что такое французский шансон
Настоящий французский шансон
У многих людей шансон ассоциируется с песнями криминального содержания. Однако, представление об этом музыкальном жанре, совсем другое. Французский шансон – это настоящее произведение искусства.
«Шансон» в переводе означает песня, наделенная особым шармом и энергетикой кабаре XIX века. Именно оттуда данный музыкальный жанр и получил высокую популярность в мире. Естественно, французский шансон будет жить вечно. Это настоящее искусство, которое заставляет замирать сердце, радоваться или грустить по утерянной романтике ушедшего времени, талантливейшим исполнителям и музыкантам. Когда слушаешь старую пластинку великих французских исполнителей, искусство как будто оживает, придавая этому миру некий шарм.
Путь становления французского шансона
Песни, воспетые в стиле шансон, берут свое начало из кабаре. Впервые этот жанр появился на свет в XIX веке. В это время появились талантливые исполнители шансона, которые не только открыли данное музыкальное направление, но и очертили своим творчеством понятие «шансона». Первыми шансонье в XIX столетия, признанные современностью как гениальные представители этого жанра, были Аристид Брюан, Эдит Пиаф и Шарль Азнавур.
Аристид Брюан представлял собой яркий и необычный образ артиста с Монмартра. Он великолепно исполнял пронзительные музыкальные композиции. Кроме того, Брюан был поэтом.
С тех пор повелось, что шансонье – это не только исполнитель, но и поэт, и композитор в одном лице.
Еще одним ярким представителем этого музыкального жанра является легендарная французская певица Эдит Пиаф. Она представляла другое направление шансона, которое выражалось в исполнении не своих, а чужих композиций. Песни Эдит Пиаф отличались искренностью и подчеркивались волшебным голосом с чувственностью исполнения.
В ХХ столетии французский шансон – это особая манера исполнения песни, вобравшая неповторимую атмосферу и душевность, а также глубокий смысл композиций. Так, после окончания Второй мировой войны на сцене появился еще один талантливейший шансонье Шарль Азнавур. В его творчестве переплетаются лучшие традиции авторской песни: лирика, некая интимность и музыкальность.
Не менее известной певицей в стиле шансон является и Мирей Матье. Ее голос и характерное для нее грассирование, сделали Мирей Матье узнаваемой с первых секунд звучания. Без нее невозможно представить не только французский шансон, но и культуру второй половины ХХ столетия. Данную певицу еще называют «послом французской музыкальной композиции». Ее репертуар состоит из тысячи песен на десяти языках мира.
Необычный тембр, широкий диапазон голоса, красота и душевность сделали Мирей Матье узнаваемой не только на ее родине, но и во всем мире.
Французский шансон сегодня
На рубеже ХХ и ХХI веков музыкальный Олимп переместился за океан. В этот период интерес к шансону постепенно угасает, однако французские исполнители не сдаются и дарят людям то, чего так не хватает в современном обществе – душевность и чувственность. Сегодня новые звезды шансона – Лара Фабиан, Милен Фармер находятся на высоких ступенях чартов.
LiveInternetLiveInternet
—Рубрики
—Видео
—Музыка
—Поиск по дневнику
—Подписка по e-mail
—Статистика
Французский шансон и его история
Рожденный на сцене кабаре, французский шансон и сегодня остается неповторимым национальным способом доверительно и ярко говорить со слушателем о насущном и главном
В начале 2000-х, когда начался взлет FM-станции «Радио Шансон», русского интеллигента коробило использование знакомого и любимого слова не по назначению.
За последующие 11 лет легитимизация жанра, прежде честно называвшегося «блатной песней» или попросту «блатняком», свершилась: протесты стихли, «русский шансон» стал одной из непререкаемых реалий культурного ландшафта страны. И все-таки до этого блатного триумфа было целое столетие, на протяжении которого слово «шансон» и для русского уха звучало совсем другой музыкой.
