Что такое экстремальная электроника
Электроника при экстремальных температурах
Новый органический пластиковый материал позволяет электронике функционировать при экстремальных температурах без ущерба для производительности
Абсолютно везде, от обычных мобильных телефонов на Земле до роверов на Марсе вся электроника работает только в определенном температурном диапазоне. Смешивая два органических материала вместе, исследователи из Университета Пердью могут создавать электронику, которая выдерживает экстремальную жару.
Согласно новому документу, опубликованному в четверг в научном журнале Science, этот новый пластиковый материал мог бы надежно проводить электричество при температуре до 220 градусов по Цельсию.
«Коммерческая электроника работает в диапазоне температур от минус 40 до 85 градусов Цельсия. Если выйти из этого диапазона, электроника будет работать неправильно», — сказал Цзяньго Мэй (Jianguo Mei), профессор органической химии в Университете Пердью. «Мы создали материал, который может работать при высоких температурах, смешивая два полимера вместе».
Один из них — полупроводник, который может проводить электричество, а другой — обычный изоляционный полимер, который вы можете представить, когда думаете о простом пластике. Чтобы такая технология работала для электроники, исследователи не могли просто объединить их вместе — им приходилось работать над соотношением.
«Один из компонентов транспортирует заряд, а другой может выдерживать высокие температуры», — сказал Аристид Гумюсенге, ведущий автор статьи и аспирант университете Пердью. «Когда вы соединяете их вместе, вы должны найти правильное соотношение, чтобы они работали эффективно, и один не доминировал над другим.»
Исследователи обнаружили несколько свойств, которые необходимы для такой работы. Два материала должны быть совместимы для смешивания и должны присутствовать примерно в одном соотношении. Это приводит к созданию организованной взаимопроникающей сети, которая позволяет равномерно распределять электрический заряд, сохраняя при этом свой профиль при экстремальных температурах.
Самое впечатляющее в этом новом материале — это даже не его способность проводить электричество при экстремальных температурах, а его производительность. Как правило, производительность электроники напрямую зависит от температуры, а производительность этих новых полимерных смесей остается стабильной в широком температурном диапазоне.
Электроника экстремальных температур может быть полезна ученым в Антарктике или вулканологам, но она также имеет решающее значение для функционирования автомобилей и самолетов во всем мире. В движущемся транспортном средстве выхлоп настолько горячий, что датчики не могут быть расположены слишком близко, и расход топлива должен контролироваться дистанционно. Если бы датчики могли быть непосредственно прикреплены к выхлопу, они получили бы более точные показания. Это особенно важно для самолетов, которые имеют сотни тысяч датчиков.
«Солнечные элементы, транзисторы и датчики должны выдерживать большие изменения температуры во многих приложениях, поэтому решение проблем стабильности при высоких температурах действительно важно для электроники на основе полимеров.» — говорят исследователи.
Они проведут дальнейшие эксперименты, чтобы выяснить, каковы истинные пределы температур (высокие и низкие) для их нового материала. Цзяньго Мэй говорит, что заставить органическую электронику работать на морозе еще сложнее, чем в экстремальной жаре.
Экстремальная электроника. Часть 2. Кремний на изоляторе
Обычно КМОП логику располагают на монолитных пластинах из кремния.
В случае КНИ каждый прибор представляет собой островок кремния, находящийся на изолирующей подложке.
В случае использования в качестве подложки объемного кремния электрон достаточно быстро утекает в нее под действием внутренних полей. Нескомпенсированные дырки остаются на границе Si/SiO2 и образуют положительный заряд под затвором. Это, естессна, влияет на работу транзистора не самым лучшим образом.
При использовании изолирующей подложки электронам перетекать некуда, они компенсируют дырки. Под затвором лишних зарядов не возникает, транзистор работает нормально.
Кроме высокой стойкости к излучениям, использование технологии КНИ дает уменьшение рассеяния мощности и повышение скорости работы (максимально возможные частоты переключения транзисторов достигают 200 ГГц.
Посмотрим, за счет чего получается выигрыш:
У КМОП логики на кремнии всегда есть емкости между элементами.
Они ограничивают частотные характеристики приборов и ухудшают их энергоэффективность. При переключении емкость затвора нужно зарядить или разрядить, на это уходит время и энергия.
У КНИ паразитные ёмкости между элементами значительно меньше, что и дает выигрыш в скорости и TDP.
