связи с недостаточным финансированием и изменениями в проекте, постройка шла с большими трудностями. Для ускорения строительства был использован задел АПЛ проекта 971 «Щука-Б» К-137 «Кугуар». 12 февраля 2008 года лодка была спущена из плавучего дока на воду и поставлена у достроечной стенки.
До последнего времени она проходила государственные испытания. В настоящий момент РПСН К-535 ремонтируется в Северодвинске.
Российские стратегические подводные ракетоносцы имеют два пункта постоянного базирования: Гаджиево на Северном флоте, и Рыбачий на Тихоокеанском флоте.
В Гаджиево, расположенном на Кольском полуострове, базируются действующие пять ПЛАРБ пр. 667БДРМ «Дельфин». По всей видимости, там же будут находиться ПЛАРБ пр. 955 «Борей» которые в перспективе должны придти на смену «Дельфинам».
В Рыбачьем расположенном недалеко от Петропавловска-Камчатского базируются атомные подводные лодки Тихоокеанского флота. Там в перерывах между походами находятся две лодки пр. 667БДР «Кальмар». Там же в Рыбачьем, на другом берегу бухты находится комплекс по обслуживанию и ремонту подводных лодок.
В настоящее время российские морские силы ядерного сдерживания переживают не лучшие времена и нуждаются в модернизации и обновлении. К сожалению, принятие на вооружение новых стратегических ракетоносцев сильно затягивается. Во многом это связано с ненадёжностью и недоведённостью ракетного комплекса Д-30.
Первая американская ПЛАРБ “Джордж Вашингтон” была спущена на воду в декабре 1959 года и вышла на первое свое боевое патрулирование из передовой базы ВМС США в Холи-Лох (Великобритания) осенью 1960 года. Первоначально лодки этого проекта вооружались 16 баллистическими ракетами “Поларис А-1. Точность стрельбы при испытательных пусках на максимальную дальность 2200 км составила 900 м, что для ракеты морского базирования было хорошим показателем.
ПЛАРБ “Дж. Вашингтон” была сконструирована на базе атомной торпедной лодки типа “Скипджек”, в корпус которой была добавлена 40-метровая центральная секция для размещения ракетных шахт, системы управления ракетной стрельбой, навигационного оборудования и вспомогательных механизмов. Общая компоновка лодок типа «Джордж Вашингтон» с вертикальными шахтами, размещёнными позади рубки, оказалась очень удачной и стала классической схемой для подводных стратегических ракетоносцев.
Для вооружения атомных субмарин американцы выбрали разработку ракет на твердом топливе как значительно более компактных и пожаробезопасных, и требующих меньших затрат при обслуживании чем БРПЛ с жидкостными двигателями. Это направление как стало ясно позднее, оказалась более перспективным.
В ходе планового ремонта в1964-67 годах «Вашингтоны» были перевооружены ракетами “Поларис А-3” с дальностью стрельбы около 4600 км и головной частью рассеивающего (кассетного) типа (технология MRV, по три ядерных боеголовки мощностью до 200 кт).
Последняя лодка этого типа выведена из состава флота в начале 1985 года.
К концу 60-х американская подводная стратегическая система была полностью готова. На 41 ПЛАРБ было размещено 656 БРПЛ типов “Поларис А-2” и “Поларис А-3”, которые могли доставить на территорию противника 1552 ядерные боеголовки. Лодки входили в состав Атлантического (31 типа “Лафайетт”) и Тихоокеанского флотов (10 типа “Дж. Вашингтон”).
На данный момент в соответствии с договором ОСВ ракеты на подводных лодках не могут нести больше 8 боеголовок. В 2007 году общее количество развёрнутых в США на БРПЛ боеголовок составляло 2018 шт.
В США действуют два объекта, где базируются ПЛАРБ. На тихоокеанском побережье это в Бангор, штат Вашингтон. На атлантическом побережье это Кингс Бей, штат Джорджия. Обе военно-морские базы имеют развитую инфраструктуру для текущего ремонта и обслуживания ПЛАРБ.