Что само это слово — chanson — и значит попросту «песня», знают все. Менее известно, что современный французский шансон, ставший в XX веке одним из главных символов культуры страны, прослеживает свою родословную со Средних веков. Точкой отсчета считается творчество труверов, поющих поэтов конца XI — начала XIV века, в особенности — великого Гийома де Машо, которого весьма ценил автор «Кентерберийских рассказов» Джеффри Чосер, а современники именовали не иначе как «богом гармонии». Впрочем, тот шансон имел свой, довольно сложный, канон и с нынешним состоит, мягко говоря, в непрямых родственных отношениях.
Шансон, который мы знаем, сформировался в конце позапрошлого века в стенах театриков-кабаре. Тогда там не только танцевали канкан, но и пели. И тогда же оформился главный принцип шансона: это песня, исполняемая автором, как правило, в камерном помещении, песня, в которой музыка неразрывна с текстом, обычно сюжетным. Шансон становился песенным воплощением «идеального галльского характера» — романтического и взрывного, язвительного и максималистского, чуткого ко всякой несправедливости.
Эпоха джаза изменила и французскую песню, которую в предвоенном Париже олицетворял Шарль Трене, выступавший в дуэте с джазовым пианистом Джонни Хессом. Манера Трене выглядит чем-то совершенно новым: он привносит во французский мюзик-холл ритмы джаза и гэги из американских комедий. Все еще плоть от плоти мюзик-холла, комик, энтертейнер, после Второй мировой Трене с лег костью завоевывает Америку. И когда в 1990-м Бернардо Бертолуччи в фильме «Под покровом небес» требуется музыкальная краска, характеризующая счастливую предвоенную жизнь, композитор электронного века Рюити Сакамото останавливается на Шарле Трене, на его знаменитой Je chante. После войны шансон становится серьезнее. Ему больше не нужны комикование и красотки в перьях, он хочет честного разговора со слушателем (а точнее, такого разговора хочет слушатель). В шансон приходят настоящие поэты и писатели — Борис Виан, скажем, тоже шансонье не из последних, хотя известен больше как джазмен и прозаик. Из Бельгии приезжает интраверт Жак Брель — единственный нефранцуз, ставший одной из главных икон шансона, большой поэт, писавший и живший на разрыв аорты. Берется за гитару Жорж Брассенс (во время войны бежавший с принудительных работ в Германии, сразу после ставший анархистом). Он сочиняет лучшие песни французского шансона и на чужие стихи — и на чьи: Франсуа Вийона, Пьера Корнеля, Виктора Гюго. Вообразим не то что нынешнего «русского шансонье», но хотя бы советского барда, кладущего на музыку стихи Тредиаковского или Державина… — нет, не выходит, не представить такой степени исторической непрерывности меняющейся культуры. Все дороги русского шансона, увы, ведут максимум к Есенину.
Мир же шансона французского безмерно разнообразен — и на уровне культурных связей, и на уровне лиц. Еврей Жан Ферра, чей отец погиб в огне холокоста, бескомпромиссный защитник рабочего класса, убежденный коммунист и при этом тонкий стилист. Любимец и автор песен самой Эдит Пиаф, парижский армянин Вахинак Азнавурян, он же Шарль Азнавур — нежный и артистичный. Он вроде бы скорее эстрадник, чем шансонье, но все равно свой, все равно отсюда. Сама Пиаф, «парижский воробушек», легенда и боль Франции, чьи хиты французского шансона знают во всем мире. Все они — и многие другие — люди шансона, представители единого стихотворного братства-сестринства, к которому с легкостью примыкают персонажи на поколение младше, кажущиеся поначалу чужими. Второй бельгиец в нашей истории, итальянец по крови Сальваторе Адамо, например. Его обвиняли в попсовости, пока не стало понятно, что Tombe la neige — это не просто заметки фенолога, а песня, мало уступающая великой брелевской Ne me quitte pas. Серж Генсбур, «гениальный хулиган», сыгравший «Марсельезу» в ритме регги, почти урод, «квазимодо», но разбиватель женских сердец, изменивший канон любовного шансона своей фразой Je t’aime. moi non plus («Я тебя люблю… я тоже нет»), близкий по духу и образу жизни (алкоголь и курево без меры) скорее к рокерам, — и он тоже из братства шансона.