Еще приборы из КНИ могут иметь большую степень интеграции.
В приборах на основе объемного кремния может возникать тиристорный эффект, в результате которого возникает ток через подложку и поверхностный слой кремния между соседними транзисторами. Это может привести к защелкиванию при воздействии переходных процессов и высоких уровнях напряжения.
В приборах на основе КНИ данный эффект отсутствует. Приборы изолированы друг от друга, и между ними нет паразитных токов.
Одной из разновидностей КНИ является технология кремния на сапфире (КНС).
У сапфировой подложки в качестве диэлектрика есть много преимуществ: высокая твердость, отличные изолирующие свойства и высокая теплопроводность, а также прозрачность в ультрафиолетовом диапазоне (что дает возможность использования в оптоэлектронике).
Сейчас более распространены изоляционные подложки из диоксида кремния, потому что они дешевле и проще в производстве.
У КНИ есть очень существенный недостаток, ограничивающий распространение этой технологии:
Сложность технологических процессов изготовления, приводящая к высокой стоимости.
Из-за различий коэффициентов теплового расширения кремния и изолятора, на их границе даже при комнатной температуре присутствует деформация сжатия и проявляются многочисленные дефекты, что еще больше удорожает процесс производства, так как получается больше дефектных пластин.
Напоследок рассмотрим области применения КНИ:
1) Радио- и мобильная связь: благодаря прекрасным частотным характеристикам применяется в современных устройствах связи, работающих на высоких частотах. Именно по этой технологии изготовляются чипы под стандарты 4G и 5G.
2) Космическая электроника: приборы из КНИ отлично переносят радиацию, поэтому именно они чаще всего бороздят просторы Большого театра вселенной.
3) Процессоры и микроконтроллеры:
С 2000 по 2008 с КНИ активно игрались IBM и AMD.
AMD выпускала процессоры Opteron, ориентированные в основном на серверы (кстати, это были первые процы архитектуры x86-64 (AMD64)).
Мучались IBM и AMD, мучались, а процессоры в персональных компутерах, приставках и серверах вернулись на объемный кремний.
Сейчас производители решили делать ставку не на скорость работы процессоров, а низкое энергопотребление. SRAM, построенная по технологии КНИ, опять же выигрывает по соотношению скорости и потребления энергии.
Поэтому КНИ хорошо подходит для устройств, работающих от батарей или аккумуляторов, и находит применение в IoT и встроенных системах.
3) Промышленные датчики: КНИ до лампочки высокие температуры, сильное радиационное и электромагнитное излучение и химическое воздействие. Так что датчики, сделанные по этой технологии, можно совать хоть в котел, хоть в нефтяную скважину на дне моря.
4) Фотоника: КНС используют для передачи данных по волоконно-оптическим кабелям с большими скоростями.
5) Силовая электроника: КНИ имеет хорошую изоляцию (какой каламбур, хаха), что делает эту технологию удобной для изготовления драйверов транзисторов.
О техпроцессах изготовления КНИ могу рассказать в следующий раз, а тем, кто дожил до конца статьи, спасибо за терпение 🙂
Больше интересных статей здесь: Новости науки и техники.
Экстремальная электроника. Часть 3. Методы изготовления приборов по технологии кремний на изоляторе
Теперь схематично и кратко расскажу о том, как делают пластины кремния на изоляторе, из которых «пилят» чипы.
1) Ионное внедрение
Берут монолитную кремниевую пластину, бомбардируют ионами кислорода и затем нагревают.
Из соединения кремния и кислорода внутри пластины при нагреве образуется диоксид кремния, выступающий в качестве изолятора.
На нем остается тонкий поверхностный слой кремния, из которого потом можно будет вытравить транзисторы.
При производстве подложек приходится использовать сложные сильноточные ускорители ионов кислорода, что увеличивает цену подложек.
2) Сращивание пластин
Образование поверхностного слоя производится путём прямого сращивания второй кремниевой пластины со слоем диоксида.
Гладкие, очищенные и активированные за счёт химической или плазменной обработки пластины складывают, подвергают сжатию и отжигу. На границе пластин происходят химические реакции, обеспечивающие их соединение.
Данная технология идеальна для изготовления подложек КНИ с толстым поверхностным слоем, но при его уменьшении начинает нарастать плотность дефектов в рабочем слое, усложняется технологический процесс и растёт стоимость готовых изделий.