ВЕЛИКОБРИТАНИЯ
Большую помощь своему стратегическому союзнику в этом вопросе оказали США. Проектные работы по британской ПЛАРБ стартовали в начале 60-х. За основу проекта была взята американская ПЛАРБ типа «Лафайет».
К патрулированию английские ракетные подводные лодки приступили в 1969 году с выходом в Северную Атлантику. В мирное время постоянно в море должны были находиться до двух ПЛАРБ. При обострении международной обстановки в районы пуска ракет выводились из базы и другие ПЛАРБ.
Все лодки типа «Резолюшн» оставались на вооружении до середины 1990-х годов, пока постепенно не были заменены более совершенными ПЛАРБ типа «Вэнгард.
В начале 90-х годов ПЛАРБ типа «Вэнгард» пришли на смену более ранним ракетоносцам типа «Резолюшн». В настоящий момент в составе британского флота находится четыре таких лодки. Боекомплект ПЛАРБ «Резолюшн» состоит из шестнадцати БРПЛ «Trident-2 D5», каждая из которых могла быть оснащена четырнадцатью боевыми блоками по 100 Кт. Однако из соображений экономии было закуплено только 58 ракет, что позволило обеспечить полным боекомплектом только три корабля. Кроме того, на лодке должно было находиться только 48 боевых блоков вместо предусмотренных по штату 96.
Все британские ПЛАРБ базируются в Шотландии, в районе военно-морской базы Клайд, в пункте базирования Фаслейн, в заливе Гар-Лох.
Спутниковый снимок Google Earth: ПЛАРБ типа «Вэнгард», в пункте базирования Фаслейн
ПЛАРБ
Раке́тный подво́дный кре́йсер стратеги́ческого назначе́ния (РПКСН) — атомная подводная лодка, вооружённая соответствующими баллистическими ракетами (БРПЛ), предназначенная для нанесения ракетных ударов по стратегически важным военно-промышленным объектам противника. Помимо термина «РПКСН», для обозначения данного класса подводных лодок применяется также обозначение «ПЛАРБ» (подводная лодка атомная с ракетами баллистическими). При этом под ПЛАРБ понимают зарубежные подводные лодки с баллистическими ракетами и первые подводные атомные ракетоносцы, построенные СССР, а РПКСН — обозначение поздних проектов ПЛАРБ советской постройки, начиная с 667А. И РПКСН, и ПЛАРБ соответствует классу SSBN (англ. Ship Submarine Ballistic Nuclear ) ВМС США. ПЛАРБ/РПКСН вооружённых сил имеющих их стран являются одной из составляющих стратегической ядерной триады и ядерных сил.
В 1943—1944 гг. нацистская Германия реализовала (в начальной стадии отработки) два проекта подводных ракетоносцев с БРПЛ (снаружи борта субмарины и из буксируемых контейнеров), предназначавшиеся для ударов по США.
В ВМФ России на вооружении стоят РПКСН как второго поколения — проектов 667БДР «Кальмар» и 667БДРМ «Дельфин», так и третьего поколения — проекта 941УМ «Акула». Строятся также современные РПКСН четвёртого поколения — проекта 955 «Борей». В ВМС США подобные функции выполняют подводные лодки третьего поколения класса SSBN типа «Огайо».