Рамки раздвигаются все шире. Сегодняшний шансонье Бенжамен Бьоле использует электронику. Недавно умерший Мано Соло, тончайший поэт, играл панк-рок. В 1970-е никому не приходило в голову причислять к шансону главную рок-легенду Франции Джонни Холлидея — сегодня это кажется естественным. В новом шансоне нет стилистических ограничений, он впитывает в себя драм-н-бейс и босанову, ритмы Латинской Америки (как Доминик А) и Балкан (как группа Têtes Raides). Эмили Симон, например, вообще теперь поет по-английски и исполняет канонический электропоп, но то, что у нее по-французски, это шансон, и точка.
А русский шансон. если кого и вспоминать здесь, результат предсказуем: Окуджава и Высоцкий. И не потому даже, что первый пел о Франсуа Вийоне, а второму переводил песни на французский один из главных шансонье 1970-х, Максим Ле Форестье, — просто именно они по качеству стиха, степени искренности и актуальности, дистанции между автором и слушателем ближе всех к французскому образцу. Но даже они — это все-таки другая история. Шансон, «достояние республики», неотделим от культуры своей страны, в которой философские течения вызревали в бистро, а «новая волна» кино рождалась за барной стойкой. Это исключительно галльский способ говорить про жизнь, любовь, политику, счастье и несчастье. И, как бы ни менялись ритмы и моды, он не исчезнет, пока хоть кто-то на этой планете изъясняется по-французски.
Советские университеты французской песни
В 1972 году фирма «Мелодия» выпустила две монофонические виниловые пластинки с песнями французских шансонье под общим названием «Под крышами Парижа». Этот сборник был на редкость репрезентативен — здесь были песни Иветт Гильбер, Мистенгетт, Шарля Трене, Жака Бреля, Шарля Азнавура (на фото вверху) и Жоржа Брассенса. В амплуа певцов здесь выступали известные у нас прежде всего как актеры Фернандель и Бурвиль. Не было в Москве 1970-х ни одного интеллигентного дома, где бы не оказалось хоть одной из этих пластинок. Сегодня вы можете слушать песни Ирины Круг и Алексея Брянцева на Nur и подобные ему сайтах. По сравнению с ними любая коллекция пластинок меркнет.
Французский шансон
Бесспорно, французский шансон бессмертен. Волшебное искусство заставляет сердце трепетать, предаваться светлой радости или лёгкой грусти по утраченной романтике ушедшей эпохи, прекрасным талантливым исполнителям, актёрам, музыкантам. Но когда мы вновь ставим затёртую пластинку, искусство вдруг таинственным образом опять оживает, наполняя мир вокруг своим удивительным шармом и очарованием.
Стоит упомянуть, что в России слово «шансон» трактуется несколько по-своему. Здесь в 90-е годы сформировался особый жанр музыки, который получил наименование «русский шансон». По большей своей части это была «блатная песня» — таким образом, сложное, насквозь криминальное время перестройки нашло своё отражение в творчестве, в частности, в музыке.
Аристид Брюан. Фото с сайта ru.wikipedia.org
Но мы поговорим о французском шансоне в более глубокой интерпретации, в его истинном смысле. Он родился во Франции и блестяще был воспет, исполнен многочисленными талантливыми представителями! И эта великолепная музыка спасала жизни, заставляла сердца людей биться сильнее, помогала вновь поднять голову к солнцу и засветиться лучезарным улыбкам на устах. Пройдёмся же по вековым страницам истории шансона.