3) Управляемый скол
Технология объединяет в себе свойства технологий ионного внедрения и сращивания пластин, используется фирмой Soitech.
В данном технологическом процессе используются две монолитные кремниевые пластины. Первая пластина подвергается термическому окислению, в результате чего на её поверхности образуется слой диоксида, затем ее верхняя лицевая поверхность подвергается насыщению ионами водорода с использованием технологии ионного внедрения.
Так в пластине создаётся область скола, по границе которой пройдёт отделение оставшейся массы кремния.
По завершении процедуры ионного внедрения пластина переворачивается и накладывается лицевой стороной на вторую пластину, после чего происходит их сращивание. На завершающей стадии проводится отделение первой пластины, в результате которого на поверхности второй остаётся слой диоксида и тонкий поверхностный слой кремния.
Отделённые части пластин используются в новом производственном цикле.
Важным преимуществом этой технологии является низкая плотность дефектов и использование стандартного оборудования.
4) Эпитаксия
При эпитаксии поверхностный слой образуется за счёт выращивания кремниевой плёнки на поверхности диэлектрика.
Данный метод позволяет создавать плёнки с меньшим количеством дефектов и демонстрирует отличные рабочие характеристики приборов.
При эпитаксии из парогазовой фазы в качестве газа-носителя используется водород, которым кремний переносится в зону роста пленки и осаждается на поверхности.
При молекулярно-лучевой эпитаксии вещество испаряется с помощью электронного пучка и затем осаждается на кристаллическую подложку.
5) UltraCMOS
Фирменная технология pSemi, использующая эпитаксию кремния на сапфировую подложку.
Из-за разности кристаллических структур кремния и сапфира возле их границы в осажденной пленке возникают дефекты упаковки. Верхний же слой пленки не имеет дефектов.
Пленку обстреливают ионами кремния, из-за чего дефектный кремний приобретает аморфную структуру.
Затем пластину отжигают, и аморфный кремний рекристаллизуется с меньшим числом дефектов (происходит твердофазная эпитаксия).
Верхний слой кремния окисляют до диоксида и убирают.
Больше интересных статей здесь: Новости науки и техники.
«Самым большим работодателем является государство»: сколько зарабатывает инженер-электроник
В Иванове
Герой этого выпуска работает в ивановской компании, которая разрабатывает медицинское оборудование. Он рассказал, как создаются электрические приборы — от микроволновки до энцефалографа, чего может стоить ошибка в расчетах и почему в России инженерам-электроникам платят меньше, чем, например, фронтенд-разработчикам.
Выбор профессии
До девятого класса я был не самым прилежным учеником: двойки и тройки были обычным делом почти по всем предметам. Поэтому я собирался поступать в ПТУ. Даже отнес туда аттестат и пришел на общее собрание учащихся, но, увидев будущих однокурсников, передумал и вернулся в школу.
В десятом классе я наверстывал упущенные знания. Лучше всего давались физика и математика. Тогда же, поскольку родители давали очень мало карманных денег, я стал подрабатывать: устанавливал знакомым Виндоус, чинил компьютеры, заменяя различные комплектующие. Этому я научился сам — с тех пор как в 2008 году у меня появился компьютер, я активно изучал его устройство.
Перед тем как подавать документы в вуз, я посмотрел разные видео про профессии, в которых надо работать с техникой. Мне приглянулись специальности, связанные с электроникой и ее разработкой. Не могу припомнить, что именно меня зацепило в инженерии. Наверное, думал, что за этим будущее и инженер не останется без куска хлеба. К тому же я набрал проходной балл на бюджет — это тоже плюс.
Поступил на специальность «Системы и технические средства автоматизации и управления», или по-другому — «Промышленная электроника», в Ивановском государственном энергетическом университете. Вуз весьма престижный, находится рядом с моим родным городом — до этого я жил в области. Так что я остановил выбор на нем.
Университет пытается готовить разнопрофильных специалистов, правда, у него плохо получается. По замыслу, если после выпуска поднапрячься и переквалифицироваться, то в будущем сможешь, например:
Но представления о профессии первое время у меня были размытыми в силу неокрепшего ума: как, наверное, и большинство студентов, я не понимал, чем конкретно буду заниматься в будущем.
Мое мировоззрение и взгляды на образование кардинально изменились после летней практики на третьем курсе. Я проходил ее в компьютерном супермаркете «Никс» в Москве. Их сотрудники каждое лето приезжают к нам в университет и рассказывают о своей компании, а также об АО «Проектмашприбор», с которым они сотрудничают. После тестов по математике, физике и пользованию офисными продуктами некоторым студентам предлагают пройти там практику.