Под прицелом. О ракетных подводных крейсерах стратегического назначения
Что позволяет ВМС США и НАТО добиваться столь прискорбного для нас результата? В предыдущем материале автор упоминал «четырех китов», на которых базируется американская и европейская мощь ПЛО: это система подводных гидрофонов SOSUS, корабли гидроакустической разведки системы SURTASS, многоцелевые атомные подводные лодки и воздушно-космические средства. При этом очевидно, что SOSUS может быть использована только против наших подводных кораблей, стремящихся, или уже вышедших в океан, а действия SURTASS сегодня в значительной мере свернуты. Тем не менее, американцам вполне удается выявлять наши РПКСН даже тогда, когда последние несут боевые службы в прилегающих к территории РФ морях. И это говорит о том, что космические и воздушные средства США, вкупе с многоцелевыми АПЛ обладают достаточным потенциалом для вскрытия подводной обстановки в водах, которые вообще говоря должны быть нашими.
Почему такое происходит? Автор уже давал развернутый ответ на этот вопрос, поэтому сейчас ограничимся коротким резюме. Американские многоцелевые подводные лодки, практически на всем протяжении холодной войны, имели преимущество в дистанции обнаружения перед отечественными РПКСН. Положение усугубилось в результате распада СССР: обвальное сокращение состава отечественного ВМФ кратно снизило наши возможности обнаружения и сопровождения иностранных АПЛ и ПЛ даже в нашей ближней морской зоне.
В то же время возможности противолодочной авиации НАТО существенно выросли по сравнению с тем, чем они располагали в прошлом столетии. Судя по имеющимся данным, американцам удалась маленькая противолодочная революция: если раньше основным авиационным средством поиска подводных лодок являлись гидроакустика (сбрасываемые буи и т.д.), то в настоящее время ее потеснили иные, неакустические средства. Речь идет о выявлении специфических волн, возникающих при движении крупного подводного объекта, каковым, конечно же, является любая подводная лодка вне зависимости от типа ее движителя, кильватерного следа, а, возможно, и чего-то еще. Таким образом, возможности современной противолодочной авиации резко возросли, и не исключено, что говорить сегодня следует о кратном приросте эффективности авиации ПЛО США и НАТО. Увы, но скрытность наших АПЛ и ДЭПЛ, соответственно, сократилась примерно в той же пропорции.
Что мы можем противопоставить всему этому?
Новейшую технику?
Уже не первое десятилетие отечественные корабелы стараются догнать и перегнать США в части снижения заметности МАПЛ и РПКСН. И, нужно сказать, в этой области поздний СССР и РФ достигли определенных результатов. Автор не возьмется сравнивать взаимные дальности обнаружения «Князя Владимира» и «Вирджиний» последних модификаций — для этого у него просто нет данных. Но прогресс неоспорим: начиная с 80-х годов прошлого столетия, Страна Советов добилась значительного снижения шумности своего подводного флота. Иными словами, вполне возможно, и даже очень вероятно, что американцы все еще не потеряли своего лидерства в вопросе, кто кого обнаружит первым, но дистанции взаимного обнаружения значительно сократились в сравнении с тем, что было раньше. А это, разумеется, значительно осложняет выявление отечественных РПКСН гидроакустическими средствами многоцелевых АПЛ США.
Хорошей иллюстрацией вышесказанному служит инцидент, произошедший в Атлантике в ночь с 3 на 4 февраля 2009 г. Произошло столкновение двух иностранных ПЛАРБ: британской «Вэнгард» и французской «Ле Триумфант» (простите мой французский). Обе лодки вошли в строй в 90-х годах прошлого столетия, и представляют собой вполне современные и отвечающие своим задачам корабли, оснащенные, помимо всего прочего, мощнейшими гидроакустическими комплексами. Однако же ни британские, ни французские подводники не смогли обнаружить опасное сближение ПЛАРБ, что говорит о крайне низкой дистанции гарантированного обнаружения.
Можно предположить, что наши «Бореи А», особенно в условиях северных морей, также будет «проще нащупать, чем услышать» — и это чрезвычайно осложнит американским подводникам поиск наших РПКСН.