Не устаешь повторять, что шансон по своему истинному содержанию — изящная, глубоко поэтичная, величественная песня. Исторически шансон — это и французская эстрадная песня в стиле кабаре, и средневековая светская многоголосая песня. Каждая композиция — это в своём роде удивительный поэтический шедевр, своеобразный рассказ с глубоким внутренним содержанием. Давайте окунёмся в атмосферу французского шансона, раскроем для себя словно заново изящество и красоту этой великолепной музыки.
Мистингетт. Фото с сайта ru.wikipedia.org
Свой путь французский шансон начал ещё с далёких средних веков. Можно сказать, что жанр пошёл с труверов. Труверы были поющими поэтами конца XI — начала XIV века. Особенно следует отметить удивительного Гийома де Машо, блестящего поэта и исполнителя, представителя эпохи Ars Nova. Разумеется, подобная музыка была немного отдалена от современного понимания термина «шансон». Тем не менее, его, несомненно, можно рассматривать как настоящего родоначальника жанра.
Более близкое и родное нам значение «шансона» сформировалось непосредственно в конце позапрошлого века. А началось всё с небольших творческих театриков и кабаре. Именно в них и сформировался основной смысл шансона: песня, исполняемая автором обыкновенно в камерном помещении, песня, неразрывно связанная с текстом. Песня, которая раскрывает собой истинный «галльский характер», наполненный романтикой и в то же время язвительностью, внутренней взрывной силой. И эта песня, надо признать, весьма восприимчива и неумолима к всевозможным несправедливостям.
Самые первые шансонье в XIX веке, признанные современностью как потрясающие представители жанра, были Аристид Брюан и, конечно же, Мистенгетт.
Шарль Трене. Фото с сайта ru.wikipedia.org
Аристид Брюан являл собой яркий артистический образ с Парижского Монмартра. Он восхитительно исполнял на парижском арго пронзительные антибуржуазные композиции. На сцене Аристид запомнился как обладатель непревзойдённого стиля: бархатная куртка, чёрные брюки, заправленные в высокие сапоги. На его шее всегда красовался шикарный красный шарф. Удивительный образ Аристида Брюана неоднократно использовался в живописи, таким его изображали на плакатах. Именно в подобном амплуа он и запомнился благодарным слушателям, да и всем нам, почитателям и ценителям французского шансона!
Известные композиции автора Аристида Брюана — La chanson des Michetons, Nini Peau d’Chien и многие другие.
Мистенгетт. Это имя — псевдоним, первоначально произошедший от английского имени Мисс Тенгетт. Мистенгетт была удивительной актрисой — певица, клоунесса-конферансье. Позже её псевдоним, слившись в одно слово, зазвучал более созвучно её творчеству и сценическому образу. Мистенгетт великолепно исполняла юмористические вещи, снималась в удивительном кино, выступала на сцене с блистательным Жаном Габеном, пела в дуэте с Морисом Шевалье. Именно её изобретением стали помпезные головные уборы из перьев, которыми так славится «Мулен руж».
Томительными волшебными нотами саксофона подступала эпоха джаза. В предвоенном Париже шансон представил Шарль Трене, который выступал с джазовым пианистом Джонни Хессом. Его удивительная манера несколько отличалась от классики. Он активно привносил в шансон ритмы джаза и гэги из замечательных американских комедий. Его потрясающая песня Je chante прочно вошла с сердца благодарных слушателей и стала всемирно известной. Также волнующе звучит композиция La Mer. Позже её исполнят Клифф Ричард и Далида. Кстати, известный американский исполнитель Бобби Дарин немного позже споёт её, превратив в свою легендарную и нашумевшую Beyond to sea.
После войны шансон становится всё более серьёзным, настраиваясь на социальную, общественную тематику, стремится вступить в прямой диалог со слушателем. В музыку приходят известные поэты и писатели. Борис Виан, талантливый поэт и прозаик. Бельгийский поэт Жак Брель, исполнивший знаменитую Ne me quitte pas, которую позже споют многие мировые исполнители. А талантливый Жорж Брассен создавал песни на стихи Франсуа Вийона, Пьера Корнеля, Виктора Гюго.