В этой организации серьезный подход к логистике и автоматизации процессов, есть отдел, в котором разрабатывают электронику для нужд компании. Там я занимался разработкой ПО для автоматизированного сварочного аппарата и еще пары приборов — в учебных целях, а также ремонтировал технику. Практика длилась месяц, но после мне предложили остаться, и в итоге я проработал там все лето.
За три месяца заработал чуть больше 100 тысяч — огромная сумма для студента из провинции с бюджетом 700 Р на неделю.
Тогда я осознал, что в университете куча ненужных предметов по специальности и не только, которые просто засоряют голову и сбивают с толку. Я даже молчу про работу над каким-нибудь практическим проектом с применением современных электронных компонентов. В итоге я окончил бакалавриат, а в магистратуру не пошел — не хотелось тратить еще два года впустую. Лучше получать практический опыт.
На четвертом курсе я решил устроиться в местную компанию, которая занимается разработкой и производством медицинского оборудования — энцефалографов, кардиографов, приборов для полисомнографии и т. д.
Пришел туда вместе со студентами, которые собирались проходить там практику, попал на собеседование к техническому директору. Рассказал о себе и о том, что я умею. Он позвал моего будущего руководителя отдела, который тоже задал мне парочку общих вопросов, а потом спросил, какая у меня любимая книга по электронике. Я ответил «Искусство схемотехники» Пауля Хоровица и Уинфилда Хилла. Ответ устроил — еще бы, это библия в мире электроники. Правда, тогда я ее только пару раз открывал.
В итоге меня взяли на неполную ставку. Платили около 100 Р в час: сколько часов я отработаю, столько и получу. После окончания вуза я устроился туда официально. Получал первое время 23 900 Р вместе с премиальной частью.
Знаний, полученных в университете, категорически не хватало — моими учителями были Гугл и опыт коллег.
На работе перед каждым заданием проводился инструктаж: мне рассказывали, что за прибор, что в нем надо изменить и почему. А обучение, по сути, проходило уже в процессе: если у меня возникали вопросы, я их задавал. Я всегда стараюсь сам найти информацию, чтобы решить ту или иную задачу. И только когда уже не справляюсь, иду к старшим товарищам. Выполненную работу проверяли руководитель отдела и главный инженер.
Первое время я писал тестовое ПО и вносил изменения в уже существующие приборы. Спустя почти два года мне по наследству перешел проект, где я выступаю основным разработчиком.
Суть профессии
Внутри каждой микроволновки, стиральной машины, телефона и любого другого устройства, которое работает на электричестве, есть печатная плата, на которой расположены разные электронные компоненты. Чтобы телефон звонил, а медицинские приборы помогали в диагностике, необходимо нужным образом соединить эти компоненты и написать специальную программу для микросхем и компьютера. Этими вещами я и занимаюсь.
Если вкратце, то список того, что я делаю на работе, состоит из нескольких пунктов.
Разработка электрической схемы. Я провожу расчеты, подбираю компонентную базу — электронные компоненты, которые смогут выполнять нужный функционал в конкретном приборе, рисую схему, которая выглядит, например, вот так:
Разработка программы для микроконтроллера, который управляет узлами прибора.
Разработка программы для компьютера, чтобы устройство можно было к нему подключить и обмениваться с ним данными.
В результате я получаю работающее устройство без корпуса, например, вот такое:
Затем я тестирую прибор, и, если все успешно, дальше проходит сертификация: нужно получить документ, который говорит, что прибор соответствует таким-то и таким-то требованиям для продажи в какой-либо стране. Например, если у вас на мониторе есть значки RU или CE, это значит, что он годен для продажи соответственно в России или Европе. Сертификация может занять месяц, может полгода, а может и год. После этого начинается серийный выпуск и продажи.
Самое сложное в этой работе — постоянная учеба. Нужно освоить большой объем информации в области электроники и программирования и набить кучу шишек: испортить оборудование, сжечь микросхему, неправильно написать код и так далее. Все это отнимает очень много времени, которое можно потратить на «погулять», но приходится вместо этого сидеть за книжками.
Чтобы написать программу для микроконтроллера, нужно прочитать его документацию — там 1000 страниц.