Но, к сожалению, снижение шумности – всего только одна из составляющих скрытности подводных лодок. Появление эффективных неакустических методов поиска привело к тому, что патрульная авиация получила возможности с весьма высокой вероятностью обнаружить даже самую малошумную лодку в мире. Так, например, американский «Посейдон» Р-8 в ходе всего лишь двухчасового пролета над акваторией Черного моря сумел обнаружить 2 турецких и 3 российских подводных лодки. Речь идет, разумеется, о новейших ДЭПЛ 636.3 «Варшавянка» — они действительно очень малошумны, но это им не помогло.
По всей видимости, одним лишь снижением уровня шумности и иных физических полей современную подводную лодку от глаз врага уже не спрятать. Хочется, конечно, надеяться и верить, что наши подводные корабли 4-го поколения менее заметны и для неакустических средств разведки и освещения подводной обстановки, но это весьма сомнительно. Во-первых, совершенно неясно, как это можно сделать технически – любой подводный корабль, как ни крути, будет создавать возмущения в водной среде, от которых едва ли можно избавиться, как, например, и от кильватерного следа. А во-вторых, конечно, быть может и есть возможность уменьшить заметность подводной лодки с воздуха. Но для того, чтобы это сделать, необходимо как минимум признать наличие самой возможности такого обнаружения, затем – изучить этот «феномен» как можно более детальнее и уже по факту изучения – искать меры противодействия. В то же время, складывается ощущение, что неакустические методы обнаружения АПЛ и ДЭПЛ командованием флота и руководством ВС и ВПК в значительной мере игнорировались как ненаучные.
Замечен – не значит уничтожен
Аксиома, на которую в интернет-публикациях часто перестали обращать внимание. Все дело в том, что в современной войне обнаруженная и уничтоженная подводные лодки – это, как говорят в Одессе, две большие разницы.
Предположим, что американские «Посейдоны» действительно обладают способностью с высокой долей вероятности обнаружить нашу подводную лодку в подводном же положении неакустическими средствами. Но это даст не абсолютно точное место, а район ее нахождения, и для того, чтобы уничтожить наш корабль потребуются дополнительные усилия – сброс гидроакустических буев, анализ шумов, наконец, сама атака. В мирное время «Посейдон» никак не может атаковать российский корабль: а вот если началась война, то самолет ПЛО сам должен стать объектом атаки. Иными словами, районы развертывания РПКСН должны быть обеспечены средствами контроля воздушной обстановки и ПВО в достаточной степени, чтобы гарантированно и быстро уничтожить вражеские патрульные самолеты в случае начала боевых действий. А то разлетались тут, понимаешь.
Разумеется, американский патрульный самолет может «подложить» и другую «свинью» — зафиксировав район нахождения отечественной подводной лодки, передать ее примерные координаты командованию, с тем чтобы оно, в свою очередь, направило туда многоцелевую АПЛ. Таким образом, американцы вполне могут «сесть на хвост» отечественным РПКСН еще в мирное время, и уничтожить их в самом начале конфликта. Но и здесь не все так просто, как может показаться на первый взгляд.
По всей видимости, американцы действительно хорошо научились выявлять подводные лодки неакустическими методами. Но вот поверить в то, что те же «Посейдоны» способны сколько-нибудь точно классифицировать выявленные корабли такими способами уже значительно сложнее. Для того, чтобы это могли сделать акустики, требуется снимать «шумовой портрет» подводной лодки, то есть выявлять шумы, свойственные конкретному типу АПЛ и ДЭПЛ. Это возможно, и можно предполагать, что и волны, образуемые подводными лодками в движении у разных типов кораблей, их тепловой след и т.д. будут различаться. Но вот зафиксировать эти отличия и классифицировать обнаруженную цель будет не так-то просто: далеко не факт, что американцы сегодня или в обозримом будущем научатся делать это.