Шарль Азнавур. Фото с сайта ru.wikipedia.org
Мир французского шансона стремительно и неизбежно развивается! Появились новые исполнители — Жан Ферра, потрясающая Эдит Пиаф с её удивительными песнями Non, je ne regrette rien и La Vie en rose, которые знают во всём мире, парижский армянин Вахинак Азнавурян, он же Шарль Азнавур, французский бельгиец Сальваторе Адамо, великолепнейший шансонье.
А ещё певица итальянского происхождения Dalida, которая спела вместе с Аленом Делоном свою знаменитую композицию — Paroles paroles. Шансон также блестяще исполняла талантливая актриса Катрин Денёв, сыгравшая главную роль в знаменитой кинокартине «Шербурские зонтики». И талантливая актриса, законодатель моды, певица, астролог Франсуаза Арди. Её превосходные песни: Tous les garçons et les filles, Le temps de l’amour глубоко актуальны и по сей день!
Особенно следует обратить внимание на удивительного исполнителя под псевдоним Серж Гензбур. Его настоящее имя Люсьен Гинзбург. Этот талантливый человек буквально изменил образ шансона, привнёс в него новые удивительные очертания и образы! Он ярко прожил свою жизнь, исполняя шансон и раскрасив его новыми музыкальными красками.
В 2010 году французский режиссёр Жоанн Сфара снял о Люсьене и его неподражаемом творчестве замечательный фильм Gainsbourg, vie héroïque (Генсбур. Любовь хулигана). В фильме прозвучали многочисленные потрясающие хиты Гензбура, прекрасно показана история его жизни.
Шансон стремительно набирает обороты, ему всё боле тесны какие бы то ни было рамки. И вот артист решает купить электрогитару
. Смотрите, шансонье Бенжамен Бьоле уже активно использует электронику! Мано Соло — великолепный поэт, играет, по сути, настоящий панк-рок! Известная рок-легенда Франции Джонни Холлидей — новатор нового жанра.
Сейчас в шансон привносятся всевозможные крапления. Музыка соединяет в себе всевозможные стили, жанры, созвучия. Шансон активно насыщается жанрами драм-н-бейс и босанова, что ещё более раскрывает непередаваемое звучание музыки. Для примера можно взять ритмы Латинской Америки (как Доминик А) и Балкан (как группа Têtes Raides). Эмили Симон исполняет по-английски, а музыка представляет собой канонический электропоп. Но всё же перед нами всё тот же удивительный и волшебный шансон, исполненный ароматами и лазурными красками Франции.
В такие моменты понимаешь, что французский шансон — это не просто музыка, а целый удивительный мир! Это музыкальный рассказ о наших судьбах. Это и сугубо французское произведение: поэтичное, где сквозь слегка меланхоличный голос талантливого исполнителя мы слышим глубину жизни, её трагизм и в то же время радость, восхищение, волнительное наслаждение каждой секундой. Перед глазами стремительно пролетают образы, люди, жизни, ситуации, яркие мазки — всё сплетается в несколько минут звучания песни. В эти секунды понимаешь глубокую поэзию, красоту нашей обыденной жизни. Осознаешь её наивысшее Духовное начало!
Французский шансон и его история
Рожденный на сцене кабаре, французский шансон и сегодня остается неповторимым национальным способом доверительно и ярко говорить со слушателем о насущном и главном
В начале 2000-х, когда начался взлет FM-станции «Радио Шансон», русского интеллигента коробило использование знакомого и любимого слова не по назначению. За последующие 11 лет легитимизация жанра, прежде честно называвшегося «блатной песней» или попросту «блатняком», свершилась: протесты стихли, «русский шансон» стал одной из непререкаемых реалий культурного ландшафта страны. И все-таки до этого блатного триумфа было целое столетие, на протяжении которого слово «шансон» и для русского уха звучало совсем другой музыкой.