Все читать, конечно, не надо, но и того, что читаешь, достаточно для перегрева головы.
Больше всего мне нравится то, что я работаю в технической области знаний. И могу создавать устройства и писать программы, при помощи которых люди будут решать свои насущные вопросы, в моем случае — проблемы со здоровьем, так как я занимаюсь разработкой медицинской техники.
Место работы
Я работаю в той же компании, в которой начинал студентом. Всего у нас работает почти 300 человек.
Мы делаем приборы в давно известных областях. Например, энцефалограф — понятно, для чего он нужен и как работает, мы просто создаем свой прибор, который чем-то лучше приборов других производителей. Чтобы его создать, нужна команда: врачи, инженеры, маркетологи, менеджеры и так далее.
Команда
Менеджер продукта. Главный по какому-то направлению разработки, например полисомнографии, то есть исследованиям сна. В этом направлении у компании есть несколько приборов, и менеджер продукта продумывает, каких приборов нам не хватает и что нужно разработать, изучает рынок, следит, что есть у конкурентов и что надо нам добавить в наш прибор в будущем, координирует деятельность разработчиков.
Менеджер проекта. Главный по какому-то конкретному прибору, отвечает за оргвопросы и координацию между разработчиками, конструкторами и врачом-консультантом.
Врач-консультант. Он не только консультирует разработчиков, но и обучает врачей, которые будут пользоваться нашим прибором.
Разработчики аппаратной части — это я. Разрабатывают электрическую схему прибора, печатную плату — хотя обычно это делают конструкторы, — пишут программу для микроконтроллера, если он есть, пишут часть программы, с которой работает врач, если нужно, и так далее.
Разработчики ПО верхнего уровня. Они пишут пользовательскую программу, с которой будет работать врач. Например, эта программа будет выводить данные нашего прибора на компьютер в виде графиков, рассчитывать по этим данным разные показатели, а врач по этим показателям будет ставить диагноз.
Конструкторы. Разрабатывают печатную плату, корпус прибора, документацию для сборки прибора на производстве и делают много других вещей.
Карьерный рост в нашей компании сильно затруднен. Я проработал здесь четыре года и по-прежнему остаюсь на должности инженера-электроника. Поработав лет пять, можно стать старшим инженером-электроником. Но, например, мой коллега за пять лет разработал три прибора, поучаствовал в куче проектов, а его так и не повысили.
У нас есть несколько видов премий:
Моя новогодняя премия за 2019 год составила 80 тысяч рублей.
Коллектив у нас хороший, условия тоже. Зарплату не задерживают, отпуск оплачивается, рабочий график размеренный, в офисе есть тренажерный зал, массажное кресло, отличная кухня, проводятся танцы, зумбы и все в этом духе. Штрафов на работе я не припомню.
В Иванове есть еще два или три места, где занимаются разработкой электроники, но они не идут ни в какое сравнение с нашей компанией. Например, в одной зарплаты раза в два ниже, чем у нас, большую часть выдают в конверте, при этом выплаты задерживают, в командировки нужно ездить за свой счет, руководитель может внезапно наорать на сотрудников, отпуск дают на неделю в год. А вообще, около 90% моих одногруппников не работают по специальности.
Рабочий день
Мой рабочий день официально начинается в 9:00 и заканчивается в 18:00, но я часто прихожу в 9:40 и ухожу в 18:40 — руководство относится к этому нормально.
Просыпаюсь где-то в 8 утра, стряхиваю пыль с головы, ем кашу. Далее иду на остановку общественного транспорта, сажусь в разгромленный «богданчик» или «пазик» и еду до работы, созерцая пыльный салон автобуса с липкими поручнями, рваными сиденьями и болтающим по телефону водителем, который еще и проезжает на красный сигнал светофора. Летом я предпочитаю ездить на велосипеде.
Прихожу в офис, включаю компьютер, проверяю почту и, пока все программы открываются, наливаю чай или кофе, а потом включаю музыку в наушниках и приступаю к работе.
Иногда я целый день занимаюсь электрической схемой: разрабатываю ее или ищу причины неисправностей, выявленных в процессе тестирования. А иногда только программирую.
Сейчас, например, мне нужно обеспечить обмен данными между моим устройством и компьютером по USB. Для этого я придумываю протокол обмена — правила, по которым будет происходить обмен, — и создаю для него набор команд. Используя протокол обмена, я пишу программу для микроконтроллера и программу для компьютера, которую передам другому программисту, он по моим наработкам напишет свой код. На выходе получится программа, с которой будет работать непосредственно врач.