Иными словами, более чем вероятно, что американцы сегодня умеют выявлять с воздуха наши подводные лодки, но вряд ли способны их классифицировать. В условиях, когда одновременно в море находится 1-2 АПЛ на весь флот (включая РПКСН), это не слишком критично. Но если в море одновременно находится 4-5 подводных лодок? Это ведь надо еще угадать, какая из них РПКСН, потому что «бегать-разъяснять» каждую станет весьма затруднительно. Особенно с учетом того, что.
Смогли они – сможем и мы
На сегодняшний день, лучшим противолодочным самолетом ВМФ РФ является Ил-38Н с установленным на нем комплексом «Новелла».
Увы, в данном случае «лучший» не значит «хороший» — сам комплекс начинали разрабатывать еще в 80-х годах прошлого столетия, затем – бросили в эпоху отсутствия средств, но, к счастью, вовремя получили индийский заказ. В результате в начале 2000-х поставили Индии Ил-38SD с «Новеллой», а затем, когда у МО РФ появились средства – стали доводить до уровня SD отечественные противолодочные Ил-ы. К сожалению, возможности нашего «новейшего» Ил-38Н идут далеко не вровень с тем же «Посейдоном». Но это совершенно не значит, что РФ неспособна создать современный противолодочный самолет. Если американцы достигли больших результатов в области неакустического поиска подводных лодок, то же самое вполне по силам и нам. Да, на это потребуется время и деньги, но результат, очевидно, будет того стоить.
Появление отечественных «Посейдонов» в составе ВМФ РФ способно кардинально облегчить задачи уклонения отечественных РПКСН от сопровождения многоцелевыми АПЛ США и НАТО. Да, сегодня американские ПЛ имеют превосходство перед отечественными АПЛ и РПКСН в дальности взаимного обнаружения (хотя, быть может, «Борей-А» и «Ясень-М» все же добьются паритета), а слабость наших надводных и воздушных сил не позволяет нам выявлять и контролировать передвижение «Вирджиний» и проч. в наших прибрежных водах. Но если ВМФ РФ получит в свое распоряжение козырь, которым является самолет ПЛО, «с упором» на неакустические средства обнаружения, то это тактическое преимущество иностранных подводных лодок будет в значительной мере нивелировано.
Ведь если неакустические средства становятся настолько эффективны, как это им сегодня приписывается, то американские «Сивулфы» и «Вирджинии», дожидающиеся выхода отечественных РПКСН за пределами наших территориальных вод, окажутся у наших противолодочников как на ладони. Малошумность и мощнейшие ГАК многоцелевых АПЛ США и НАТО ничем, в данном случае, им не помогут. А мы, зная расположение подводных лодок «заклятых друзей», сможем не только как следует помотать нервы их экипажам, но и проложить маршруты РПКСН в обход их позиций.
И получается, что…
1. Обеспечить ПВО районов их развертывания на уровне, обеспечивающей надежное сопровождение, а в случае начала боевых действий – уничтожение вражеской авиации ПЛО.
2. «В море – дома». Мы должны создать многоцелевые подводные силы достаточной численности, и добиться от них такого количества боевых служб, при котором разобраться где тут ДЭПЛ, где многоцелевая АПЛ, а где – РПКСН станет для противолодочных сил США и НАТО чрезвычайно трудоемкой задачей.
3. Разработать и запустить в серию эффективный противолодочный самолет «с упором» на неакустические методы обнаружения ПЛ вероятного противника.
Так что же, опять в «бастионы»? Совершенно не обязательно. В прошлом материале автор указывал на необходимость проверки возможностей наших новейших подводных боевых кораблей «Ясень-М» и «Борей-А». И если вдруг выяснится, что они все же способны выходить незамеченными в океан и действовать там – так это просто замечательно!