Что само это слово — chanson — и значит попросту «песня», знают все. Менее известно, что современный французский шансон, ставший в XX веке одним из главных символов культуры страны, прослеживает свою родословную со Средних веков. Точкой отсчета считается творчество труверов, поющих поэтов конца XI — начала XIV века, в особенности — великого Гийома де Машо, которого весьма ценил автор «Кентерберийских рассказов» Джеффри Чосер, а современники именовали не иначе как «богом гармонии». Впрочем, тот шансон имел свой, довольно сложный, канон и с нынешним состоит, мягко говоря, в непрямых родственных отношениях.
Шансон, который мы знаем, сформировался в конце позапрошлого века в стенах театриков-кабаре. Тогда там не только танцевали канкан, но и пели. И тогда же оформился главный принцип шансона: это песня, исполняемая автором, как правило, в камерном помещении, песня, в которой музыка неразрывна с текстом, обычно сюжетным. Шансон становился песенным воплощением «идеального галльского характера» — романтического и взрывного, язвительного и максималистского, чуткого ко всякой несправедливости.
Первыми шансонье в нашем нынешнем понимании были такие легенды французского шансона, как Аристид Брюан (1851–1925) и Мистенгетт (1875–1956). Первый, артистический бездельник с Монмартра, пел на парижском арго едкие антибуржуазные песенки, на сцену выходил в эффектном «прикиде»: бархатная куртка, черные брюки, заправленные в высокие сапоги, на шее красный шарф. Таким его и изображал на афишах Тулуз-Лотрек (а сборники его песен иллюстрировал Теофиль Стейнлен, тоже художник не из последних). Псевдоним второй, как ни забавно, изначально был «англоязычным» (Мисс Тенгетт), но, слившись в одно слово, зазвучал франкофонно. Красивая дочь разнорабочего и портнихи, она начинала с юмористических песенок, снималась в кино, выступала на одной сцене с Жаном Габеном, пела в паре с Морисом Шевалье (они 10 лет были любовниками), а в связи с расставанием с ним исполнила песню Mon homme, и песня эта осталась в истории шансона навсегда. Это она изобрела головные уборы из перьев, которыми и поныне славится «Мулен Руж». Мистенгетт умерла в 80 лет, а со сцены ушла в 75.
Эпоха джаза изменила и французскую песню, которую в предвоенном Париже олицетворял Шарль Трене, выступавший в дуэте с джазовым пианистом Джонни Хессом. Манера Трене выглядит чем-то совершенно новым: он привносит во французский мюзик-холл ритмы джаза и гэги из американских комедий. Все еще плоть от плоти мюзик-холла, комик, энтертейнер, после Второй мировой Трене с лег костью завоевывает Америку. И когда в 1990-м Бернардо Бертолуччи в фильме «Под покровом небес» требуется музыкальная краска, характеризующая счастливую предвоенную жизнь, композитор электронного века Рюити Сакамото останавливается на Шарле Трене, на его знаменитой Je chante. После войны шансон становится серьезнее. Ему больше не нужны комикование и красотки в перьях, он хочет честного разговора со слушателем (а точнее, такого разговора хочет слушатель). В шансон приходят настоящие поэты и писатели — Борис Виан, скажем, тоже шансонье не из последних, хотя известен больше как джазмен и прозаик. Из Бельгии приезжает интраверт Жак Брель — единственный нефранцуз, ставший одной из главных икон шансона, большой поэт, писавший и живший на разрыв аорты. Берется за гитару Жорж Брассенс (во время войны бежавший с принудительных работ в Германии, сразу после ставший анархистом). Он сочиняет лучшие песни французского шансона и на чужие стихи — и на чьи: Франсуа Вийона, Пьера Корнеля, Виктора Гюго. Вообразим не то что нынешнего «русского шансонье», но хотя бы советского барда, кладущего на музыку стихи Тредиаковского или Державина… — нет, не выходит, не представить такой степени исторической непрерывности меняющейся культуры. Все дороги русского шансона, увы, ведут максимум к Есенину.