Время от времени приходится читать документацию или искать в интернете ответы на свои вопросы, иногда этим можно прозаниматься весь день: читаешь кучу всего, у тебя вспухает мозг, пьешь кофе и перевариваешь все это, затем начинаешь писать программу, потом думаешь, почему у тебя ничего не работает, находишь ошибки, переписываешь код — и так пока не заработает.
Если есть необходимость, мы с командой собираемся в переговорке, чтобы обсудить результаты работы, продумать стратегию и принять решения по ключевым вопросам, например перенести дедлайн. Скажем, разработка схемы может занять неделю, может месяц — как пойдет. На разработку прибора от идеи до выпуска у нас уходит от года и больше — вместе с этапом сертификации, который иногда по времени идет столько же, сколько и разработка.
Вечером, когда час пик прошел, я сажусь в мой любимый ивановский общественный транспорт (нет) и еду домой. Иногда — в какое-нибудь заведение быстрого питания или к кому-нибудь на квартиру, если организовалась встреча с друзьями. Или вместо посиделок едем кататься на великах, роликах, коньках — в зависимости от времени года.
Когда я приезжаю домой, мой рабочий день не заканчивается.
За ужином я смотрю политические и экономические новости, развлекательный контент, а потом приступаю к статьям и видеороликам на тему программирования и электроники. В час ночи отбой. И все по новой.
Случаи
Во время работы я регулярно совершаю глупые и не очень ошибки. Один раз немного накосячил с настройками принтера, когда печатал схему.
Другая ошибка стоила компании 8 тысяч рублей — за один день мне удалось спалить два тиристора. Это выключатели для управления мощной нагрузкой. Один такой тиристор стоит около 4 тысяч, и за мгновение можно эти деньги выбросить в мусорку. В этом, кстати, минус разработки электроники: измерительное оборудование и детали дорогие, в отличие от разработки программ, где нужен только компьютер.
А есть ошибки, которые могут навредить человеку. Например, был такой прибор Therac-25 — аппарат лучевой терапии, медицинский ускоритель, созданный канадской государственной организацией Atomic Energy of Canada Limited. С июня 1985 по январь 1987 года этот аппарат стал причиной как минимум шести передозировок радиации, некоторые пациенты получили дозы в десятки тысяч рад вместо нескольких сотен. Как минимум двое умерли непосредственно от передозировок. Причиной были ошибки в программном обеспечении аппарата, а принципиальной проблемой была неверная стратегия обеспечения безопасности.
Это актуально и сейчас: техника ломается, взрывается, дает неправильные показания — из-за технических неполадок или из-за ошибок при разработке и неправильных расчетов.
Например, мои коллеги разрабатывают токовый стимулятор — он пропускает через организм ток, который при определенном значении безвреден, но если его превысить, то пациент может получить ожог. Или, скажем, есть прибор для проверки слуха — если неправильно рассчитать громкость звука, можно повредить слуховой аппарат человека.
Поэтому важно писать программный код по всем правилам и проверять его, устанавливать защитные электронные и конструктивные элементы в приборе, работать с обратной связью от пользователей. Надзор разных организаций, которые сертифицируют продукцию, тоже помогает обеспечивать безопасность.
Подработки
Во-вторых, даже если получается взять заказ, возникают трудности при пересылке нужных деталей. По-любому что-то пойдет не так и надо будет их докупать или возвращать заказчику. Обмен результатами работы тоже затруднителен, так как разрабатывается материальная вещь. Например, один раз мы с напарником разрабатывали для швейной машинки устройство, которое могло бы определять, что нитка порвалась, и останавливать станок. Механизм нужно испытать на реальном оборудовании, а наш заказчик был из другого города. Ему пришлось ехать к нам со своей швейной машинкой и столом. За эту работу мы получили около 60 тысяч рублей на двоих — за пару недель.
В-третьих, нужно много дополнительного оборудования, которое стоит дорого, а в идеале еще и специальное помещение или отдельный стол для него — дома такое обустроить сложно, потому что там мало места. Не все могут это себе позволить.
Поэтому меня в этом плане больше привлекает фриланс по разработке программ верхнего уровня для компьютеров и смартфонов: работать с заказчиком легко — просто сливаешь исходники через условный гитхаб, не нужно измерительного оборудования, а платят больше, по крайней мере в России.