Но без A2/AD все равно не обойтись
Весь вопрос в том, что способность держать под контролем нашу воздушную и подводную обстановку хотя бы в ближней морской зоне все равно необходимо. Во-первых, для того, чтобы своевременно вскрывать развертывание вражеских ПЛ у наших вод и не попадаться к ним на прицел. Во-вторых, потому что современная военная техника служит многие десятилетия, и, конечно, устаревает за это время. То есть если сегодня окажется, что «Борей-А» способен нести боевые службы в океане необнаруженным, это вовсе не означает, что он сможет делать то же самое и через 15-20 лет. Никакой адмирал никогда не может рассчитывать на то, что его флот будет состоять исключительно из новейших кораблей, это невозможно даже для «богатеньких» США. А это означает, что в составе ВМФ РФ обязательно будут находится какое-то количество РПКСН не самых современных проектов, которых отправлять в океан будет уже нельзя – вот для них-то и нужны будут «бастионы». В-третьих, нужно понимать, что если уж третьей мировой войне все же суждено случиться, то началу «горячей» фазы будет предшествовать некий период напряженности, возможно – измеряемый неделями и месяцами. В это время и мы, и США с НАТО будут наращивать свои корабельные группировки, выводя в море корабли, завершающие текущие ремонты и т.д. И, поскольку американские и европейские ВМС кратно превосходят нас в численности, в какой-то момент выводить наши корабли в океан мы уже не сможем, их надо будет разворачивать уже в ближней морской зоне. И, наконец, в-четвертых – выявлять и быть готовым уничтожать вражеские АПЛ в нашей ближней морской зоне нужно уметь даже безотносительно безопасности РПКСН.
Таким образом, нам действительно нужны «бастионы», но это совершенно не значит, что мы должны сосредотачиваться, замыкаться исключительно в них – если практика покажет, что наши новейшие подводные атомоходы в состоянии прорываться в океан – тем лучше для нас!
А если нет?
Что же, можно представить себе и такую гипотетическую ситуацию: подводные корабли полноценного 4-го поколения построены, современные самолеты ПЛО созданы, но вот уклоняться от назойливого внимания натовских атомарин с нужной для нас частотой нам так и не удается. Что делать в таком случае?
Ответ напрашивается сам собой. В этом случае нам следует размещать РПКСН в таких районах, где американских подводных лодок нет, или же где они сами окажутся под плотным контролем и могут быть уничтожены в самом начале конфликта.
Навскидку можно назвать два таких региона: это Черное море и Белое море. При этом особый интерес представляет именно последнее: дело в том, что Белое море обладает очень своеобразным географическим положением и рельефом дна. Посмотрев на карту, мы увидим, что Белое море является внутренним морем Российской Федерации – оно практически со всех сторон окружено территорией нашей страны. Оно соединяется с Баренцевом морем, но как? Горло Баренцева моря (именно так называется пролив) имеет длину 160 км, и ширину от 46 до 93 км. Наибольшая глубина составляет 130 м, но в основном глубины Горла составляют менее 100 м. И дальше, по выходе из Горла глубины уменьшаются еще – там начинается отмель с глубинами до 50 м.
Очевидно, что на сегодняшнем уровне отечественных противолодочных технологий и при соответствующем финансировании, вполне возможно выстроить ПЛО-барьер, полностью исключающий скрытное прохождение иностранных подводных лодок в Белое море. Кроме того, не следует забывать, что Белое море считается внутренними морскими водами РФ, и что подводные лодки других стран могут находиться там не иначе как в надводном положении и под своим флагом. Кроме того, иностранным военным кораблям разрешено только следование до пункта назначения, но не длительное нахождение, маневры, учения, они должны заранее сообщать о входе во внутренние воды и т.д. Иными словами, любая попытка скрытного проникновения иностранной ПЛ в Белое море в подводном положении чревата очень серьезным дипломатическим инцидентом.