Мир же шансона французского безмерно разнообразен — и на уровне культурных связей, и на уровне лиц. Еврей Жан Ферра, чей отец погиб в огне холокоста, бескомпромиссный защитник рабочего класса, убежденный коммунист и при этом тонкий стилист. Любимец и автор песен самой Эдит Пиаф, парижский армянин Вахинак Азнавурян, он же Шарль Азнавур — нежный и артистичный. Он вроде бы скорее эстрадник, чем шансонье, но все равно свой, все равно отсюда. Сама Пиаф, «парижский воробушек», легенда и боль Франции, чьи хиты французского шансона знают во всем мире. Все они — и многие другие — люди шансона, представители единого стихотворного братства-сестринства, к которому с легкостью примыкают персонажи на поколение младше, кажущиеся поначалу чужими. Второй бельгиец в нашей истории, итальянец по крови Сальваторе Адамо, например. Его обвиняли в попсовости, пока не стало понятно, что Tombe la neige — это не просто заметки фенолога, а песня, мало уступающая великой брелевской Ne me quitte pas. Серж Генсбур, «гениальный хулиган», сыгравший «Марсельезу» в ритме регги, почти урод, «квазимодо», но разбиватель женских сердец, изменивший канон любовного шансона своей фразой Je t’aime. moi non plus («Я тебя люблю… я тоже нет»), близкий по духу и образу жизни (алкоголь и курево без меры) скорее к рокерам, — и он тоже из братства шансона.
Рамки раздвигаются все шире. Сегодняшний шансонье Бенжамен Бьоле использует электронику. Недавно умерший Мано Соло, тончайший поэт, играл панк-рок. В 1970-е никому не приходило в голову причислять к шансону главную рок-легенду Франции Джонни Холлидея — сегодня это кажется естественным. В новом шансоне нет стилистических ограничений, он впитывает в себя драм-н-бейс и босанову, ритмы Латинской Америки (как Доминик А) и Балкан (как группа Têtes Raides). Эмили Симон, например, вообще теперь поет по-английски и исполняет канонический электропоп, но то, что у нее по-французски, это шансон, и точка.
А русский шансон. если кого и вспоминать здесь, результат предсказуем: Окуджава и Высоцкий. И не потому даже, что первый пел о Франсуа Вийоне, а второму переводил песни на французский один из главных шансонье 1970-х, Максим Ле Форестье, — просто именно они по качеству стиха, степени искренности и актуальности, дистанции между автором и слушателем ближе всех к французскому образцу. Но даже они — это все-таки другая история. Шансон, «достояние республики», неотделим от культуры своей страны, в которой философские течения вызревали в бистро, а «новая волна» кино рождалась за барной стойкой. Это исключительно галльский способ говорить про жизнь, любовь, политику, счастье и несчастье. И, как бы ни менялись ритмы и моды, он не исчезнет, пока хоть кто-то на этой планете изъясняется по-французски.
Советские университеты французской песни
В 1972 году фирма «Мелодия» выпустила две монофонические виниловые пластинки с песнями французских шансонье под общим названием «Под крышами Парижа». Этот сборник был на редкость репрезентативен — здесь были песни Иветт Гильбер, Мистенгетт, Шарля Трене, Жака Бреля, Шарля Азнавура (на фото вверху) и Жоржа Брассенса. В амплуа певцов здесь выступали известные у нас прежде всего как актеры Фернандель и Бурвиль. Не было в Москве 1970-х ни одного интеллигентного дома, где бы не оказалось хоть одной из этих пластинок. Сегодня вы можете слушать песни Ирины Круг и Алексея Брянцева на Nur и подобные ему сайтах. По сравнению с ними любая коллекция пластинок меркнет.