Доходы и расходы
По сравнению с большинством граждан нашей страны, у меня нормальная зарплата. Но относительно других стран уровень дохода по моей специальности у нас весьма не конкурентный.
Если вычесть НДФЛ, то получится, что мой среднемесячный доход был:
Но это с учетом премий, гарантированная зарплата была ниже: например, если вычесть из дохода за 2019 год новогоднюю премию, выйдет 49 859 Р в месяц.
В среднем по этой специальности мой доход находится на одной из самых низких позиций. Думаю, это связано с тем, что я живу в городе, который занимает 78 место по уровню зарплат в России.
средняя зарплата в Ивановской области по официальной статистике за май 2020 года. Это самый низкий показатель среди всех регионов
Хорошая зарплата в моей сфере начинается от 100 тысяч рублей. Потолок, судя по «Хедхантеру», это сумма в 150—170 тысяч. Чтобы зарабатывать такие деньги, нужно переехать в Москву или за границу. Кроме этого, нужны хорошие навыки и особые знания, необходимые для конкретной компании, — ведь разные фирмы занимаются разработкой в разных областях электроники и программного обеспечения.
Я поискал вакансии на «Хедхантере» и вот что нашел:
Парадоксально, что хороших специалистов в моей области дефицит, для работы нужно разбираться и в программировании нижнего уровня, и в электронике, и в программировании верхнего уровня. Но при этом зарплата мидла по моей специальности ниже, чем у фронтенд-разработчика.
В США специалист моего профиля в среднем зарабатывает 140 тысяч долларов, потолок в 400—500 тысяч долларов. Дело в том, что Америка — один из главных разработчиков электронных компонентов и электроники, начиная с умных микроволновок, заканчивая робототехникой. Там сконцентрировано много технологических компаний: Analog Devices, Microchip Technology, Silicon Labs, Texas Instruments, National Semiconductor, Tesla и другие, которые конкурируют за работника.
А у нас самым большим работодателем для специалистов вроде меня является государство — ему незачем конкурировать.
У нас мало частных компаний, которые разрабатывают и продают конкурентный продукт. В основном это госкомпании на базе советских предприятий, зачастую военная отрасль, там надо разрабатывать всякие искандеры — а я пацифист, — используя весьма специфические электронные компоненты, и при этом становиться невыездным. При этом уровень дохода там низкий. Судя по объявлениям, частные компании предлагают более высокие зарплаты. А самую большую зарплату — до 240 тысяч рублей — предлагают филиалы иностранных компаний. Но их всего несколько штук.
Изучив вакансии на glassdoor.com, я пришел к выводу, что иностранные коллеги зарабатывают намного больше. Я сужу не по суммам зарплат, хотя они и большие, а по покупательской способности, которую приобретает человек.
В барах и клубах я бываю очень редко, последний раз потратил всего 500 Р — из них 200 Р заплатил за вход.
Раз в месяц доначу известным политическим деятелям и СМИ, которые освещают важные для страны события без цензуры.
Периодически помогаю семье: например, купил маме и сестре телефоны и беспроводные наушники. Ну и подкидываю сестре денег на мороженое.
Еще пару лет назад купил велосипед Stark Hunter 29.2 HD за 23 000 Р — очень доволен, он подходит для поездок как по городу, так и по бездорожью, для Иванова это актуально.
Финансовые цели
Я хочу купить собственное жилье и обеспечить себе безбедную старость.
Остальную часть накоплений я держу на счете под проценты на остаток и на вкладе — так спокойнее. Планирую продолжить наращивать стоимость своего портфеля.
Будущее
Мне нравится компания, в которой я работаю. Но иногда я задумываюсь о переезде в Москву, поскольку там платят в 2—2,5 раза больше, а инфраструктура лучше — для меня важны медицина, общественный транспорт, состояние дорог и тротуаров, да и в целом городская среда.
Я собираюсь более углубленно изучить разработку бэкенд-сайтов. Там проще найти подработку и платят неплохо. Может, в будущем переквалифицируюсь в этом направлении, а электронику оставлю как хобби — посмотрим.
Если получится открыть «маленький свечной заводик» — свой бизнес в области разработки ПО или даже электроники, — будет тоже хорошо. А может, я вложусь в чей-то бизнес, если будет идея, в которую я поверю.
Профессии. Читатели делятся профессиональным опытом.