В то же время ближе к центру Белого моря отмель постепенно переходит в достаточно глубокую впадину, с глубинами 100-200 м (максимальная глубина – 340 м), где вполне может скрыться РПКСН. Да, глубоководный участок не так, чтобы велик – порядка 300 км в длину и несколько десятков км в ширину, но его весьма несложно «наглухо закрыть» как от авиации ПЛО, так и от субмарин-охотников. А попытка накрыть РПКСН «квадратно-гнездовым» ударом баллистических ракет заведомо абсурдна – для того, чтобы «засеять» указанную акваторию до состояния гарантированной невыживаемости подводной лодки понадобятся многие сотни ядерных БЧ. Наши же РПКСН вполне в состоянии поразить из акватории Белого моря, скажем, Вашингтон (расстояние порядка 7 200 км).
Что касается Черного моря, то здесь все значительно сложнее. С одной стороны, на сегодняшний день в теории ничто не мешает развернуть в этом регионе подводные лодки с баллистическими ракетами на борту. Атомарин США в Черном море не будет, пока действует конвенция Монтрё, дизельные ПЛ, которыми располагает Турция не слишком подходят для сопровождения РПКСН, и в наших прибрежных водах мы, в случае начала конфликта, вполне в состоянии воспрепятствовать действиям вражеской авиации ПЛО. Морская мощь США и НАТО никак не сможет обеспечить господство в воздухе у нашего черноморского побережья в военное время – от турецкого берега летать далековато, а загонять АУГ, даже если турки разрешат, будет форменным самоубийством. Если же к нашим берегам рискнут сунуться турецкие фрегаты или иные неавианесущие корабли, скажем, тех же США – что ж, противокорабельных ракет у БРАВ хватит на всех. В то же время расстояние от Севастополя до Вашингтона составляет 8 450 км по прямой, что вполне доступно для баллистических ракет РПКСН.
С другой стороны, вряд ли турки пропустят в Черное море атомные РПКСН с Северного или Тихоокеанского флотов, а воссоздавать производства на Черном море до уровня, позволяющего строить стратегические подводные ракетоносцы… Конечно, в Черном море вполне можно обойтись и более скромными кораблями, нежели «Бореи А», но все-таки это будет очень и очень дорогостоящий проект. Кроме того, турки могут получить более эффективные подводные лодки с ВНЭУ, что расширит их «охотничьи» возможности. Нельзя исключать и авантюры по типу «Гебена» и «Бреслау» («совершенно турецкие» корабли германской постройки и с германскими же экипажами). Ведь никто не помешает взять Турции некие подводные лодки… скажем, в аренду. И никакое международное соглашение не запрещает находится на этих подводных лодках американским наблюдателям. И какой параграф будет нарушен, если этих «наблюдателей» окажется 99% от общей численности экипажа? Сегодня американскому ВМФ нет смысла прибегать к такого рода уловкам, но, если в Черном море возникнут российские РПКСН, ситуация может измениться. Да и появление российских морских стратегических ядерных сил на черноморском театре может вызвать такие катаклизмы в международной политике, что не устоит даже конвенция Монтрё. Вряд ли нам будет выгодно снятие ограничений на присутствие в Черном море военных кораблей нечерноморских держав.
Иными словами, по ряду причин базирование подводных кораблей с межконтинентальными баллистическими ракетами на борту в том же Крыму может выглядеть вполне привлекательно. Но подобное решение следует принимать, лишь очень хорошо продумав и взвесив разного рода политические последствия.
В завершение раздела, посвященного перспективам отечественных РПКСН, можно сделать несколько выводов:
2. Основную угрозу для РПКСН Российской Федерации представляют подводные лодки и патрульные (противолодочные) самолеты США и НАТО.
3. Вне зависимости от места несения боевых служб РПКСН (океан, «бастионы») силы общего назначения ВМФ РФ должны уметь выстраивать зоны ограничения и воспрещения доступа и маневра (A2/AD). Последние понадобятся как для вывода стратегических ракетоносцев в океан, так и для прикрытия их в прилегающих к нашей береговой линии морях.
А вот о том, где, какими силами выстраивать эти самые зоны A2/AD, автор рискнет порассуждать в следующих материалах цикла.